Просто будь

ПРОЛОГ. Ты есть

Когда беды одна за другой накрывают тебя с головой и ты больше не в силах сопротивляться, то уже не мечтаешь о принце. Хочется просто, чтобы кто-то выслушал правду о тебе – горькую, стыдную, страшную, любую…

После шоу «Алые паруса» на Дворцовой набережной и развода мостов, который мы смотрели с палубы теплохода, мой муж, сойдя с трапа на гранитную набережную, задумчиво сказал:

– Да… ты жила в таком городе, а я тебя в Джавено увёз (комуна в Пьемонте, Италия).

Для меня это был лучший комплимент Петербургу!

Я скучаю по атмосфере летних питерских вечеров. К счастью, Паскуаль, рождённый в Неаполе, разделяет мою любовь. Мы стараемся приезжать в нашу северную Венецию почти каждый год: заселяемся в отель с завтраками, навещаем родных, друзей, много гуляем.

Познакомились мы в интернете в конце 2017 года. Встречались год, потом принципиально поссорились и каждый продолжил жить своей жизнью и другими отношениями. Однако Паскуаль продолжал напоминать о себе, давая понять, что не всё окончено. И вот в 2021-м, несмотря на карантин, он прилетел в Петербург, "собрал" меня в охапку со всеми моими проблемами и сказал: "Просто будь".

Невероятно: он появился именно в тот момент, когда я, как больная волчица, хотела исчезнуть, скрыться от всех и, может быть, умереть. Его смс: "Я делаю визу и лечу к тебе" отложило эти планы. "Я чувствовал, что нужен тебе, как будто кто-то внушал мне это", – не раз ещё повторит муж, смахивая влагу с глаз, вспоминая эти дни.

В период пандемии, как вы помните, были закрыты не только парки, школы, рестораны, но и страны. Когда Паскуаль приехал на приём в российское консульство в Милане, сотрудница, принявшая у него документы, спросила о мотивах запроса визы (туристические визы не оформлялись). Он со всей своей неаполитанской страстью ответил: «У меня невеста в Санкт-Петербурге!» Девушка с русской душой пообещала: "Постараемся что-нибудь сделать». И через 10 дней он забрал свой паспорт с визой на одну неделю. Удивительно, но не потребовались от меня ни приглашение, ни другие документы, подтверждающие наши отношения.

Прямого рейса из Милана в Санкт-Петербург не было, и он купил билет с пересадкой в Амстердаме. Но прилетев в Амстердам, узнал, что рейс аннулирован. Деньги не вернули, сослались на форс-мажор. Пришлось Паскуалю покупать новый билет на другой рейс. (Представляю, какой скандал он там устроил).

Я стояла на перекрёстке у станции метро «Улица Дыбенко» и пыталась понять, где находится аптека «Озерки». Мне нужно было забрать таблетки, которые выписывали для меня бесплатно.

Полтора года назад невролог объявил мне мой жуткий диагноз. Помню, потрясённая, я вышла из кабинета, опустилась на холодный металлический стул и зависла в отупении. Я не могла поверить. Он сказал, что у меня раннее начало, наследственная форма, и выдал упаковку таблеток. Однако не предупредил, что первую неделю будет плохо и надо потерпеть. Я приняла половинку и еле доехала до дома – стошнило у входа. Остаток дня пролежала в кровати. После этого, наверное, около года я ничего не принимала, не верила – наблюдала за собой… Может, он всё-таки ошибся? Но левая рука оставалась «деревянной» и предательски дрожала.

Слёзы наполняют глаза, стоит только подумать, в какой ситуации я нахожусь: пугающий меня диагноз, сын лечится от наркозависимости, бремя ипотеки и нет работы, потому что редакция, в которой я выросла профессионально и работала за троих, ликвидировалась из-за долгого карантина. Нужна была новая стабильная работа, однако мне хотелось только спать.

«Что ж, – ощущаю комок в горле, – буду как-то жить, превращаясь в инвалида, а потом продам квартиру и уеду в Швейцарию или ещё куда-нибудь, где разрешена эвтаназия – с билетом в один конец…».

Хороши мысли, нечего сказать…

Смартфон булькнул в кармане – сообщение в WhatsApp. Я вытерла слёзы воротником рубашки и полезла в карман широких штанов. Сообщение было от Паскуаля – история с ним тянулась уже четвёртый год: не заканчиваясь и не развиваясь.

Когда я увидела его впервые по видеосвязи, он понравился мне своей мощной позитивной энергией и красивой улыбкой. Сразу сказал, что ищет жену. Бла-бла-бла… Все так говорят. Но в процессе общения я чувствовала, что он надёжный и настоящий, а мне так не хватало мужского плеча, на которое я могла бы опереться. Несмотря на разницу в возрасте в 13 лет, я решила дать нам шанс. Всё-таки итальянцы живут дольше и выглядят лучше – так что 65 для итальянца как 45 для русского. С этой мыслью я и поехала на первое свидание в Турин.

Так начались мои поездки в Италию. Он покупал билеты, бронировал отель, позже я стала останавливаться в его большом доме в провинции Турина. Он был очень заботливым. Я чувствовала себя маленькой и любимой. Готовил завтраки, обеды и ужины, лечил от простуды, возил по Пьемонту – в горы и в Лигурию – на море…

Но потом случилось странное. В день моего отъезда он усадил меня за стол, сел напротив, взял мои руки в свои и спросил:

– Мила, ты бы хотела стать моей женой?

(Поясню: здесь случился языковой казус. Он просто задал вопрос. А я подумала, что это – предложение. Аха-ха. Однако то, что он сказал дальше, всё равно не меняет сути.)

Еще раз:

– Мила, ты бы хотела стать моей женой?

Я выдержала правильную 30-секундную паузу, поскольку с первой встречи в Турине подвергала его анализу на предмет «муж – не муж»:

– Да, Але, – и услышала в ушах стук своего сердца.

– А ты можешь немного подождать? Месяц или три?

– Что подождать? Прости, не поняла.

– Ну, я должен окончательно сделать выбор между тобой и Натальей.

– .....?????

Стоп.

После этих слов я на энергии бешеной ярости доупаковала чемодан и была готова вылететь в окно на метле, если бы она была. Весь путь до аэропорта кричала, что он чудовище, что такого цинизма ещё не было в моей жизни. Он, почти не мигая, смотрел на дорогу. В аэропорту я выдернула из его рук чемодан и унеслась вглубь аэровокзала.

Помню, одна знакомая сказала смеясь:

– Ну, закружилась у него голова от русских женщин, бывает. Всего на двух остановился, зато честно признался. Другой бы скрыл.

«Вот уж точно – другой бы скрыл», – подумала я. Вернувшись в Питер, долго была в гневе. Как так? Мне предложили постоять в очереди к мужчине и подождать – выберет ли он меня?! Нет. Всё. Забыть.

Однако Паскуаль всё время оставался в поле зрения, присылал длинные сообщения, пытался объяснить свой поступок. Твердил, что хотел быть честным. А я, уже не злясь, но ещё имея терпение, объясняла: быть честным здесь – мягко говоря, наивно. Ни одна адекватная женщина не ответила бы: «Ок, дорогой, я подожду сколько нужно. Если что – я всегда тут, в твоём смартфоне, ты только свистни».

И вот теперь, через три года, сквозь мокрые ресницы пытаюсь прочесть полученное от него сообщение.

"Мила, я сделал визу. Прилетаю в Петербург 23 сентября. У меня серьёзный разговор к тебе"…

«Ого. Как ему удалось сделать визу при закрытых границах? И какой серьёзный разговор, если три года не виделись? Видимо, тоскливо одному в большом доме в лесу, решил прогуляться, – пронеслась недоверчивая мысль. – Ну что ж… пусть едет».

Заправив чёлку за ухо, присела на бордюр и, щурясь, медленно набрала на клавиатуре:

– Ок, приезжай, покажу тебе город. Но не больше трёх дней. И жить я буду дома.

Рука задрожала сильнее. Почему-то я заволновалась…

Он ответил:

– Ok. Ti voglio bene…

(«Я тебя люблю», в этом смысле означает заботу, привязанность как к родному человеку).

Прочитав эту фразу, которая так сильно диссонировала с тем, на какой «войне» я была сейчас… я не сдержалась и нажала на микрофон:

– Сейчас я кое-что скажу – и у тебя исчезнут все иллюзии на мой счёт, – ощущая хрипоту в горле, я намеревалась обрушить часть своей тяжёлой ноши на мужчину, который, похоже, собирался связать свою жизнь с моей, не зная обо мне всего.

– У меня болезнь Паркинсона, – сдавленным голосом произнесла я. – Так что прежде чем умереть, я буду долго мучаться. И ещё… у меня ипотека, нет работы и сын лечится от зависимости. Понятно?

В ответ – тишина. Прошло, наверное, секунд двадцать. А потом:

– Ты поправишься в Италии, – тихо сказал он. – И для меня не имеет значения твоя болезнь. Ты есть. Это главное.

И заплакал…

В моём сознании перевернулся мир – прямо сейчас Бог мне подарил Мужчину, о котором я столько лет грезила…

Как из прорвавшейся плотины, безудержно полились слёзы… Я стояла на перекрёстке напротив станции метро «Улица Дыбенко» с телефоном в дрожащей руке и никак не могла успокоиться… Спешащие по своим делам люди бросали на меня сочувственный взгляд и терялись в фойе метрополитена. Они, наверное, думали, что я в отчаянии. Но я плакала от невероятного облегчения. Будто меня, обессиленную, подхватил кто-то и сказал: «Не бойся, я с тобой. Можешь расчитывать на меня».

– Я застрял в аэропорту Амстердама! Рейс на Санкт-Петербург отменили, проклятый ковид!― кричал Паскуаль из моего смартфона, добавив в конце нехорошее слово. ― Сейчас иду в офис авиакомпании, подниму всех на уши!

― Але, не волнуйся, всё будет хорошо, я тебя жду.

― Ты не приедешь в аэропорт?

― Я подъеду к твоей гостинице, как договорились, бери такси.

По молчанию абонента стало ясно, что он обиделся.

― Слушай, ну какой смысл? Я за городом, до аэропорта ехать полтора часа. А тебе до гостиницы 15 минут. Если будешь обижаться, вообще не увидимся, ― «пригрозила» я.

― Взрослые люди не обижаются, ― ответил, ― а огорчаются.

Поздним утром следующего дня я вошла в отель «Введенский» на Петроградке. У стойки регистрации администраторы занимались оформлением гостей, обычная суета… Я прошла в лобби-бар, присела в кресло. Паскуаль прилетел несколько часов назад. Набираю ему смс, что я уже внизу, он пишет «поднимайся», я в ответ ― «спускайся».

Если честно, я боялась, что за эти три с лишним года он постарел и от него будет пахнуть нафталином. И тогда … я себя знаю, обоняние у меня во главе всех чувств. И к тому же я не была до конца уверена, приехал он ко мне (за мной) или у него просто «каникулы». И что там со второй дамой? … В общем…

Отложила телефон, выдохнула, сложила руки в мольбе у лица и мысленно произнесла: «Господи, пусть мои душа, ум и тело будут в согласии, и ничто, и никто не помешает этой встрече стать прекрасным событием в моей судьбе. Прошу тебя, пожалуйста, сделай так, Господи… Аминь», ― и перекрестилась.

Я очень верила, что мои слова должны быть услышаны, потому что весь месяц я находилась, скажем, на короткой связи со Вселенной. Со мной произошло подряд шесть чудес после мастер-класса по нейрографике. Но об этом расскажу позже…

― Мила!

Знакомый голос с характерным мягким "л" в моём имени… Поднимаю голову и расплываюсь в улыбке. Идёт ко мне через фойе и весь светится, будто солнце съел. Так умеют улыбаться, наверное, только неаполитанцы.

Тёмный тренч в контрасте с коротко стриженными белыми как снег волосами и такой же бородкой. Искрящиеся темные глаза и характерный каталановский нос. Не спутаешь ни с кем. Кажется, выглядит даже моложе, чем три года назад.

― Ciao!! Come stai? (Привет! Как ты?)

Обнимаемся…

Фффуух… нет, не пахнет нафталином… Даже наоборот, дорогой приятный аромат. Урааа! СпасиБО! ― душа и ум ликовали, прыгая в танце с пятью чувствами разом.

― У меня виза на неделю, переезжай ко мне? Что тебе нужно из вещей, поедем заберём? ― прямо с порога начал он.

― Погоди, ― на миг отстраняюсь, ― может, погуляем немного, пообедаем, поговорим? Три года прошло…

― Ma certo! (Ну конечно!) ― подхватил меня под руку, и мы быстро вышли из отеля.

― Как я люблю Петербург! ― вздохнула. ― Уже 36 лет как я здесь, но восхищаюсь каждый раз. Только Рим могу с ним сравнить.

― Я тебя понимаю, ― согласно кивнул Паскуаль, ― Петербург ― блистательный европейский город. А знаешь, почему он такой красивый?

― Потому что построен итальянцами! ― хором сказали оба. ― Но не только, ― добавила я, ― были и другие архитекторы, не гордись так сильно.

К слову, итальянцы, когда говорят о своей Родине, могут и заплакать. «Бедная, бедная Италия», ― утирая слезу, как-то сказал он, когда услышал, что премьер-министр не смогла ответить на вопрос журналистки, что означают три цвета на флаге Италии.

Пока мы гуляли, у меня пару раз развязывался шнурок на ботинке. Паскуаль вставал на колено и завязывал мне его. Это было и мило, и «улыбательно» для окружающих. .

Мы дошли до Петропавловки, обошли её по кругу и решили остаться на обед в ресторане «Корюшка». На входе надели маски, а за столиком их сняли. Как и все, собственно.

Вид на акваторию и стрелку Васильевского острова ― потрясающий. Романтичное место… самое подходящее для того, чтобы сказать: «Я приехал к тебе в разгар ковида, потому что… выходи за меня замуж»…

Однако он бродил вокруг да около, говоря о нас и о нашем будущем, о свадьбе-женитьбе, но не произнося предложения напрямую и конкретно. А о второй даме между прочим сказал: "Мы с ней расстались, потому что я думал о тебе". Судя по всему, три года мы рефлексировали каждый над своим опытом.

Отлично пообедав, выпив лёгкого вина, мы пошли вдоль набережной, фотографируясь и веселясь. Потом встал вопрос, куда идём дальше.

― Теперь едем за твоими вещами, ― тоном повелителя сказал он.

В этот момент скорпион шевельнулся во мне, и я, следуя этому импульсу, а может, шестому чувству, выдала:

― Знаешь, дорогой, я не девочка бегать по отелям. Перееду к тебе только в качестве невесты. Если ты не против.

― Sei grande!! («Ты супер!») ― рассмеялся он и чмокнул меня в глаз. ― Где здесь ювелирный?

Мы нашли маленький ювелирный магазин, и он купил мне сразу три серебряных кольца авторской работы, а в баре рядом мы отпраздновали нашу помолвку. По пути к метро шли молча, рука в руке, и каждый изучал своё новое состояние души. Дофамины рождались в моей голове опять, отодвигая развитие болезни.

Свой 55-й день рождения я отметила уже в Италии, а 18 декабря мы поженились.

Конечно, выходить замуж в таком возрасте, когда свои привычки порой важнее отношений, за человека, с которым не было опыта соместной жизни, было рискованно. Но мне оказалось достаточным видеть факты его жизни и поступки. Паскуаль подарен мне Богом, в этом не сомневаюсь..

Инсайт. Я пережила много драм, прежде чем поняла – для того чтобы притянуть к себе ценность внешнюю, сначала надо создать ценность внутреннюю. И счастье вовне искать бесполезно – его нет там, где нет меня.

Глава 1. Сторонние люди не посторонние

Иногда один-единственный человек может увидеть в тебе больше, чем ты сам, и указать направление, когда ты мечешься между сомнениями и надеждой. Это может быть не близкий человек и не друг, это может быть просто обычный сторонний, но не посторонний.

В 17 лет я искала не просто профессию – я искала себя. Не зная, кем быть, я выбирала проще: туда, где легче сдать экзамены или… романтику. Но рука Вселенной уже подобрала цепочку из «почти случайных» встреч, которые направили меня туда, где я действительно могла быть собой. Первая из них – наша суховатая, серо-пыльная, всегда строгая «классная». Мы её недолюбливали. А она однажды дала мне совет, который мгновенно меня профсоориентировал.

***

Быстро спускаюсь вниз по школьной лестнице в буфет, чтобы успеть купить мой любимый сочни. Последний раз! Потому что конец школе! Замечаю внизу нашу «классную»: поднимается по лестнице, суховатая и высокая. Одежда на ней менялась с серого на темно-серый в зависимости от сезона. Голос и мысли были примерно тех же оттенков. Например, ее классическое: мальчишкам, которые на перемене убегали в центр поселка за мороженым и опаздывали на урок, она предсказывала, что вот «сейчас на этом пятачке вы мороженое покупаете, а потом там же будете у пивного ларька часами стоять». Боюсь, у кого-то сбылось. Наверное, у нее был печальный опыт, который запал в душу. Однако мне, к счастью, повезло: ее совет-предсказание было позитивным.

– Софья Ивановна, – останавливаюсь перед ней, – здрасте ещё раз, скажите, а если я выбираю профиль «русский, литература», то на какую специальность могу подать документы?

Выпускные экзамены через месяц, но сообщить комиссии о том, какие предметы я буду сдавать в качестве профильных, нужно заранее. А у меня на этот счет в голове опилки – на кого мне учиться, в какой вуз поступать… пфффф. Мама – молодец, не навязывала мне «своё» моё будущее, говорила только – закончи хотя бы техникум. В общем, я решила, что сейчас мне нужен просто хороший балл. А как его получить? Сдавать те предметы, которые мне удавались более или по которым нужно написать только контрольную, что казалось мне не сложным. Но я была "хорошисткой" по всем предметам… может, чуть больше "пятёрок" по русскому языку.

– На журналиста, редактора, корректора, – по-моему, твоё. – Сказала, и пошла дальше.

"Вот, посмотрите-ка, она знает меня лучше, чем я саму себя". А ведь мы её обижали, недооценивали. Простите, Софья Ивановна…

– Спасибо, Софьиванна! – радостно пересчитываю оставшиеся ступеньки и влетаю в буфет. Она права! Буду редактором. Ну… или корректором для начала. Журналистику еще долго боялась.

Однако через полтора месяца, получив высокий балл на экзаменах, меня вдруг переклинило. Я передумала идти на филологический. Мне захотелось романтики, моря и ветра. И чтобы разные города смотреть, а может, и страны… Кстати, такое настроение навеялось после маминых рассказов о том, как романтично было в ее юности работать в стройотрядах, осваивать целину, жить в бараках и после работы ходить на танцы. Тут тебе и общественно-полезный труд, и любовь-морковь.

Я отправила запрос в мореходное училище, которое находилось в Украине, г. Николаев. В ответ мне пришел вызов с перечнем документов для поступления на специальность «бортпроводница». Но странное дело – документы я должна была заверить в райкоме партии! Какая забота о подрастающем поколении!

Мои документы и характеристики принял второй секретарь Бахчисарайского райкома. Посмотрел их внимательно и сказал:

– Судя по характеристикам и экзаменам, которые вы сдавали, вам больше подходит филфак, почему идёте в мореходное?

– Ну, – смутилась я, не подготовленная к вопросу, – романтика…

– Вот что, – закрывая папку, сказал, – подумайте ещё, и я подумаю, что вам предложить. Приезжайте через неделю.

Я вышла на улицу и зажмурилась от яркого света. Весна рождала лето, ошалевшие от майского тепла птицы пели хором каждая на свой лад. Как спокойно и хорошо на душе, когда такой серьезный начальник говорит тебе "я подумаю, что вам предложить". Мне, конечно, нетерпелось поскорее подать документы в вуз и уехать от родителей, которые то ругались между собой, то по-очереди – со мной. Но что поделать, надо ждать.

Всё хорошее уже на пути

Не беспокойтесь о том, как к Вам придет то хорошее, которое для Вас запланировано. Оно придет.

Не беспокойтесь, не впадайте в одержимое поведение, не начинайте думать, что Вы как-то должны контролировать это, охотиться за этим или запутываться в размышлениях о том, как и когда это хорошее найдет Вас. Оно найдет Вас.

Каждый день капитулируйте перед своей Высшей силой. Доверяйте своей Высшей силе. Затем оставайтесь спокойными. Доверяйте и прислушивайтесь к себе. Ваша радость, Ваши взаимоотношения, решение Ваших проблем, та работа, которую Вы хотите, те желанные перемены, те возможности, – все это придет к Вам и придет естественно, с легкостью и различными путями.

Тот ответ, который Вы ждете, придет. Направление, которое ищете, будет понятно. Деньги, понимание, энергия, способность к творчеству – все это само раскроется перед Вами. Доверяйте этому, потому что это уже запланировано.

Волноваться по поводу того, как это придет, является бесполезной потерей времени и тратой энергии. Все хорошее уже на пути. Оно уже с Вами. Вас приведут к этому или это доставят Вам.

(Из книги Мелоди Битти «День за днём из созависимости»)

Итак, я пришла в райком партии утром в понедельник, как назначил мне секретарь. Жду в холле у окна, когда он освободится. Волнуюсь, но больше всего обуревает любопытство, как перед получением подарка, – плохого же точно не будет. За окном, несмотря на утро, уже звенит зной. Я заметила, что когда становится очень жарко, воздух начинает так тонко-тонко звенеть – ззззззз....

Распахнулась дверь, из кабинета вышел седой мужчина в костюме, вытирая пот со лба носовым платком. Заметив меня – в коротком платьице, темно-русые волосы по плечам, – приостановился, одобрительно кивнул, указывая на дверь, – мол, дерзай, молодёжь!

– Спасибо! – шагнула я вперед и заглянула за дверь. – Можно?

– Да-да, входите!

– Доброе утро, я Людмила, за документами…

– Ааа…добрый день, Людмила. Сейчас пойдем с тобой в редакцию нашей газеты. Здесь недалеко, через дорогу. И никакой мореходки, понятно?

Я кивнула, радуясь такому неожиданному счастью: настоящая редакция! Вот это да! А кем? Словно услышав мои мысли, он продолжил:

—Там надо заменить корректора. Месяц поработаешь, если понравится – продолжишь, работы много, коллектив хороший. Идем!

Мы спустились по лестнице, вышли на улицу, и через 5 минут уже были у дверей с табличкой "Редакция газеты «Слава труду!». Коммунистическая, естественно. Нас встретили редактор Павел Михайлович и ответственный секретарь Михаил Павлович (я подумала: почти как в повести Гоголя). Среди трех серьёзных мужчин чувствовала себя тоже важной персоной.

– Вот, оставляю вам свою подопечную, – после рукопожатий сказал секретарь. – Если что не так, дайте знать. Но девушка грамотная, думаю, справится. Верно, Людмила?

– Спасибо, я Вас не подведу, – ответила я и поняла по жару на лице, что покрываюсь ненавистными красными пятнами.

– Вот и хорошо, – тронув меня за плечо, сказал он и вышел за дверь, оставив меня с двумя «персонажами Гоголя», одного из которых (редактора) я больше не видела, а вот МихалПалыч стал мне наставником.

Редакция состояла из пяти человек плюс я. Все «старички», 40-50-летние, так что меня и обучали, и баловали. Месяц я проработала корректором и потом, до следующего лета, – корреспондентом. Было очень интересно и ново, и весело. Я должна была собирать информацию по колхозам: надои, посевы, урожаи, планы – выполнили-перевыполнили, пятилетка за 4 года, ура-ура и т.д. Потом от руки писала заметки, отдавала машинистке на печать, та относила МихалПалычу, и он кричал из кабинета: «Людочка, иди, будем править!»

В конце дня, расставаясь с моими взрослыми коллегами, я начинала с нетерпением ждать следующего дня и уже точно понимала, кем буду. Удивительно, а ведь могла оказаться в мореходном… Хм, почему сложилось именно так? Рука Бога приводит к нам определенных людей? Или мы сами выбираем их? Сначала учитель, потом секретарь райкома, коллеги… Одни указали мне этот путь, другие помогли укрепиться в желании продолжать идти по нему.

Забегая вперед, скажу, что в трагедии с сыном участие сторонних людей сыграло решающую роль. И ни один из них не был лишним. Они, прежде мне незнакомые, кто словом, кто действием прокладывали нам путь к спасению. Мы осозновали по деталям, знакам, фактам, что нас сопровождал Бог посредством этих людей.

К следующему лету я готова была поступать на филологический факультет Симферопольского университета. Однако мои коллеги, так полюбившие растить меня, явно преувеличивали мои способности. Они почти заставили меня подать документы в МГУ на журфак. Написали идеальные характеристики, упаковали номера газеты с моими публикациями, и …что делать, я поехала в Москву.

Инсайт. Если думаешь, что опоздаешь на поезд – обязательно опоздаешь. И если считаешь, что журфак МГУ только для «золотой» молодежи – значит, тебя ждёт ПТУ в Ленинграде.

В поисках адреса приемной комиссии шла и напевала себе под нос «А я иду, шагаю по Москве…». Настроение – отличное, как в путешествии, а вот уверенности в поступлении нет и нет. Думала: «Ну кто я такая… средняя девочка из средней школы. В МГУ поступают или талантливые, или дети талантливых и/или богатых…».

Поселили меня в общежитие «Дом аспирантов и студентов МГУ», девчонки-соседки с Камчатки, Казахстана, Москвы и я – из Крыма. Несколько дней я ходила на вводные лекции, которые проходили в больших аудиториях, а потом начались экзамены. И к моему удивлению, результаты получились хорошими:

Русский письменный – “5”. Литература устно – ”4”. Оставались сочинение и английский.