– Что же мне делать? – шепчу я в тишину.
Рустам заснул, и я больше не могла тянуть время.
Собралась с силами и отправилась в гостиную, где Нурлан сидел с чашкой кофе. Мужчина тут же обратил на меня свой взор и заговорил:
– И много ты успела украсть? Это ведь наверняка был не первый случай.
– Я ничего не крала. Ни раньше, ни сейчас! – твердо заявляю я.
Никому не позволю обвинять себя в воровстве!
– Давай опустим эту часть. Слушать твои оправдания я не намерен. Надеюсь, говорить о том, что ни одна уважающая себя фирма больше не возьмет тебя на работу, не нужно? Завтра утром я пишу заявление в прокуратуру и передаю им все доказательства против тебя, – делая ленивый глоток из чашки, говорит он. – Или…
– Или что? – тут же настораживаюсь я.
Если он предложит мне что-то неприличное в духе мыльных опер, я просто с ума сойду!
– Или ты соглашаешься стать моей женой. Фиктивной, конечно же. Настоящая мне не нужна, – тут же возвращает он меня с небес на землю.
И слава богу! А то мое глупое сердце чуть не вылетело из груди при его словах про брак.
– За… Зачем? – в недоумении хлопаю я ресницами.
– Затем, что я не могу представить родителям внука без матери. И тем более оставить им его. Они у меня, знаешь ли, люди строгих правил и не примут внука от любовницы.
– Вы всерьез собираетесь отдать его? – не верю я. – Как можно отказаться от собственного ребенка?!
– Не твое дело. Только мне решать, что делать с собственным сыном. Ты или соглашаешься, или идешь под следствие. Решай. У тебя время до утра, – отрезает он.
– Но… Но это невозможно! По-вашему, если у меня нет семьи, то со мной можно…
– Нужно было думать раньше, чем воровать. Да и что ты теряешь? Побывать замужем всё же лучше, чем отмотать срок. Подумай о своем будущем, Малика. Я мог бы и не быть таким щедрым. С ворами у меня разговор короткий. Радуйся, что ты мне нужна.
***
Лежу рядом с пухликом, снова и снова прокручивая в голове наш с Нурланом разговор. Могла ли я даже подумать о том, что столь желанное мной предложение о браке последует в таком ключе? Моя судьба словно решила подшутить надо мной, поставив в такую безвыходную ситуацию!
– Неужели он совсем не разглядел меня за эти дни? – с горечью шепчу я в пустоту. – Неужели совсем не разбирается в людях?
Как вообще можно поверить, что я, будучи с его ребенком чуть ли не круглые сутки, могла проделать такую махинацию?
И самое главное – кто меня подставил? Если сделал один раз, значит, может снова попытаться обокрасть Нурлана…
Нет, я не могу это так оставить! Я должна выяснить, кто стоит за этим!
Может, главбух? Кто кроме Федоровой может провернуть такое?
Только вот выяснять и докапываться до правды мне некогда. Господину начальнику нужен мой ответ к утру, а значит…
Так, стоп! Это что же, у меня появился шанс выйти замуж на Нурлана? Шанс, о котором я столько молила Всевышнего? Что, если это знак? Что, если…
– О чем ты думаешь… – пугаюсь я собственных мыслей.
Самым верным решением будет сейчас же позвонить Шамилю, мужу Хади, и всё ему рассказать. Мой бывший хозяин поможет. В конце концов, он сам настаивал на том, чтобы я обращалась к нему, если мне нужна будет помощь.
Нурлан ничего мне не сделает, а угрозы – это просто угрозы. Шамиль в два счета сможет замять это дело.
– Только вот Нурлана мне после этого не видать. Как и пухлика… – всхлипываю я, прижимая руку ко рту, чтобы не разрыдаться. Мысль о том, чтобы потерять возможность видеть не только Лана, но и Рустика, была невыносима.
Я так привязалась к этому ребенку всего за несколько дней, что теперь мысль о расставании была невыносима!
А еще более невыносимо было то, что Лан собирался сделать. Я ведь видела нежность на его лице, когда он держал Рустама! Не могла я это выдумать! Просто Нурлан и сам не понимает, что у него есть чувства к сыну. А если он его отдаст, так и не осознает…
– Что же мне делать, малыш? – глажу животик спящего ребенка. – Остаться и рискнуть всем или уйти? – словно в ответ на мой вопрос пухлик заворочался во сне, словно ища меня, я придвинулась ближе, и малыш, прижавшись к моему боку, затих.
Нурлан
– Ну? Каков будет твой ответ? – окинув появившуюся на кухне девушку взглядом, спрашиваю я.
– Что мне нужно будет делать? – переминаясь с ноги на ногу, спрашивает она.
– Выйти за меня замуж, расписавшись в загсе, и выдать себя за маму Рустама. Погостим до девятого у моих родителей, и ты покажешь себя не в лучшем свете. Мне нужно, чтобы они поверили в то, что ты бросила ребенка. Таким образом я смогу уговорить их взять его к себе.
– А просто так они не могут его взять? – хмурится она.
– Это не твое дело. Твое дело – сыграть то, что мне нужно, – отрезаю я.
– Если я соглашусь, будет ли между нами никах?
– Нет, конечно, – хмурюсь я, не понимая, к чему она вообще задает такой вопрос.
– Значит, у нас будут раздельные комнаты и мне не придется делить с вами спальню, когда мы будем гостить у ваших родителей?
– К чему ты ведешь? – вздыхаю я.
– К тому, что не могу находиться в одной спальне с посторонним мужчиной. Если мы женимся, то женимся по всем правилам.
– Зачем нам эта лишняя возня? Родители поверят в официальный брак, а не…
– Затем, что я уже сказала свою причину! Я не буду грешить, а то, что вы мне предлагаете, грех! Или вы считаете, что если я безродная, то со мной можно обращаться, как вам вздумается? – возмущается она.
– А красть, значит, не грех? – усмехаюсь я. – Избирательный у тебя кодекс…
– Я ничего не крала! А то, что вы считаете по-другому, это ваши проблемы. Я согласна на брак, если его заключат по всем правилам.
– По-твоему, ты в том положении, чтобы ставить мне условия? – офигеваю я от такой наглости.
– Отлично, звоните в прокуратуру, – не моргнув и глазом, заявляет нахалка. – Как раз успею выпить кофе, – идет она к кофемашине. Откуда только прыть взялась?