(Не) случайный папа

Это ж сколько денег он стоил? И зачем, главное? Но красиво, даже очень.

Отхожу на пару шагов назад, любуясь цветами в вазе. Хорошо, что у меня вообще ваза есть, ведь вещь не самая нужная, но то ли мама, то ли Аврора принесли мне ее со словами: «Был бы сосуд, а наполнение в него придет». Или что–то в этом роде сказали, не вспомню сейчас точно.

Ой, Борис же там с Ариной в комнате! А я тут на цветы любуюсь, да и ребенка переодеть надо, покормить. Что за мать!

Всплескиваю в воздухе руками и спешу к дочери.

– Поставила, да? Молодец, – говорит Боря, сидя почему–то на полу. – Я вам люльку принес, собираю. Продавец уверяла, что такое очень нравится детям, тут качать можно, короче, песенки включать записанные, и игрушка еще прикреплена сверху для развития хватательного рефлекса или чего–то в этом роде. Любят эти продавцы изъясняться заумно.

Он кивает головой на коробку, стоящую сбоку от него.

Перевожу туда взгляд, надо же, такая большая! А я за разговорами с Петей и не заметила, что Боря притащил что–то помимо цветов.

– Эм, спасибо большое, – отвечаю осторожно, присаживаясь с Ариной на диван и принимаясь раздевать ее, – но только она ведь бешенных денег стоит, должно быть.

Как расценивать его щедрый жест я пока не знаю.

– Ничего страшного, я пропустил выписку и до сих пор так и не принес ничего вам в подарок, – отмахивается Борис, не отвлекаясь от процесса сборки.

Я же сижу и наблюдаю за его работой.

Он снял куртку и остался в одной рубашке голубого цвета. Когда мы вместе работали, я много похожих вариаций видела на нем, видимо, это явно его цвет, освежает.

О, кажется, кто–то активнее посещает тренажерный зал, чем раньше, линия бицепса была меньше, насколько я помню, но могу и ошибаться. В любом случае Борис стал явно привлекательнее и солиднее выглядеть, а ведь еще и года не прошло.

Но подобные мысли нужно гнать от себя как можно дальше, ни к чему хорошему они не приведут.

– Эм, Петя ушел, да? – спрашиваю, чтобы как–то отвлечься.

– Да, – подтверждает Боря, – правда, пришлось дополнительно подсказать ему направление, тебя он с первого раза недопонял, но я справился. Не думал, что тебя привлекают такие желторотые юнцы.

– Кто, прости? Гхм, – прочищаю горло от удивления, – а ты у нас типа матерый мужик, да?

– Нет, интеллигентный молодой мужчина, – спокойно парирует Борис, – но твоя формулировка про «нас» мне очень нравится.

– Но никаких «нас» не существует! – резко произношу, отчего Арина начинает нервничать у меня на руках.

– Это дело поправимое, не считаешь? – говорит он, как ни в чем не бывало.

– Нет! Не считаю! – отвечаю слишком высоким голосом. – У тебя своя жизнь, а у меня своя!

– У всех людей свои жизни, это закон природы, – философски замечает Борис.

– Ладно, изъяснюсь более конкретно. У тебя работа, карьера, перспективы, а у меня декрет, съемная квартира и ребенок.

– Вообще не вижу никаких проблем, – пожимает он плечами, откидывая от себя инструкцию. – Кстати, люлька или колыбелька, как ее правильно назвать, никак не запомню, готова. Я собрал. Опробуем?

– Опробуем, – мрачно соглашаюсь и осторожно кладу туда младенца.

Кажется, Арише нравится. Хотя по ней пока не определишь толком ничего.

– Работает, какое счастье! – восклицает Борис. – Я успел купить ее в магазине, но зачем–то потом полез в интернет. И отзывы были весьма неоднозначными по поводу этой модели. На этом этапе я и задумался, а не брак ли я вам несу.

– Не думаю, все работает, – еще раз подтверждаю я. – Спасибо тебе большое, я бы вряд ли эту люльку самостоятельно приобрела. Но все–таки мы не договорили.

– Ох, Жанна, Жанна, Жанна! И почему людям обязательно нужны разговоры?! Ведь можно просто встать, – и он поднимается на ноги, – подойти, – подходит, – и почувствовать, что меж двух летают мощные флюиды.

– К–какие еще флюиды? – начинаю заикаться от его близости. – Не вижу никакие флюиды.

– Так ты их и не увидишь глазами, они глубоко в сердце, – и Борис берет мою руку и кладет ее себе на грудь. – Чувствуешь, как оно бьется?

– А–ага, – подтверждаю, сбитая с толку опасной близостью с Борей, – чувствую.

– Вот! И я тебя чувствую, Жанна, прямо здесь, – тычет он себя в грудь, – давно и безответно.

И он наклоняется к моим губам…

Глава 11

Я теряюсь в целом водовороте противоречивых чувств. Задыхаюсь от нахлынувших эмоций и не понимаю, где Борис, а где я.

Его губы на моих губах, его руки сплелись с моими, и ничего вокруг больше нет. Слишком долго моя душа жаждала его прикосновений, слишком сильно я ждала его инициативы, сам этот факт рьяно отрицая, убегая от него, не допуская ни единой мысли в подобном ключе.

Что мы делаем? Зачем? Ведь это неправильно, ни к чему не приведет, как и в прошлый раз. Снова я останусь одна, а Борис уйдет на очередное продвижение по службе.

Я должна его оттолкнуть, должна сама оторваться, пока еще не стало слишком поздно, пока мы не перешагнули невидимую черту. Ведь эта близость не пойдет нам на пользу на самом деле, а лишь увеличит и без того существующую пропасть между двумя нашими мирами.

Есть он – Борис Николаевич, молодой привлекательный мужчина тридцати с небольшим хвостиком лет. Успешный, одинокий, с хорошим достатком. Крайне лакомый вариант для девушек.

И есть я – на данный момент просто Жанна, потому что работать не планирую пока даже удаленно. Мать–одиночка.

Но если вспомнить, кто является отцом Арины, то все мои доводы–рассуждения разбиваются об острые скалы логики и здравого смысла.

Но не будем об этом. Я просто не готова, не могу сейчас говорить с ним на столь щекотливую тему.

За считанные доли минуты проносятся в моей голове все эти мысли и эмоции.

Борис прижимает меня к себе еще сильнее и совсем по–собственнически блуждает по моему телу руками.

Надо прекращать, нужно, как минимум, поговорить, но силы воли нет, она куда–то испарилась. Вместо нее я парю на облаке чувственности и наслаждаюсь реакцией каждой клеточки своего тела на прикосновения Бори и его настойчивые губы.

Слишком долго я была одна, слишком много думала о нем. И в итоге эти обстоятельства мстят мне прямо сейчас.

Мы вот–вот пойдем до конца, и потом я буду долго и нудно ругать себя за этот необдуманный импульсивный поступок, который только усложнит отношения между мной и Борисом. Я точно это знаю, но…

Но подает вдруг голос Арина.

– Уа, уа, – плачет дочь.