Не отпускай мою руку

Они все говорили и говорили, а Сет явно мысленно считал до сотни. Ани прижалась к его руке, безмолвно, извиняясь, а он улыбнулся в ответ и снова обратился в само спокойствие. Однако не только Ани понимала Сета. Мистер Майз с еле заметной улыбкой наблюдал как парень старательно мучает себя во имя его дочери.

Оливер поднялся из-за стола:

– Сет, не поможешь мне с напитками?

Мередит тут же подскочила, но муж заботливо усадил ее обратно, и они с Сетом ушли на кухню.

– Замучили они тебя да? – разливая глинтвейн по бокалам, улыбнулся мистер Майз.

– Я просто не привык к такому. Семейные ужины, расспросы, все это слишком…

– Слишком?

– Вроде того, – парень резал лимон и делал это с довольно спокойным лицом, однако сила, с которой он давил на бедный фрукт говорила сама за себя.

– Я хочу, чтобы ты знал. Я рад, что Ани встретила именно тебя. Теперь, когда я понимаю, что ее прикрывает твоя спина, мне действительно стало спокойнее. Тяжело отпускать ребенка. Мне до сих пор кажется, что она еще маленькая и беззащитная. Но даже если это и так, – он похлопал парня по плечу, – она теперь с тобой. И уж ты ее в обиду не дашь.

Сет от этих слов замер, и страдания лимона закончились.

– Спасибо.

Оливер улыбнулся и стал расставлять бокалы с глинтвейном на поднос:

– Моника не оставит тебя в покое.

Вот тут второму лимону досталось. Сет буквально размозжил его ножом. Но, вовремя себя остановив, поглядел на разрезанный криво фрукт и вздохнул.

– Да, – поглядел на это произведение искусства отец Аниты, – мне тоже порой хочется сделать с ней что-то подобное.

Сет посмотрел на него долгим взглядом и засмеялся:

– Спасибо вам, мистер Майз.

– Зови меня просто Оливер.

Вечер был шумным и неспокойным. Гости наряжали дом, развешивали гирлянды и хоть их и до этого было довольно много, но маме миссис Майз этого не хватило, и все дружно поддакивали ее старческим желаниям, а потому к полуночи дом семейства и внутри, и снаружи стал похож на ряженую елку, но зато бабушка была довольна. И хотя все старались быть полезными и совместными усилиями натягивали лампочки и прочую рождественскую мишуру, Моника имитировала помощь, расхаживая по двору в коротенькой куртке. Все понимали причину ее поведения, но дружно сделали вид, что так и надо.

Сет вошел в комнату Ани и рухнул на кровать. Ему нужна лишь минутка тишины, и он снова будет готов к подвигам. Пока все болтают в беседке, есть шанс поваляться здесь. Просто поваляться, немного передохнуть. Таких праздников в его доме не было. Там, откуда он ушел, были званые вечера, где все было по этикету и делалось во благо репутации семьи. А здесь все делается, только для того, чтобы осчастливить бабулю. Сет добродушно ухмыльнулся.

«Милые люди».

Дверь в комнату открылась. Он улыбнулся, думая, что это Ани, но тут же напряженно нахмурил брови, увидев кто вошел.

– Моника.

Эта девица уже не на шутку его достала. А она села на край столика и без всякого стеснения закинула ногу на ногу, хотя была в невыносимо коротком платье.

– Знаешь, мне кажется мы с тобой подружимся. Ты ведь действительно породистый жеребец. Я не готова отпускать такое золото из своих рук, – она встала на ноги и походкой от бедра подплыла к нему. – Что скажешь? Давай познакомимся поближе?

– Так, Моника, – он угрожающе навис над ней и, смотря прямо в глаза, тихо заговорил. – Ты меня бесишь. Твои повадки разгульной девки меня не заводят. Мне не нравятся эгоцентричные, самовлюбленные бестолочи вроде тебя, и, если ты еще хоть раз подкатишь ко мне со своей довольной физиономией я закатаю ее в асфальт. Ясно?

У этой напыщенной девицы лицо изменилось до неузнаваемости; изумление перерастало в ужас, а то в буйную ярость.

– Да что ты себе позволяешь?! – завопила она.

– Пошла вон!

Но тут дверь стала открываться, а Моника, схватив парня за ворот рубашки, потянула к себе и прильнула к его губам. В дверях застыла Анита. Из ее рук выпал поднос с закусками. Сет оттолкнул Монику, а та, жадно облизав губы, ехидно улыбнулась ему:

– Надеюсь, тебе понравилось.

Но взгляд карих глаз был обращен к Ани, которая оцепенело молчала, стоя в пороге.

«Что сейчас будет? Она обвинит его в неверности? Заплачет и убежит? Обзовет предателем? Сможет ли поверить без всяких на то причин? Или нет?»

Они неотрывно смотрели друг на друга.

– Эта девка мне не нужна. Просто воспользовалась ситуацией, чтобы позлить тебя, – голос звучал темно и холодно.

– Я знаю, – тихо ответила Ани. – Моника, тебе пора.

Девушка довольно улыбнулась и вышла из комнаты походкой топ-модели. Дверь закрылась. Анита стояла возле упавшего подноса, рассыпанных закусок и глядела в его глаза. Он не торопил ее, молчал, ждал, что она объяснит то, что творится в ее голове, но вместо слов Ани кинулась к нему и крепко обняла, вцепившись в рубашку на спине.

– Скажи, что тебе не понравилось, – потребовала она, спрятавшись в его сильных руках, – скажи немедленно!

А Сет не мог и слова произнести.  Смотрел на эту маленькую девушку в своих объятиях и радовался.

«Плевать на праздник. Плевать на эту Монику, плевать абсолютно на все. Главное, что Ани верит ему».

– Скажи сейчас же! – сердито глянула она в его влюбленные глаза и притихла. – Пожалуйста.

– Ты мое счастье, родная. И мне не нравятся ничьи прикосновения, кроме твоих. Будь уверена, – ласково ответил Сет, погладив темные длинные волосы.

– Может к черту все и уедим прямо сегодня? – ее глаза предательски покраснели. – Там, где мы будем вдвоем, нам непременно будет хорошо.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Не стоит обижать твоих родителей. Они расстроятся. Да и бабушка, – усмехнулся Сет, – эта старушка нас с тобой покарает за подобное.

– Я хочу просто побыть с тобой. Подари мне это в подарок на рождество.

Сет склонился к ней и тихо прошептал на ухо, заставляя Ани содрогаться от его горячего дыхания:

– У меня уже есть подарок для тебя.

Он открыл свою сумку и вытащил оттуда продолговатую коробочку из темно-синего бархата.

– Ты купил мне подарок? – обескураженно уставилась Ани на коробочку.