Темные силы

Саша Николаич, не поверил своим глазам, невольно кинулся вперед, но он видел их только один миг. Они быстро сели в карету, дверца захлопнулась и карета укатила…

Саша Николаич вскочил на извозчичьи дрожки и отправился не к Агапиту Абрамовичу Крыжицкому, как хотел сначала, а прямо домой.

Глава XII

Саша Николаич кинулся домой, потому что знал, что Маня сегодня ушла: ей нужно было отнести готовую работу.

Обыкновенно она уходила в сопровождении слепого брата, который и сегодня ушел с ней, и вдруг Саша Николаич увидел ее выходящей из ресторана с графом Савищевым, человеком, которого он презирал теперь больше, чем всех остальных.

Конечно, он ошибся, конечно, это была не Маня, но все-таки ему хотелось убедиться в этом так, чтобы не было сомнения.

Как нарочно, извозчик ему попался отвратительный и ехал очень медленно.

Когда Саша Николаич добрался, наконец, до дома, он застал там Маню, сидевшую, как и прежде, будто ни в чем не бывало, на своем месте за шитьем, а слепого в углу.

Орест был в трактире, а титулярный советник Беспалов буянил во дворе с водовозом, заметив какую-то «неисправность по части водоснабжения».

Саша кинул плащ в передней и как угорелый влетел в столовую.

– Когда вы вернулись? – запыхавшись, стал он спрашивать Маню. – Скажите мне, когда вы вернулись?

Она подняла свои большие строгие черные глаза и посмотрела на него в упор.

– Я вас спрашиваю, – повторил Саша Николаич, – когда вы вернулись?

– То есть как, когда я вернулась? – спокойно протянула девушка.

– Сегодня… сейчас… Вы давно или только что? – спросил Николаев.

– Да что это с вами? – усмехнулась Маня. – Во-первых, кто вам дал право спрашивать у меня отчет?

– Ах, да не отчета я спрашиваю! – раздраженно крикнул Саша Николаич. – Мне надо выяснить одно обстоятельство…

– Относительно меня? – как бы удивилась Маня.

– Да, относительно вас!..

Маня отвернулась к окну и, прищурившись, стала смотреть на него. На ее губах задрожала и насмешливая и, вместе с тем, презрительная улыбка.

– Мария Власьевна! – снова подступил к ней Саша Николаич. – Ради Бога, скажите мне правду! Понимаете? Может быть… от этого жизнь моя зависит…

В эту минуту ему казалось, что он искренне думает, что действительно его жизнь зависит от этого.

– Да вы с ума сошли! – проговорила Маня, слегка поведя плечом, что вышло у нее очень мило. – Оставьте меня в покое!..

– И это ваше последнее слово?!

– Что за вздор!.. Почему последнее? Отправляйтесь лучше в свою комнату и постарайтесь прийти в себя!

«Ах так! – злобно подумал Саша Николаич. – Со мной так разговаривают! Ну хорошо же, я покажу, каков я!»

Он повернулся, накинул на себя плащ в передней и выскочил на улицу.

Он был обижен и оскорблен. Правда, уже при одном спокойном и серьезном виде Мани он уверил себя, что ему померещилось, так мало общего было у нее с рестораном и с Савищевым. Но он был оскорблен и обижен ее суровым тоном; ведь он из участья (теперь он был в этом убежден) хотел расспросить ее и полагал, что имеет на это право в силу долгих дружеских бесед по вечерам, и вдруг она обошлась с ним, как с совершенно чужим.

«Теперь все кончено!» – повторял он.

Что, собственно, было кончено, он не знал, но эти слова вполне передавали его настроение.

Да, все кончено; им пренебрегли, и он должен заставить сожалеть об этом. Он сделает все возможное, чтобы вернуть прежнюю жизнь свою и тогда… «посмотрим, что будет!»…

Саша Николаич решительным шагом направился к Крыжицкому.

Отойдя довольно далеко от дома, он сообразил, что если уж спешить, то лучше взять извозчика.

На этот раз ему попался лихач, быстро помчавший его, и быстрая езда произвела на него успокоительное действие.

* * *

Он застал Крыжицкого дома и тот немедленно принял его.

– Здравствуйте, молодой человек! – заговорил Агапит Абрамович. – Не ожидал я вас так скоро увидеть!

– Почему же не ожидали? – удивился Саша Николаич.

– Так… Я был уверен, что вы пожалуете ко мне, но только попозже.

– И это странно опять!.. Откуда у вас взялась такая уверенность?

– Да ведь жизнь у титулярного советника Беспалова не особенно красна! – сказал, подмигнув, Крыжицкий.

– Откуда вы знаете, где я живу? – снова и еще более, чем прежде, удивился Саша Николаич.

– Я вами интересовался, вот и все! – пояснил Крыжиц кий. – Согласитесь, что у Беспалова и грязненько, и все против приличий идет, и нет ничего, к чему вы привыкли?! Невольно потянет на старое!

– Нет, меня не тянет на старое! – попробовал немного сфальшивить Саша Николаич. – Я просто поразмыслил о тогдашнем нашем разговоре и желал бы теперь поговорить обстоятельно!.. Тогда я слишком погорячился и даже не расспросил вас толком ни о чем…

– Да, тогда вы погорячились, – согласился Агапит Абрамович, – и, по правде говоря, испортили мне все дело!.. Тот разговор, который тогда был у нас, возобновлять уже поздно!

– То есть как это поздно? – упавшим голосом произнес Саша Николаич, ощущая, будто он валится откуда-то с неба.

– К сожалению, да! – подтвердил Крыжицкий.

– Но почему… почему поздно?

– Потому что, видите ли, тогда вы могли со средствами, которые я вам предлагал, продолжать вашу прежнюю жизнь, не меняя ее, и остаться в обществе, в котором вращались до тех пор. Только при этом условии вы могли быть мне полезны. Ну а теперь вы сами сожгли за собой корабли, ваша репутация пострадала и вы мне не годитесь…

– Но позвольте, в чем же пострадала моя репутация? – остановил его Саша Николаич.