Кукла для утех

– Предположим. Вы сегодня будете спать на диване, а не на нарах. Это вам надо меня благодарить.

Он смотрел на нее, она – на него. Ненависти во взглядах не было, что в этой ситуации можно было считать большим плюсом.

– Надеюсь, у вас найдется комплект чистого белья? И вы не будете брать штурмом душ, пока я готовлюсь отойти ко сну?

– Не о чем волноваться. Отойдете по полной программе, – он взял быстро опустевшую сковородку и пошел к раковине.

– Никогда бы не подумала.

– Я тоже.

* * *

В частном доме на окраине Заводского района в первом часу ночи все еще горел свет.

– Димочка, он умер, Димочка. Ты говорил, что ничего не случится, – она стояла перед ним и размазывала тушь. – Я погубила человека. Что мне теперь делать?

– Молчать, – молодой человек небольшого роста, чья поросшая жесткими черными волосами голова напоминала кочан капусты, вытаращил глаза. – Никому ни слова. Его могли просто убрать. И ты здесь вообще ни при чем. И не надо нагнетать страсти. Давай, – крепкая пятерня очертила в воздухе дугу, – лапочка, я по тебе соскучился.

Она послушно стала снимать с себя одежду. На пухленьком симпатичном личике не отразилось никаких эмоций. Раздеться перед мужчиной для Веры было так же просто, как выпить стакан сока.

– Может, все обойдется? – спросила она, ложась на кровать, застланную малиновой простыней.

– Тебе абсолютно не о чем волноваться. Ну-ка, киска, раздвинь ножки...

* * *

Как ни странно, Дарья выспалась и утром чувствовала себя очень даже ничего. Вошла на кухню, поздоровалась.

– Результат экспертизы будет к двенадцати, – сообщил Сергей Петрович. – Ждать осталось всего ничего.

– Я не преступница, – Дарья надула губу. – У вас просто талант портить и без того испорченное настроение, – она развернулась и пошла умываться, а когда появилась снова, не удержалась от критики: – Вы одними яйцами питаетесь?

На сковородке снова хлюпала яичница.

Лиховцев пробежался по ней сверху вниз и обратно. От Дарьи, несмотря на передряги, веяло свежестью.

– Я об этом не задумывался. Мы скоро выходим, так что поторопитесь.

Бабульки, возвращающиеся домой с пакетами молока и хлебом, особо чинно поздоровались с капитаном.

– Ну вот, теперь молва разнесет весть о том, что у вас появилась женщина, – подметила Дарья, ступая рядом.

– Неверно. Скажут, что у него снова появилась женщина.

– Точно. Я смотрю, вы не слишком голодны. Среди ночи на меня не бросались.

– Да и вы тоже меня не дразнили. Значит, и у вас все хорошо.

* * *

Когда они вошли в уже знакомый Дарье кабинет, там было человек пять. Все разных габаритов, но примерно одного возраста. Ровесники Даниловой, кто в форме, кто в штатском, как по команде, повернули головы, после чего не поленились оторвать от стульев зады. Дарья поняла, что Лиховцев для них начальник.

– О-о-о! – раздалось с разных сторон.

Капитан остановился посреди кабинета.

– Молодые люди, все вон! – в его голосе не было злости, просто Петрович по-отечески выгонял всех в шею. – Совещание у меня через десять минут. Костин, найдите Варенова!

Дарья так и не поняла, кто из них Костин. Кто-то бросил: «Есть». Дальше можно было слышать лишь топот ног.

Не успел капитан докурить вторую за утро сигаретку до середины, а в кабинет уже вошел здоровый мужик, которого Дарья видела вчера вместе с Лиховцевым.

Мужчины поздоровались.

– Борис Гаврилыч, есть результат?

Дядя стал рассматривать Дашу, которая, к ее чести, выглядела весьма привлекательно.

– Как ни жаль, Петрович, но девочку придется отпустить. Ох и красива, бестия.

Дарья просто расцвела.

– Могли бы поучиться у своего коллеги, Петрович. От вас за целую ночь ни одного комплимента.

Здоровяк покосился на капитана.

– Она что, серьезно?

Капитан потер гладко выбритый подбородок. Вытащил из стола бланк, быстро его заполнил, попросил Дарью расписаться, после чего сообщил:

– Пределы города не покидать.

Встав на носки, Дада чмокнула в щеку Бориса Гавриловича.

– Ну и сухарь же ваш коллега.

Когда дверь закрылась, Варенов серьезно посмотрел на товарища.

– У нее мозги не на месте. В ее возрасте это нормально, но ты-то что делаешь? У тебя нет здесь врагов, да, Петрович? Что молчишь? Не слышу. Увести подозреваемую к себе домой. Это ведь можно очень легко подвести под служебное несоответствие.

– У меня с ней ничего не было, – стал оправдываться Лиховцев.

– Да? Очень зря, она ведь, между нами, мужиками, красавица. А было или не было, никто разбираться не будет.

– Вот я и не посадил красавицу в камеру.

– Какой ты добрый. И давно это с тобой? Заболел?