Лиска

– Мне тринадцать! – возмутился он. – Это ты мелочь совсем!

– Я не мелочь! Мне уже восемь лет! Будет… скоро…

Парень рассмеялся.

– А выглядишь пятилеткой. Совсем худая и мелкая!

Опять подул холодный ветер, и в этот раз Лиска не смогла сдержать дрожь.

– Все равно, скоморохи – это очень интересно, – пробурчала она. – Знаешь, как я хотела на них посмотреть!

– Так чего не пошла? – удивился рыжий.

– Нельзя мне… – насупилась Лиска. – Я тетушке… Душице обещала, что не пойду в деревню.

Парень шмыгнул носом и снова его почесал. Когда на них налетел очередной шквал ветра, он повел плечами, а потом сказал.

– Глупости все это. Это совсем не весело смотреть на раскрашенных стариков в колпаках. А еще они уродливые. И совсем не смешные, во! – он оттопырил указательный палец с таким многозначительным видом, что Лиска чуть не покатилась со смеху.

Она бы долго смеялась над ним, но тут на нее упала первая тяжелая капля.

– Ох… – она подняла голову. – Не успела…

Дождь, будто дождавшись, пока она его заметит, пошел еще сильнее, и ветер с удовольствием ему помогал. Лиска почувствовала, как мгновенно продрогла.

– Чего ты не успела? – сквозь шум начавшегося ливня услышала она голос рыжего.

– Ничего… пора мне! – она махнула ему рукой и, почти ничего перед собой не видя, шагнула к лесу.

И тут же провалилась в какую-то яму.

Вот незадача-то, а? Нога застряла, зацепившись за какую-то корягу, а дождь шел все сильнее, заливая глаза.

Нет, Лиска совсем не испугалась. Но с каждым мгновением надежда не простыть улетучивалась все сильней.

Сильные руки, жаркие и большие, обхватили ее застрявшую ступню и убрали корягу. А потом ей на плечи опустилось что-то тяжелое и теплое. Лиска сразу согрелась.

Подняв голову, она поняла, что это рыжий ее спас. А еще – поделился своим жилетом.

– Пойдем, домой отведу, мелочь, – через шум дождя его голос звучал глухо. А еще – ласково.

– Я не мелочь, – ответила Лиска. – Меня Василисой зовут.

– Радим, – серьезно кивнул парень. – А теперь полезай-ка мне на плечи, а то еще куда-нибудь провалишься!

Он присел на корточки, и девочка взобралась ему на спину. Он перехватил ее ноги, когда она обняла его шею, и Лиска подумала, что ей давно уже не было так уютно.

И весело.

– Держись, мелочь! – Радим ловко перескочил через еще одну яму и пошел в сторону леса.

Интересно, откуда он знает, куда идти? Хотя, это ведь Лиска тут совсем недавно, а этот рыжий точно из деревенских.

– Радим… эй, Радим! – прошептала она ему в ухо, когда они спрятались под сенью леса.

– Чего тебе, мелочь? – беззлобно отозвался парень.

Он был совсем не похож на тех хулиганов из Осинки.

– Давай… давай дружить? – выдохнула она.

Радим молчал. Лиска даже успела испугаться, что он ее сейчас ссадит и отберет жилет.

– Ну давай, – хмыкнув, ответил он. – Только учти: дружить с мелочью стыдно, поэтому мы никому не скажем!

Лиска вспыхнула. Почему стыдно-то? Это он просто не знает, что она дерется лучше всех! А потом подумала, что зато он ее не обманывает. Честно сказал, хоть и немного… обидно.

– Ладно, – она покрепче перехватила его шею. – Тогда давай у нас буду секретные имена? Ну… чтобы никто не догадался!

Радим захихикал.

– Затейница ты, мелочь! И какое же имя ты мне дашь?

Лиска задумалась… совсем ненадолго!

– Старый Лис! – радостно ухватилась она за свою мысль. – Уж точно никто не догадается, правда?

– Мне тринадцать, – напомнил ей Радим. Кажется, ему имя не очень понравилось.

– Так и должно быть такое, чтобы совсем никто-никто не догадался! – убежденно возвестила девочка, так увлекшись, что чуть не свалилась с него, взмахнув руками. – А я буду… я буду… буду…

– Лиска, – сказал Радим, и она замолчала, удивленно глядя в его затылок.

Как он догадался, что в мыслях она называет себя именно так?

Добравшись до избушки Душицы, новоиспеченный друг опять сел на корточки, чтобы Лиске было легче с него слезть, а потом огляделся.

– И все-таки откуда-ты? Я тебя не помню, – спросил он, надевая отданный ею жилет.

Бедняга весь промок и продрог, но вел себя так, будто все нормально.

– Душица… она сестра моей бабки по матери… в общем, умерли у меня все.

Вспоминать про это было больно.

Очень больно.

– А что случилось? – сочувственно спросил Радим.