Во власти чужого мужа

Меня начинает дико тошнить, и я кое-как сдерживаюсь, чтобы прилюдно не опозориться.

Господи. За что мне эти испытания?!

– А то, что она, пока никто не слышит, говорит о том, что она здесь хозяйка, и скоро мы все вылетим из дома! Знал, папочка?!

Такого и в помине не было. Это говорит Люда, но не я.

– Виола… – чуть ли не рычит Лесневский.

– Даже не пробуй ее защищать! Сам убедись в моих словах! – без малейшего страха заявляет девушка. – Прямо сейчас пошли в ее комнату и ты сразу все поймёшь!

Глава 9

Меня бросает в холодный пот. Я сразу понимаю, что меня хотят подставить и надеюсь на то, что Лесневский не дурак и не поведётся на эту провокацию.

– Катерина, это правда? – обращается он ко мне, а я даже лица его уже не вижу из-за того, что в глазах скопились слёзы.

– Конечно, это правда, папочка! – встревает Виола. – Мама просто боялась говорить, но я…

– Молчать! – вновь строго говорит мужчина, и старшая дочь замолкает.

Они меня ненавидят. Мне здесь жизни не дадут.

Я смогла за лето скопить небольшую сумму денег, для первого месяца съёма квартиры у меня должно хватить, только вот жить мне будет не на что…

А плевать, только, чтобы покинуть этот змеиный клубок.

– Кать, я задал тебе вопрос, – вновь обращается ко мне Константин.

– Я… Я ничего… Никогда…

Тяжело говорить, потому что меня ещё никто не обвинял в воровстве.

Дедушка меня правильно воспитывал. Он говорил, что брать чужого нельзя, он был таким, что сам все отдаст, но другого не обидит. Я такая же.

Меня так же не особо привлекают украшения, я ношу крестик и серебряное, обычное колечко. Бижутерию я тоже себе покупала, но она вся в шкатулке.

– Понятно. Люд, это правда? Если так, почему ты сразу мне ничего не сказала, а вы взяли и опозорили девушку?

Опозорили – это мягко сказано.

– Кость, это правда, – театрально выдыхает женщина. – Я видела свои украшения у неё в шкатулке.

Почему она вообще в неё залезла? Если она что-то потеряла, к примеру, то могла у меня спросить или проверить при мне.

– Пап, я могла что-то оставить в комнате Кати, мы часто меняемся украшениями, я так же беру их у мамы, – врет Надя. – Катя не воровка.

Мы ничем не меняемся. Одеждой пару раз, но на этом все. Некоторые вещи, которые ей не подходят, она отдаёт мне.

Константин тяжело вздыхает, пройдясь тяжелым взглядом по всем присутствующим.

– Я всех услышал. Теперь могу спокойно доесть свой ужин?

Не дожидаясь ответа, он берет приборы и начинает есть. Я смотрю на Виолу, на Люду и прямо вижу на их лицах полнейший шок. Они явно ожидали другой реакции.

Хотели, наверное, устроить настоящее представление. Думали, что он так просто им поверит, без весомых доказательств. А украшение они могли мне подкинуть, я этому даже не удивлюсь. Они надеялись, что прямо в эту же минуту меня выгонят из дома, но Константин – умный мужчина, на то он и политик, быстро все раскусил.

– Что ты будешь делать? Держать ее в нашем доме? – спрашивает Виола спустя минуту тяжёлого молчания.

Все ждём его ответа, пока он доедает свой стейк, следом вытирает рот салфеткой и поднимает на меня свои пронзительные глаза.

Что-то в них есть… Не понимаю, что именно.

– Я уверен, что произошло недоразумение, с которым вы сами можете разобраться, – спокойным голосом говорит он. – Кать, если у тебя что-то осталось по ошибке, отдай и в следующий раз уточняй у Нади, чьё это украшение. А лучше чужого не брать вовсе, если ты что-то хочешь, то обращайся ко мне, я выделю на это деньги.

Мне ничего не нужно. У меня все есть. Тем более, мне не нужны цацки.

– Х-хорошо… – киваю, в душе радуясь, что правда победила ложь.

Людмила неожиданно резко поднимается со своего места, из-за чего ее стул громко скрипнул. Она кидает салфетку, которая предназначена, чтобы класть ее на ноги, прямо в свою тарелку с супом.

Бросает в мою сторону взгляд, который выдаёт ее ко мне омерзение.

– Я же говорила тебе, что он всегда встаёт на ее защиту, – говорит она Виоле. – А ты, Надя, слепая, если не видишь, что она пытается занять мое законное место. Ты тоже отсюда вылетишь, как пробка из-под шампанского. Запомни мои слова. А ты, Костя…

Неприятно это все слышать. Меня морально за эти двадцать минут изнасиловали, хотя я ничего не сделала.

– Что я? – спрашивает мужчина вполне спокойным голосом.

– Как тебе не стыдно. Ты даже во время нашего секса…

– Люд, тебе меньше нужно пить, – перебивает он ее и сам встает со своего места. – Не жди меня сегодня ночью. А всем я желаю хорошего вечера.

Константин выходит из зала, оставляя нас четверых наедине.

Я сразу понимаю, что мне нужно как можно быстрее спрятаться в своей комнате, но не успеваю я подойти к двери, как мне преграждает путь Виола.

– Это только начало, сука. Думаешь, если ему отсасываешь, то займёшь место моей мамы? Как бы не так, – чуть ли не выплёвывает она мне это в лицо. – Знаешь, сколько молодых служанок он перетрахал?

– Мне не интересен этот разговор, – сразу напрягаюсь я, пытаюсь ее обойти, но она хватает меня за руку.

– Двум пришлось делать аборт. Так же на стороне у него есть ещё два ребёнка от бывших любовниц. Так что если собралась залететь и быть с ним, то у тебя ничего не выйдет, – с ехидством говорит девушка. – Он всегда выбирает мою мать.

Ужасные вещи она говорит. Если это правда, то Лесневский, оказывается, не такой уж и хороший человек.

Не знаю. Мне вообще не нужно лезть в его личные отношения. Мне без разницы, сколько у него детей и любовниц.

Нам все равно не быть вместе, а моя влюблённость – это нечто большее, чем благодарность.