– Я очень рада, Анатолий Владимирович!
Рукопожатие. Ахах, Смоленская деловая.
Откуда они знали отчества друг друга, Аркадий не имел никакого понятия, но слушать их разговор было прикольно. Отец посмотрел на него. Поняв, что пора вступить, Аркадий начал:
– Пап, мы с Миланой… э-э.
Танцуем? Живём вместе? Любим друг друга? Хотим пожениться?
– Ты с Миланой, я рад, – улыбнулся отец, с интересом рассматривая свою правую ладонь. – Почему у вас зелёные руки?
– That’s the new summer fashion[13 - Новая летняя мода.], – с важным видом объяснила она. – Аркадий рисовал.
– Заметно…
– Эм-м, Милана у нас живёт, – объявил Аркадий, вновь ощутив на себе две пары родных выжидающе внимательных глаз.
– И как вам у нас? – отец обратился к Милане.
– Очень уютно, благодарю, – она улыбнулась. – У вас восхитительно стильный дом, роскошная территория и такой прекрасный бассейн!
Отец выглядел довольным.
– Так это ваш Mercedes у нас в гараже?
Милана кивнула.
– Мой.
– А я думал, он себе купил, – отец посмотрел на Аркадия. – Тоже SL хотел?
Милана взглянула на Аркадия. Он пожал плечами, не желая ни подтверждать, ни опровергать правду.
– У нас вся семья на Мерсах, – улыбнулась Милана. – И номера с инициалами. Поэтому…
– Да, МГС, – отец кивнул.
В воздухе пахло налаживающимися отношениями. Аркадий решил молчать, чтобы всё сложилось хорошо. Милана обладала таким обширным запасом тем для social talk, что рядом с ней можно было совершенно не вдумываться в этикетные заморочки.
– Чудесная погода today, isn’t it?[14 - Чудесная погода сегодня, не так ли?] – Милана очаровательно смиксовала русский с английским.
Аркадий улыбнулся и обнял Милану за плечи. Волнуется, главное, чтобы не перегрелась.
– Да, превосходная, – согласился отец, глядя на сына. – Давайте вместе поужинаем?
Никак не ожидая такого предложения, Аркадий удивлённо уставился на отца. Милана, наоборот расцвела в благодарной улыбке.
– That would be lovely,[15 - Было бы замечательно.] – сказала она. – У вас превосходный повар.
– Предлагаю в «Soho Rooms», – отец улыбнулся. – Час на сборы, устроит?
Милана кивнула. Аркадий не стал возражать.
Слова рушат моменты, которыми приятно наслаждаться в тишине
16 июля 2010
Аркадию нравилось лежать и наблюдать за тем, как собиралась Милана. Позвякивали украшения, шуршали ткани, воздух наполняли ароматы её парфюма и каких-то вкусно пахнущих штук, которые она хранила в своём гардеробе. Всё вокруг колыхалось, вовлекаясь в это движение, в это страстное стремление к совершенству…
– У тебя такой чёткий папа! – воскликнула Милана.
Она порхала в нижнем белье, выбирая платье и рассуждая о прошедшей встрече. Аркадий молчал. Слова часто рушат моменты, которыми приятно наслаждаться в тишине, созерцая и кайфуя.
– Он не знает, что ты сделал мне предложение, да? Какое лучше?
Решив ответить на второй вопрос, Аркадий кивком головы выбрал тёмно-синее платье.
– Thanks, – Милана улыбнулась ему и на время исчезла из вида, скрывшись в ванной. – Fuck… Аркадий, help me![16 - Помоги мне!]
Он неспешно встал с кровати и пошёл на звук. Милана стояла спиной к нему. Беззащитно обнажённая кожа ожидала прикосновений.
– Застегни, пожалуйста, – мягко попросила она.
Аркадий помог ей с платьем. Милана поблагодарила его поцелуем и, отстранившись, внимательно посмотрела ему в глаза.
– Что? – спросил Аркадий, не сумев разгадать её неозвученный вопрос.
– Ты ему ничего не сказал, да? – уточнила она с улыбкой.
Давно уяснив, что в этих отношениях лучше избегать недосказанности, Аркадий отрицательно покачал головой.
– Но это ничего не значит, – поспешил заверить он. – Я обязательно ему скажу.
– Когда?
– Папе – после свадьбы, а твоему деду я бы сказал после третьего ребёнка… – Аркадий попытался вернуть разговор на волну лёгкости и безмятежности.
– Awesome[17 - Офигенно.], – она кивнула и вернулась в комнату.
Её тон дал понять, что в голове Миланы бурлили такие мысли, которые лучше было бы немедленно прояснить.
Она остановилась посреди спальни и посмотрела на него.
– Милан, тебе чё-то не нравится?
– Не то, чтобы не нравится… – задумчиво начала Милана. – Просто я чувствую себя какой-то…
Он подошёл к ней и взял её лицо в свои ладони – это всегда выводило Милану на откровенность.