Таблетки

– Мама, можно я покажу Диме свою комнату? – спросила она, когда окончательно поняла, что за общим столом она с парнем не сможет откровенно поговорить.

– Конечно, покажи, вам же наши бабские разговоры совсем неинтересны.

– И здесь ты спишь? – Дима без приглашения сел на кровать, сразу же пытаясь определить жёсткость матраса. – Ой, прости, я, когда немного волнуюсь, начинаю делать неприличные вещи.

– Всё нормально, -заверила парня Рита, а сама подумала. – Ты давно ведёшь себя неприлично, постоянно пялясь на меня и раздевая взглядом.

– Уютненько, – оценил комнату Риты молодой человек. – Ты где-то работаешь или учишься?

Подобных вопросов Рита боялась больше всего. Ведь она нигде не работала и не училась. А всё из-за того, что ей приходилось каждый день глотать дюжину противных таблеток от странной болезни, симптомов которой она не чувствовала. Действительно, если человек болен, то у него что-то болит, он чувствует дискомфорт, усталость, головокружение или другие вещи, которые не характерны для здорового человека. Рита же ничего подобного не ощущала, она выглядела здоровой, но тем не менее, ей почему-то нужно было принимать эти лекарства.

– Я нигде не работаю и не учусь, – ответила она, опустив голову.

– Почему?

Девушка всем своим видом показывала, что ей неприятны Димины расспросы. Ведь, если на них отвечать честно, то придётся рассказать о своей болезни, а ей этого не хотелось.

– А ты где учишься? – решила она взять инициативу в свои руки и перевести разговор в нужное русло.

– Я учусь на программиста в университете. В следующем году у меня дипломная работа. А дальше пойду работать на одно из предприятий хай-тека.

– Как интересно! Тебе это нравится?

– Это моя детская мечта, ещё с того момента, когда персональные компьютеры были большой редкостью и не каждый себе мог позволить их купить.

– Ничего себе, какой ты старый. Расскажи тогда об Отечественной войне 1812г. Это ведь правда, что Москва сгорела дотла, – решила пошутить девушка.

Дима улыбнулся и ответил:

– Возраст – понятие относительное. Если сравнивать меня с дошкольником, то я действительно старый. А если сравнить с пенсионером, то я ещё очень-очень молод. Осенью мне будет двадцать семь. А тебе сколько?

– Как неприлично у девушки спрашивать её возраст, – надула губки Рита. – Сколько ты мне дашь?

– Ты совсем молоденькая, где-то двадцать, может двадцать один.

– Почти угадал. Хотя мог бы сказать восемнадцать. Мне было бы приятнее.

– И всё-таки сколько? – настаивал парень. – Двадцать два?

– Угадал, два месяца назад исполнилось.

Рита стояла совсем рядом с молодым человеком. У неё появилось непреодолимое желание сесть ему на колени. Но это было бы неприлично при первом свидании. Чтобы хоть как-то победить своё желание, она села на краю кровати на небольшом отдалении от парня.

– Так чем ты всё-таки занимаешься? – продолжал задавать неудобные вопросы Дима.

– Абсолютно ничем, сижу дома.

– Ты, что, совсем никуда не выходишь?

– Почему, выхожу, – соврала девушка.

Чтобы прервать неудобные вопросы Рита соскочила с кровати и открыла один из ящиков большого комода, стоящего у изголовья кровати.

– Хочешь я покажу тебе свою коллекцию. Я начала собирать её в третьем классе.

Девушка решила немного солгать. Коллекцию предложил ей собирать доктор Стойков несколько лет назад.

«Увлекаясь коллекционированием можно на время забыть о депрессии и плохом настроении. И вообще, у любого человека, кроме профессии должно быть хоть какое-то хобби, чтобы периодически отвлекаться от серой повседневности», – говорил он.

Нет, Рита не собирала марки, монеты, значки и прочую ерунду, которую любят собирать люди, а потом хвастаться своей коллекцией перед другими. Мама научила Риту вышивать крестиком, и девушка всё свободное время вышивала салфетки. Они были все квадратными, одинакового размера со сторонами 20см.

Некоторые узоры девушка скачивала с интернета, а некоторые из большой книги со схемами. В коллекции Риты было уже более сотни таких салфеток. Такое занятие действительно её успокаивало и здорово убивало время в четырёх стенах. Теперь настала очередь похвастаться коллекцией перед молодым человеком.

– Боже, как здорово! – воскликнул восхищённый Дима, разглядывая разнообразные узоры. – Это всё ты сама вышивала?

– Какой же всё-таки глупый, – заметила Рита. – Неужели думаешь, что я хвастаюсь вышивками, купленными в магазине.

– Извини, не хотел тебя обидеть.

– Вот это моя первая салфетка, – сказала девушка, показывая узор, на котором были вышиты белые подснежники, пробивающиеся сквозь толщу тающего снега. Я люблю цветы. У меня в коллекции есть и розы, и тюльпаны, и васильки, и орхидеи. Но особенно я люблю ромашки. Вот посмотри.

Дима был восхищён коллекцией девушки. Среди всех узоров ему понравился домик на опушке леса, возле которого росла берёзка, а также одиноко стоящее здание, к которому вела извилистая тропинка посреди пшеничного поля.

– Моя мечта поселиться где-нибудь в лесу, подальше от городской суеты, – с грустью промолвил он. – Никто тебя не беспокоит, ты наслаждаешься тишиной, пением птиц, а по вечерам смотришь на звёздное небо и думаешь, как всё-таки безграничен мир, в котором мы живём. Но я не смогу так долго. Мне нужно общение, нужны какие-то цели в жизни, нужно чем-то заниматься.

Дима неожиданно переключился на другую тему, и Риту снова ожидали неприятные расспросы.

– Ты живёшь одна с матерью, а где твой отец?

– Не знаю и знать не хочу, – отрезала девушка. – Я его совсем не знаю. Мама сказала, что он её бросил, когда узнал о её беременности. Он исправно платил алименты все эти годы, но ни разу обо мне не вспомнил. А я так ждала от него хотя бы какой-то открытки на День рождения, хотя бы какого-нибудь телефонного звонка с традиционными вопросами: «Как у тебя дела? Как ты учишься?». И так далее. Но всего этого не было. Мама говорила, что он живёт в другом городе и у него новая семья.

– У меня почти аналогичная история. Я тоже рос без отца. Он умер, когда мне было четыре годика. У него был сахарный диабет. Ему кололи инсулин, и он придерживался строгой диеты. Что-то пошло не так. Однажды он пришёл с работы, лёг на диван, заснул и больше не проснулся. Я совсем его не помню. Осталось только одно воспоминание, как он спас меня, когда я провалился под лёд на зимней рыбалке. Отец любил рыбалку и однажды взял меня с собой. В одном месте лёд был очень тонкий. Я не отходил от него ни на шаг и мне было скучно и неинтересно. И тут я увидел, как на льду что-то шевелится и пошёл в ту сторону.

Отец так увлёкся рыбалкой, что не заметил, как я отошёл. На льду сидела какая-то птица и пила воду, я смело шагнул к ней и вдруг почувствовал, что начинаю куда-то проваливаться. Я не понял, что произошло и даже не успел испугаться. Ещё мгновение, раздался треск, и я оказался в ледяной воде. Отец отреагировал моментально, услышав за своей спиной характерный звук. Он бросился ко мне на помощь, подполз к краю полыни и схватил меня за куртку. На этом рыбалка в тот день закончилась, после этого мама запретила брать меня на зимнюю рыбалку. А лета отец не дождался. Он умер в первый день весны, спустя полтора месяца, как спас мне жизнь.

– У тебя был замечательный отец, – сказала сочувственно Рита и добавила. – Жаль, что хорошие люди уходят так рано.

– Я очень благодарен ему, хотя совсем не помню. Вот не помню, как он выглядел, какого цвета были у него глаза, его походку, голос. Ничего не помню. Остались только несколько фотографий. Он был симпатичным, с шикарными усами и курчавыми волосами. После его гибели маму перестали интересовать мужчины, она избегала отношений с ними, видимо, чтобы не расстраивать отца на том свете. А твоя мама вышла замуж во второй раз?

Опять неудобные вопросы. Рите совсем не хотелось вспоминать своего отчима, но потом она, подумав, решила рассказать своему новому знакомому то, что терзало её душу долгие годы.

«Может мне полегчает, если я поделюсь своими детскими обидами с другим человеком», – подумала она.

– Мама не вышла замуж второй раз, но у неё несколько лет был сожитель. Я так не хочу вспоминать его. Он обижал меня, бил и наказывал. В этом человеке не было ничего святого. В выходной день он напивался и начинал дебоширить. Мы с мамой прятались в комнате пока он не успокоится. Представляешь, чтобы случилось, если бы мы попались под его горячую руку. Когда я пошла в четвёртый класс, эта сволочь сломала мне руку. Мамы как раз не было дома, она вышла в магазин. Ему не понравилось, как я мыла посуду. Он схватил меня за руку и сильно ударил ею об стол. Было ужасно больно, я закричала, а потом стала плакать, до конца не понимая произошедшего. Этот гад решил, что я притворяюсь и начал меня избивать, чтобы я замолчала. Когда он зацепил мою раненую руку ещё раз, я от боли почти потеряла сознание. Эта сволочь вместо того, чтобы вызвать мне «скорую» пошёл в комнату смотреть телевизор. Не знаю, сколько я пролежала в полуобморочном состоянии на полу в кухне, но мама подоспела вовремя, ещё немного и я могла бы умереть от болевого шока. Так сказал врач-травматолог, когда моя рука зажила. После этого случая мама решилась его выгнать. Она пригрозила, если он не уберётся, то его посадят за домашнее насилие и причинение телесных повреждений. Этот человек оказался трусом, чтобы не сидеть в тюрьме он в тот же день собрал свои вещички и куда-то исчез. Мы вынуждены были продать квартиру и, немного доплатив, купили новую в этом доме, который только-только был построен.

– Где вы раньше жили?

– Недалеко от железнодорожного вокзала, в старом пятиэтажном доме с маленьким балконом и кухней.