Это понравилось Дмитрию Валерьяновичу.
– Ну, расскажи что-нибудь.
И Ада решилась…
Глава сто тридцать восьмая
Откровенные признания поставили его в тупик.
– То есть, если я тебя трахну, то обязательно умру? – недоверчиво спросил он.
– Обязательно – подтвердила Ада. Это признание стало местью Юлию Юрьевичу, которую она придумала бессонной ночью. Теперь, когда рассказала сенатору обо всём, что его ждёт, почувствовала себя победительницей. Пусть они сами разбираются, кого и за что убивать. Она выходит из игры. И не нужно этому дядечке её благодарить. Она не убийца. И больше никогда ею не будет.
Дмитрий Валерьянович оправился от первого шока. Уж больно красочно Ада описала, как он будет умирать. И расхохотался.
– Это такая разводка? Молодец. И что, кто-то ведется на такое?
– Я совершенно серьезно.
– Послушай, детка, за тебя заплачено, и ты тут дурочку не валяй. Сейчас посмотрим, кто из нас умрет.
Сенатор стащил с себя джинсы вместе с трусами. И направился к Аде.
– Послушайте! – воскликнула она молящим голосом – я не хочу, чтобы вы умирали! Поверьте мне! – и, сама не зная почему, опустилась на колени.
В её глазах отразился такой ужас, что Дмитрий Валерьянович слегка оторопел. Задумчиво посмотрел на свой, уже оживший член, потом на перекошенное лицо девчонки и засомневался.
– А почему меня решили убить?
– Не знаю. Что-то связанное с акциями…
Упоминание об акциях подействовало. Сенатор насторожился.
– Кто тебя подослал?
– Этого не скажу.
– Скажешь!
– Нет. Отпустите меня и уезжайте куда-нибудь поскорее.
– Ну, это мы еще посмотрим – разозлился Дмитрий Валерьянович. В голове не укладывалось, что с ним решили покончить таким странным способом. Какой-то бред. Нужно всё проверить до конца.
– Умру, говоришь… – повторил сенатор, снял трубку внутреннего телефона и приказал – Филипп, иди сюда.
Глава сто тридцать девятая
Заспанный помощник не предполагал такого развития событий. Явился в боксерских трусах и майке. Ада поразилась его курчавой волосатости, особенно на плечах.
– Кого ты привёз? – возмущенно спросил сенатор.
– Выбирал Тимур, шеф…
– Она невменяемая!
Филипп уставился на Аду непонимающим взглядом.
– В смысле?
– В смысле не дает! – возмущенно заявил Дмитрий Валерьянович.
– Как это? Мы же заплатили… Ты чего? – обратился Филипп к Аде.
– Не твоё дело, вали отсюда – огрызнулась она.
Филипп растерянно посмотрел на хозяина.
– Ты привез, ты и заставишь её трахаться. Понял? Клади на стол и начинай.
– Только попробуй – угрожающе предупредила Ада.
– Чего насиловать что ли? – не понял Филипп.
– Да. Не знаешь, как это делается? Сейчас объясню!
Сенатор полез в свой портфель, достал пистолет, протянул помощнику.
– Вставляешь дуло ей в рот, и она становится шелковой.
Филипп взял оружие и приблизился. Ада отступила, уперлась задом в стол.
– Ложись – приказал он.
– Не делай этого!
– Ложись! – Филипп снял с предохранителя и для пущего испуга выстрелил в потолок. На головы посыпались хрустальные осколки простреленной люстры.
Ада зажмурила глаза, ощутила губами прикосновение теплого дула, упала спиной на стол и перестала сопротивляться.
– Молодец! Вставь ей по самые помидоры! – поддерживал его сенатор.
Филипп сорвал с Ады колготки, оттянул в сторону трусы и, разгорячившись от собственных действий, принялся её насиловать. Продолжалось это довольно долго. Ада, прикусив губу, старалась не заводиться. Но Филипп с каждой минутой, все глубже проникал в неё, наливаясь сексуальной силой. Он забыл о присутствии Дмитрия Валерьяновича, а тот буквально навис над ними, жадно взирая на судороги искажавшие лицо Ады.
И оно накатило. Филипп ощутил такой взрыв энергии, что его отбросило назад и он, взмахнув руками, повалился под стол. Сенатор обалдел от увиденного. Тоже отпрянул от стола и склонился над помощником.
– Филя, что с тобой? Филя?! – стал теребить его по щекам, и вдруг увидел совершенно остановившийся взгляд.
Ада продолжала лежать на столе. До Дмитрия Валерьяновича, наконец, дошло, что помощник мертв. Сенатор схватил, валявшийся на ковре пистолет, поднялся, и приставил его к голове Ады.