Босиком по осколкам

– Виски, неразбавленный, со льдом. – Кивнул я ему и сел за барный стул.

– Здравствуйте, Роман Геннадьевич. – Влад открыл рот что-то спросить, но тут же закрыл и через мгновение передо мной появился низкий бокал. За это я и уважал молодого бармена. За умение держать язык за зубами. С наслаждением сделал глоток и закрыл глаза, пытаясь расслабиться и взять под контроль свое тело. Народу в клубе было еще мало, и я успею решить с администратором все дела. Находиться здесь, когда клуб будет ломиться от посетителей, у меня не было никакого желания.

В голове закрутились мысли и события последних дней, мне предстояло многое обдумать, но неожиданно в нос ударил резкий запах дорогих духов и женские руки нежно обхватили меня сзади. Кто-то из тех, кто не знает, что у меня аллергия на резкие запахи и очень чувствительное обоняние.

– Роман Королев! Как приятно увидеть тебя здесь, я и не ожидала. – Прошептал томный голос на ухо, вызывая невольное содрогание от отвращения. Оксана Ольховская, очередная красивая местная мажорка прижималась к моей спине и нежно проводила руками по груди, пока я не остановил это одним резким движением и развернулся к ней, вопросительно поднимая брови.

– И я тебя рад видеть, Ксан! Какими судьбами? – Когда девушка скептически на меня посмотрела, я понял, что надо врать достовернее. Когда-то давно у нас был одноразовый секс, мне хватило, а ей видимо нет. Зато тело отреагировало, и мой непослушный друг в штанах сразу успокоился. Я только сейчас понял, что когда Тася почти упала ко мне в объятия, от нее ничем не пахло…

– Да я то как раз часто здесь бываю. В отличие от тебя, Рома… – Оксана немного отодвинулась, поняв, что я не собираюсь ее обнимать. А вот я похоже, сейчас начну чихать!

– Много работы, дорогая! Ты же знаешь…

– Может, мы сходим куда-нибудь вместе… По старой памяти? – Оксана провела ноготочком по моей груди, обводя пуговки на рубашке, а я попытался не отодвинуться. Это было явное приглашение от красивой и богатой молодой девушки. Но дело в том, что меня не интересовали отношения. От слова «совсем»! Я себе даже любовницу не мог завести. Больше одного раза мне, в большинстве случаев, не была нужна женщина. Ну может если только на одну ночь… Тогда на несколько раз меня хватало. Я отвел глаза в сторону и увидел смеющееся лицо Антона. Он стоял неподалеку, скрестив руки на груди и явно веселился. Очень, бл..ь, смешно. А после этого я чихнул!

– Прости, Оксан, болею я! – Теперь была уважительная причина отпрянуть и не обидеть. Девушка сама немного отодвинулась, подозрительно на меня косясь. – Боюсь, что могу тебя заразить, а тебе это совсем не нужно!

Я с облегчением отошел, почему-то желая врезать по ухмыляющейся физиономии друга. Я кивнул своему администратору Олесе, которая выжидательно на меня смотрела и произнес губами «потом».

Одним махом осушил остатки виски в бокале и направился в свой кабинет. Я знал, что Тоха идет позади.

– Ромыч! Ты вообще проверяешь свой телефон, бл..ь! Мне тебе сколько раз позвонить надо, чтобы ты ответил?

– Прости друг, на беззвуке был! – Я достал аппарат из заднего кармана и проверил входящие звонки за вечер. Такое впечатление, твою мать, что меня потеряли все! Я посмотрел на аккуратную стопку бумаг на своем столе. Все на подпись. Олеся, как всегда на высоте. – Тоха, дай мне несколько минут, я посмотрю бумаги.

Я сел за стол и открыл папку. Все на подпись, договора, счета, два увольнения, один прием на работу, план выступлений на всю следующую неделю и списки приглашенных знаменитостей. Примерная смета расходов, которую предстояло утвердить. Молодец девчонка! Я потихоньку начинал передавать Олесе в управление СКИФ. Когда пять лет назад Горянский подстроил аварию, в которой погиб мой отец, я находился за границей. Заканчивал университет, не торопясь принимать дела, которые хотел передать мне Королев старший. Несколько строительных фирм города и самую главную, которую мы потеряли «НерудСтройИнвест».

Все городские банки, в которых наши фирмы имели кредиты и лизинг, даже долгосрочные, после смерти отца потребовали сразу вернуть деньги. Как потом оказалось, адвокаты были наняты и проплачены Горянским. За буквально небольшие деньги этому беспринципному убийце удалось выкупить все за копейки. Карьеры, бл..ь, потеряли. Мама все подписала, сама не своя от горя и отчаяния. Да она и не понимала, что ей подсовывают на подпись. А меня не было рядом. Он лишил нашу семью всего, подмяв за последние года под себя почти весь город. Достойных и смелых конкурентов, готовых дать отпор, больше не было.

Я начинал с нуля. Добился неплохих результатов за последние пять лет и этого в принципе хватило бы, чтобы жить безбедно, ни в чем себе не отказывая. Но я хотел вернуть назад то, что в свое время было отобрано у моей семьи. Теперь уже мои адвокаты работали в его фирмах и на его заводах. Рыли носом землю и готовили небольшой переворот. Мне для этого даже не придется его убивать. И не потому, что мне этого не хотелось. Наоборот! Собственноручно бы придушил. И не боялся крови на своих руках. Я просто хотел, чтобы он видел, как рушится его империя, оставляя после себя лишь золу и разрушения.

Я как паук, сидел и плел паутину, прикрываясь работой в ночном клубе. Собрав вокруг себя людей, которым мог доверять, я готовился лишить Горянского всего! И тут такой подарок от киллера-исполнителя. В это просто было невозможно поверить! Уже были собраны неопровержимые доказательства финансовых махинаций, за которые он сел бы лет на десять. А сейчас…

Да все его близкие пострадают при этом, по миру отправятся! А его распрекрасная дочка….

– Ромыч, если ты будешь так скрежетать зубами, останешься без них, уверяю тебя. Да и звук при этом зубодробильный, успокойся! Чего ты нервничаешь?

Я поднял голову на ухмыляющегося друга, поняв, что не могу ни одной строчки прочитать в отчете Олеси по работе клуба.

– Чему ты радуешься, я не понял?

– Мне ребята рассказали, как ты дочку Горянского у подъезда встретил… Специально поджидал?

– Нет! Случайно получилось!

– Пялился в одну точку после ее ухода минут пятнадцать тоже случайно?

– Иди на хуй!

Ильинский откинул голову назад и расхохотался. А мой кулак вдруг почувствовал большое желание поздороваться с его носом. Очень захотелось стереть с его лица это довольное выражение.

– Да, Тоха! Зато после встречи окончательно убедился, что мне похоже очень понравится похитить ее и изнасиловать, вернув любимую дочурку папочке после выходных изрядно потрепанной!

Ильинский перестал смеяться и внимательно на меня посмотрел. Вот и отлично! Я привлек его внимание, и друг больше не веселится.

– Я не знаю, серьезно ты сейчас это сказал или нет, мне не хочется тебя от тюрьмы отмазывать. Может и не получится. И папаша ее тут ни при чем… Ее показаний хватит для того, чтобы…

– Тоха, успокойся! Еще рано строить планы моего спасения. Она не напишет заявление. Уж я постараюсь!

– Ромыч, ты больной? – Антон вдруг поднялся с кожаного дивана и принялся ходить по кабинету, засунув руки в карманы. Видимо, чтобы меня не прибить. – Да она девочка несмышленая! И какой бы избалованной курицей не была, к делам отца явно отношения не имеет. И не удивлюсь, если она даже не целовалась. С каких пор ты невинных людей…

– Она у него финансовым аналитиком работает! – Я тоже разозлился. Только не знал, почему. – Если не дура, может уже уничтожает улики всех его финансовых махинаций!

– На колбасном заводе? – Тоха фыркнул и всплеснул руками. – Да он к карьерам и стройке ее не подпустит и на километр! Посадил туда, где более-менее все в порядке!

– А с чего это вдруг ты ее так рьяно ринулся защищать? – И мне эта ситуация сейчас вообще не нравилась. Что, мать твою, происходит?

– Не люблю, когда невинных обижают! – Буркнул друг и отвернулся. – Давай разберемся сначала. Чем больше копаю, тем больше мне все это странным кажется. Дай узнать причины, по которым он ее прячет так усердно! Просто еще немного времени. Запрос в Германию уже сделал, но не знаю…

– Я не дам тебе времени, Антон. И либо ты со мной, либо нет! Решай!

Друг посмотрел на меня долгим пристальным взглядом темных глаз, как рентгеном прожег. А потом, ничего не ответив, вышел, так громко хлопнув дверью, что замигали лампочки.

Глава 4

Вот черт, как же сильно я опаздывала! Ну вот как они с Маринкой умудрились досидеть до четырех утра? Учитывая, что вставать ей семь! И на работу к 8-30.

Ну неужели не могли отложить на выходной день? Как-то спонтанно все получилось. Мы в последнее время так редко виделись, а Марина была моей единственной подругой, знавшей почти все мои секреты. Иногда ее общество мне было очень необходимо просто потому, что она одна относилась ко мне как к обычному человеку, зная мое прошлое.

Когда прозвенел будильник на телефоне, у меня даже не поднялась рука, чтобы его выключить. Я только на минуту закрыла глаза, думая полежать еще пять минут, а прошел час! ЧАС!!!

А вот когда на телефоне я увидела 8-00, то даже подскочила. По комнате носилась, как ураган. Позавтракаю на работе, только включила кнопку на кофемашине. Эспрессо будет готово, пока чищу зубы и умываюсь. Какая, нафиг, косметика! Кремом бы успеть намазать лицо. Так, волосы в пучок! Вот только тугой и идеально ровный сделать не получится, такой, чтобы скулы сводило от натянутых сзади волос. Несколько прядок уже успели выбиться и обрамляли бледное испуганное лицо. А вот контактные линзы надо вставить не забыть, лишнее внимание мне ни к чему.

Наталья Алексеевна ее убьет! В буквальном смысле слова. Замдиректора делала все, чтобы показать свое никчемное место Ивановой Марии Сергеевне. А заступничества я не хотела. Никак! Я хотела доказать отцу и брату, что могу быть вполне самостоятельной и опекать меня сверх меры не нужно. Поэтому и не хотела давать лишний повод Наталье Алексеевне на меня нажаловаться. Она то конечно подумает, что я получу нагоняй от главного за опоздание. А папа начнет выяснять и беспокоиться, почему я не пришла на работу вовремя и не случилось ли чего у меня.

Я быстро влезла в платье, летнее и льняное, но строгое и лаконичное оттенка свежей мяты. Зеленое вообще всегда мне подходило. С грустью смотрела в зеркало на лицо без косметики. Да кто меня примет за серьезного работника??? Максимум тянула на старшеклассницу. Это очень нехорошо! Платье было ниже колена, поэтому я не стала одевать колготки, сунула голые ноги в балетки, вовремя вспомнив и схватив за ремешки ярко-бирюзовые босоножки на высоченном каблуке. Фуххх!

Хорошо, что педикюр не подвел. Говорила же мне Эля сделать нюд, слава богу, что я ее послушала. Сумка и ключи от машины, вроде ничего не забыла. А время? 8-25… Пипец! Но и рекорд своего рода! Нажала кнопку лифта, -1 этаж и кабина плавно поехала на подземную парковку. Так, до работы 20 минут на машине, с пробками 30. К 9-00 приеду. Из машины позвоню Наталье Алексеевне, скажу, что завозила отчеты Сергею Михайловичу. Папе вечером позвоню, что-нибудь придумаю…

Я почти подбежала к своему автомобилю, ничего вокруг не замечая и обдумывая дальнейшие действия, которые не обрушат на меня гнев богов! Ну… Или гнев Натальи Алексеевны….

Машина как-то странно была наклонена, и я не сразу поняла, что с ней не так. Открывая водительскую дверь, я посмотрела на переднее колесо! Оно было спущено.

– Черт! – Громко ругнулась и оглянулась. Этого просто не может быть! Как некстати, но сразу в голову пришла идея, что теперь отцу врать об опоздании не придется. Только вот такси из подвала было не вызвать, здесь не было связи, надо было выйти на улицу. Неожиданно фарами на меня сверкнула подъезжающая машина, черная Volvo. И остановилась прямо напротив. Водитель опустил пассажирское стекло и на меня внимательно посмотрели голубые глаза моего вчерашнего знакомого… Романа.

– Привет, Тася! – Его улыбка была абсолютно искренней, не допускающей даже мысли о причастности его к спущенному колесу. Я не сразу даже поняла, что он назвал меня моим настоящим именем, хотя я называла ему другое. – Неприятности?

– Колесо спустило!