Ради тебя

– Да кто ж его знает, – развел руками Лукас, – это же Каин. Человек, который не терпит общепринятых реалий. Творит что хочет. Но я надеюсь, – Лукас очень редко бывал серьезным, но сейчас озабоченно поглядел на друга перед собой, – в его жизни все наладится. Слишком ценные мозги в его башке, да и добрый этот придурок.

– Это верно, – Кевин задумчиво уставился на Каина, что, широко улыбаясь, уже возвращался к ним. – Но ради себя он никогда не станет ничего налаживать.

Эсфер вышла из аудитории и направилось по длинному каменному коридору к выходу из академии, когда до боли ненавистный голос раздался за ее спиной: «А вот и наша собачонка!»

– Отвали от меня, придурок, – огрызнулась она и, сжав покрепче лямку от сумки, что болталась на плече, прибавила шагу.

Этот ненавистный человек, по имени Грегори Мерфи, был сыном федерального судьи и не давал ей покоя с того самого момента, как заявился со своим папашей к ним в гости. После той злосчастной встречи отец забрал ее из любимого института, оторвал от друзей и все ради того, чтобы она пошла на учебу в эту мерзкую академию. С тех пор начался кромешный ад. Этот кретин не давал ей прохода: приставал, хватал, говорил гадости, но отец просил быть терпимее и сдержаннее, нескончаемо повторял, что это ее шанс, что она явно преувеличивает и что сын самого Клауса Мерфи никогда не позволит себе лишнего.

Эсфер искренне старалась, искренне желала не доставлять отцу лишних хлопот, но ничего не вышло. В один из очередных моментов домогательства она прилюдно дала Грегори пощечину. Вот тогда Эсфер впервые и получила ответный удар от мужчины и первую пощечину от отца.  И все стало совсем плохо.

Она жаловалась и директору, и куратору, вновь и вновь пыталась рассказать отцу, но никто ее не слушал. Никто не хотел связываться с федеральной судьей, и Эсфер сдалась.  Она просто стала отживать день за днем в надежде, что отец прозреет и все вернётся на круги своя. Но с каждым новым понедельником ее вера в чудо угасала. Она уже сама не понимала почему до сих пор не повесилась и стала думать, что это не самое плохое решение в ее ситуации. Эсфер искала избавления, но ни в чем не могла его найти. Она была одна. Повсюду одна. И сейчас ей снова никто не поможет.

– Стой, куда это ты намылилась, – положил Мерфи свою тонкую руку на ее плечо и больно сжал. – Разве твой папочка не сказал, что ты должна быть паинькой. Ты знала, – он приблизился и зашептал ей на ухо, – мы скоро поженимся.

Эсфер чуть не стошнило от этой мысли. Она в ужасе уставилась на человека, что превратил ее жизнь в кромешный ад и не могла поверить, что отец мог на такое пойти.

– Врешь, – пробормотала девушка.

– Нет, – расплылся в ехидной улыбке этот тощий беловолосый аристократ. – Отец уже подготовил брачный договор. Скоро и ты узнаешь подробности. Еще немного и я на славу позабавлюсь с тобой. Каждую ночь, – потянулся он поцеловать ее, но Эсфер отвернулась, – каждую ночь, – он высунул язык и противно облизал ее щеку, – я буду заставлять тебя кричать от удовольствия.

Эсфер крепко зажмурилась, чтобы хоть как-то сдержать порыв истерики:

– Не может быть…

– Все, хорош ныть, идем, – потянул он ее за руку. – Мне скучно, поедешь со мной.

– Я никуда с тобой не поеду! – взвизгнула она, выдернув свою руку из его цепких ручонок, и бросилась бежать. Все вокруг знали, что происходит, но никто не вмешивался. А потому Эсфер просто неслась вдоль коридора, пытаясь сбежать от этих шагов позади, пытаясь не слушать громкий противный смех нагоняющего ее подонка.

«Как долго это будет продолжаться!? Как долго она еще сможет убегать!? Она так устала! Она скоро сойдет с ума! Она больше не может так!»

Тонкая ручонка вновь схватила ее за плечо.

– Нет!!! – у нее больше не осталось сил.  Кто-нибудь! Пожалуйста! Спасите ее!

И тут две сильные руки вырвали Эсфер из ада, в который она так быстро неслась, и все вокруг успокоилось.

«Тише, – сквозь шум в ушах пробился знакомый голос. – Тише, – хрипловатые ноты теплого шепота подарили надежду на спасение. – Теперь все хорошо».

Эсфер крепко вцепилась в это сильное тело и спряталась в объятиях Каина.

– А ты кто такой? – Грегори был крайне недоволен и с издевкой во взгляде уставился на неожиданного конкурента.

Они стояли на крыльце, и хоть Каин был на ступень ниже, ростом оказался на голову выше вычурного светловолосого Мерфи.

– Какая разница кто я. А вот почему ты такой мразина действительно любопытно, – Каин осторожно отцепил от себя Эсфер и отодвинул ее за свою спину. – Это ты, выродок, оставляешь на ней синяки? – он сделал шаг вперед.

– Я сын федерального судьи! – пригрозил Мерфи и потянулся схватить Эсфер, но она одернула руку, а Грегори тут же отхватил от Каина удар под дых.

Мужчина склонился над знаменитым судебным отпрыском:

– Еще раз, гаденыш, тронешь ее, я засуну тебя в задницу твоему отцу, и вы навечно сольетесь в едином порыве, как сраная человеческая сороконожка. Ты понял?

– Ты не знаешь с кем связался, – прохрипел Грегори, схватившись за живот и ненавистно смотря на Каина снизу-вверх.

– Это ты не знаешь с кем связался, – прорычал Каин. Сейчас в нем не было ни капли привычного веселья, только холод, гордыня и нестерпимое высокомерие. Каин переменился до неузнаваемости, на лице застыло ледяное выражение брезгливости, а его, обычно, такие теплые голубые глаза наполнились неподдельным гневом. – Я предупредил, – даже его голос сейчас звучал пугающе, и Мерфи сделал шаг назад. – Не играй с огнем, сопляк.

Каин оглядел стоящих вокруг студентов, что с любопытством наблюдали за происходящим, и раздраженно хмыкнул: «Упыри». Аккуратно повернулся к заплаканной Эсфер, и злоба, окутывающая его еще секунду назад, испарилась, как дуновение ветра. Он бережно разжал побелевшие от напряжения девичьи кулаки, что крепко держали его свитер, и повел перепуганную девушку к байку, аккуратно обняв за плечи, подрагивающие от беззвучных рыданий.

– Значит этот тебя обижает.

Эсфер, едва заметно, качнула головой, все еще отчаянно цепляясь за него. Мужчина не отталкивал. Наоборот, покрепче обнял ее и усадил на байк.

– Что он с тобой делает?

– Унижает, домогается, – сквозь слезы прошептала Эсфер, все еще не в состоянии отпустить его. Почему-то рядом с этим самодовольным, горделивым самодуром она чувствует себя защищенной.  – Теперь он и тебе житья не даст, – девушка подняла на него свои заплаканные глаза. – Как ты здесь оказался?

– Анкету твою прочитал, – хмыкнул Каин. – Расслабься, ничего он мне не сделает.

– Почему ты так уверен?

– Ну это же я, – ушел Каин от ответа, весело улыбнувшись. – Надевай, – протянул он ей шлем и свою потертую кожаную куртку. – Прокатимся.

И как только Эсфер все натянула, он вывернул ручку газа до упора, и с громким рыком байк понес их вперед по магистрали.

Она обнимала его за крепкую грудь, ощущала его свежий приятный аромат и впервые за столько лет, даже сквозь черное стекло шлема, Эсфер увидела по-настоящему голубое небо. Она расслабилась, и ее объятия стали слабее, как вдруг, байк дернуло, и Эсфер снова крепко обхватила сидящего впереди мужчину.

Он весело засмеялся:

– Не отпускай меня! – и припустил мотоцикл еще быстрее.

Они катались до самого заката, а вечером остановились в парке, возле озера, прямо под высоким раскидистым дубом. Вокруг гуляли люди, радостно смеялись дети. Голуби курлыкали, пробуя брошенное им угощение. Вода в озере отливала серебром, а тихий шепчущий ветер неторопливо колыхал темные волосы Эсфер.

– Давай-ка поговорим, – Каин осторожно потянул ее встать и развернулся на мотоцикле. – Расскажи мне все. – Он снова усадил Эсфер напротив себя.

Девушка сняла шлем и затеребила его в руках:

– Благодаря отцу этого выродка, я перевелась в академию. И теперь мой отец… – Эсфер зло фыркнула. – Теперь ему плевать на то, что я чувствую. Он делает все, чтобы угодить Мерфи и его поганому сыночку. А я не хочу быть политиком! Не хочу управлять компанией Кинс! Я не хочу стелиться перед этим обнаглевшим семейством! Я хочу создавать сады на крыше! – на одном дыхании выдала она бурную, полную горечи и обиды речь, а Каин улыбнулся:

– Думаю, дизайнер из тебя бы получился.

Эсфер кивнула и, словно набираясь решимости, тяжело вздохнула:

– Я благодарна тебе, но это все не твое дело, – она покачала головой. – Тебе не стоит больше вмешиваться.

– Но я уже вмешался.

– Нет, – девушка резко поднялась. – Спасибо, но не стоит.