Спуститься с небес

– Дай-то бог…

Отец застал Викторию лежащей на кровати спиной к двери. Ее темно-каштановые локоны рассыпались по нежно-розовой атласной подушке. Он присел рядом и ласково погладил дочь по голове.

– Малышка, ну что ты так рвешь сердце из-за какой-то тряпки? – улыбнулся отец. – Ты хочешь именно это платье? – спросил он, заранее зная ответ.

– Да! – выпалила она и резко села на кровати.

Теперь волосы упали ей на плечи, щеки раскраснелись, а глаза заблестели от непролитых слез.

– Ну раз хочешь, тогда придется купить его. – Он подмигнул ей и спросил: – Где, ты говоришь, оно продается?

– В «Галерее», – заулыбалась Виктория и от радости хлопнула в ладоши.

От той злюки, какой она была в гостиной, не осталось и следа.

– Понял. – На его волевом лице с густыми бровями горели пронзительные глаза, которые сейчас искрились смехом. – Ты только не бузи, ладно? – Он шутливо пригрозил ей пальцем, и Виктория согласно кивнула. – На выпускной нужно идти обязательно, а то нас неправильно поймут. Ваш директор пригласил меня поздравить вас с окончанием школы. Будет неправильно, если я буду там, а ты – нет. Ты только представь, какие потом слухи поползут.

– Хорошо, пап, я пойду, – согласилась Виктория и выдвинула условие: – Но только если буду в том платье.

– Ну что мне с тобой делать? – вздохнул отец. – Какая же ты у меня упертая. – Он игриво щелкнул ее по кончику носа и раскрыл свои объятия. – Иди ко мне.

Она взвизгнула, как щенок, и повисла на его шее.

– Ладно, дочь, мне пора на работу. – Он встал и поправил пиджак. – Готовься вечером примерять свое платье. – Он снова подмигнул ей и вышел из комнаты.

Когда за ним закрылась дверь, Виктория упала на спину, раскинув руки в стороны, как морская звезда и, глядя в потолок с улыбкой от уха до уха, произнесла: «Что и требовалось доказать, папуля».

Так сложилось, что она была единственным ребенком в семье, хотя отец мечтал еще и о сыне. Но раз уж так вышло, всю свою любовь он отдавал дочери. Жена не раз упрекала его, мол, это до добра не доведет. Но по-другому он не мог. Он был из тех отцов, которые души не чаяли в своих отпрысках и готовы были исполнить любой каприз. Захочет кусочек Луны – да не вопрос.

Когда Александр Владимирович вернулся в гостиную, Ольга Юрьевна стояла у окна, обхватив себя руками, и смотрела, как суетились во дворе садовники: подстригали кусты, поливали клумбы и подметали дорожки. Он окинул взглядом плавные изгибы ее бедер, обтянутые узкой юбкой. С годами ее фигура приобрела мягкую округлость, плавность линий, горделивую стать. Она по-прежнему притягивала взгляды мужчин. Других, но только не его. Александр Владимирович уже давно не чувствовал той страсти и пылкости, которая была в самом начале их семейной жизни.

Услышав его приближающиеся шаги, Ольга Юрьевна обернулась вполоборота и спросила:

– Ты объяснил ей, что так нельзя себя вести с людьми?

– Ну а для чего я, по-твоему, туда ходил? – не моргнув глазом, соврал Александр. Он подошел к ней, встал рядом и засунул руки в карманы брюк. Какое-то время они молча смотрели в окно на цветущий сад, где под порывами легкого ветра покачивались ветви яблоневых и вишневых деревьев, трепетали молодые сочные листочки, падали на зеленый ковер газона бело-розовые соцветия. Первым нарушил молчание Александр Владимирович, кивнув на рабочих:

– Ты смотри, как парни оригинально подстригли кусты. Они теперь похожи на шахматные фигуры.

– Саша, они их так стригут с того самого дня, как мы въехали в этот дом, – ухмыльнулась Ольга, она нисколько не удивилась, что за все эти годы он впервые обратил на это внимание.

– А я только сейчас заметил, – признался он и, оттопырив нижнюю губу, довольно покачал головой. – Очень красиво, здорово. Надо дать команду, чтобы возле администрации тоже так подстригли.

– Там ты быстрее заметишь, – подначила Ольга Юрьевна и вернулась к прежнему разговору: – И что Вика сказала? Она хоть поняла, что некрасиво поступила?

– Надеюсь, что да, – уклончиво ответил Александр.

– Ты не представляешь, как мне неудобно перед Валентиной, – сказала она. – Я до сих пор не могу прийти в себя.

– Оля, неудобно спать на потолке, – отмахнулся он, – она домработница, в ее обязанности входит терпеть хозяйские заскоки.

– Но это неправильно. – Нахмурившись, Ольга Юрьевна посмотрела на него. – В любом случае мы должны оставаться людьми. – Она помолчала, громко вздохнув. – Наша дочь уже вроде взрослая девушка, а ведет себя, как избалованный ребенок. Я всегда говорила тебе, нельзя ей во всем потакать. Она не знает слова «нет».

– Оль, ты серьезно считаешь шестнадцатилетнюю девчонку взрослым человеком? – Его левая бровь вопросительно дернулась вверх. – В том-то и дело, что она еще ребенок. С возрастом все пройдет. – Он один в один повторил слова домработницы. – Я до сих пор с содроганием вспоминаю свое нищее детство. Не хочу, чтобы и моя дочь в чем-то нуждалась. Она у меня одна, я хочу, чтобы у нее все было. Сейчас приеду на работу, дам помощникам задание, чтобы купили это чертово платье. – Он посмотрел на жену и спросил: – Оно хоть стоит того?

– Если тот клочок ткани можно назвать платьем… – Она дернула плечом, поскольку на этой фразе все эпитеты, способные охарактеризовать вещь, закончились.

– Понял, – усмехнулся Александр. – Ладно, Оль, поеду я. Водитель меня уже давно ждет, а мне сегодня никак нельзя опаздывать. В одиннадцать совещание назначено. Начальства из центра понаехало. – Он провел ребром ладони по горлу и добавил: – Будь оно неладно. Тебя подбросить до работы? – спросил он.

– Нет, – замотала головой Ольга Юрьевна, – я сама доеду. Только можно я возьму какую-нибудь твою машину, просто моя в сервисе, ее сегодня вечером должны пригнать домой.

– Конечно, возьми, – улыбнулся он и дежурно чмокнул ее в щеку. – Где лежат ключи, ты знаешь, – напомнил он, прежде чем выйти из гостиной…

Глава 2

Несколько часов спустя

В комнате Виктории музыка гремела так, что, казалось, черно-белые фотографии с изображениями известных городов мира могли в любой момент сорваться со стен и рухнуть на пол. В кружевных шортах размером с гулькин нос и таком же топе, открывающем плоский живот, в туфлях на высоких каблуках, она с упоением отрывалась под трек Loca People испанского диджея Сака Ноэля. Волосы ее развевались диким образом, а движения походили на языки пламени, которые по воле ветров изгибались в соблазнительном танце, бросаясь в стороны подобно разъяренному льву, царственно и бесстрашно.

Разве можно было за таким шумом услышать стук в дверь? Увидев на пороге домработницу с белой коробкой в руках, она вышла из танцевального транса и от неожиданности застыла на месте, уставившись на нее. Виктория уже и думать забыла об утреннем инциденте и лишь теперь мимолетно вспомнила о нем. Стыд на мгновение охватил ее, но извиняться она не собиралась. Вместо этого она подошла к комоду, где стояли колонки, из которых теперь грохотал трек «I’m an albatraoz», убрала звук и, обернувшись, спросила:

– Тебе чего?

– Виктория Александрова, извините, что вошла без приглашения, – сказала Валентина. – Я стучала, но вы не слышали. Вот, – она протянула коробку, – курьер просил передать вам лично в руки.

Абсолютно не стесняясь своего полуголого вида и демонстративно виляя бедрами, Виктория подошла к Валентине и, не забирая коробку из ее рук, открыла крышку, на которой красовалась ласкающая глаз золотая надпись Christian Dior.

– Могут же, когда хотят. – На ее блестящих, словно леденцы, губах заиграла победная улыбка.

Пошуршав бумагой, она выудила прозрачную полиэтиленовую упаковку, нетерпеливо разорвала ее зубами, вытащила то самое серебристое платье, а пакет кинула на пол. «Есть кому убрать». Умело балансируя на шпильках, Виктория продефилировала к большому зеркалу, выполнявшему роль зрителя во время танцев, и, приложив обновку к себе, кокетливо покрутилась из стороны в сторону.

– Теперь это мое любимое платье, – она довольно улыбнулась своему отражению.

Виктория так говорила всякий раз, когда в ее гардеробе появлялась новая вещь. Правда, в фаворитах она была до тех пор, пока ее место не занимала другая. Вспомнив о домработнице, Виктория тотчас перестала улыбаться. Она зыркнула на Валентину глазами и процедила сквозь зубы:

– Хватит пялиться, клади коробку – и можешь быть свободна.

Валентина выполнила указание «царевны», подобрала с пола полиэтилен и вышла из комнаты. Закрыв за собой дверь, она укоризненно покачала головой, тяжело вздохнула и направилась к лестнице.

Вскоре наша довольная героиня вприпрыжку спустилась по лестнице на первый этаж и направилась к выходу. Проходя мимо зеркала в прихожей, она задержалась на минутку, окинула себя взглядом и осталась довольна. В рваных джинсах, косухе и кедах на босу ногу она выглядела как хулиганка. Виктория сняла с запястья резинку, собрала волосы в высокий хвост и поправила пальчиком помаду. Еще раз осмотрела себя со всех сторон и, подмигнув отражению, пробормотала: «Очень даже симпатичная хулиганка». Чего-чего, а уверенности в себе ей было не занимать. Она только взялась за ручку, собираясь открыть дверь, как сзади раздался голос матери:

– Куда собралась, красавица?

«Черт, не успела». Виктория цокнула языком от досады и разочарованно закатила глаза.

– Поеду с Машкой погулять, – обернувшись, сообщила она.

– Вика, нам нужно поговорить, – сказала мать. – Пойдем в кабинет.