Колючая ромашка
– Спасибо, Вилма, – кивнул ей король и повернулся к матери.
Я сглотнула враз пересохшим горлом, но по нашей связи почувствовала, что с Габриэлем все в порядке, он просто без сознания. Вилма не стала применять магию, незатейливо стукнув его по голове. Она перехватила мой взгляд и задорно подмигнула, словно мы с ней находились на веселом уличном представлении, где убитые подскакивают после финального аккорда, а палачи обнимаются со своими жертвами. Но почему Габриэль был без защитного кокона? Неужели хотел сменить ипостась?
Я с трудом перевела взгляд на королеву и выругалась. Да-да, я знаю, что леди не пристало браниться и не подобает знать такие слова, но я их знаю и иногда даже произношу вслух! Лара застыла с нелепо вытянутыми руками, а вокруг ее горла блестела нить смертельного заклинания. Стоит королеве отпустить его, и голову моей подруги придется искать в кустах. Я представила, как Луанард Третий ползает по лесу, а голова откатывается и показывает язык, и нервно хихикнула. Светлые боги, что за мысли в моей собственной глупой голове?
– Отпусти леди Лару, и я позволю тебе уйти, – спокойно произнес король, буравя мать взглядом.
Та в ответ лишь шевельнула пальцами, и на шее Лары набухли красные капли. В моих руках задрожал кинжал, я испугалась, что уроню его, и сжала рукоятку до боли в мышцах.
– Она ведь уже брюхата твоим первенцем, сын. Не жалко?
– Что за выражение? – скривился король. – Ты же королева, а не уличная торговка!
– Если попробуешь применить ко мне свой дар, она умрет. Слышишь, герцогиня Годфрей? – Наконец ее величество великодушно обратила внимание на меня. – Подумай, стоит ли твое упрямство двух смертей?
– Я договаривалась с господином Хроносом, а не с вами, – улыбнулась я мило. – Вас наш договор не учитывал.
– Уж не думал ли ты, Виндер, что я оставлю алтарь без присмотра? – хмыкнула ее величество и скривилась. – И когда ты собирался сообщить мне о ней? – последовал кивок в мою сторону.
– Не вижу смысла оправдываться, – пожал плечами виконт и, подхватив жену под руку, попытался открыть портал, но у него ничего не вышло.
– Сюрприз, – криво усмехнулся прапрадед. – Никто не уйдет отсюда, пока все не закончится. Романна! – гаркнул он. – Тебе помочь?
– Как только Лара будет в безопасности.
Королева посмотрела отчего-то не на прапрадеда, не на меня, а на леди Джоанну, та ей едва заметно кивнула, и Лара с невидящими глазами пошла к королю. Медленно, осторожно ступая по вытоптанной траве, слепо выставив перед собой руки. Когда она отошла от королевы на несколько метров, с ее шеи исчезло заклятие, и спустя мгновение подруга оказалась в объятиях Луанарда.
Я помахала рукой с кинжалом. Прапрадед решительно прошел вперед, на долю секунды остановился у границы заклинания, на его лице мелькнула болезненная гримаса, но он все же переступил через выжженный защитным пламенем круг и двумя короткими резкими движениями вспорол мне запястья.
– Портал будет открыт, пока твоя кровь будет окроплять алтарь, – сказал он тихо. – Как только ты умрешь, он закроется навечно. Я подожду.
– Я тебя ненавижу.
– Ничего, это я как-нибудь переживу.
– Даже не извинишься?
– Нет.
– Габриэль убьет тебя, – прошипела я в спину некроманту.
– Если выживет.
– Если он не выживет, я убью Джоанну, даже если мне ради этого придется вернуться призраком.
– Я в тебе не сомневаюсь, не сомневайся и ты во мне, внучка, – прозвучало очень недовольно.
Мы с мужем связаны, моя смерть – смерть для него. Я медленно и грациозно улеглась на алтарь, стараясь, чтобы юбка не сильно задиралась, все же умирать нужно красиво, чтобы, когда вернусь, не было стыдно перед окружающими. Мысль о том, что прапрадед обманул, я старательно гнала от себя.
Я еще успела увидеть, как пришедшие с Габриэлем люди окружили короля и Лару, как ощерились мечами охранники королевы, как между небом и землей начал набухать кровавым контуром разрыв. А потом кто-то громко выругался, и ему ответил наглый голос прапрадеда:
– Еще один сюрприз! Когда работает портал, не работает магия, господа. Готовьтесь!
– Дорогой, – громко проворковала леди Джоанна, – ты забыл сказать, что не работает только людская магия.
Мгновение – и в воздухе разнесся драконий рык, а потом второй! И…
– Боги, как же ты красив, – пробормотала я, забыв и про портал, и про королеву, и про всех остальных людей, любуясь длинным гибким змеиным телом с переливающимися золотом кожистыми крыльями. – Как же я люблю тебя!
Виверн одним изящным движением метнулся к алтарю. Но дорогу ему заступил дракон Джоанны, рядом с нею на мощном белом хвосте, готовый к смертоносному броску, качался огромный змей. Габриэль пронзительно зарычал, но противники не позволяли ему приблизиться к алтарю.
– Хруповы подштанники, это кто?!
Неужели король? Но… Ладно, надеюсь, они не поубивают друг друга. Кровь текла и текла, а вместе с нею утекало и мое сознание. Ну что за несправедливость! Я не увижу все самое интересное! Повернула голову к порталу. По ту сторону расстилалась красивая зеленая долина, вдали виднелись белоснежные домики… без крыш… Высохшее русло реки, останки какого-то то ли зверя, то ли механизма… и ни одного человека.
– Что же вы застыли, ваше величество? – с издевкой спросил Дункан. – Вы так стремились в этот мир, так ступайте! И прихвостней своих заберите!
Вдали показался человек, он быстро приближался, сильно прихрамывая на одну ногу. Одет он был в странный зеленый доспех, на голове маска, полностью закрывающая лицо, вместо носа у нее была длинная зеленая трубка, уходящая в сумку на поясе. Мужчина оттолкнул королеву, которая оказалась у него на пути, и быстро ввалился в портал.
– Все назад! – стянув с головы маску, хрипло закашлялся он. – Назад, это опасно!
Все шарахнулись от портала, и он начал медленно сужаться, в глазах потемнело. Последнее, что я увидела, – как виверн хвостом сметает в портал королеву и верных ей охранников…
И все…
– Ромашка!
Свет померк.
Хруп! Хруп! Хруп! Я думала, что все закончилось, но по связующей нас с мужем нити ко мне устремилась обжигающая и тяжелая энергия. Вспышка боли – и сознание рывком вернулось.
– Нет! – крикнул Дункан. – Не делай этого!
Я повернула голову, в глазах начало проясняться.
Вот Джоанна отлетает в сторону, над ее горлом клацают огромные клыки озверевшего виверна. Драконица лежит на спине, не шевелясь, покорно распластав крылья по примятой траве. Я не вижу отсюда, жива ли она, но, судя по лицу Дункана, его любовница не пострадала. Огромный наг исчез, вместо него на взрыхленной земле стоит бледный до синевы король, он шатается, но от помощи отмахивается, устремляя руку к незнакомцу в зеленом костюме, к тому, кто пришел через портал. Это седой бородатый мужчина, изможденный, с желтой обезображенной язвами кожей. Он протягивает Луанарду Третьему тонкий венец, горящий так ярко, что на моих глазах появляются слезы. Монарх быстро кивает и надевает венец на голову. По поляне проносится такая мощная волна магии, что меня начинает тошнить.
– Всем стоять!
Люди застывают в тех позах, в которых их настигает громогласный приказ короля.
– Держите этого полоумного! Габ, я тебе приказываю!
Он смело шагает вперед и становится напротив виверна, такой маленький и беззащитный на его фоне, что мне становится страшно за короля. Габриэль же раздавит его одной лапой!
– Позволь ей умереть, брат. Ради вашего будущего позволь! Она сама так решила, так прояви уважение к ее решению!
Виверн энергично мотает огромной башкой, из его ноздрей валит дым, а энергия все идет и идет, мое тело приобретает чувствительность, и кровь вновь начинает сочиться на алтарь. Краем глаза замечаю, как второй раз открывается портал в запретное измерение…
– Она опять открывает портал! – кричит незнакомец. – Там радиация! Это смертельно для людей!
– Габриэль! Ты погубишь и ее, и нас! – твердо глядя в звериные глаза, говорит король. Усиленная артефактом ментальная магия прибивает всех к земле, даже мне хочется подчиниться этому властному голосу. – Я клянусь своей жизнью, что все будет хорошо. Верь нам. Все под контролем.
Виверн поднимает голову, и наши взгляды встречаются. В его глазах столько боли, что я не выдерживаю и, кивнув, первая отвожу взгляд. Он не заслужил этого. Я ощущаю себя виноватой, и мне от этого так больно, что слезы начинают стекать по щекам.
– Пожалуйста, поверь мне, – шепчу чуть слышно. – Поверь и прости.
Я через силу опять смотрю на Габриэля, который уже сменил ипостась, он стоит, сжав кулаки, и смотрит.
– Ты мне доверяешь? – шепчу сквозь рыдания.
Муж смотрит на меня пристально, отчаянно, но вот он медленно смыкает ресницы. Все получится. Он не даст мне умереть. Я верю! Верю только ему, самому любимому мужчине на свете!
Поток энергии исчезает, словно кто-то перекрыл ее русло. В воздух летит громкий жуткий и отчаянный крик.
– Я здесь. Я готов, – слышу голос прапрадеда. – Все теперь будет хорошо. Засыпай.
Он кладет ладонь на мой лоб, и я наконец умираю.
Глава 40
Возвращалась я тяжело. Особенно память… мне казалось, что я вишу в воздухе над своим телом, с любопытством наблюдая за суетой внизу, потом брожу неприкаянным духом по пустым комнатам Роби-холла, и только верный Габи сопровождает меня. Иногда мне чудилось, что я слышу голоса: тихий плач, ругань, твердый и яростный голос мужа, – но стоило прислушаться, как все исчезало. Что из этого было явью, а что бредом, понять никак не удавалось.
Сначала вернулся слух. Я услышала гул голосов, постепенно превращающийся в тихий диалог, прислушалась. Голоса были знакомыми, но вспомнить имена я смогла не сразу, а когда вспомнила, захотелось улыбнуться, но я не ощущала мышц лица, поэтому просто слушала, получая огромное удовольствие от того, что тишина вокруг наконец закончилась. Мыслей не было, эмоции только начинали просыпаться, поэтому я тихонько наслаждалась голосами, словно это была дивная изысканная музыка. Беседовали трое: иронично и спокойно говорившая матушка Нора, хлюпающая носом, но такая родная, что хотелось визжать, Лара и… маман? Она здесь зачем?!
– Муж прихватил советника и сбежал от меня в ратушу! – жаловалась Лара. – Порталом! Даже дожидаться, когда карету подготовят, не стали. Представляете?
Я представила, как маман укоризненно поджимает накрашенные губы, матушка Нора мягко улыбается, а Лара смотрит на них попеременно и заламывает руки.
– Полдня, пока меня не накрыло слезами, Луан рубился с советником в карты! А потом посмотрел на него и вдруг осознал, что сегодня в ратуше прием жалоб! И им срочно нужно туда! Общаться с подданными!
– Наглец! – согласилась матушка Нора.
– Он же король, у него обязанности! – возмутилась маман.
– А я так расстроилась, когда увидела, что за окном дождь и мне не стоит идти гулять в сад при ратуше, что разрыдалась и остановиться не могла минут десять. Супруг лично сделал мне чай, поцеловал и сбежал на… – Лара запнулась, явно подбирая приличное слово, но не подобрала и судорожно закончила: – Сказал, что привезет уличной еды, ну такого мяска на палочке, знаете, да?
– Мужики ужасны, – поддакнула маман.
– Он у тебя прекрасен, – заявила матушка Нора. – Но ты ему не говори, а то еще расслабится.
– Почему он сбежал? – опять хлюпнула носом Лара.
– А что ему делать с тобой? Сидеть и утирать слезы? – Нора фыркнула.
– Бросил меня, недовольную тем, не знаю чем, – пробурчала Лара, не собираясь сдаваться.
– Ничего, ты как раз придумаешь – чем.
– Прошло полдня! А он так и не привез мне еду, про которую я говорила с утра!
– Тогда – да, – философски согласилась Нора.
– Плакала я из-за этого, собственно… – задумчиво пробормотала Лара.
– Вот видишь, ты уже знаешь, из-за чего плакала, – ободряюще вставила маман.
– Я еще тогда поняла, я вообще сообразительная, – покаялась Лара, и в ее голосе послышалась задумчивость. – А еще я расстроилась из-за того, что он не носится со мной, как с драгоценной вазой эпохи Чусинь! А я же рассчитывала! И вообще, меня тошнит, и мне плохо.
– Попал король, – констатировала маман.
– Меня укачивает даже в кровати, – жаловалась Лара. – Я не могу вести приемы. Да я едва пережила нашу свадьбу! Мне хочется рыдать от отчаяния, что этот ужас будет длиться еще долго! Что я совершенно неадекватная.
– Накорми его позавчерашней едой, – дала умный совет матушка Нора. – Пусть прочувствует все вместе с тобой, а когда его будет тошнить, зайди и скажи: «А меня все время тошнит. Понимаешь теперь? Жалко меня?»
Я представила, как Лара задумалась над этим, на мой взгляд, абсолютно не гуманным предложением.
– Ну-ну, все будет хорошо, – ободрила ее маман и тут же «успокоила»: – Но не сегодня.
– Я не думала, что такая ерунда начнется, – опять начала ныть Лара. – Мне надо заниматься дворцом, фрейлинами, переучетом, а я могу только страдать. Какая из меня королева, когда я то рыдаю, то лежу с компрессом на голове и тазиком у кровати?
– Скоро пройдет. – Матушка Нора на мгновение запнулась. – Ларочка, деточка, это не навсегда. Организм твой в удивлении, в нем кто-то собрался паразитировать целых девять месяцев, он, как и ты, несчастен пока что. Потом… к концу срока… привыкнет, и тебя попустит. А сейчас приляг, я тебе сказки почитаю. Мне помогало, помню.
– Съесть шоколада и послушать веселую историю, – подтвердила маман. – И пожалеть себя.
– А дела? – вздохнула Лара, но я знала, что она согласится. Послышались шаги, скрип мебели, шуршание. – Я на минуточку, а то спина болит сидеть.
– Баю-баюшки-баю, глазки крепко закрывай… – тихонько запела матушка Нора, и я опять заснула.
* * *– Нет, вы слышали, госпожа моя драгоценная? – шептала она мне. – Как этот рыжий наглец намекает на свидание? Вот очнулись бы вы скорее, я бы, может, и сходила с ним в парк погулять. А так… ну куда же я вас тут одну оставлю? Не дело это симпатии всякие крутить, когда вы непонятно где крутитесь. Поимели бы вы совесть, леди Романна, вернулись бы уже к нам. Бедный герцог тенью ходит, скоро совсем прозрачный станет. Его бы пожалели. У, какая вы эгоистка! Вам там, небось, хорошо, а мы тут мучаемся от переживаний!
– Непочтительно ты с госпожой говоришь, – вторил ей веселый голос рыжего мага. – Вот как очнется, я ей все расскажу.
– Тс, ты!
Я представляла, как Рика замахивается на мужчину полотенцем.
– Я специально ее дразню, чтоб рассердилась да высказала все своей служанке вреднючей. Да только не отзывается она. – В голосе Рики появились слезы. – А как не очнется?
– Очнется, – твердо сказал маг. – Мэтр Дункан сказал ждать.
– Я бы этого мэтра… Во куда! Видишь кулак? Вот его бы туда!
– Да куда уж больше? – хмыкнул рыжий. – Герцог его и так на поводке держит, дальше нескольких шагов от покоев леди некрос отойти не может. Если что, от него и пепла не останется.
Как интересно, однако…
Изредка со мной разговаривал Дух Первого Дракона, его противный гнусавый голос иногда рассказывал историю клана, а иногда пел песенки весьма фривольного содержания. При этом местное божество ужасно фальшивило, но заткнуть уши я не могла, приходилось слушать.
Но больше всего я ждала моментов, когда все остальные звуки стихали, и рядом звучал тихий любимый голос:
– В саду зацвели зимоцветы, такие же яркие, как твои глаза. Габи обрюхатил местную сторожевую, и теперь мы с ужасом ждем рождения странных уродцев, но твой псарь радостно потирает руки, говорит, что щенки должны выйти интересными. Скажи, любимая, что может быть интересного в помеси гончей и лохматой коротконогой сторожевой? Я летал к эльфийскому источнику, но эти сволочи заявили, что не могут помочь. Ненавижу эльфов! А еще я ужасно скучаю, мне не хватает тебя, Ромашка… Если бы ты только знала, как я скучаю… Когда ты умерла, я умер вместе с тобой, Дункану пришлось вытащить меня первым, чтобы я спас тебя, и я до сих пор проклинаю его за это! Он ведь мог взять мою кровь и из мертвого тела! Может быть, промедление виновато в том, что ты все еще не со мной…
Мне хотелось сказать, что он ошибается, я же здесь, с ним, а значит, он все сделал правильно. Чтобы не винил себя! Но я не могла!
– Я так люблю тебя… Надеюсь, ты меня слышишь, единственная моя девочка. Отчаянная, смелая, дерзкая. Вернись ко мне, умоляю…
Он засыпал рядом, и я, замирая, долгие часы слушала его дыхание. Моя душа рвалась к любимому мужчине, но у меня никак не получалось открыть глаза! С каждым днем мое отчаяние становилось все сильнее, мне стало казаться, что я никогда не смогу шевельнуться, так и останусь безжизненным телом, способным лишь слышать, как проходит жизнь.
Сегодня я очнулась от громкой ругани.
– Надоело! – орала всегда сдержанная и язвительная мэтресса Вилма. – Я хочу убраться из этого дворца! Я хочу забрать ребенка и выйти наконец замуж за Венсента! Слышишь меня, маг смерти? Выйти замуж до того, как состарюсь и превращусь в развалину!
– Все идет по плану, – отвечал ей раздраженно прапрадед. – Если бы виверн позволил мне ее обратить, как мы планировали изначально, она бы уже давно бегала! А так приходится продвигаться маленькими шажочками!
– Ты в своем уме, некрос? – язвительно шипела эльфийка. – Сделать вампиром жену главы клана?
– Зато она стала бы бессмертной!
– Они и так проживут достаточно долго, чтобы прикопать тебя под семейным дубом! Уйди, Вечным Лесом заклинаю! Хватит твоей магии смерти, пришло мое время!
– Герцог тебе не доверяет и не позволит вмешиваться в процесс! – снисходительно парировал Дункан, а я хотела заорать, чтобы не мешал ей! Пусть попробует! – Что ты можешь сделать такого, чего не могу сделать я, девчонка?
– Сейчас узнаешь!
– Магия жизни? – пренебрежительно заявил прапрадед, и я услышала, как скрипнуло кресло. Дункан сел и, уверена, сложил руки на груди, высокомерно наблюдая за эльфийкой. – О, какое многоуровневое заклинание. Не ожидал, что ты так умеешь… Знаешь, а может, у тебя и получится. Только каналы ей не выжги! Что мне делать?
– Не мешать! – рявкнула Вилма.
Мы с прапрадедом послушались и затихли, он наблюдал, я с нетерпением ждала. Глубоко дышала Вилма, трещали свечи, на улице пели птицы, и ничего не происходило…
– Я вижу изменения, – тихо произнес прапрадед. – Но… нет, ты тоже не можешь, – разочарованно протянул он.
– Да чтоб тебя! Как же я тебя сейчас ненавижу! Просыпайся немедленно!
И на меня полилась ледяная вода! Ведро, не меньше! Что она творит, дура! Да я ей сейчас все волосы повыдергиваю!
Я распахнула глаза, захлебываясь от потока воды, и заорала.
– А ты говорил, не получится… – ошарашенно произнесла Вилма, резко опускаясь на пол. – Хруп бы вас всех побрал, чокнутая семейка!
Глава 41
Через пять минут в комнате стало слишком людно и шумно. Крики, смех, плач, ругань, команды… Люди толкались, перебивали друг друга, их голоса сливались в жуткую какофонию. У меня моментально заболела голова, я даже зажмурилась от удовольствия, никогда не могла подумать, что боль способна вызвать у меня радость. Но я чувствовала, и это было прекрасно! Захотелось рассмеяться, но из горла раздался только хриплый кашель, и все равно я смотрела в знакомые и не очень лица и улыбалась.
– Герцогине нужно отдохнуть! – наконец протолкался ко мне Дункан Робертсон.
Я даже опешила, когда он подхватил меня на руки и потащил в соседнюю комнату, отрезая от жаждущих пообщаться гостей. Оказывается, я лежала в смежных со спальней Габриэля покоях.
В залитой солнечным светом комнате суетились горничные, которыми командовала Рика, они перестилали постель, набирали в ванну воду, носили подносы, полные тарелок и плошек.
– Куда столько еды?! – гаркнул прапрадед. – Она была три месяца на магическом питании, хотите заворот кишок герцогине устроить? Бульон! И водой разбавить!
– Ой, не рычите, лорд Робертсон! – махнула на него сияющая Рика, повелительным жестом отправляя подносы обратно на кухню. – Несите госпожу мою в ванную, а дальше мы сами разберемся! У нас для этого случая есть распоряжения мэтра Артора! – И пренеприятнейшим тоном, который никогда раньше себе не позволяла, добавила: – У вас, между прочим, поводок пропал, так что идите вы в сад!
Дункан скрипнул зубами, но молча отнес меня в ванную и так же молча удалился. Я слова сказать не успела, как Рика быстро стащила с меня сорочку и, подложив под голову полотенце, помогла устроиться в теплой ванне.
– Герцог поклялся дедушку вашего простить только тогда, когда вы с мира теней вернетесь, – пояснила она, разводя в воде мыльную пену с приятным цветочным ароматом. – Ну, вот раз вернулись, то свободен лорд теперь. Может уйти. И он, и эта выдра эльфячья отработали свое наказание, коль вы с нами опять.
– А леди Джоанна где? – прохрипела я и закашлялась.
Три месяца! Я молчала три месяца! Неудивительно, что горло будто выжженная пустыня.
– А ее герцог… ой, пусть он сам расскажет! – затараторила Рика. – Нам велено обо всем молчать! Рыжий за ним уже послал, а я лучше вам про свадьбу короля расскажу! Мы с другими горничными бегали посмотреть. Ах, какая наша леди Лара была красивая!
Рика щебетала, описывая наряды, украшения, угощения, а я лежала, прикрыв глаза, и дремала. Казалось бы, три месяца спала, но стоило проснуться, как мне опять захотелось спать.
Меня вымыли, переодели, облачили в мягкий пушистый халат и уложили на пахнущую лавандой постель. Тут появилась матушка Нора и принялась поить меня разведенным бульоном. Я пила маленькими глоточками, иногда давясь и вспоминая, как нужно глотать, а она держала чашку и приговаривала, что и похудела я, и волосы не блестят, и глазки без задора, и бледная, как та смерть, и вообще, краше даже кикиморы болотные!
– Магическое питание – это, конечно, замечательно, это прекрасно, да только у жены что должно быть? Правильно! Бока мяконькие, груди пышные, животик упругий, чтобы мужику было и за что подержаться, и на чем полежать. Так что ты, милая, пей-пей, а к вечеру я тебе супчика сварю на наших корешках волшебных. Наедать бока будем, а как же!
Я честно все выпила и сразу же почувствовала себя сонной и уставшей. Откинулась на подушку, да так и замерла, увидев еще одного гостя на пороге комнаты.
Габриэль стоял в двери и смотрел так… так… что сердечко мое бедное забыло, как нужно стучать. Я не слышала, что ворчит матушка Нора, не видела, когда все исчезли из комнаты, оставив нас наедине. Весь мой мир сузился до короткого тоннеля, в конце которого стоял и смотрел на меня мой самый любимый на свете мужчина.
В его глазах блестели слезы…
Сколько прошло времени, прежде чем он сделал шаг, я не знаю, кажется, что вечность, уместившаяся в одно мгновение. Но очнулась я уже зацелованная, нежно затисканная и крепко прижатая к груди мужа.
– Я так тебя люблю, что мне дышать трудно, – прошептала и снова потянулась за поцелуем.
А что? Ведь всем магам известно, что самый простой способ восстановиться – это обменяться энергией… А проще всего обменяться энергией как? Правильно! Через физическую близость!
Осталось только убедить в этом Габриэля…
Муж никак не убеждался, он укутал меня в одеяло и перебрался в кресло, держа, словно спеленатого младенца, на коленях. Я же рядом с ним становилась целостной, тело наполнилось энергией, конечности потеплели, голова стала ясной. Ушли слабость и дрожь в руках, даже желудок перестал сжиматься в желании то ли отвергнуть бульон, то ли попросить еще.
– Это истинная связь так работает?
– Угу, – промычал Габриэль, рот его был занят, он целовал мое ушко.
– Представляешь, как она сработает, если мы…
Мучительный стон мужа был мне ответом.
– Ромашка, прекрати, я же не железный. – Он уткнулся лбом мне в макушку. – Пока тебя не осмотрит Артор, я изо всех сил буду держать себя в руках.
– А я?
– И тебя тоже подержу. – И поцеловал в кончик носа.
Я вздохнула и затихла в уютных объятиях, мне было тепло, надежно, разговаривать не хотелось, мыслей в голове не осталось, только эмоции и ощущения. Габриэль тоже молчал, крепко сжимая меня, он будто боялся, что я исчезну, и от этого тоже было приятно. Сама не заметила, как задремала, а очнулась от тихого и грозного:
– Наконец-то. Почему так долго?
– Я пока не твой подданный, герцог, – прозвучал в ответ раздраженный голос мэтра Артора Венсента. – Зато я пока еще подданный Луанарда Третьего, чтоб ему хорошо жилось…
– Что, опять Ларе стало плохо? – фыркнул Габриэль и нежно коснулся моей щеки губами. – Просыпайся, малыш.
– Если бы! – воскликнул мэтр и кивнул мне, словно мы расстались только недавно. – Клади ее на кровать. Этот балбес, ваш младший брат, опять пробовал обернуться змеем.