Колючая ромашка

Глава 42

Рука Габриэля скользнула в мои волосы, удерживая, словно он боялся, что я исчезну, растворюсь в небытии – и он опять останется один. Жаркое дыхание опалило мои губы. Его поцелуй был сродни первородному пламени, которое выжгло все мысли, оставив после себя только голое, жадное, с легкой безуминкой желание. Мы оба горели в этом пламени, пили друг друга, жадно захлебываясь от чувств, его руки касались моих, переплетая пальцы и души. Глаза в глаза, дыхание к дыханию, жар тел, нежность губ, рваные выдохи…

– Моя Ромашка…

Это прозвучало как молитва, и я потянулась навстречу всем телом, всей душой. К нему, к моему наваждению, к моему якорю, к половинке моей души. Я хотела запомнить этот миг, хотела помнить касания, тихий шепот, нежные и жадные поцелуи, дрожь сильного тела под моими ладонями. Хотела запомнить это на всю оставшуюся мне жизнь. Габриэль – сильный, властный, жесткий – был со мной нежным, теплым, чувственным, отдающим себя до последнего вздоха и благодарно принимающим мою любовь.

Родным…

Он был всем моим миром…

Через некоторое время, уставшая и счастливая, я запрокинула голову, подставляя шею под поцелуи, и увидела на спинке кровати золотого дракончика. Он усердно тряс крыльями, осыпая нас волшебной пыльцой, не переставая при этом бубнить:

– Все, опасность для наследника миновала, нечего тут тянуть, а то придумал использовать против моих планов заклинание пустоты… ага, щас… Любитесь, дети мои, и размножайтесь!

Он гнусаво захихикал и исчез, и я моментально о нем забыла. Зачем мне помнить о мелком драконе, когда рядом, опять готовый к подвигам, лежит такой превосходный экземпляр дракона настоящего, и весь он мой!

Когда часы пробили полночь, мы сделали набег на кухню: держась за руки, прокрались через темные коридоры дворца и нагло обчистили большой холодильный шкаф. А потом пили вино, ели бутерброды с мясом и овощами и опять целовались. Разогнала нас матушка Нора. Она вошла в комнату со стаканом теплого молока и печенья, погрозила смутившемуся Габриэлю пальцем, на меня посмотрела укоризненно и молча указала на кровать.

– Габи, марш в свою комнату! Девочке нужен отдых, а не вот эти все… безобразия!

Удивительно, но Габриэль ее послушался. Правда, стоило матушке Норе покинуть мои покои, как он тут же вернулся и улегся рядом. Крепко обнял, прижал к себе и прошептал:

– Спи, счастье мое беспокойное.

Я хотела возмутиться, что очень даже покойное, спокойное в смысле, но вместо этого зевнула и провалилась в сон, запоздало заподозрив, что в молоке точно было снотворное!

– Ты мне должен все рассказать! – успела пробормотать, засыпая.

– Утром. Спи, любимая.

Ага, а утром он уйдет во дворец, и я опять буду мучиться от неизвестности!

Но утром Габриэль никуда не ушел, когда я проснулась, он, полностью одетый, лежал рядом поверх одеяла и читал письма.

– А почему ты не на службе? – получив утреннюю порцию нежности, поинтересовалась я.

– Я больше не служу, – коротко ответил Габриэль и опять уткнулся в письма.

– А где ты тогда был?

Я ведь помню, что днем его не бывает дома.

– Занимаюсь делами клана, укрепляю границы, подписал мирный договор с кланами Порфита. Веду переговоры с эльфами… Ну и заодно, – он скривился, – провел аукцион в Роби-холле, продал щенков, тренировал свору для герцога Савойского…

Я прыснула.

– И как?

– Тренировать молодых драконов проще. Но мы с тезкой справились.

– Габриэль, – вкрадчиво начала я. – Ты ничего не хочешь мне рассказать?

– Сначала ты. – Муж отложил письма и повернулся ко мне. – Что с тобой случилось с того момента, как ты упала в портал?

Я рассказала. Все, без утайки. И про маман, и про ее супруга мэтра Хроноса, и про наш с прапрадедом договор, и про мое решение во что бы то ни стало избавиться от хрупового кинжала! Сейчас я могла говорить свободно, меня не ограничивало заклятие молчания, я вспоминала каждую мелочь, каждый жест, слово, заново переживая события недавнего прошлого.

– Прапрадед задумал это давно, еще когда сам был носителем кинжала!

– Тебя обманули, как обманули и меня. Они использовали нас. А я очень не люблю, когда жизнь моей любимой разыгрывают втемную.

Габриэль щелкнул пальцами, и с подоконника сорвался венец, чтобы спустя мгновение плавно опуститься мне на колени.

– Все было ради него, – кивнул на украшение герцог.

Я осторожно коснулась обода рукой и тут же отдернула пальцы.

– Колючий и ледяной… Это?..

– Венец власти.

– Но… погоди! – Я помнила, что, если хмуриться, будут морщины, но не смогла сдержаться. – Это не может быть он! Ведь этим венцом коронуют правителей! И Луанарда Третьего им короновали, я лично видела. Мы с маман стояли в первом ряду на коронации и наблюдали, как венец лег на голову нового короля, как сверкнул камень. Венец – символ власти и сильный защитный артефакт, он бережет нашу страну от стихий, от мора, от внешних врагов. Король, которого не принял венец, не может занять трон! Так написано в «Уложении о государственности». Это постулат, основа власти, незыблемое! Без венца нас бы уже сожрала нечисть из-за грани!

– Для этого у короля есть ликвидаторы. А на голове Луанарда была подделка. И в сокровищнице лежит подделка. Искусно сделанный дорогой артефакт, но подделка. А этот настоящий. – Габриэль скользнул безразличным взглядом по символу власти.

– И как так вышло, что он оказался по ту сторону портала? И… и при чем тут мы?

Муж отложил бумаги, обнял меня и начал рассказ. Спокойно, тихо, безэмоционально.

Все началось как в сказке – с любви. Между некромантом и драконицей. Но драконица состояла на королевской службе, которая не предполагала брака, маг уже был женат, носил в себе проклятие «кинжала» и постоянно отбивался от попыток Черной ложи его прикончить. Кстати, именно так он получил кровь вампира и благодаря этому освоил магию крови. В общем, судьба была против влюбленных, но когда это Робертсоны сдавались судьбе?

План, который придумал Дункан, был гениален и прост. Прервать род и до последней капли уничтожить кровь, способную принять заклятие кинжала, причем уничтожить ее не просто так, а на алтаре, закрыв портал в запретное измерение. При этом следовало соблюсти ряд условий, главным из которых являлось то, что ритуал должен быть закончен полностью. Потому что заклятие клинка имело собственную волю и вполне могло уцепиться даже за каплю древней крови. А так как алтарь находился под пристальным вниманием короны, пришлось бы слишком многое объяснять королю, который вряд ли бы остался доволен, исчезни из мира «кинжал». Дело в том, что портал все-таки периодически использовали… Как именно, Габриэль не стал мне рассказывать, но пообещал, что даст почитать засекреченные дела.

– Чаще всего в него выбрасывали преступников и неудачные эксперименты, – уклончиво сказал он, и я решила не настаивать: меньше знаю – крепче сон!

Дункан методично подставлял под удар Черной ложи все боковые ветви, в которых текла хоть капля крови знаменитого предка – побратима Белого дракона. В итоге остались лишь Робертсоны. Прапрадед умер и превратился в призрака рода, а леди Джоанна под видом тетушки Эйрингауз вошла в нашу семью. Так она могла беспрепятственно встречаться с любовником. Шли годы, пара выжидала… И дождалась.

Отец Луанарда Третьего женился на чрезвычайно амбициозной, своевольной и тщеславной даме. Брак был политический, отношения между супругами оказались весьма прохладными, чтобы не сказать хуже. А когда целители сообщили молодой королеве, что наследника от короля можно не ждать… Этим и воспользовалась драконица. Талантливая актриса, мастер перевоплощения, хороший психолог, она сумела разбудить самые темные стороны души королевы, смогла внушить ей, что та должна править единолично, что король – никчемный неудачник и ему не место на троне…

– Кстати, с этим я полностью согласен, – заметил Габриэль и поцеловал меня в плечо. – Отец Луанарда был плохим правителем.

– Какое счастье, что мое мнение о правящей династии сформировано из газет и лекций учителей! – усмехнулась я. – До знакомства с тобой я считала правителей сродни богам и даже не подозревала, что королевский двор – это такой гадюшник!

– Власть всегда привлекает беспринципных людей, – вздохнул муж и продолжил рассказ.

Ежегодно в первый день зимы, на самом изломе года, король демонстрирует подданным силу артефакта и свою власть над ним. Обновляются границы защиты, напитывается погодный купол… Это зрелище собирает массу народа. Чтобы сместить короля, достаточно лишить его венца власти.

– Я помню из учебников о покушении на его величество, – пробормотала я. – Там был весьма обширный заговор, и выжил он в тот раз случайно.

– Да. И его напугал масштаб заговора. Королева умело манипулировала недовольными, но при этом сама всегда оставалась в тени. Ее никто не подозревал.

– А ее роман с верховным магом – выдумка?

– Нет. Они действительно были любовниками. Именно он должен был выкрасть венец… Но преданность и долг победили, и маг рассказал королю, что на него готовится покушение и что венец под угрозой. Правда, он не рассказал, кто именно стоит за спиной заговорщиков. Но его величеству этого хватило, чтобы подготовиться. И вот тут начинается самое интересное.

В игру вступил Дункан. Мой отец всегда с ним советовался и в этот раз пришел тоже. Дункан и посоветовал спрятать венец в другом мире, а потом забрать его, когда угроза кражи минует. Папан передал это королю, и тот согласился, а заодно решил припугнуть очередного любовника ветреной супруги, поскольку о том, кто согревает постель его жены, он догадывался. Отец открыл портал, верховный маг вошел в него, чтобы спрятать венец, но вернуться не успел…

А дальше вмешалась судьба, король все же погиб от руки заговорщиков, папан покончил с собой, и тайна венца ушла в небытие. Знали о ней только двое, но они не планировали никому рассказывать правду. Они выжидали…

– Но еще раньше Дункан внушил твоему отцу, что огненный дар его дочери необходимо запереть вместе с заклятием хранителя. Он же подвел твою мать к мысли избавиться от плода, чтобы не родилось больше наследников, способных принять кинжал. Он много десятков лет ждал, когда кинжал перейдет к девочке и будет спать в ней до рождения нового наследника.

– И дождался, – прошептала я.

– Джоанна добыла образец твоей крови, провела один забытый ритуал, которым можно определить совместимость человека с иным, и узнала, что я тот, чья кровь сможет заменить твою… – Он на мгновение запнулся, но больше ничего говорить не стал, а я сделала зарубку в памяти – вернуться когда-нибудь к этому разговору и узнать, что это за ритуал такой? – И встал вопрос, как нас свести? Я не посещал королевские мероприятия, у меня все было отлично в личной жизни, да и ты была слишком для меня юной. Но мы встретились…

– Чтобы потом разбежаться на три года.

– Злючка.

– Просто память хорошая!

– Когда погиб твой отец, парочка притихла, но потом они решили, что все идеально складывается. Сначала Джоанна привлекла к новому заговору королеву, сообщив ей, что узнала, где венец, потом она то же самое рассказала Луанарду, для которого возвращение артефакта было жизненной необходимостью. Дурить простых подданных можно долго, но очень сложно это делать с магами. Королева интриговала против сына, сын против матери, и оба против тебя. В результате…

– Дункан избавил нас от проклятия, твой брат получил венец, королева получила по заслугам?

– Луанард не получил венца, – скривился супруг. – После того как он надел его возле алтаря, он пять дней провалялся в беспамятстве, а венец возник у меня на голове во время встречи с представителями кланов Порфита. Он признал королем меня, а не Луанарда.

– И что теперь?

– Ничего. Я набил морду братцу, ушел со службы, закрыл границы клана и предупредил, что, если хоть один посыльный короля появится на моих территориях, я вернусь во дворец и займу предназначенный мне трон.

– А Лара?

– Она ничего не знает, и она твоя подруга. Только для нее и сделано исключение.

– И что, Луанард не пытается через нее с тобой помириться? – удивилась я.

– Пытается, – прорычал муж. – Раскаялся, осознал и больше не будет!

Я хихикнула, но сдержалась. Не было у меня никакого желания злиться на заговорщиков. Хотя простить тоже не получалось. Я понимала, что Габриэль рассказал мне очень укороченную версию, но вот честное слово, была ему за это благодарна! Может быть, мы еще вернемся к этой теме, но это точно будет не сегодня и не завтра… и вообще не в ближайшее время!

– Я понимаю, отчего ты злишься. – Я вывернулась из-под руки супруга и забралась к нему на колени. – Я понимаю, что ты расцениваешь это как предательство, и я полностью на твоей стороне. Но ведь когда-нибудь ты дашь им шанс?

– Может быть… когда-нибудь… – Он обнял меня. – Ради магической побрякушки Луанард готов был пожертвовать тобой. А если бы не вышло тебя спасти? Если бы у некроса не получилось?

– Но ведь получилось! – Я с наслаждением запустила пальцы ему в волосы. – Я ни на секунду не сомневалась, что ты меня вытащишь. И вообще… целуй меня уже!

С этим Годфрей согласился сразу.

Эпилог

Мы расположились на берегу чудесного озера в глубине дворцового парка. Маман, разложив по пледу широкую юбку клетчатого платья, обмахивалась веером, Лара лежала, опершись на подушки, а я сидела, поджав под себя ноги, и улыбалась, подставив лицо теплым лучам. Между нами стояло огромное блюдо с фруктами и кувшин с холодным цветочным чаем. Солнце ласкало кожу, тихо плескалась о гальку вода, жужжали пчелы, и до одури пахло медом. Из-за медоносов мы сюда и пришли, эти крупные белые цветы распускались всего на три дня в году, и увидеть их цветение было большой удачей.

Лара покосилась на нас и шустро подтащила блюдо к себе. Маман улыбнулась, я сделала вид, что не вижу и не слышу, как она с наслаждением и причмокиванием вгрызлась в персик.

– А што? – скосилась на меня подруга. – Я, мошет, только ошила… – Она сглотнула и уже нормально заявила: – Меня третий день не тошнит! Не мешайте мне предаваться пороку чревоугодия.

– Да я молчу!

– Ты очень выразительно дышишь!

– Ну прости, не дышать я еще не научилась.

Маман фыркнула, но промолчала. Она продолжает жить с виконтом Виндером, который так и преподает студиозам философию и ментальную магию. Предъявить ему оказалось нечего, поэтому обвинений он избежал. А как только портал исчез, исчезла и Черная ложа. Официально… Сейчас у мэтра Хроноса новое увлечение, вместе с верховным магом короля, тем самым типом, который просидел в Запретном измерении долгие годы, но сумел выжить и сохранить венец власти, они занимаются разработками на основе технологий чужих.

Тот мир, куда так рвались наши ренегаты, погибал. Люди исчерпали его ресурсы, а война за земли привела к глобальной катастрофе, которая погубила почти все население, а тех, кто выжил, загнала под землю. Верховный маг, а ныне советник его величества Луанарда Третьего, принес много идей, схем и рисунков. Я тоже мечтала с ним пообщаться, но муж пока был против. Вот и приходилось выдавливать по крупицам новости из Лары.

– Юные леди, я вас покину. – Маман взмахнула веером, подзывая слугу, чтобы он помог ей подняться. – Что-то разморило меня на жаре. Встретимся в субботу, Романна. Не забудь, ровно в пять у нас в загородном поместье будет выступать знаменитый тенор из Гории. Не помню его имя, но он очень популярен!

Она ушла, а Лара пробухтела:

– Она до сих пор не знает, что ты оперу терпеть не можешь?

– Мне кажется, это изощренная месть за то, что сегодня на обед подали ее нелюбимые грибы, – задумчиво произнесла я, наблюдая, как маман с ровной спиной гордо вышагивает по направлению к портальной площадке.

У нас с ней были странные отношения. Она так передо мной и не извинилась, делая вид, что ничего не произошло, приезжает в гости несколько раз в неделю, проводит у нас день, ведет светские беседы, рассказывает сплетни и уезжает до следующего раза. Мне кажется, что она не поняла, что произошло на поляне в лесу, и считает, что я просто попала под рикошет заклинания. Но когда я начинала возмущаться, муж обнимал меня за плечи и говорил:

– Она провела у твоей кровати не одну ночь и ни разу не позволила никому усомниться в том, что ты вернешься. Знаешь, Ромашка, нашим детям нужна такая бабушка.

При этом на его мужественное лицо наплывала тень. Мы оба скучали по Джоанне, но пока Габриэль простить ее не мог. Понимал, но не простил лжи. Драконица пыталась встретиться с ним, но каждый раз получала категорический отказ, а сама пройти на территорию дворца больше не могла, Габриэль исключил ее из клана и лишил защиты. Это было очень сурово, но, как сказала матушка Нора, повелитель в своем праве.

Вилма тоже оказалась без клановой защиты, Габриэль не забыл ей удар камнем по голове. Эльфийка, правда, совершенно по этому поводу не страдала. Они с мэтром Венсентом сыграли тихую свадьбу и поселились в его поместье. А вот ее дочь осталась в клане, девочка учится в магической школе для одаренных детей и к матери уезжает только на выходные. Лара сказала, что Вилма беременна, но сам мэтр пока хранил молчание, а я, как примерная ученица, не любопытствую.

– А ты знаешь, что рыжий Себастьян сделал предложение Рике? – спросила я у Лары.

– Да ты что? – ахнула подруга. – Она счастлива?

– Рика? Отказала!

Лара округлила глаза, а я, выждав паузу, продолжила:

– Первый и второй раз отказала, а на третий согласилась. Так что в день осеннего солнцестояния у нас будет шумная свадьба. Рыжий попросился в клан, а Рика давно дала клятвы Габриэлю. Ты же придешь?

– Если смогу передвигаться, – пробурчала Лара и опять потянулась за персиком, ноя при этом: – Я стала такая толстая!

Это подруга преувеличила, она, наоборот, похудела, осунулась, и о ее интересном положении говорил только аккуратный животик, который она гордо выпячивала при ходьбе.

– Ты отлично выглядишь, – в сто пятый раз сообщила я, и Лара улыбнулась.

– А вы когда? – тоже в сто пятый раз задала она вопрос.

– Мы решили не спешить. Габриэль еще не разобрался с проблемами, – уклончиво ответила я. – Я учусь.

– Это несправедливо! Почему я должна одна страдать?

– Потому что мой муж умеет пользоваться противозачаточными заклинаниями высшего порядка.

– Мог бы научить Лу, – насупилась Лара. – Когда они уже помирятся? Я так хочу показать тебе детскую. Я сама рисовала интерьер и подбирала материалы для стен!

Я вздохнула. Боюсь, что не скоро. Габриэль категорически не желал общаться с братом, а Луанард честно выполнял условия клятвы и не приближался к границам кланов. Я не давила на мужа, видела, как ему тяжело принять решение. Он часто, заложив руки за спину, стоял у окна в спальне, где на подоконнике так и валялся венец власти. В такие моменты Габриэль был задумчивым и строгим. Все, что я могла, это подойти, обнять напряженные плечи, прижаться щекой к спине и поделиться теплом. Мне все равно, кем будет мой муж – королем или главой клана, я приму любое его решение, потому что люблю человека, а не правителя.

– Леди…

Наш разговор прервал тихий хлопок, воздух буквально распорола кровавая линия пространственного разрыва. Наша охрана и слуги моментально ощерились клинками и магией, но я взмахнула рукой, показывая, что все нормально. Лара вскрикнула, прижимая руки к животу, я же усмехнулась. Я знала, кто, наплевав на все запреты, нагло рвет пространство в одном из самых защищенных мест наших земель. И не ошиблась, из портала вышел Дункан Робертсон.

– Доброго дня, леди, – кивнул он, словно мы расстались день, а не два месяца назад. – Я почувствовал зов крови и не смог не прийти.

– Зов крови? – удивилась я, начиная подозревать предка в обмане. – Я тебя не звала!

– Ты – нет, но звали они. – Прапрадед кивнул на мою грудь, а потом его взгляд сместился вниз на живот.