Телохранители. Закрытый сектор

Однако к этому надо стремиться. Вон Сергей ему ещё одну разработку демонстрирует. Идея старая, подобное ещё полтора века назад использовали, только исполнение современное. Снаружи выглядит, как обычный кейс для документов, плоский чемоданчик толщиной буквально в несколько сантиметров. Одна ручка сверху, а вторая встроена в тыльную плоскость. Щит для головы.

Сергей объяснил Алонзо, что по условному сигналу «Оп» его нужно поднять перед лицом и держать так, пока стрельба не прекратится. Крепко держать. Чемоданчик любую пулю остановит, даже крупнокалиберную, но вот если не удержать его в руках, то может очень неслабо по голове приложить. Потренировались немножко. Закрывается быстро, но вот руки у него слабоваты. Боюсь, что при большом калибре не удержит.

Пора уже выдвигаться на исходную. Неужели опять на таком же рыдване поедем?

Обошлось. Тоже электромобиль, но совсем другого класса. Даже смотрится основательно. Слегка приплюснутая каплеобразная форма, хищные обводы, затемнённые стёкла. Да, разрыв между богатыми и бедными тут колоссальный. И внутри полное отсутствие неприятных запахов. Дорогой кожей пахнет с чуть заметными цветочными оттенками, причём не орхидей этих дурацких, а обычных луговых цветов.

Алонзо устроился сзади, а Сергей на переднем сиденье, рядом с водителем. Я примостился у Сергея на коленях. А что, обзор хороший, спать я пока не собираюсь, посмотрю окрестности. Внеземных колоний я уже много видел, а в Европе – первый раз. Понаблюдаю, как тут люди живут.

Сергей

Неплохой лимузин у Алонзо: бронированный, изнутри отделан натуральной кожей, спидометр рассчитан на двести миль, идёт мягко, работы двигателя вообще не слышно. Отъехав от банка, мы обогнули его по риа Силем, свернули направо на Кло, потом налево на набережную Густав Адор. Улочки тут узкие с односторонним движением, застройка в два-три этажа. Много современных зданий, но есть и старые постройки. Людей на улицах не много. В основном европейцы, но встречаются и восточные лица. Причём отличить их можно даже не по смуглым лицам и характерному разрезу глаз, а издалека: прямо по одежде намного беднее одеты, проще, оттенки более тёмные. Некоторые женщины в чадрах.

Вроде никто вслед за нами не едет, но этот факт не говорит абсолютно ни о чём – поток внимания Иннокентий всё равно чувствует. При современном уровне развития техники за нами могут следить даже со спутника, больно уж автомобиль приметный. Только вот никому не придёт в голову, что кот может ощущать внимание со стороны пролетающего за пределами атмосферы разведывательного спутника. Я бы раньше в это точно не поверил. Вот и хорошо, не будем подавать виду.

Проехали через Рону по мосту Монблан и свернули направо на одноимённую набережную. Теперь прямо, вдоль берега Женевского озера. Набережная Монблан плавно переходит в набережную Вильсон, та, в свою очередь, в улицу Лозан. Дальше, уже в департаменте Во, она переходит в улицу Швейцария. Выехав на трассу, машина разогналась до сотни миль в час. Так мы минут через десять на месте будем.

Пока ехали, я решил расспросить Алонзо об островах. Откуда они в Женевском озере взялись? Само озеро, как я помнил, представляло собой достаточно узкую и глубоководную щель на границе Бернских Альп. Нет там внутри и не может быть никаких хребтов. Оказалось, что островов в Женевском озере всего два и оба искусственные. Насыпаны они на мелководье около портов. Вначале эти островки предназначались для их защиты, а потом оставлены как память и для завлечения туристов. Тот остров, на который мы направляемся, считается крупным. Больше двух тысяч квадратных метров.

Как место для тайной встречи, он идеален. Сейчас, разумеется, поздней осенью, а не летом, когда тут на один квадратный метр приходится по нескольку туристов. Весь северный берег Женевского озера, вдоль которого мы сейчас едем, называют Швейцарской Ривьерой. Но это летом. А сейчас тут достаточно безлюдно. Мы переправимся на остров с северного берега, а наши визави, скорее всего, с противоположной стороны озера, из Франции.

Так за разговорами и доехали. Вот и Роль – небольшой патриархальный городок, известный своим знаменитым «Променад дез Амур». Свернули вправо на улицу Пор и припарковались на пустой стоянке. Дальше пешком. Водитель остался в машине ждать нашего возвращения. А мы прогулялись до берега. Сыро, дорожки усеяны опавшей листвой. И ветерок достаточно промозглый. Не удивительно, что народу на улицах не наблюдается.

Вон он, остров Арп – сто метров до него, не больше. Сто метров гладкой, как зеркало, воды. И достаточно прозрачной воды: даже камешки на дне видны. У деревянного причала, более всего напоминающего деревенские мостки, покачивались на привязи две лодки. И колокольчик на столбе.

Я позвонил. Через пару минут от ближайшего строения отделилась неторопливо поспешающая фигура. Плюгавенький мужичонка в куцем пальтишке. Возраст трудно определить. Может быть, сорок ему, а может, и все шестьдесят. Подошёл, назвал цену за аренду лодки. Банкир наш, услышав, сколько именно с него пытаются содрать за два часа аренды, взбеленился и начал азартно торговаться. И минуты не прошло, как сбил цену вдвое. А цена-то – копеечная. Я бы точно не стал торговаться. Но Алонзо ведь не кто попало, а один из крупнейших банкиров Швейцарии. Вот так, копеечка к копеечке у них состояния и складываются. И это неистребимо.

Вот и сейчас он рискует не только своей, но и нашими с Иннокентием жизнями. Рискует ради абсолютно некритичной для него суммы, без которой его банк легко может обойтись. И, что самое пикантное, скорее всего, ни о каких деньгах речь сегодня вообще не зайдет. Остров – это мышеловка. Но мышеловки ведь рассчитаны на мышей. А мы с напарником – далеко не мыши. И если кто-то этого не понимает, то это уже совсем не наши проблемы.

Иннокентий

Я прыгнул в лодку первым и расположился на баке. Следом в неё шагнул Сергей, уселся на банку спиной вперёд и придержал лодку, позволив банкиру спуститься в неё. Когда тот устроился на корме, Сергей оттолкнулся от мостка и разобрал вёсла. Остров был совсем близко от нас, буквально пару десятков гребков сделать – и мы у цели. Но Сергей правил не к ближнему от нас берегу, а к дальнему узкому концу острова, где к выступающему в озеро камню было прикреплено несколько позеленевших колец, по-видимому, предназначенных для привязывания лодок. Когда мы приблизились, я увидел, что прямо над поверхностью воды прикреплены к вбитым в дно столбикам две доски, по которым можно выбраться на берег, не замочив ног. Интересно, знал об этом Сергей заранее или догадался? С берега ведь ни колец этих не видно, ни, тем более, досок.

На берег я тоже спрыгнул первым. Воды я не боюсь и плаваю неплохо, но предпочитаю твёрдую почву под лапами. А островок ничего. Над водой возвышается чуть больше, чем на метр. По периметру весь облицован тесаными камнями. В длину метров сто, не больше, а в ширину в самом широком месте – около тридцати. И весь засажен платанами. Старыми, могучими деревьями с густыми развесистыми кронами. Осень уже была в самом разгаре, но листву они ещё не сбросили. Так и стояли величаво, отливая тяжёлым багрянцем. Нет, это не моё определение. Я цвета не слишком хорошо различаю, вот оттенки серого – это моё. Вы даже не представляете, сколько их на самом деле. Говорят, что ночью все кошки серые. Это люди говорят. Да вы любого кота спросите – кошки, они все разные, а днём или ночью – значения не имеет.

Про багрянец листвы – это Сергей подумал, какая-то у него ассоциация с увяданием природы. А по мне, отличная маскировка. Никто меня в этой листве не увидит. Закогтил на пробу кору передними лапами – самое то. Отличное сцепление получается. И не крошится под когтями. Всё, я со своим местом в нынешнем сценарии определился. Тем более что и Сергей, похоже, склоняется к аналогичному варианту развития событий.

Сергей

Не торопясь, прошёлся по острову. Осмотрел стелу, платаны, уточнил диспозицию. Лучше всего нам с Алонзо вот тут встать. Подобрал с земли небольшой камешек. Размером приблизительно с детский кулачок. Подкинул его несколько раз на ладони, оценивая вес, и зажал в кулаке. Для начала требуется что-нибудь именно такое, нестандартное и не предусматривающее явной угрозы. Абсолютно зря, кстати, не предусматривающее. Забывают люди историю.

Про Давида и Голиафа некоторые ещё могут припомнить, но вот как именно Давид его победил? Встречаются люди, которые с полной уверенностью заявляют, что стрелой в пятку.

Мысленно пообщался с Иннокентием. Выслушал и одобрил его соображения, согласовал три варианта совместных действий: мягкий, жёсткий и предельно жёсткий. Вслух никаких разговоров, имеющих хоть какое-либо отношение к предстоящей встрече, мы, разумеется, не вели. Неизвестно, имеется ли на острове какая-либо закладка, записывающая нашу речь. Я, на месте наших противников, установил бы её однозначно. Они ведь заранее были осведомлены о месте встречи и просто не могли к ней не подготовиться. А осуществлять поиск закладок или их подавление я не стал. Зачем давать людям излишний повод для подозрений. Пускай и дальше считают, что это их партия. Если потребуется, Иннокентий потом эти закладки на счёт раз обнаружит.

Что-то они задерживаются. Оговорённое время уже прошло. Заподозрили что-нибудь или перестраховываются? Нет, вон глиссер появился. Как я и предполагал, из Франции чешут. Всё логично: тут другой кантон, практически не связанный с департаментом безопасности Женевского кантона, а Франция – вообще другая страна. Водная граница имеется только на бумаге. Никто её не охраняет и не контролирует пересекающие её лодки. В результате все концы оказываются оборванными. Мало ли зачем швейцарский банкир решил посетить островок. Зато известно, кто его сопровождал. А для совсем непонятливых – вот она стела в честь Фредерика Лагарпа, наставника русского императора Александра Первого.

Ну что, глиссер приближается, и в нем, как я и предполагал, всего двое.

– Кеша, на исходную, – дал я мысленную команду.

Котяра муркнул и легко взлетел вверх по стволу платана, бесшумно растворившись в кроне, как будто его там и не было.

– Алонзо, – спросил я у итальянца, покосившись на плоский чемоданчик, который он держал в руках, – вы помните, о чём мы с вами договаривались?

– Помню, – подтвердил банкир, перехватывая чемоданчик поудобнее.

Что ж, комитет по встрече подготовлен, ждём гостей. Вон они уже причалили и привязывают лодку к кольцу.

Джон

После моего провала на Техасе-2 прошло больше полугода. Тогда меня отозвали на Землю и назначили служебное расследование. Две кошмарные недели я провёл в мрачном подвале по адресу Vauxhall-kross, 85, не зная, увижу ли ещё хоть раз солнечный свет или моё тело однажды найдут в собственной квартире упакованным в дорожную сумку. Допросы с применением современного варианта полиграфа чередовались с уколами какой-то химией, после которых я становился необычайно болтливым. Неожиданно всё кончилось. Меня выперли в бессрочный отпуск без содержания, во время которого настоятельно рекомендовали подлечиться от энуреза.

Проходя по коридору к выходу из здания мимо курилки, я слышал, как действующие сотрудники встречали меня жизнерадостным хохотом. Благодаря тонкому слуху я уловил, как один из них шептал на ухо приятелю резюме эскулапов: «Предателем не является, просто инициативный дурак».

И вот вчера меня вызвали в главный офис SIS.

– Хотите реабилитироваться и заодно поквитаться с вашим русским контрагентом? – спросил меня заместитель руководителя Службы, являющийся по совместительству шефом русского отдела.

– Хочу ли я?! Да это уже давно стало моей навязчивой идеей, смыслом жизни!

– У нас появилась возможность его серьёзно компрометировать и заставить если и не работать на нас, то по крайней мере выложить известную ему информацию о деятельности русской разведки.

– Он штатный разведчик?

– Отставной. Но вы же знаете, что бывших разведчиков не бывает.

– Вы доверите мне его захватить?

– Ни в коем случае! В операции будет задействовано две группы. Захватом русского займутся два наших спецагента по силовым акциям.

– В СРГ?!

– Нет, это слишком опасно. Оттуда мы просто не сможем его вывезти. Захват будет проведён в Европе. А вот вам для обеспечения силовой операции придётся поработать как раз в СРГ. Задача у вас будет простая – захватить жену русского и в нужный момент дать ей переговорить по телефону с мужем.

– А дальше? Как я буду её вывозить?

– Вывозить не требуется. Там потом и прикопаете. Гарри вам в этом поможет. И запомните: старший группы – Гарри. Он пойдёт с вами. А Вильям останется во флаере. Вы обеспечиваете проникновение в коттедж и связь с основной группой через спутник. И всё. Упаси вас Бог от какой-либо инициативы.

– С этим понятно. А кто именно пойдёт в основной группе?

– Этого вам знать не обязательно. Для вас они Альфа и Омега. А сейчас получайте документы и экипировку. И запомните: других шансов для реабилитации у вас не будет. Это последняя возможность.

Кузнецов. Звонок в СВР по закрытой линии

– Добрый день, Пётр Александрович!

– И вам доброго дня, Николай Степанович, какие-то проблемы?