мирных жителей. А с врагов – это трофеи». Трофеи, включая оружие, остаётся в подразделении, а
если сдаётся в трофейные команды, то такое поощряется, вплоть до медалей и орденов. Это сильно
сказалось в начале войны. Насыщение передовой, трофейным оружием, усиливало огневую мощь
подразделений. Добытые медикаменты, продовольствие, боеприпасы облегчали работу тыла.
Конечно, были и перегибы, часто неоправданный риск, приводил к гибели красноармейцев. Но чего
только не притаскивали любители трофеев! Немцы называли наших бойцов, азиатскими варварами.
Было за что. Часто, по утрам, немцы не досчитывались пулемётов и миномётов, а там где не было
сплошной обороны – грузовиков, бронетранспортёров и походных кухонь.
Да ладно, не об этом я хотел рассказать, а о красных партизанах.
Уже через неделю, после того как я поселился на даче у товарища Сталина, начали набирать
красных партизан. Требования к ним были суровые. В основном, выбирали женатых, с детьми. Их
семьи отправили на Урал, в закрытые городки, дали работу, обеспечили жильём.
– Дед, это вы их как заложников использовали?
Что значит заложники? Ну, и не без этого конечно. Но главное красные партизаны знали, что их
семьи в тепле и сыты. На них не падают бомбы, их не истязают фашистские захватчики. Ладно,
поехали дальше. За месяц набрали 5000 таких товарищей и начали их подготовку. Учили всему.
Стрелять из нашего и немецкого оружия, включая пушки и миномёты. Ездить на лошадях,
мотоциклах, машинах, броневиках и даже танках. Учили сапёрному делу, учили оказывать
медицинскую помощь. Много чему учили, но всему не научишь, поэтому каждый изучал всё
поверхностно и только два три дела основательно. Допустим, человек умел только завести и
проехать на технике, зарядить и выстрелить из пушки и так всё остальное. Зато он хорошо знал
медицину, был снайпером и неплохо владел рацией. Очень, много времени, уделялось маскировке
и отрыву от противника, после операции.
Прошло три месяца и в апреле в предполагаемой приграничной зоне, немецкого вторжения,
появились «военные картографы». Это и были наши будущие партизаны. Их разбили на пятёрки.
Они, тщательно изучали свой сектор и немного соседние. Делали схроны, готовили закладки и так
далее. Трудно было с рациями. Раций было выдано всего 100 штук, с расчётом на захват немецких
раций в будущей партизанской войне. Остальным группам были выданы приёмники.
– А гранатомёты им дали?
– Анька! Это дед изобрёл!
– Чего, чего я изобрёл? Ничего я не изобретал. Если ты гвоздь забьешь не молотком, а обухом
топора, это ведь не будет изобретением. Ну, так и я. Очень меня смущало, что нет у нашей армии
гранатометов и ракетных ПВО. Обратились мы к разработчикам реактивных установок залпового
огня. Ну, да «Катюш», БМ13. Сделали заказ на реактивные установки, которые могут по самолётам
стрелять, то есть под углом до 90%. Ну и доработку снарядов конечно, под осколочные и
шрапнельные. И вот получилась такая «Катюша», что самолётам совсем не подруга. Колонны они
не сопровождали и солдат на передовой от самолётов не защищали. Не могли они с одиночными
целями, на небольшой высоте бороться. А вот для массовых целей это было то, что надо. Вот
представьте. Летят немецкие бомбардировщики, кого-то бомбить. Красиво так летят, ровненько и
вдруг по ним отрабатывает пара небесных «катюш». Красиво получалось. Их применяли для
защиты городов и важных объектов. А как защитить армию в движении, от самолётов? Как защитить
нашего бойца в окопах от коршунов Геринга? Мы прошерстили наши бронетанковые войска,
Выяснилось, что у нас много старых лёгких танков и танкеток. Для будущей войны они не годны. Ну
что это за танк, у которого броня меньше 10 мм, а оружием является пулемёт калибра 7,62 мм? Да, я
про малый плавающий танк говорю, Т-27А. Выпустили их 2500 штук. Почти все пустили в переделку.
Убрали башню и поставили спаренный пулемёт ДШК. Получилась не плохая передвижная,
плавающая зенитная установка и хороший помощник нашим бойцам на передовой при отражении
атак. А главное они на месте не стояли. Сейчас здесь, через час в километре от этого места. Да
были стационарные, но это вокруг городов.
– А гранатометы?