Там, где живёт душа

– Прости, я пойду. Надо ещё ужин Олегу приготовить. Я что-нибудь куплю себе, не беспокойся.

Оля поцеловала маму в щёку и торопливо пошла к выходу.

2

С Олегом они познакомились в больнице. Он был оперирующим хирургом, она – палатной медсестрой. И что этот красивый высокий мужчина нашёл в ней? Худая, измождённая неврастеничка – она не питала на свой счёт никаких иллюзий.

Как-то после новогоднего корпоратива Олег проводил её до дома. После пары бокалов шампанского у практически не пьющей Оли развязался язык. Они разговаривали, смеялись. До дома было не более получаса ходьбы, но Оле не хотелось возвращаться. Ей стукнуло тридцать пять, а она все еще жила с родителями и была бесконечно одинока.

Олег был на шесть лет старше её и имел за плечами неудачный брак и десятилетнюю дочь. Как большинство врачей-мужчин, он не был бабником, и порой Оле казалось, что он даже избегает женщин.

Они стали встречаться, а спустя почти год – тихо расписались. Ни Олегу, ни тем более Оле свадьба была не нужна. Они просто пошли в ЗАГС, вдвоём, и поставили подписи.

Между ними не было безумной любви, лишь спокойствие и уют. Оля переехала к Олегу в «Черёмушки» и оставила работу. Олег не хотел, чтобы она работала по ночам и гробила своё и так уже порядком потрёпанное здоровье.

– Держи подарок!

Был её тридцать восьмой день рождения. Олег стоял на пороге, держа на руках маленький шерстяной комочек. Он знал, что с Олиным здоровьем выносить и родить ребёнка было бы сложно, практически невозможно, и подарил собаку, золотистого лабрадора-ретривера.

Оля назвала пса – Буч, поскольку на месте он не мог усидеть ни минуты. И теперь уже ни днём, ни ночью она не ощущала одиночества. Даже когда Олег находился на дежурстве – пёс всегда был рядом.

***

Было столько крови, что она не смогла сдержать рвотных позывов. Дорожная грязь, рвотная жижа и кровь – его кровь, всё смешалось и поплыло перед глазами. Машина, не останавливаясь, промчалась мимо, а он так и остался лежать на грязном асфальте. Она на коленях подползла, развернула его лицом к себе, но не смогла узнать. Руки тряслись, а изо рта всё никак не мог вырваться крик ужаса, охватившего её. Она держала его голову в своих ладонях, а тёплая липкая кровь утекала вместе с остатками жизни сквозь пальцы…

А снег – продолжал кружить, покрывая землю первозданной чистотой, и не было ему никакого дела до всей этой грязи и боли.

Оля проснулась. На циферблате высветилось 3:11 ночи. Она проспала всего час и теперь, видимо, вообще не сможет заснуть. Самое страшное в бессоннице – это оставаться один на один со своими мыслями. Мыслями безрадостными, полными отчаяния и страха. С бессонницей Оля была знакома давно, та как суженый – в горе и радости, не покидала женщину ни на миг. Антидепрессанты, транквилизаторы – вся эта муть, не могла поколебать их многолетнюю «дружбу».

Ей снова приснился этот сон. Она видела его уже столько раз, что перестала вести счёт. Во сне Ольга вновь и вновь возвращалась в тот роковой день, изменивший всю её жизнь.

Почему он ни разу не приснился ей живой? Ну хоть бы разок за десять лет! Может, тогда ей было бы легче… Она не успела с ним попрощаться, и даже сны не предоставляли ей такой возможности.

Нащупав в темноте тапочки, она неслышно пробралась на кухню. Чайник кипятить не стала, чтобы не разбудить Олега, а просто налила воды. «И чем мне заняться в три ночи? Уж лучше бы я работала, всё бы было больше прока», – подумала она с досадой.

Когда десять лет назад её выписали из больницы с диагнозом «посттравматическое стрессовое расстройство», она не могла понять, зачем, собственно, вообще живёт? Всё казалось таким ненужным и глупым. Вся эта суета… Для чего и зачем? Она была бы рада остаться вместе с ним там – на грязной заснеженной дороге, но судьба подсунула ей свинью – жить без смысла, без радости и без него. Ольга никогда не задумывалась о самоубийстве, очень уж это казалось ей страшным и противоестественным. Вот если бы тогда, вместе с ним, неожиданно – тогда да. Тогда она была бы счастлива, вернее, уже не была…

Оля помотала головой, пытаясь отогнать весь этот бред, который, как назло, лез в голову. В конце концов, сейчас у неё всё хорошо – любимый муж, достаток. Да и со здоровьем дела обстоят гораздо лучше, чем раньше. И посидев ещё немного, она отправилась спать, ну, или хотя бы попытаться уснуть.

3

– Оль, ты не видела мои документы? – Олег метался по квартире, пытаясь отыскать портмоне.

Оля разодрала глаза. Она всё же уснула под утро, да так крепко, что не слышала, как встал и позавтракал муж. Пёс спокойно посапывал в своём углу. Видимо, с ним Олег тоже успел погулять. Она всё на свете проспала! Было почти восемь утра, и Олег опаздывал на дежурство.

– Может, ты их в машине забыл? – потягиваясь, предположила Оля. – Ты часто так делаешь…

– Наверно, ты права. Я такой растяпа бываю…

Оля подошла к мужу и, как всегда, поцеловала на прощание:

– Спокойного тебе дежурства.

– Хорошо бы, – вздохнул Олег, обнимая жену. – Не скучай, родная.

Оля бесцельно бродила по квартире. За окном было пасмурно, и ничего не хотелось делать. Даже Буч, всегда такой шебутной, не выказывал желания погулять. Он тихо посапывал на своей подушке, только изредка вздрагивая и шевеля ушами.

Вчерашний день напрочь выбил её из колеи. Да ещё этот сон… Неприятный осадок болотной мутью лежал на душе. «Олега не будет сутки, и куда мне прикажете себя деть?» – мрачно думала Ольга. Депрессия никогда не отпускала её до конца, и в такие минуты – в минуты одиночества – было особенно тошно и тревожно.

Оля пришла к выводу, что единственное, что сейчас ей сможет помочь, это медитация. Немного позанимавшись йогой – асаны тоже сегодня тяжело давались, она закрыла дверь, выключила телефон и уселась в позе лотоса на коврик.

Медленное ритмичное дыхание успокоило её. Лёгкость, какой наполнилось тело – освободила и разум. Мысли всё реже и реже всплывали в голове, пока их совсем не осталось. Оля отпустила дыхание в «свободное плавание» и вообразила золотисто-мерцающий шар в области сердца. Эта искрящаяся энергия манила её и притягивала, пока полностью не поглотила и не понесла с бешеной скоростью туда, где Оле всегда было хорошо, спокойно и не одиноко.

***

Она не сразу поняла, что случилось. Вокруг всё преобразилось: исчез золотистый поток, исчезла лёгкость и невесомость. Вместо блаженной нирваны Оля погрузилась в кромешную тьму и начала куда-то падать. Чёрная дыра засасывала, а она ничего не могла с этим поделать. Оля даже приблизительно не могла понять – сколько времени длилось падение, но неожиданно всё прекратилось – она ощутила своё тело и услышала голос:

– Оля, что с тобой? – Кто-то тряс её за локоть.

«Олег вернулся, что ли? – промелькнула в голове. – Может, документы не нашёл?»

– Оль, тебе плохо? – всё тот же голос, смутно знакомый…

Она открыла глаза. На неё с тревогой смотрел Вадим. «Вадик? Нет… Конечно же, это не он», – Оля опять закрыла глаза. Ей опять всё приснилось… Приснилось? Он никогда не снился ей живой… Холодок пробежал по спине.

Она снова открыла глаза. Хоть перед глазами всё и плыло, не было сомнений, что это Вадим. Но как это возможно? «Я что, умерла?» – пронеслась дурная мысль.

– Оль, да не пугай ты так меня! – у него, видимо, заканчивалось терпение. – Может, врача вызвать?

– Вадик? – нерешительно пробормотала она. – Это ты?

– А кого ты думала увидеть у нас на кухне? – с едва уловимым сарказмом спросил он. – Может, всё же врача?

– Нет… Не надо… Дай мне минутку…

Оля наконец огляделась. Они сидели друг напротив друга за кухонным столом и, видимо, завтракали. А может, ужинали… Всё смешалось в голове. Может, Бог смилостивился над ней и позволил им проститься? Но что-то не давало ей поверить, что это сон. Больно уж он реалистичный какой-то…

Чужой дом, незнакомая обстановка. Всё чужое – кроме него, которого, в принципе, и быть-то не должно. «Что за хрень происходит?!»

Пошатываясь, она встала и вышла из кухни-гостиной и открыла первую попавшуюся дверь. На этот раз ей повезло, и она оказалась в ванной комнате, куда, собственно, и хотела попасть. Заперев замок и включив воду, Оля присела на крышку унитаза. Голова кружилась, к горлу подкатывала тошнота, а в висках слышалось паническое трепетание её сердца.

Но она так и не пришла, её спутница последних лет – паника. Просидев пару минут, Оля с удивлением обнаружила, что успокаивается. В голове прояснилось, пульс стал реже, да и обниматься с унитазом больше не тянуло. Что-то изменилось. Но что?

«Может, я и правда сплю? Других-то объяснений всему этому нет!» – Она сделала проверку на реальность. В книгах про осознанное сновидение Оля читала, что если во сне зажать нос и попытаться дышать, то это получится легко. Не получилось…

Оля встала и подошла к умывальнику. В суете она открыла кипяток, и зеркало заволокло тонкой влажной дымкой. Переключив кран на холодную воду, она умылась. Времени подумать, да и просто прийти в себя, не было. Вадим стоял за дверью и думал про неё чёрт знает что!

«Думал… Как он вообще может думать? Его же нет», – ироничная нервная усмешка исказила её лицо. Она взяла полотенце, вытерла лицо, руки и заодно зеркало…