Отраженная угроза

Вельцер попробовал. И действительно, поймал сигналы четырех действующих камер.

Одна показывала внутренний двор крепости. Шесть грузовиков, два джипа, большой гусеничный вездеход, а также ящики, бетонные трубы, сваленный про запас строительный хлам. И ни души.

Еще две камеры были установлены в пустых коридорах. Разглядывать там было нечего, и Вельцер уже тронул переключатель, как вдруг Карелов схватил его за руку.

– Стой! Давай обратно!

– Что такое? – всполошились все.

– Там кто-то был.

– Кто?

– Не знаю, кто-то высунулся из-за угла, я точно видел.

Увы, коридор снова был пуст. Сенин мог бы кого угодно заподозрить в безобидных галлюцинациях на нервной почве, но не Карелова.

– Ты хоть что-то разглядел?

Он покачал головой.

– Тень, просто быстрая тень.

– Мне тоже что-то показалось, – неуверенно добавил Гордосевич.

– Можно, конечно, посмотреть запись в «Протоколе», – неохотно предложил Вельцер, но сам понял, что вероятность что-то разглядеть исчезающе мала.

– Нет, – сказал Сенин. – Хватит тут толочься, пора входить. А запись посмотрим в диспетчерской. Наверняка ведь эти камеры пишутся? Показывай, что там, на четвертой, и потом вскрывай.

На четвертой камере не было ничего. Вернее, была какая-то муть. Словно объектив зарос толстым слоем пыли. Вельцер вопросительно посмотрел на Сенина. Тот кивнул:

– Вскрывай.

Мощные ворота с натужным гудением разъехались в стороны, подчинившись универсальному ключу. У Сенина был такой ключ еще в полицейские времена. Славная вещица. Частенько использовалась, чтобы уединиться с какой-нибудь подружкой в неподходящем месте – в прачечной, например, или в конференц-зале. Блокирует двери наглухо, ни один «третий лишний» не войдет. И соответственно, открывает что угодно.

Воспоминания о подружках Сенин отогнал. За воротами темнел грузовой шлюз – грязный и обшарпанный, как и положено любому грузовому шлюзу. Вторые ворота оказались открыты, и за ними был виден транспортный дворик.

– Вот вход в крепость, – шепнул Муциев, указав на боковую дверь.

– Да знаю, – отозвался Сенин. – Вельцер, действуй.

Пискнул электрический замок, грохнула пружина. За дверью обозначился длинный полутемный коридор.

– Не забываем смотреть назад! – процедил Сенин, заметив, что все сгрудились у двери и разглядывают коридор.

Посмотреть было на что. Коридор зарос травой. Вернее, это была не трава, а скорее спутанные корни – белесая густая мочалка, и она лезла из всех щелей, свисала со стен и потолка. Казалось, место много лет не посещалось людьми, и здесь поселились растения.

– Что здесь происходит? – проговорил Вельцер.

– Дайте сюда свет. – Сенин осторожно наклонился к «мочалке». Он ожидал увидеть острые, жаждущие крови и плоти колючки, но ничего такого не было. Просто спутанные волокна, податливые и безобидные.

– Маски, – скомандовал Сенин.

Все торопливо полезли в ранцы. Смотреть на мир через стекло маски, конечно, не слишком удобно. Но в помещении, занятом неизвестной биологической формой, дышать лучше через фильтры.

– Продвигаемся вперед и открываем все двери. Все до единой. Что не открывается само – ломаем или прожигаем. И без резких движений, пожалуйста. А то еще перестреляете друг друга с перепугу.

Чувствовалось, что люди нервничают. Сенин и сам нервничал. Только что был дневной свет, знакомая до тошноты обстановка очередной космической колонии, и вдруг этот дьявольский заросший коридор. Когда он успел так зарасти, и куда запропастились хозяева?

Сенин знал, что все необъяснимое всегда объясняется просто. И даже скучно. И ему больше всех хотелось бы найти это простое объяснение, посмеяться над своими страхами, отправить стандартный отчет начальнику Сектора...

– Что мы хотим найти? – спросил вдруг Карелов.

– Что угодно. Любые следы.

– Я думаю, нужно определиться точнее. Нам следует найти, во-первых, центр связи, чтобы посмотреть регистрационный журнал. Во-вторых, пульт охраны, где есть записи с телекамер.

– Тоже вариант, – согласился Сенин.

– У нас есть план-схема здания?

– Есть. Двухлетней давности.

– А-а... – поскучнел Карелов, прекрасно осведомленный, как любят поселенцы все перестраивать и переделывать.

– И я о том же. Поэтому и говорю – открываем все двери подряд.

«Вот и первое коллегиальное решение, – усмехнулся про себя Сенин. – Ну, пора за работу».

За спиной еще брезжил дневной свет из распахнутых ворот, это придавало немного уверенности. Но с каждым шагом крепость словно смыкалась вокруг людей, погружая их в атмосферу полумрака, странных шорохов, тихого скрежета в глубине. Огромный металлический дом жил своей жизнью, и в этом не было никакой мистики.

Мистика была в умах людей. И она не давала им покоя. И Сенину пришлось себе признаться, что он не меньше остальных хочет поскорей оказаться под открытым небом.

Первая же дверь открылась без всяких проблем с помощью универсальной ключ-карты. Все работало, железный дом ждал своих хозяев. За дверью обнаружилась стандартная жилая комната – пара заправленных кроватей, стол, полки с простой посудой. И еще белесая «мочалка» – она тоже здесь была.

То же самое оказалось и за второй дверью. И за третьей.

– Это жилой сектор, – проговорил Карелов. – Только здесь никто не живет.

– И давно не живет, – отозвался Гордосевич, проведя пальцем по толстому слою пыли.

– Все верно, – сказал Сенин. – Местные давно перебрались в коттеджи. А эти помещения приготовлены для новых поселенцев.

– Будем открывать все двери? – спросил Карелов. – Или переместимся в следующий сектор?

– Будем открывать даже крышки на унитазах. За нами не должно оставаться ни единого темного угла.

Осмотр жилого сектора никаких новых открытий не принес. Сорок две двухместные комнаты, совершенно одинаковые.