Оценить:
 Рейтинг: 0

На грани кристалла

<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
2 из 5
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Странная встреча

Август 1969 года.

Вадимов об этой встрече вспоминал потом следующее:

– Иду по многолюдной московской улице. Вдруг – что это впереди? Вроде бы мой хромающий отец с чемоданом в руке. Следую за ним. Обгоняю. Нет, не он. Следую дальше. Вдруг – что это? Людей вокруг почти нет, а навстречу спешит, сворачивая влево, сам и один Леонид Ильич Брежнев. Как голубок! В правой руке у него кожаная папка темно-желтого цвета. Какой-то человек прямо на меня нацеливает кинокамеру.

Вместо того, чтобы проявить выдержку и хладнокровие, наш абитуриент политической экономии МГУ с двумя общими тетрадями в обложках светло-голубого цвета в левой руке и с выражением страха и ужаса на лице нырнул в случайно слева подвернувшийся подземный переход. Уф, пронесло!

Пять лет потом у него стояло в голове: к чему всё это? Да и неясно, был ли это сам Л. Брежнев или всего лишь загримированный под него чекист.

В МГУ Вадимов не поступил, и одной из причин были отмеченные выше отвлекающие психологические воздействия.

Испытав всю горечь перенесённого крушения надежды и адекватно оценив свои шансы, на следующий год в погоне за высшим образованием Вадимов отправился во Львов.

Тихая гавань

Июль 1970 года.

Львов. Доехав трамваем от железнодорожного вокзала до центра города и пройдя по улице Пекарской, Вадимов свернул на улицу Чкалова. Вот и ЛТЭИ (Львовский торгово-экономический институт). На стене здания старинный символ торговли: идущий под всеми парусами двухмачтовый бриг. Сквозь пыль и паутину на изображении проступает красная краска. Здесь тихо. Шум города сюда не проникает. Малолюдно. Сама обстановка настраивает на то, что поступление в вуз (высшее учебное заведение) гарантировано.

Интуитивное первое впечатление оказалось верным. Успешно выдержавший конкурсные экзамены, Вадимов был зачислен студентом стационара ЛТЭИ.

Позже, карабкаясь по крутым каменистым тропам науки, он всё-таки достиг её сияющей вершины. И неважно, что этой вершиной оказалась всего-навсего Говерла Карпат (2061 м над уровнем моря), а не Эверест в Гималаях (8848 м). Что ж, так уж ему было определено самой судьбой.

И в «тихой гавани» не обошлось без психологических эксцессов. В ЛТЭИ он прибыл без приписного свидетельства по отношению к воинской обязанности. Ответственный секретарь Е. Лихолат недолго лез в карман за «соломоновым решением», заявив абитуриенту:

– Документы мы примем, но Вы должны перезвонить в райвоенкомат с тем, чтобы они выслали приписное свидетельство в адрес приёмной комиссии. Если они не вышлют, результаты экзаменов будут аннулированы.

За день до основного экзамена по элементарной математике он поплёлся на центральный переговорный пункт города Львова.

Девушка на другом конце провода, выслушав его просьбу, через некоторое время объявила:

– Вы будете говорить с райвоенкомом подполковником Собакинских.

Вадимов замер в ожидании. Вскорости в трубке послышалось:

– Ах ты, сукин сын! Ты о чем думал, когда ехал?!

В трубке что-то хряснуло, видимо, райвоенком с силой её бросил на поддерживающий рычаг, и послышались короткие гудки.

«Вышлют или не вышлют, а экзамены сдавать надо», – мысленно подытожил результаты переговоров абитуриент Вадимов, покидая зал ЦПП.

Экзамен по элементарной математике принимал заведующий кафедрой высшей математики, капитан артиллерии в годы Великой Отечественной войны, доцент А. С. Гершгорн с ассистентом. Видя, что абитуриент хорошо справился с заданием по экзаменационному билету и правильно ответил на дополнительные вопросы, доцент Гершгорн продиктовал два алгебраических уравнения по нахождению корней из высоких степеней. Однако видя, что абитуриент надолго задумался, он смилостивился и заметил, проставляя отметку «отлично» в экзаменационном листе:

– Ладно. Дома решите.

Через два дня после сдачи экзамена Вадимова вызвали в приёмную комиссию и вручили приписное свидетельство. «Военная гроза» прошла мимо.

Институт, в котором обучался Вадимов, студенты определяли как «физкультурно-медицинский институт иностранных языков с небольшим экономическим уклоном» по той причине, что занятия по физической подготовке проводились почти ежедневно, изучение иностранного языка продолжалось на протяжении пяти семестров, а девушки (основной контингент обучающихся) дополнительно изучали медицину, получая при этом воинское звание медсестры запаса.

Политэкономию капитализма изучали по учебнику профессора Брегеля, социализма – проф. Румянцева, историю КПСС – академика Пономарева, экономику торговли – проф. Гоголя, финансы потребкооперации – проф. Богачевского, финансы СССР – проф. Злобина. «Деньги – это зло, но зло необходимое», – поучал будущих финансистов постоянно опаздывающий на занятия преподаватель по совместительству из другого львовского вуза, чем-то похожий на волка со щёлкающими зубами.

На первом курсе, на занятиях кружка любителей географии, заведующий кафедрой экономической географии, профессор Ф. Д. Заставный очень вежливо и с улыбкой спросил у студента Вадимова:

– У Вас есть родственники в Москве?

– У меня есть родственники… в Киеве! – несколько с вызовом ответил студент, подумав при этом: «Видимо, профессор ознакомился с моим личным делом из райвоенкомата. Впрочем, может быть, у меня московский облик».

На втором курсе заведующий кафедрой статистики, доцент М. Ю. Колодий при ведении практического занятия сделал небольшое лирическое отступление:

– После войны за этими партами сколько сидело инвалидов! А сейчас – юная молодежь! Наш институт заканчивал министр торговли Украины Старунский. Он, правда, особыми способностями при учёбе не отличался. А вот Симчера, ставший профессором Университета Дружбы Народов имени Патриса Лумумбы в Москве, блистал знанием иностранного языка. Много фамилий, но вот никогда не встречал такую фамилию – Собакинский.

После этой тирады он в упор посмотрел на студента Вадимова, но тот опустил глаза, подумав: «Снова камешек в мой огород».

Веха

Февраль 1973 года.

Организацией Объединённых Наций 1973 год был объявлен Международным годом Коперника в связи с 500-летием со дня его рождения. Юбилей Коперника отмечался повсеместно на страницах прессы публикациями многочисленных статей и заметок.

Массовая шумиха вокруг этого имени была непонятной, и студенты Львовского политехнического института на своём непроизвольно организовавшемся диспуте по Копернику в одной из комнат студенческого общежития пришли к единодушному мнению: «Ну и раздули этого Коперника», имея в виду ученого как астронома, а астрономию как науку, весьма далёкую от ближайших земных дел.

На этом диспуте присутствовал и наш студент Вадимов, который полностью разделял такое категорическое суждение о Копернике, ибо историки и пресса подчас многих личностей раздувают непомерно. Ведь отшумели анекдоты о Владимире Ильиче в связи с Ленинианой 1970 года, а теперь – Коперник.

Вадимов, как и политехники, в тот момент заблуждался, и через год ему пришлось изменить своё суждение на диаметрально противоположное: не то чтобы чрезмерно отмечен юбилей, а наоборот, недостаточно, поскольку так и осталась непонятной связь небес с земными делами и роль в этом Коперника.

Тем не менее, когда ему попался на глаза в киоске значок с изображением Коперника и звёзд, Вадимов его приобрёл и прикрепил к лацкану своего пиджака. Но долго носить значок ему не пришлось. Кто-то из сокурсников в общежитии тайком его снял с пиджака, возможно, просто из зависти. Впрочем, Вадимов сожалений по поводу утраченного жетона не высказывал, думая, что вновь его приобретёт в одном из киосков «Союзпечати». Увы! Больше такой или аналогичный жетон с изображением Коперника ему не встретился.

Зеркало

Апрель 1973 года.

Заседание президиума студенческой научной конференции Львовского торгово-экономического института, на которой студент экономического факультета Вадимов, исполнявший к тому времени обязанности председателя НСО (научного студенческого общества), докладывал об итогах студенческой научной деятельности, было запечатлено в фотографиях.

Первая фотография. Профессор Наставный (куратор НСО) что-то шепчет на ухо студенту Вадимову. У студента благородный медальный профиль.

Вторая фотография. Профессор Наставный спокойно сидит, а лицо студента Вадимова анфас повернуто к фотографу. И, судя по лицу и застывшей в напряжении фигуре, отчётливо просматривается «рысь в прыжке» с приговором смотрящему: череп со скрещёнными костями. Да, действительно, есть такая иллюзия!

Проходя мимо фотовыставки «Наука в ЛТЭИ» и рассмотрев своё изображение, Вадимов сам себя испугался. И было отчего, ибо каждый, взглянув на фотографию и будучи тем самым поставленным на место фотографа, должен был почувствовать себя неизбежной жертвой летящей с высоты «рыси».

Стоявший рядом с ним и также рассматривавший фотографии студент-сокурсник заметил: «Ти, Вадимов, страшний чоловiк», но тот ему ничего не ответил, не будучи в состоянии что-либо объяснить по данному явлению.

Впрочем, разгадка данного психологического явления весьма проста: на фотографии был запечатлен момент легкого испуга Вадимова от внезапной вспышки магния при фотографировании. Вместе с тем не исключено, что такой облик с оскалом хищного зверя вызвало зеркальное отображение ранее оставшегося в памяти «медведя» у памятника Ломоносову, ибо сознание человека подобно чувствительной фотоплёнке, на которой фиксируются и наслаиваются чувственно повлиявшие особенности реальных сущностей окружающего мира. Магниевая вспышка на какое-то мгновение высветила звериную породу в человеке, одновременно оставив глубокий след в памяти, который так же ассоциативно в чем-то проявит себя в будущем.

С Вадимовым так и произошло через один год – магниевая вспышка вызвала в соответствующих условиях зрительное видение «замаскированного Коперника», но об этом наш рассказ ниже.

Загадка сфинкса

<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
2 из 5

Другие электронные книги автора Михаил Палецкий