Пять звезд

– Во что же ты вляпалась, сестренка? – задумчиво произнесла вслух Лиза, сидя в гостиной за столом, заваленным различными счетами и квитанциями.

– Елизавета Ивановна, идите сюда! Пожалуйста, скорее! – услышала Лиза встревоженный голос официантки Юли.

– Господи, ну что еще произошло? – подумала Лиза, устало спускаясь по лестнице.

Взволнованная Юля ждала ее внизу. Она шагнула навстречу Лизе, держа в руках какой-то конверт. Лиза обратила внимание, что он не запечатан. На нем зеленым фломастером было написано: «Для Лизы».

– Что это? – спросила Лиза. – Где ты взяла этот конверт?

– Он магнитиком был прикреплен к холодильнику, – сказала Юля. – Я его только сейчас заметила, но, думаю, его еще вчера повесили.

– Что? Кого повесили? – рассеянно спросила Лиза.

– Я про письмо, Елизавета Ивановна. Говорю, нашла его сегодня утром, но оно там было со вчера, – часто моргая, повторила Юля.

– Ладно, я поняла. Давай сюда, – сказала Лиза, протягивая руку.

Юля отдала ей письмо и ушла в пустой зал кафе.

– Во что превратилось это место? – думала она. – Устроилась работать в приличное кафе, а сейчас хозяева все свихнулись, да и посетителей почти нет. Как дура, приперлась сюда ни свет ни заря, все подготовила к открытию, а еще ни одного человека не пришло. Нужно валить отсюда!

Лиза открыла конверт. Она сразу узнала неровный, крупный почерк Саши. В записке Саша сообщила Лизе, что они с Дашей устали от беспросветной работы в кафе. Они хотят жить своей жизнью, хотят быть счастливыми и обзавестись собственными семьями. Они писали, что уезжают в Геленджик к своим парням и жить отныне будут там. Саша и Даша не хотели расстраивать Лизу, поэтому решили не говорить ей о своем решении. Они надеются, что Лиза все поймет и не будет на них сердиться. Она ведь такая умная и добрая. А еще они обещали позвать ее, как и всех остальных, на их свадьбу, которая, скорее всего, состоится в начале января.

Нервы Лизы не выдержали еще и этого удара. Она села на ступеньку лестницы и взахлеб, истерически рассмеялась. Она смеялась непрерывно, издавая возгласы, больше похожие на плачь, и это производило жутковатое впечатление. На ее странный смех сверху прибежала Варенька. Папа крепко уснул. Его, наверное, даже взрыв не разбудил бы. Испуганная Юля стояла в проеме двери под лестницей. Больше никого в доме не было. Из-за финансовых трудностей Лизе пришлось распрощаться с Максом, второй официанткой, тоже Юлей, и даже уборщицей, тетей Марусей. Всем им нечем было платить зарплату. А теперь еще и близняшки сбежали с тонущего корабля. Лиза смеялась, а из ее глаз лились слезы.

– Лизонька, милая, ну что с тобой? Что случилось? – дрожащим голоском спросила Варенька. – Ты плачешь или смеешься?

Она села на ступеньку рядом с Лизой, обняла ее, как в детстве, и положила голову ей на плечо. От прикосновения Вари Лиза немного успокоилась. Она перестала издавать режущие нервы звуки и молча протянула Вареньке письмо. Глядя на весь этот кошмар, Юля, ничего не говоря, пошла в подсобку, переоделась и навсегда покинула это место. Она даже не стала просить заработанные за прошлую неделю деньги. Юля проработала в «Пяти звездах» четыре года и подружилась с девочками. Она знала, что близняшки оставались здесь только потому, что жалели Лизу. Теперь они уехали. Юля, естественно, не смогла сдержать врожденное женское любопытство и заглянула в незапечатанный конверт.

Прочитав письмо, Варенька тоже все поняла. Это конец! Конец их большой, дружной семье, конец «Пяти звезд». Она тихонько заплакала. Ее слезы подействовали на Лизу как вдох паров нашатыря. Она гладила Вареньку по голове, говоря:

– Не плачь, моя маленькая. Все будет хорошо, вот увидишь! Я тебя ни за что не оставлю. И папу тоже. Просто, девочки выросли. У них своя жизнь. Наверное, все именно так и должно быть. Глупенькая, не плачь! У нас скоро свадьба! Саша и Даша выходят замуж! Они всегда мечтали о большой свадьбе в один день. Ты тоже вырастешь, выйдешь замуж и будешь жить сама по себе.

– А ты, Лиза? – спросила Варенька. – Ты выйдешь замуж?

– Не знаю… Мне, наверное, тоже еще не поздно подумать о себе. Я ведь еще не очень старая? Мне всего тридцать шесть лет, – сказала Лиза, вытирая не желавшие высыхать слезы.

– Конечно, Мама Лиза! Ты очень красивая, только все время хмурая и одеваешься в эти ужасные серые костюмы. А, хочешь, я сошью тебе красивое, красивое платье? – спросила Варенька, по-детски заглянув Лизе в глаза.

– Конечно, хочу! – грустно улыбнувшись, сказала Лиза. – Я не сомневаюсь, ты станешь известным на весь мир модельером. Ты ведь об этом мечтаешь?

– Да, об этом, – призналась Варенька. – А ты о чем мечтаешь, Лиза?

– Я уже не знаю, о чем мечтать и не помню, как это делать! Я только и делала все эти годы, что решала чьи-то проблемы, а о себе мне некогда было думать. Плохой я администратор, видишь?! Иначе, мы бы не разорились, – сказала Лиза.

– Ну а раньше о чем ты мечтала? – настаивала на своем вопросе Варенька.

– Раньше? – переспросила Лиза. – Раньше я хотела сидеть в кожаном кресле и выслушивать людей с их проблемами. Я хотела быть семейным психологом.

– А сейчас еще хочешь? – задала наивный вопрос Варенька.

– Наверное, хочу, – вздохнув, ответила Лиза.

– Тогда в чем проблема? В деньгах? – спросила Варенька.

– И в них тоже, – сказала Лиза, вытирая слезы, продолжавшие сочиться из глубин ее уставшей души.

– Не расстраивайся из-за денег. Мы еще их много заработаем, – удивила своей мудростью непрактичная Варенька. – Да и вообще, кафе можно сдать в аренду. Пусть у других голова болит, что с ним делать. А можно продать дом. Это же уйма денег.

– С каких пор ты стала такой всезнайкой? – пошутила Лиза, потрепав Варю по щеке.

– Я всегда такой была, только вы все относитесь ко мне, как к маленькой, – обиженно сказала Варенька.

– Ну что? Кафе мы закрываем! Это факт. Мы банкроты! Это тоже факт. Нам остается только подумать, что мы будем делать дальше и как будем жить, – решительно вставая со ступеньки, сказала Лиза. – Варенька, будь дружочком, замкни, пожалуйста, входную дверь в кафе и навесь табличку «Закрыто». Да, и глянь, на кухне вход закрыт? Если нет, тоже закрой.

– Хорошо, – сказала Варенька, тоже вставая. – Но, ведь на кухне Юля?

– Не думаю. Юля, я так поняла, насовсем ушла от нас. Я слышала, как хлопнула входная дверь, – в очередной раз вздохнув, сказала Лиза.

Через несколько минут Варя вернулась.

– Да, ты была права. Юли нигде нет, – сказала она. – Вход в кафе я заперла, табличку повесила.

– Что-то все у нас уходят по-английски, не прощаясь, – криво улыбнувшись, сказала Лиза. – Чем займемся? Тебе на учебу сегодня нужно идти?

– Я уже опоздала. Лучше уж совсем не приходить, чем опаздывать. Они так ругаются, когда опаздываешь. А так, скажу, что приболела? Ты ведь это подтвердишь, если тебя спросят? – с хитренькими глазками спросила Варенька.

– Совру! – рассмеялась Лиза. – Ты недавно поступила в колледж, а уже его прогуливаешь. Тебе еще учиться и учиться! Но, тебе ведь нравится учиться в колледже, правда?

– Да, я хочу учиться, – сказала Варенька. – Женя говорит, что образование у девушки обязательно должно быть.

– Он хороший мальчик, этот твой Женя, – сказала Лиза. – Ты слушайся его. Он умный и плохого не посоветует, да и семья у него интеллигентная.

Варя ни за что не призналась бы Лизе, но в глубине души она обрадовалась, что в их жизни больше не будет этого чертового кафе. Все эти посторонние люди в их доме ее ужасно угнетали. Ей надоело угождать им, бегать с подносом или что-то резать на кухне.

– Кому все это надо? Лиза несчастна, Вика и близняшки убежали при первом же удобном случае, папа… А как же папа без своего кафе? – подумала Варенька.

– Лиза, а что мы скажем папе? Как ему объясним, что его кафе больше нет? – спросила Варенька, огорчившись при одной лишь мысли, что папа будет расстроен.

– Не знаю… Переживет, наверное. Скорее всего, с горя напьется, – безразлично пожав плечами, сказала Лиза. – Папу не вылечить! Ты ведь уже большая и все понимаешь?

– Я давно все понимаю, – вздохнув, сказала Варя. – Единственное, чего я не понимаю, это почему ты так цеплялась за это кафе. Ты же его сама ненавидела?! Разве не так?

– Слушай, ребенок, ты не перестаешь меня сегодня удивлять, – полушутя, сказала Лиза.

– Я не ребенок, – очень серьезно сказала Варенька. – Это вы все хотите, чтобы я оставалась ребенком.

– Ну что же, моя взрослая сестра, пойдем на кухню? Ты сегодня завтракала? Я лично нет, – обняв Вареньку за плечи, сказала Лиза.

Она удивилась, почувствовав невыносимую легкость от одной лишь мысли, что не нужно больше тащить на себе кафе со всеми его бесконечными проблемами.

– Какое это счастье, когда ты никому ничего не должен! – подумала Лиза, расправив плечи и потянувшись.

– Я чай пила, и только, – сказала Варенька. – Наверняка, в холодильнике найдется что-нибудь вкусненькое.

– Поедим, а потом, давай пойдем гулять, Лиза! – предложила Варенька. – Я не помню, когда мы с тобой в последний раз гуляли вместе.

– Хорошо, погуляем! А куда ты хочешь пойти? – спросила Лиза.

– Я в зоопарк хочу, – не задумываясь, ответила Варенька.

– Хорошо, пойдем в зоопарк. Я там в прошлый раз была, наверное, лет пятнадцать назад. Наверняка, там все изменилось до неузнаваемости, – предположила Лиза.

– Точно! Все изменилось, кроме запаха, – рассмеялась Варенька.

Лиза тоже рассмеялась. Прогулка по ровным, мощеным разноцветной плиткой аллеям зоопарка доставила огромное удовольствие Лизе. Она, кажется, поняла, что чувствовал Эдмон Дантес после побега из замка Иф. Вот она, свобода! Лиза не помнила, чтобы раньше были такие ухоженные, просторные вольеры у слонов, жирафов, и других теплолюбивых обитателей южных широт. Правда, все они куда-то попрятались от холода. Зато обитатели козлиной горки во всю резвились, прыгая с камня на камень. Грациозные королевские олени с достоинством вышагивали вдоль почти невидимой стенки, отделявшей их владения от внешнего мира. Лиза удивилась, увидев в одной из вольер настоящий кирпичный дом с застекленными окнами и дверью. Точно в таких живут многие люди, но это был дом для гуанако или альпако. Его хозяева изнутри смотрели в окна, разглядывая странных людей, пришедших на них посмотреть в такой холод. Зато ламы, в отличие от своих «сестер» гуанако, были в своей стихии. Они всем семейством чинно прошествовали перед редкими в это время года гостями, вызвав у Вареньки возглас умиления.

– Какие симпатичные! – улыбнулась Лиза, глядя на их мохнатые, глазастые мордочки.

– Правда, звери потрясающие? – спросила Варенька с горящими глазами. – Я обожаю это место!

– Да, здесь здорово! – сказала Лиза, сделав глубокий вдох.

– Лиза, посмотри, какой красавец! – воскликнула Варенька, показывая на громадного полосатого тигра, властно смотрящего на них круглыми, желтыми глазами. – Супер-котик, правда? Вот бы его причесать!

У Вареньки была, ну просто мания причесывать свою пушистую, рыжую, персидскую кошку Марсилу. Вначале все думали, что котенок Марсик, но оказалось, что это девочка.

– А ты причеши тигра! Причеши! Заодно его и покормишь, – пошутила Лиза.

Сестры полдня гуляли по зоопарку. Лиза удивилась, встретив у водоема розовых пеликанов.

– А я думала, они улетают зимой на юг, – сказала Лиза.

– Пеликаны спокойно переносят холод. Они водятся даже у нас в области, в Маныче, представляешь? Вообще то, пеликаны улетают зимовать на юг, но этим, наверное, и здесь хорошо, – с важным видом сказала Варенька, чем вызвала улыбку сестры.

– Как много мы знаем?! Ну, просто Николай Дроздов! Варя, может, тебе не на модельера, а на биолога выучиться? Будешь, как твой Женя, ходячей Википедией! – подтрунивала над ней Лиза, а Варенька смешно хмурила свое личико и морщила носик от злости.

С утра, в будний ноябрьский день, людей в зоопарке почти не было. Дул холодный восточный ветер, но ростовское солнышко пригревало точно не как в ноябре. Варенька водила Лизу по хорошо знакомым дорожкам в разные уголки зоопарка, показывая и рассказывая все, что знает о каждом из них. К середине дня довольные, но голодные и с гудящими от усталости нонами, сестры решили поехать в центр города.

Они пообедали в пиццерии и продолжили гулять по городу до самого вечера. Лиза с наслаждением прошлась по прекрасной в любые времена Пушкинской улице. Она очень удивилась, не встретив ни одного знакомого с детства названия магазина. Даже те, что появились в 90-е годы, и уже успели стать популярными у ростовчан, куда-то исчезли. За последние несколько лет Лиза привыкла проезжать мимо исторического центра города. Даже если она там оказывалась по делам, ей некогда было рассматривать витрины магазинов. Все, что нужно, Лиза приобретала в торговых центрах, а прогулки по магазинам она считала пустой тратой времени. Погруженная в собственные мысли, она, как робот, передвигалась на машине в нужные места, а разобравшись с делами, возвращалась домой.

– Как я столько лет жила, ничего вокруг не замечая? – спрашивала себя Лиза. – В моем городе столько всего изменилось, а я ничего так и не заметила.

Уставшие и немного замерзшие, Лиза с Варенькой возвратились домой в районе семи вечера. Лиза не смогла подъехать к дому из-за непонятного столпотворения на дороге.

– Наверное, авария, – подумала она.

Проехав немного вперед, Лиза в ужасе вскрикнула. Она бросила машину у дороги, даже не закрыв дверь, и побежала в сторону своего дома. Варенька чуть ли не на ходу выскочила из машины и тоже помчалась к дому, полускрытому черным облаком дыма.

– О, Господи! – воскликнула Лиза, не веря собственным глазам. – Папа?!

Подъезд к дому был перегорожен, а вдоль него выстроились в ряд три пожарные машины и скорая. Огня снаружи видно не было, но запах гари ощущался очень сильно.

Варенька подбежала к горящему к дому. Ее остановил один их пожарных.

– Девочка, сюда нельзя, – строго сказал он, преграждая ей путь.

Запыхавшаяся Лиза догнала свою сестру. Она крепко обняла Вареньку, пытаясь ее удержать. Это был настоящий ужас!

– Но, там мой папа! – истошно кричала Варенька, пытаясь вырваться из рук Лизы. – Спасите его!

– Наш отец там, вы знаете? – спросила Лиза пожарного. – Он должен быть наверху.

– Женщина, мы осмотрели весь дом. Наверху никого нет, – сказал спасатель. – Огонь локализован. Сейчас мы тушим кухню. Очевидно, очаг возгорания находился именно там.

– Но, папа там. Я точно знаю! – крикнула Лиза в панике.

– Женщина, успокойтесь сами и не тревожьте ребенка. Если ваш отец в момент возгорания находился на кухне, боюсь, ему уже ничем не поможешь. Там сейчас жарче, чем в аду. Мы делаем все, что можем, – уже мягче сказал спасатель и отошел в сторону.

На следующий день в таблоидах, в колонке происшествий, появилась небольшая заметка. В ней кратко сообщалось о том, что минувшим вечером в Западном микрорайоне г. Ростова-на-Дону произошел крупный пожар в жилом доме, на первом этаже которого располагалось кафе «Пять звезд». Силами трех пожарных расчетов возгорание было ликвидировано к 22.00. На месте происшествия обнаружено обгоревшее тело мужчины. Предположительно, это тело пятидесятидевятилетнего хозяина дома и владельца кафе, Ивана Павловича Морковкина.

За сухой сводкой МЧС стояли судьбы и чувства живых людей, жизнь которых это «происшествие» раскололо на «до» и «после». Лиза с Варенькой видели, как их дом задыхается в дыму, но ничего не могли изменить. Здание горело изнутри, с первого этажа. Снаружи казалось, что на втором этаже все нормально. Пожарник сказал, что, по-видимому, пожар произошел на кухне злосчастного кафе. Но, ведь Лиза с Варей, уходя, все выключили. Они даже газ перекрыли. Тогда, что же случилось?

А случилось то, что проснувшись спьяну, Иван потихоньку сполз с лестницы в ванную комнату, а затем подумал:

– А не пора ли перекусить? Что-то сегодня посетители слишком тихие!

Он прошел через зал кафе на кухню, открыв холодильник, обнаружил там замороженные котлеты и вчерашний салат в пластиковом контейнере. Иван включил электрическую духовку и положил разогреваться туда котлеты. Он также включил чайник. Уж очень во рту пересохло! Так чаю хотелось! Пока все это нагревалось, Иван подумал:

– А где все? Наверное, в зале, с посетителями общаются.

Иван хотел еще раз обойти свое кафе и убедиться, что все нормально, но на свою беду, он заметил стоявшую на столе бутылку коньяка. Ее, несмотря на строгие указания Лизы, забыла вчера убрать Юля. Иван, обнаружив «сокровище», жадно прильнул к нему губами. Он пошел к шкафчику с тарелками, но споткнулся на ровном месте, и упал, ударившись затылком об угол стола. В глазах потемнело, но, почему-то среди окружавшей Ивана кромешной тьмы он видел где-то вдали похожее на звезду свечение. Оно неумолимо приближалось, и чем ближе к Ивану становился этот таинственный сгусток космического света, тем легче казалась ему его душа. Ивану даже привиделось, что он находится посреди какого-то яркого шара, излучавшего золотистый, похожий на солнечный, свет. Последнее, о чем подумал Иван, погрузившись в мир вечных теней под инфернальным серым небом без солнца – это был его пустой, полусгоревший дом.

– Почему Анастасия не ждет меня на пороге этого прекрасного, построенного специально для нее дома? – спрашивал Иван кого-то, но не получил ответа. – И что с домом? Почему он весь почернел?

Анастасия стояла перед ним, такая же прекрасная, высокая и грациозная, какой ему запомнилась смолоду.

– Анастасия, Звезда моя, я хочу к тебе, – прошептал Иван напоследок.

Оставленные Иваном без присмотра электроприборы, естественно, замкнули и начался пожар. Огонь бушевал только на кухне и в части зала кафе. Второй этаж от него совсем не пострадал. Но пожарные щедро поливали весь дом из брандспойтов. В результате, все плавало в воде, а пол в гостиной вздыбился. Вода сошла вниз по лестнице, оставив после себя разрушительный след. В воздухе невыносимо пахло гарью, а с потолка методично капала вода. Удивительным казалось то, что все вещи оставались на своих местах, а многие вообще никак не пострадали ни от огня, ни от воды. Только среди всех этих вещей не было больше их владельцев. Похожее на глыбу угля, почерневшее в огне тело хозяина дома, безразличное ко всему лежало в городском морге. Близким его пообещали вернуть только после проведения судмедэкспертизы, хотя, и так было все понятно.

Лиза понимала, что они с Варенькой больше не смогут жить в этом похожем на крематорий доме. Нельзя сказать, что пожар уничтожил дом. Нет, конечно же! Можно было все просушить и сделать капитальный ремонт. В целом, ведь дом не очень пострадал. Но на все это требовались огромные деньги. Теперь вариантов на выбор не осталось. Чтобы было где жить, нужно как можно быстрее продать дом. Участок земли стоил приличную сумму, но за дом в его нынешнем плачевном состоянии, конечно, дадут в разы меньше, чем если бы он продавался в прежнем виде.

Лиза попыталась спасти хоть что-то из имущества семьи. Чтобы дом не разграбили, Лиза сняла складское помещение и перевезла туда все, что удалось спасти из имущества семьи Морковкиных. Они с Варенькой, пока не продастся дом, поселились на съемной квартире.

Варенька плакала не переставая. Раньше, когда она огорчалась, вернуть улыбку своему зайчонку мог только папа. Кто теперь успокоит ранимую, чувствительную душу Вареньки?

На похоронах Ивана собрались все его дочери, все пять его звездочек. Близняшки взахлеб заливались слезами. Славик с Димой, конечно же, находились рядом со своими избранницами. Это было похоже на злой рок. Они планировали устроить веселую южную свадьбу еще в августе, так умерла их бабушка. Теперь эта чудовищная трагедия и смерть папы девочек. Значит, в январе опять все отменяется?

Вика вылетела из Москвы, как только Лиза сообщила ей о произошедшем. Затянутая во все черное, с побледневшим лицом и темными кругами под глазами она смотрелась зловеще.

– Ты посмотри на нее, Сашка! Она сама на Смерть похожа! – прошептала на ухо сестре Даша.

– Точно! На Мартишу из «Семейки Адамсов» стала похожа, – язвительно заметила Саша.

За год с лишним Вика ни разу так и не выбралась к родным в Ростов. Стоило умереть отцу, и Вика появилась. Она почти ни с кем не говорила. Кроме Лизы никто и не пытался понять, что у нее на душе. На похоронах Вика неподвижно стояла с сухими глазами и каменным лицом. Она словно покрылась льдом изнутри и абсолютно ничего не чувствовала, кроме сковывающего движения и мысли холода где-то глубоко внутри. Ей не было жалко отца. На «Пять звезд» ей тоже было наплевать, как и на своих сестер.

– Пусть вертятся, как могут, – подумала Вика, с раздражением глядя на театрально ревущих близняшек, с жалостью на безутешно рыдающую Вареньку и с сочувствием на вымученную Лизу.

Для Вики это были не похороны отца, а похороны ее прежней жизни. Никогда больше не будет «Пяти звезд», не будет шумной суеты на кухне и гомона посетителей в зале. От их кафе остались только воспоминания, обожженный огнем зал и закопченная вывеска со сгоревшим краем. Кухни отныне вообще не было. Ничего из прежней жизни больше никогда не повторится ни для одной из сестер. На вопрос Лизы о том, почему она одна, без Степана, Вика ответила, что муж на гастролях в Прибалтике. Вика обнимала искренне горевавшую Вареньку и, как котенка, гладила ее по голове. Для Вареньки эта трагедия закончилась двойной потерей. От дыма задохнулась ее кошка Марсилка. Вика холодно поздоровалась с близняшками и их женихами.

– Ну, почему чем больше в девушке дурости, тем лучше складывается ее личная жизнь? – задавала себе вопрос Вика, с завистью глядя на счастливых, обласканных любовью близняшек.

Помянуть отца все собрались в маленькой квартирке, которую Лиза временно сняла для себя и Вареньки. Вернувшись с кладбища, Даша сморозила очередную, с точки зрения Вики, глупость.

– У меня ноги отваливаются от усталости! – воскликнула Даша, сбрасывая с ног ботинки.

– Скажи спасибо, что не нос, – зло пошутила Вика.

После поминок Вика осталась ночевать у Лизы с Варенькой, без особого комфорта расположившись на раскладушке, а близняшки со своими парнями сняли себе отдельную квартиру на те несколько дней, которые они планировали провести в Ростове.

Саша и Даша хорошо устроились в Геленджике. Им нравился влажный морской воздух и они готовы были полюбить свой новый дом, потому, что с каждой из них там был ее любимый мужчина. На самом деле, небольшой домик семьи Репкиных не был предназначен для такого количества человек. Вшестером жить в трех комнатах было довольно сложно. Маленькая кухня, одна на всех ванная. Раньше Дима и Слава жили в одной комнате, родители в другой, а бабушка в каморке возле кухни, переделанной в спальню из кладовки. Гостиная была самым любимым местом в доме, где семья обедала, а по вечерам там все вместе общались и смотрели телевизор. С появлением Саши и Даши все изменилось. Каждой из молодых семей требовалось собственное пространство. В результате, большую гостиную с двумя окнами разделили пополам перегородкой, сделав по маленькой спаленке для Славика с Сашей и Димы с Дашей, а спальню близнецов переделали в гостиную, в которой большая семья едва помещалась.

Ближе к вечеру, близняшки со своими женихами ушли к себе на квартиру. Измученная рыданиями Варенька смогла уснуть только после успокоительного. Лиза пыталась поговорить с Викой, достучаться до нее, но лишь натолкнулась на непробиваемую стену холода. Вика лежала молча, делая вид, что спит.

Никто из сестер не догадался, что на самом деле происходит с Викой. Даже Лиза со всеми своими психологическими знаниями, не смогла ничего понять. Вике ее собственная жизнь казалась беспросветно грустной и мрачной, как ноябрьское серое небо в тучах над Ростовом, как сегодняшний моросящий дождь, размывавший кладбищенскую грязь под ногами. Вика хотела бы заплакать, но никто не должен увидеть ее слез! Она чувствовала невыносимую пустоту внутри и снаружи.

– Что я делаю? На кой хрен мне нужен этот ребенок? Еще неизвестно, кто там родится, а моя Варенька мучается в нищете и плачет днями напролет уже сегодня. Варенька такая светлая! Она сама излучает и притягивает свет. Ее жизнь не должна быть похожа на мою. Я словно утонула во мраке. Хорошо, что Варенька совсем не похожа на меня, – думала Вика, лежа на скрипучей раскладушке в центре маленькой комнаты с низеньким потолком. – Хуже, только стать похожей на занудную Лизу с ее «чувством долга» и тошнотворным альтруизмом. Варенька особенная! Она меленький красный огонек в нашем черно-белом мире. Папа был прав, Варенька и вправду маленькая красная звездочка.

XI

Вернувшись в Москву, Вика в тот же день пошла к Алексу. Он молча смотрел на нее, стоя в дверном проеме.

– Я согласна сделать аборт, но нам нужно кое-что обсудить, – сразу перешла к делу Вика.