Плазмоиды

– Да это все. Но жизнь плазмоида долгая, я буду дальше стараться. Самое худшее для плазмоида это отсутствие новой информации. Согласись, мы сегодня увидели что-то новое, – сказал Ёцц и улыбнулся.– Чем оно похоже на плазмоида? Почти ничем. Но плазмоиды рождают себе подобных. И эта нить создает следующие куски своей цепи, подобные предыдущим. Это пока все, но это только первый шаг.

Второе творение

Ёцц возобновил свои попытки создать стабильные нити. Он постоянно посылал на Венеру лучи. Провел миллионы экспериментов.

Постепенно с помощью этих лучей он научился присоединять к цепочкам кремния кроме серы и водорода атомы других веществ: азота и кислорода.

Пробовал делать цепочки из углерода, но они разрушались намного быстрее, чем из кремния. Для углеродных структур температура Венеры 450 градусов была слишком велика. Постепенно он научился создавать нити все стабильнее, и нити все быстрее выхватывали атомы из окружающий среды.

Однако рано или поздно происходило какое-то механическое воздействие. Нить разрывалась на части, и на местах разрыва начинался процесс разрушения кусков нити.

Переход количества в качество наконец произошел. При очередной попытке Ёцц создал не однородно-равномерную нить. В нити через равномерные промежутки находились менее прочные зоны. При механическом воздействии именно в этих зонах происходили разрывы. Эти зоны были сделаны таким образом, что при разрыве в них, они превращались в активные концы нити, способные тоже присоединять атомы кремния. Процесс был запущен. Одна нить распалась на две.

У каждой новой нити оказалось 2 активных конца. На каждом из этих концов шел рост. Потом нитей стало четыре, восемь и количество продолжало увеличиваться.

Прошло несколько дней. Ёцц посмотрел в телескоп на Венеру, на ту зону с которой он работал раньше. Там было множество нитей. Нити были разной длины.

Все они пытались удлиниться, выхватывали из окружающей среды атомы. Иногда атомов не хватало, а нитей было слишком много, и тогда атомы выхватывались их соседних нитей. Происходил постоянный процесс борьбы за ресурсы.

«Да я сделал это, создал что-то стабильное, постоянно обновляющееся, вне Солнца, но что дальше? Как это поможет нам? Я не могу управлять этими нитями. И я не могу дать им разум подобный нашему.» – Подумал Ёцц.

Он принял круглую форму эквивалентную у плазмоидов грусти и улетел в дальней конец Солнца размышлять. Год прошел в раздумьях. Через год великий Ётп призвал к себе Ёцца.

– Посмотри в телескоп. – Сказал Ётп. – В самый обычный телескоп, не телескоп суперразрешения. Посмотри вот здесь была гора, ее больше нет. А вот самая большая гора Венеры, посмотри, она стала меньше, она разрушается.

– Да это мои создания. Их стало слишком много, и я их сделал слишком агрессивными. Они преобразуют в себя все, до чего дотянутся. Ими невозможно управлять. В них нет разума. Они разрушительны для Венеры, а для нас они бесполезны. Да это моя ошибка, но не ошибается только, тот кто ничего не делает. Я буду думать и может быть придумаю что-то другое.

Пришло еще несколько лет. Венера стала круглой, идеально круглой. Наблюдатели подумали бы, что она покрыта жидким океаном, поэтому она такая круглая, но там не было ни волн, ни штормов. Она была ни жидкая и ни твердая. Вся ее поверхность была из множества микроскопических нитей. Нитей, жадно ищущих ресурсы и пожирающей соседей. Иногда на Венеру падал метеорит, и он был за несколько минут разобран на атомы и превращен в ту же структуру нитей.

К Ёццу прилетел Ёрк, первый из его родителей, переполненный любви.

– Привет сын. Я слышал о твоих экспериментах и о твоих неудачах. Кажется, я знаю в чем твоя ошибка. Твой подход механистичен. В твоих создания ни капли любви. Поэтому они все разрушают.

– Как же я сделаю, чтобы в микроскопических нитях была любовь? Разве это реально?

– Думай, Бог не дает испытания не по силам.

Лучи смерти

– Ёцц, у меня к тебе два вопроса. – Сказал Ётп. – Что мы будем делать с Венерой? И что мы будем делать, чтобы этого не произошло на других планетах?

– У меня общий ответ на эти вопросы. Лучи смерти.

– Но в чем смысл? Ну убьешь ты несколько тварей, но остальные тут же сожрут ее части, размножатся и ничего не изменится.

– У меня есть идея. Увидишь. Но мне нужна помощь многих плазмоидов, я хочу построить лазер намного мощнее чем тот, которым я создавал этих тварей.

– Да, мы поможем тебе. Я скажу, чтобы все, кого ты попросишь, тебе помогали.

Ёцц принялся за реализацию своей идеи. Сначала он создал сверхмощный лазер. Нет, лазер не мог убить много тварей, его луч был узкий.

Но зато этот лазер мог светить сквозь тварей на глубину Венеры. Ёцц не мог бы ничего сотворить на поверхности Венеры, все его творения были бы сразу уничтожены.

Лазер добирался до тех глубин, где твари существовать не могли, слишком высокое было давление.

Там Ёцц стал создавать новые творения. Они были намного прочнее предыдущих. Но не в этом основное отличие. Часть цепочки была особая, звено смерти.

Если подать на звено смерти даже слабый сигнал, но особой последовательности, той последовательности которую знал только Ёцц, то цепочка разрушалась, разрушалась вся до конца. Долгие десятилетия творил Ёцц прежде, чем остался доволен. Механизм должен работать всегда, безотказно. И только после этого Ёцц запустил размножение новых тварей глубоко под поверхностью Венеры. Из одной получилось две, потом четыре, восемь и так далее. Вскоре новые твари поднялись вверх. Они были намного прочнее и сильнее старых и стали их пожирать. Новых тварей становилось все больше, старых все меньше. Внешний наблюдатель ничего нового бы не увидел, Венера оставалась все такая же круглая и все также кишела тварями, но они были уже другие. Ёцц подождал несколько месяцев, чтобы старых тварей точно ни одной не осталось.

После этого он расфокусировал лазер, чтобы его излучение было слабое, но накрывало всю Венеру. Задал свою тайную последовательность сигнала и запустил луч смерти.

Новые твари стали распадаться на части. Венера вращалась, подставляя лучам то одну, то другую свою сторону, твари погибали. Прошло еще много месяцев, и наконец их совсем не осталось, осталась только мельчайшая пыль. Она легко поднималась венерианскими ветрами и ураганами. Скоро поверхность Венеры стала полностью скрыта под огромными облаками пыли.

Земля

На Венере не осталось твердой поверхности. Существ создавать стало сложно и Ёцц направил свой лазер, которым перемещал атомы и соединял их, на следующую планету по удаленности от Солнца, на Землю.

Земля была намного холоднее, не было смысла и пытаться создать там кремниевых существ, при температуре около 0 градусов, они бы застыли и не смогли бы двигаться. А плавать в воде, которой на Земле было очень много, они не могли бы, были очень тяжелые.

Ёцц предпринял попытку создать существ на основе углеродных цепочек. Углерод, как и кремний, мог присоединять к себе четыре соседних атома, и именно поэтому его можно было выстраивать в цепочки в отличии от других химических элементов. Углерод намного легче кремния, более гибкий, но менее прочный. Земля обладала обширным разнообразием химических элементов, их можно было присоединять разными способами к цепочкам углерода, обширные возможности для творчества.

Чаще всего, как и на Венере Ёцц применял кислород, азот и водород, реже серу, фосфор, хлор, фтор и металлы. Начал Ёцц с безопасности, создания звена смерти. Нужно было держать процесс под абсолютным контролем, чтобы если что-то пойдет не так, уничтожить свои творения. Годами Ёцц подбирал такое сочетание химических элементов на основе углерода и такую последовательность слабого лазерного сигнала, чтобы звено смерти гарантированно разрушилось.

И только после того как механизм стал срабатывать всегда, Ёцц стал достраивать цепочку другими звеньями, необходимыми для роста и размножения новых организмов. Наконец ему удалось повторить то, что он сделал на Венере.

Существа стали расти и делиться. Однако существа были слишком слабые, на поверхности Земли они не могли добраться до нужных химических элементов и Ёцц сделал их в воде. Вода сама их перемещала и время от времени подносила к нужным элементам, цепочки удлинялись. Прошло несколько дней, существ становилось все больше.

Ёцц совсем не хотел, чтобы случилось тоже самое что было на Венере и включил лучи смерти. Все существа моментально разрушились. Первый этап был пройден, но что дальше?

Как создать из них надежных помощников, которые когда-нибудь построят сложнейшие устройства из твердых веществ и перенесут плазмоидов к звездам?

Как с помощью них помочь в основном смысле жизни и страсти плазмоидов, изучении Вселенной?

Ёцц прекратил свои опыты и глубоко задумался. Пытался применить свое свойство, которое отличало его от всех остальных плазмоидов, нестандартное мышление, но ничего не приходило на ум. Грустный он полетел к своим родителям за советом, но и они ничего не могли ему сказать. Лишь Ённ, плазмоид равновесия, сказал:

– Попробуй обратиться за советом к моему отцу, он древнейший и мудрейший из всех плазмоидов четвертого уровня, его зовут Ёйл. Он находится на темнейшем месте Солнца.

Там он пребывает в раздумьях и медитации. Он редко с кем общается и даже мало получает информации извне. Он выбрал очень редкий и весьма сложный для плазмоида путь. Сознательно ограничивает поток внешней информации, чтобы больше получить информации из своего существа. Лети к нему, может он что-то посоветует.

Мудрец

Долго летал Ёцц по темному месту Солнца, наконец он увидел красивый разноцветный гармоничный кристалл, меняющий форму, но закрытый, округлый, без острых углов, не похожий на других плазмоидов. Это был Ёйл, мудрейший из мудрейших. Ёцц расположился рядом и стал ждать, не желая потревожить медитацию мудреца.

Прошло много часов прежде чем Ёйл заговорил.

– Здравствуй, молодой плазмоид. Ты долго находишься рядом со мной, значит что-то тебе от меня нужно. Но еще недостаточно долго. Ты переполнен страстями, эмоциями, разочарованиями, надеждами. Ты меня не услышишь. Ты так переполнен, что не сможешь получить от меня информацию. Тебе надо успокоить и разгрузить сознание, и только тогда мы сможем побеседовать. Сядь рядом со мной, и когда ты будешь готов, я сам обращусь к тебе.

– Хорошо пусть будет так. – Ответил Ёцц и сел медитировать.