Меч Спартака. Безликие. Книга 1

– Я живу в Капуи, – начал свою речь РоМ, – и знаю, что у вас готовят лучших бойцов. Я бы хотел взглянуть и, если увижу что-нибудь подходящее для себя, с удовольствием приобрету, разумеется, за хорошую цену.

– Вы не ошиблись, у меня действительно лучшая школа в республике. На данный момент у меня есть около десяти тысяч первоклассных гладиаторов, которые могут составить гордость любой арене. Я продаю бойцов на все самые крупные праздники. В свое время у меня приобретал бойцов сам Сулла, и никто ни разу еще не сказал, что я продал некачественный товар. Вы обратились по адресу. Сколько рабов вы бы хотели приобрести?

– Я бы хотел вначале взглянуть на ваших бойцов, а уж потом поговорить о количестве и цене.

– Как скажете…

Ланиста громко хлопнул в ладони, и около него тут же появился молодой человек, судя по всему, помощник. Что-то сказав ему на ухо, ланиста предложил РоМу пройти в небольшой амфитеатр, предназначенный для индивидуального просмотра. Пока они с хозяином устраивались на веранде, им принесли фрукты и воду.

Наконец, внизу, на арене, открылась дверь, и стали входить рослые, закованные по рукам и ногам бойцы. Сразу было видно, что они проводили на тренировках большую часть времени. Высокие, крепко сбитые, покрытые свежими шрамами, они стояли и хмуро поглядывали на незнакомца. Они не знали, чего ожидать, вполне могло быть, что кто-то из них сегодня останется лежать на этой арене.

Ланиста дал распоряжение провести показательный командный бой с учебными мечами. Гладиаторы показали очередное шоу (судя по всему, у них уже была четко отработанная программа) и выстроились для последующих распоряжений. РоМ понял, что настал момент действовать.

– Солнце в глаза бьет, щуриться приходится все время, не видно ничего, – процедил он сквозь зубы и неторопливым важным движением достал из дорожной сумки деревянный футляр, отделанный кожей. Так же, не торопясь, раскрыл его и извлек зеркальные солнцезащитные очки типа «А ля Сталлоне». Очки полностью закрыли глаза, и было совершенно непонятно, куда он смотрит в данный момент. А РоМ закрыл глаза и подремал еще минут пять, пока гладиаторы на бис повторяли свой бой. Он знал, что ланиста не сводит с него удивленных и восхищенных глаз.

– Вот, хочу подарок сделать Марку Крассу. Как думаете, что лучше будет в качестве подарка – организовать гладиаторские бои или вот этот, очень редкий и дорогой предмет? Ланиста тут же весь вспыхнул, но быстро взял себя в руки.

– Я точно знаю, что Красс очень любит зрелища, поэтому, если хотите сделать ему приятное, то, конечно же, организуйте бои. Тем более, что здесь вы можете приобрести лучших бойцов. А эту штуку у вас я бы мог приобрести за очень хорошие деньги.

– Я не очень-то нуждаюсь в деньгах, но вот, может быть, поменять на ваших бойцов – это уже другой разговор.

– Я знал, что вы очень мудрый человек, и думаю, что мы с вами договоримся. Прошу вас сюда, сейчас вы увидите действительно настоящих бойцов.

Ланиста взял РоМа под руки и повел на другую, по-настоящему роскошную арену цирка. Рядом с ней уже стояло несколько тысяч гладиаторов. Еще раз смотреть бои РоМу уже не хотелось, и он просто начал ходить между рядами бойцов и тыкать пальцами. Спустя час, он выбрал наиболее крепких мужчин. Их оказалось чуть меньше ста.

– Давайте округлим до ровного счета и будем считать, что наша сделка состоялась.

Ланиста уже не знал, соглашаться ли ему или нет. Этот непонятно откуда взявшийся незнакомец отобрал лучших бойцов его школы, но, с другой стороны, эти очки можно было преподнести в подарок консулу Рима, и тогда все крупные праздники во всех цирках обслуживали бы его гладиаторы, а это уже огромные деньги из казны. Да, тут было над чем подумать.

– У вас есть тюрьма? – неожиданно спросил РоМ ланисту.

– Конечно, все, кто хоть как-то угрожает республике, находятся там, и уверяю вас, что это самое надежное место.

– Я хотел бы взглянуть, если, конечно, уважаемый ланиста не имеет ничего против.

– Ну, что вы, конечно. Я лично покажу вам всех нарушителей.

Тюрьма была обычным темным и сырым подвалом. Из стен торчали крюки и цепи, в которые были закованы люди. Те, кто попадал в эту тюрьму, уже никогда не выходили из нее. Вернее, иногда выходили, но только для того, чтобы попасть на корм в клетку хищникам. Зрелище было ужасным. Стоны и крики наполняли эти серые насквозь промокшие стены. Здесь невозможно было долго находиться.

– Сколько здесь людей в настоящее время? – спросил РоМ, осматривая несчастных.

– Ну, более-менее живых около двадцати и еще около тридцати, которым осталось жить по несколько часов. Мрут, как мухи, не успеваем выносить. А львы мертвечину есть не хотят, вот и выкручиваемся, как можем.

– За что эти рабы попали сюда?

– Отказались выходить на арену, а вот этот бросился на своего хозяина.

– Среди этих рабов нет преступников, воров и убийц?

– Нет. Все преступники содержатся в другой тюрьме.

– Вы еще хотите совершить нашу сделку?

– Пожалуй, что да.

– Тогда отдайте мне этих двадцать еще живых и будем считать, что сделка состоялась.

– А почему бы и нет? От них одна только морока. Чем меньше людей в тюрьме, тем дешевле обходится их содержание. Я согласен.

– И еще, мне нужно будет где-то разместить на первое время гладиаторов, не найдется ли у вас несколько лагерных палаток?

– Само собой, гладиаторы будут укомплектованы для дальней дороги по всем правилам. Насчет этого не беспокойтесь.

Глава VIII

Через час за воротами школы в походную колонну были выстроены сто двадцать человек. Они все еще были закованы в цепи и все-таки помогали своим товарищам, которых только что вытащили из подвалов. Когда РоМ понял, что они настолько ослаблены, что не смогут выдержать дорогу, то быстро на рынке приобрел несколько повозок с лошадьми, и всех, кто не мог самостоятельно идти, уложили туда. Чтобы гладиаторы не попытались сбежать по дороге на виллу, РоМ нанял десяток римских легионеров для сопровождения.

Колонна шла без отдыха с короткими минутами привала для принятия пищи. РоМ опасался, как бы ослабленные люди из тюрьмы не погибли в дороге. По истечении нескольких суток они, наконец-то, подошли к вилле.

Старая стена уже была полностью разобрана. На ее месте был вырыт ров, и часть новой огромной стены уже начала опоясывать виллу. Когда колонна гладиаторов вошла на территорию, то все, даже те, кому положено было спать, вышли из своих шалашей посмотреть на новых постояльцев. РоМ посадил вновь прибывших так, чтобы они не мешали восстановительным работам, и, расплатившись с охранявшими их всю дорогу солдатами, уединился с Тинки:

– Нужно накормить людей, и скажи врачу, чтобы срочно осмотрел тех, кто в повозках. Сегодня их задействовать пока не будем. Завтра с утра начну заниматься ими вплотную.

– Мы ждали вас, повар уже приготовил все для вашего обеда. Сейчас их помоют, приоденут, и пусть отдыхают. Врач тоже с утра ждет. Ему выделили специальную комнату, где он теперь принимает больных, осталось только белый халат ему купить, и будет вылитый доктор Боткин.

– Новостей от Свита с Лау не было?

– Нет, они не выходили на связь, но и сигнала тревоги тоже не было, так что, скорее всего, все нормально.

– Ладно, я в клуб, отчитаюсь перед Блоком, потом сюда. Вы баню еще не достроили?

– Как не достроили, уже давно ждет тебя. Иди к Блоку, а потом я покажу тебе твою комнату. Дом уже готов к заселению. Я тут уже ночую.

– Быстро вы все сделали, ну все, я пошел, увидимся…

Когда он покидал виллу, гладиаторов уже осматривал врач. Нескольких наиболее ослабленных людей он попросил перенести в лазарет.

Архитектор уже получил задание от Тинки насчет вновь прибывших и суетился вокруг них, отдавая на ходу распоряжения:

– Поднимаемся, поднимаемся. По очереди подходим к кузнецу – он снимет с вас цепи, по одному подходим. Проходим в баню. Я сказал в баню, а не в столовую. Вы не понимаете нормального языка? Всех накормят, не переживайте. Кто выходит из бани – берите чистую одежду, свою бросайте здесь, затем сразу же идите в столовую, потом выходите на улицу и сидите здесь. По территории не шатайтесь.

Через пару часов бывшие заключенные уже сидели в теньке чистые, накормленные, одетые и смотрели на рабочих, которые, как заведенные, суетились на своих местах. Строящаяся стена росла прямо на глазах. За рабочими никто не наблюдал, никто их не подгонял, однако они работали так, словно вокруг них стояли надсмотрщики с кнутами и торопили их изо всех сил.

Гладиаторы с настороженностью наблюдали за всем происходящим вокруг. Они не знали, зачем их привели сюда, но многолетний опыт рабства подсказывал им, что любые перемены, происходившие в их жизни, приводили только к ухудшению их положения. Поэтому они и прикидывали, насколько будет это ухудшение. Полдня они просидели, приходя в себя после долгой изнурительной дороги.

Рабочие уже разбили палаточный городок в саду, лагерь начал принимать цивилизованный вид. Часть гладиаторов просто спала в палатках, а остальные с интересом разглядывали грандиозные стройки вокруг себя и общались с рабочими. Для всех было очень неожиданным, что некоторые рабы находились на стройке, другие спали, а третьи занимались своими делами. Кто-то чинил свою одежду, кто-то пытался смастерить музыкальный инструмент. Некоторые развлекались тем, что играли в кости. И тем не менее чувствовалось, что здесь все находится под очень жестким контролем. Какая-то невидимая сила руководила всеми этими людьми. Все были подвластны ей, и была она намного сильнее кнутов и цепей.

Вечером всех снова собрали на ужин. Это совсем сбило с толку гладиаторов. Они привыкли, что их кормили один, максимум, два раза в день, а еда составляла миску похлебки и кусок хлеба. Здесь же от обилия и разнообразия еды они терялись. Они никак не могли понять, зачем их сюда привели и надолго ли затянется эта прелюдия перед чем-то ужасным. С них сняли цепи… но цепи с них снимали только на тренировках и перед выходом на арену цирка. Сейчас же они провели уже почти целый день без кандалов, причем нигде не было видно солдат охраны. Все говорило о том, что что-то должно произойти. Это чувство настолько занимало мысли людей, что они начали непроизвольно сбиваться в небольшие группы и пытаться вместе выяснить, что же такое происходит с ними. На рынок рабов это не было похоже. Заставят работать на стройке? Но почему же тогда их не заставили сразу же? Волнение людей нарастало.