Цветок папоротника. Сжечь сикомору!

– Я поеду сейчас, такси вызову. Останешься или со мной? Можно кофе перехватить где-нибудь, время у меня есть еще немного.

– Зачем, Миш? Для чего? Дождусь Ольгу лучше и вместе с ней поедем.

– Ну, смотри.

Он поцеловал девушку в щеку, вылез из ванной, оставив ее в полное распоряжение своей мимолетной спутницы, почистил в полумраке зубы и вывалил свое тело на улицу, где уже вовсю разыгрался жизнерадостный солнечный августовский день. Попросив таксиста остановить возле любимой точки продажи кофе, он благополучно добрался до своего кабинета, в котором его уже ждала коллега. Молча кивнув, он проследовал в свою часть кабинета. Десять утра. Начинался прием граждан – обычный день помощника депутата.

Страждущие

Сейчас придут страждущие. Они всегда приходят в понедельник, будто все выходные ждут, не дождутся возможности вылить на кого-нибудь свои печали и подпитав себя жизненной энергией, пойти дальше. Их было много, но приходили в основном одни и те же. Верней запоминались в основном одни и те же.

С последним глотком кофе из картонного стаканчика в дверь постучали. После крика «Войдите!» и ответа «Михаил на месте, проходите» в кабинете появилось олицетворение скорби и мук человечества. Впалые глаза, подчеркнутые глинистого цвета синяками под ними, уголки рта, которые навечно смотрят вниз улыбкой грустного мима. Нелепая гримаса сопровождалась таким же нелепым макияжем. Олицетворение скорби молчаливо опустилось на стул.

В вошедшей он узнал гражданку Ушкуйникову.

– Михаил, я буду продолжать бороться.

– Я вас полностью поддерживаю в вашем начинании.

– Пишите запрос прям при мне.

– Куда?

– В прокуратуру.

– Зачем?

– По факту доведения до смерти меня и моего покойного мужа.

Он уставился на женщину с приподнятыми бровями.

– Вас?

– Да, меня.

– И каким образом вас довели до смерти.

– Михаил, я юридически грамотный человек. Мне Сергей Анатольевич сказал – вы только держитесь. Держитесь и боритесь. Вот такие люди за меня. И не только он, все кто там был в кабинете, все кивали и соглашались с ним.

Михаил издал короткий стон. Кто такой Сергей Анатольевич и люди из его кабинета он не имел ни малейшего представления.

– Пишите запрос, я сяду рядом с вами…

– Прошу, только не надо садиться рядом со мной!

– Хорошо, я буду смотреть издалека и диктовать, я взяла вам ручку, – Ушкуйникова стала рыться в своей тряпичной авоське достала засаленную погрызенную ручку, самовольно вытащила из принтера лист бумаги и положила на стол перед Михаилом, – Я юридически грамотный человек. Вот вам ручка и лист – пишите.

– У меня есть ручка, не надо. Что вы хотите, чтобы я написал?

– Запрос в прокуратуру!

– Хорошо. За-прос. От кого запрос пишем?

– От Вас!

– Почему от меня?

– Вы что, думаете, я глупая? А кто должен писать запрос? Пишите! Требуем начать расследование инцидента доведения до смерти вдовы Ушкуйниковой и ее мужа по существу… так, теперь отправляйте!

– Я сейчас не могу – рабочее время же, я должен сидеть на месте.

– Тогда отправьте после работы!

– Выйду и первым делом на почту. Марку сам куплю, не переживайте.

– Когда придет ответ – сообщите мне!

– Конечно же, сообщим, спасибо за ваше участие, до свидания.

Понедельник обещал быть веселым.

– Миш, тут бабушка у нас.

– Уже? Откуда их берут…Ну давай.

Худенькая сгорбленная старушка с распущенными до плеч волосами, которые, как ни странно, не потеряли до сих пор свой русый цвет. Одета просто и не ново, но чистенькая и опрятная. Уже радует, значит человек более-менее адекватный.

– Здравствуйте. Как вас зовут? Какие у вас вопросы?

– Я Роза Сергеевна. Хотела попросить у вас помощи. Я в администрацию пришла и не знаю к кому идти. Иду по пустому коридору первого этажа и молюсь Николаю Чудотворцу. Смотрю, а из одной двери женщина выходит, вот и решила зайти.

– Ясно. А помощь в чем нужна?

– У меня дом пустой. Нет ничего, голая кровать, да шкаф. Сплю на полу на досках два года уже, на пружинах спать неудобно без матраса. Мне бы подушку и одеяло еще, я была бы вам очень благодарна.

– Значит подушка, одеяло и матрас какой-нибудь. А вы одна совсем живете? Детей нет или внуков?

– Есть, да не помогают…

– А прописаны они где?

– В другом городе. Редко приезжают, почти не видимся.

Старушку стало жалко.

– Я думаю, мы сможем вам помочь. Вон сидит моя коллега Анастасия, она подскажет какие документы вам собрать для материальной помощи. Плюс подумаем, может, привезем вещи вам, нарочно. Думаю, найдем что-нибудь.

Старушка продолжала сидеть, не двигаясь с места и странно улыбаясь. Наконец, она произнесла: