Проклятие тамплиеров (сборник)

– Герцог Саксонский и король Богемии мне отказали. Но по-разному. Первый явно нервничал и отверг ваше предложение, как бы не совсем по своей воле. Так мне, по крайней мере, показалось. Я проверил свои наблюдения. Финансы герцогства в расстроенном состоянии, но долги не слишком велики и есть надежда взыскать с должников. Тем более что у герцога есть свои ломбардцы-кагорсины и к вытряхиванию их кошельков он еще не прибегал.

Дюбуа намекал на прошлогоднюю операцию Филиппа Красивого по разгрому ростовщических итальянских лавок в Париже, вскоре после знаменитого бунта. Ломбардцам был должен не только король, но и множество обывателей, и поэтому действия Его Величества были полностью поддержаны народом. Благодаря этому, отношения между парижанами и королем восстановились. В известной степени.

По лицу Филиппа было непонятно, понравился ему намек легиста или нет. Мариньи отвел взгляд в сторону, Ногаре опустил голову. Оба считали, что этот финансовый червь допустил непозволительную вольность.

– А вот король Богемии дал отказ мне прямой и определенный. Он сейчас богат, и всячески изображает полную свою независимость. Кроме всего, его войска участвуют в войне с нынешним обладателем высокого титула, и, насколько мне известно, Альбрехт I терпит одно поражение за другим. Времена Гельхейма миновали, но такое впечатление, что снова восстал из земли Адольф Нассауский в лице Иоганна Австрийского, князя Швабии. Недавно к нему присоединились не только князья Тюрингии и Богемии, но и швейцарские кантоны.

– Таким образом, – подытожил Ногаре, – выборы нового императора Священной Римской империи стали к нам еще ближе.

– И следует подсчитать, в какую сумму нам обойдутся они, – вступил в разговор де Мариньи.

Дюбуа повертел в пальцах стило.

– Тут подсчет легкий. Каждый из архиепископов просит по двести пятьдесят тысяч ливров. Пфальцграф и маркграф нам обойдутся немного дороже. Кладем еще тысяч по триста пятьдесят два раза. В Саксонии еще одна сложность – представители обоих ветвей царствующего дома и Сакс-Лауенбург и Сакс-Виттенберг претендуют на то, чтобы быть выборщиками. Пожалуй, лишь полумиллионом, и то только в том случае, если мы умело распределим его между претендентами, мы сможем здесь обойтись. В общем итоге, миллион шестьсот тысяч ливров.

– Насколько я понял, – решился подать голос Карл, – поддержка Климента нам не будет стоить ни сантима. Надеюсь, он помнит, что мы для него сделали.

Филипп усмехнулся.

– Когда я два года назад встречался с кардиналом Бертраном де Готовом, он был крайне покладист и, казалось, услужливость его не будет иметь пределов и тогда, когда он завладеет папским престолом. На деле все вышло много сложнее. Не сказал бы, что сейчас я вижу в Клименте V своего самого надежного союзника. И тебе, братец, я не советовал бы обольщаться. Это Бонифаций сделал тебя королем Арагона, графом Мэнским и Першским, графом Романьи и даже императором Константинополя.

– Но это формальный титул, там же сидит этот… – смущенно пробормотал Карл.

– Да не об этом я сейчас, – поморщился король, – а о том, что не надо думать, будто если тебе споспешествовал предшественник, то ты сделаешься любимцем преемника.

Мариньи мрачно кивнул.

– Боюсь только, что не к одному лишь Его Высочеству относится сие. Нам всем надобно быть настороже по отношению к этому «союзнику». Но согласие на разгром Тампля он ведь дал, – попытался возразить Ногаре.

Мариньи помрачнел еще больше.

– Дал. У меня нет пока простого объяснения этому. Но не заливает мою душу чистая радость в связи с этим фактом. Есть второе дно у этого согласия.

Филипп хрустнул суставами.

– Одно верно, без большой охоты он согласился на это. Я не удивлюсь даже, что он упредил Великого магистра и мы натолкнемся на сопротивление.

Карл вскинулся.

– Жак де Молэ будет сопротивляться?! У нас хватит дыму, чтобы выкурить его из каменной щели.

– Есть много способов сопротивления, и тот, что с оружием в руках, не всегда самый лучший, – загадочно сказал король. – Но если придется воевать… У них тринадцать тысяч рыцарей.

– Но другого способа добыть нужные нам деньги, кроме как вскрыть сокровищницу Тампля, у нас нет, – вступил в разговор Дюбуа. У него в руках был большой кусок пергамента, мелко испещренный цифрами.

Король кивнул – читайте, мол.

– Я не знаю, к глубочайшему моему прискорбию, золотых тайн ордена рыцарей Храма Соломонова. И не знаю того, кто их может знать, помимо Жака де Молэ. Но собрав кое-какие косвенные сведения, я могу обрисовать присутствующим финансовую картину предстоящего предприятия. Я имею в виду разгром Ордена.

Дюбуа посмотрел на короля и, получив еще одно молчаливое подтверждение, что читать можно, начал:

– Первое – распродажа запасов зерна, движимого имущества и сельскохозяйственного инвентаря, принадлежащего Ордену по всем командорствам Ордена, должна дать двести восемьдесят пять тысяч ливров. Но надо учитывать то, что такая распродажа может потребовать до полугода.

Второе – деньги от продажи драгоценной утвари тамплиеров, изделий из золота и серебра, украшенных камнями, могут составить и несколько миллионов ливров. Но я почему-то уверен, что большая часть их или уже припрятана, или будет припрятана при первых наших движениях.

Третье – доходы от недвижимого имущества тамплиеров, находящегося на территории Франции, включая арендную плату и ренту, – это все вместе, что-то около ста тридцати пяти тысяч ливров.

Четвертое – двести тысяч ливров, принадлежащих ордену госпитальеров и находящихся сейчас в башне Тампля. По мнению госпитальеров, если мы их найдем, то имеет смысл выплатить их иоаннитам в качестве долгосрочных векселей. Пятое – Ваше Величество будет избавлен от необходимости выплачивать храмовникам те пятьсот тысяч франков, что были одолжены ими на свадьбу вашей сестрицы Бланки. Равно как и те двести тысяч флоринов, что мягкосердечный господин казначей Ордена одолжил вам без ведома Великого магистра. Это уже был шестой пункт.

– Казначей весьма поплатился за свою доброту, – сказал Филипп.

– Седьмое – две тысячи пятьсот ливров, полученные Вашим величеством на организацию крестового похода, также не подлежат возврату. Так же как и те суммы, что я свел в пункте восьмом. Тут выплаты по мелким векселям, что-то около тридцати семи тысяч ливров.

Девятое – не следует забывать, что и ваша супруга, и ваши сыновья Людовик и Филипп также должны Ордену значительные суммы.

Король недовольно осклабился, об этом факте он ничего не знал.

– Десятое, – Дюбуа виновато улыбнулся присутствующему графу Валуа, – и Ваше Высочество получили из кассы ордена до ста тысяч ливров.

– Я получил с них то, что они были мне должны! – высокомерно, но неубедительно сказал брат короля.

Дюбуа охотно кивнул.

– Кроме того, насколько я понимаю, предстоит процесс над Орденом богопротивным и преступным. Мне кажется, было бы справедливым, когда бы мы оплатили его из кассы оного Ордена.

– После того как мы ею овладеем, деньги, там находящиеся, станут нашими и процесс, как ни крути, придется вести на собственный счет, – поморщился король.

Мариньи налил себе вина.

– Даже при самом поверхностном взгляде видно, что в этом пергаменте обозначены деньги, которых нет. Приятно получить право не отдавать долг, когда деньги у тебя лежат в кармане, но что значит это право, когда карман все равно пуст?

Легист и сам это понимал, поэтому после слов коадъютора заметно сник.

– Остается надеяться, что пресловутая касса Ордена окажется достаточно наполненной к тому моменту, когда мы получим возможность сорвать печать с двумя всадниками на крупе одного коня, – сказал Карл.

– Надежда, не самый прочный материал, из нее трудно построить надежное будущее, – король тоже отхлебнул вина, – поэтому, мне кажется, нам следует принять некоторые меры.

Филипп резко повернулся к Ногаре, в лице рыцаря, как всегда, светилась готовность выполнить любое приказание короля.

– Надо немедленно взять под наблюдение все тамплиерские капеллы на территории Франции. Особенно те, что находятся вблизи портовых городов. Разумеется, Тампль должен был быть окружен тройным вниманием. Передвижение между капеллами – любой груженой повозки, любого навьюченного мула – должно браться на заметку. Тамплиерские миллионы – не песчинки, чтобы бесследно кануть в людском море. Пошлите сведущих людей, пусть Дюбуа подберет, в Кагор. За тамошними тамплиерскими банками тоже пусть следят наши глаза. Конечно, они не решатся отразить все свое золото в денежных документах, но его присутствие не может не сказаться. Пусть наши банкиры навострят уши.

– Понятно, Ваше Величество. Смею заметить, что часть этих мер уже предпринята. Все портовые города под наблюдением. И не первый месяц. В добавление к сказанному предлагаю заслать наших наблюдателей и к римскому первосвященнику. Если мы подозреваем Его Святейшество в двойной игре, то и следить надо за ним также вдвойне.

Король кивнул.

– Действуйте, Ногаре. На проведение всех этих мер у вас чуть больше месяца.

Эти слова заставили встрепенуться Ангеррана де Мариньи.