Энасфера. Смена хранителя

– Это явно не болезнь или что-то в этом роде. Колебания другого характера и гораздо сильнее, хоть и короче.

– От Пака? Лан, ты не ошибся? В нашей зоне мы ожидали неопределенность будущего других энайдов?

– Все верно. Неопределенность есть в будущем энайдов с земными именами Фен и Шен, но они еще не отправлены на Землю, поэтому точнее я не чувствую. Возможно Пак тоже что-то ощущает.

– Как?

– Здесь кровное родство. Думаю, Пак тоже видит неопределенность у Фена и Шена.

– Энергия положительная?

– Да. Изменений нет и отклонения незначительные, поэтому я бы не стал вмешиваться.

***

    – Все это почувствовали?
    – Сектор А8. Уточню подробности у местных.
    – Держи меня в курсе. Такой поток не мог пройти незамеченным.

***

Разумеется, Рик не ждал никакой почты, тем более, непонятно от кого, ведь адреса отправителя на конверте тоже не было. Покрутив конверт в руках, Рик даже на секунду допустил мысль не выкинуть ли его, но любопытство пересилило. «Странно, – подумал Рик, перебирая в памяти своих друзей и знакомых, – кто бы это мог подбросить его прям под нашу дверь». С этими мыслями Рик поспешил в свою комнату.

Усевшись на кровать, мальчик еще раз внимательно осмотрел пакет, который, по виду, был не очень аккуратно склеен в виде конверта из плотной серой бумаги, типа оберточной. Нет, кроме его имени, написанного очень коряво, хотя, явно, старательно, на пакете не было ничего. Тогда мальчик открыл пакет. Там оказался просто плоский кусочек, вернее пластинка из какого-то материала, очень похожего на твердое дерево, размером с четверть ладони, с чудными переливчатыми узорами и разводами по всем граням. Несмотря на неровные и шершавые поверхности, пластинка притягивала взгляд и создавала на ладони удивительное чувство тепла и легкого приятного покалывания. Узоры как-бы делили пластинку на две равные части, в каждой из которых находились многочисленные окружности на переливающейся основе. Оторвав взгляд от пластины Рик еще раз проверил пакет: никакой записки внутри не было, зато, на внутренней поверхности просматривались радужные разводы, повторявшие, хотя и не так ярко, узоры на пластинке. Он покрутил в руках пластинку еще раз, разглядывая узоры, и, ничего не придумав, бросил ее вместе с пакетом на стол. «Подумаю, что с этим делать утром» – решил мальчик и пошел готовиться ко сну.

Спалось ему не очень крепко, снова всю ночь снилось что-то непонятное. В этот раз обошлось без чудовищ, хотя какие-то странные игрушки, горшочки, куклы, то и дело появлялись и исчезали, не принося никакого смысла и уж тем более не способствуя хорошему сну. Малыш, видимо, так переживал по поводу подарка сестре, что даже целый день проведенный на улице не помогал мальчишке спать крепко, как это положено детям. Рику приснился сам процесс дарения: он стоял в прихожей, перед ним была мама с двумя свертками на руках и Рик торжественно вручал детям какие-то маленькие, красиво упакованные подарки. К сожалению, что именно это было, он разглядеть не смог. Или просто не запомнил. Однако этот сон отлично отложился в его подсознании, поэтому утром Рик встал в прекрасном расположении духа и первым делом схватил в руки свою неожиданную посылку.

– Придумал! – воскликнул Рик и хотел было побежать поделиться этой радостной новостью с Биллом, но вовремя спохватился и посмотрел на часы. Так рано Рик не вставал уже давно. На часах было 5 утра и солнце только собиралось показаться из-за горизонта.

Это Рик мог ради интереса проснуться ни свет, ни заря и даже пропустить завтрак, хорошо еще, что мама в своем нынешнем состоянии за этим следила не очень строго. Зато для Билла вторым любимым времяпрепровождением, после поглощения еды, был сон. Кажется, что если бы ему дали право выбора между этими двумя занятиями, то он бы сошел с ума. С другой стороны, он бы с радостью поменял всё что угодно на что-то из этого короткого списка его интересов.

– Нет, – подумал Рик вслух, но значительно снизив громкость звука, – так дело не пойдет. Если разбудить Билла сейчас, то помощи от него не дождешься еще пару часов к ряду. Да и потом весь день будет ходить надутый, а то и свалит в обед, чтобы подремать. Нужно ждать.

Так как сидеть в комнате уже не было сил, Рик, прихватив куртку, пошел в беседку, откуда открывался прекрасный вид на рассвет. Утро выдалось бодрое. Не смотря на дневной зной, последние пару ночей были достаточно прохладные для этого времени года. Зато из-за такого перепада температур, восход солнца выглядел зачаровывающе. Казалось, что от горизонта вверх простиралась радуга, чьи цвета перемешаны между собой. Сверху, еще недавно ночное небо, становилось все светлее и синее. Затем следовал фиолетовый слой, потом красный и оранжевый, а в самом низу уже виднелось яркое желтое солнце.

– Это ли не чудо!? – как всегда, в такие моменты, подумал Рик.

Рик был очень чуткий и любил наблюдать за всеми природными явлениями, особенно такой красоты. Он удивлялся, что многие не замечают этого, или, еще хуже, принимают такую красоту за обыденность и нормальность. Рик же считал это чудом. «Ведь каждый раз на небе появляются новые краски и новый узор. И я ни разу не видел одинаковых облаков. Разве это не чудо?» – раз за разом удивлялся Рик, когда кто-то в его присутствии выражал свое несогласие. В столь раннем возрасте он уже понимал, насколько сложно устроено всё вокруг. Многие говорили, что сложность объясняется его возрастом, но Рик считал иначе. Он думал, что взрослые просто привыкли и считают простыми те вещи, которые под стать считать настоящим чудом. Например дыхание или сердцебиение. Мальчик еще не изучал в школе естественные науки и не понимал, как всё устроено и почему не происходит сбоев. Он мог долго лежать и просто прислушиваться к своему дыханию, каждый раз поражаясь такому простому, но в то же время очень сложному процессу. И это только в его организме! Что же говорить про весь мир!

Так, сидя в беседке и наблюдая за небом, мальчик провел в своих мечтах пару часов. Проснувшись от своих грез Рик понял, что проголодался. В последнее время у него был плохой аппетит, но сегодня он явно улучшился. Так как будить друга все равно еще было рано, он решил составить компанию своему отцу за завтраком.

Очередной раз размышляя на любимую тему, Рик, сам того не заметив, очутился на кухне. Отец уже завтракал перед работой и не скрыл своего удивления, увидев на пороге кухни сына.

– Доброе утро, па, – спокойно сказал Рик и принялся заваривать чай, пока чайник еще не успел остыть.

– Доброе, – все еще удивленно сказал Честер.

Он не был таким чутким как Клара, чтобы чувствовать переживания сына, но даже от его глаз не скрылось плохое настроение Рика в последнее время. Поэтому видеть его сейчас, в 7 утра, на кухне в таком хорошем настроении было странно. Не то чтобы он не обрадовался, скорее наоборот. Однако, будучи мужчиной, а в прошлом таким же мальчишкой, мистер Флэнтон насторожился.

– Ты что-то задумал?

– Неа, – уже с набитым ртом пробубнил Рик. Не дождавшись чая, он засунул в рот кусочек блина.

У него, впервые за последние несколько дней, появился зверский аппетит, и теперь он уплетал всё, что попадалось на глаза: вчерашние блинчики, остатки творожной запеканки, и, вдобавок, намазал тост арахисовым маслом с джемом.

– А ты не лопнешь? – все еще настороженно спросил Честер.

Общение с ребенком ему давалось не легко. Не то чтобы он его не любил, или не хотел с ним общаться, просто не умел. И это очень беспокоило его теперь, перед появлением на свет еще двоих. Поэтому такие попытки завести разговор Честер начал предпринимать относительно недавно, как бы готовясь. Иначе, еще год назад, он бы просто позавтракал в тишине, особо не реагируя на болтовню или молчание Рика. Но сейчас он старался изо всех сил как-то наладить контакт с мальчиком. Хотя и таким, возможно, не самым лучшим способом.

– Неа, – снова пробубнил Рик, дожевывая уже запеканку и сербая после этого горячий чай.

Он, в свою очередь, не понимал перемену в отце. Мальчик привык, что папа может выслушать, помочь, но что касается неловких разговоров, да и вообще разговоров, это скорее нужно было обращаться к маме.

– А зачем ты встал так рано? – не оставлял попытки Честер.

– А тебе правда интересно? – теперь насторожился Рик.

Мистер Флэнтон взглянул на часы и, убедившись, что время еще есть, утвердительно кивнул.

Рик, обрадовавшись, что не нужно ждать пару часов, прежде чем все эмоции выльются из него на Билла, начал свой рассказ о муках творчества, о сложном выборе подарка, о случайной посылке, что отец нашел вчера и наконец о своих снах.

– И я как будто почувствовал, просто почувствовал, что нужно сделать подарок для Шерри из этой деревяшки! Да и делать-то особо нечего! Она почти готова, немного уменьшить, придать форму, подровнять края и получится идеальный кулон-амулет, – радовался своей придумке Рик.

Как раз на прошлой неделе они с родителями смотрели кино про каких-то ведьм, в котором главного героя спас амулет. После этого Рику еще больше хотелось сделать такой подарок Шерри, который сможет защитить её в случае опасности. В 6 лет кулон-амулет казался самым лучшим защитником.

Честер был немного удивлен. Он знал, что фантазии Рика нет предела, но что бы он додумался послать самому себе посылку, с какой-то деревяшкой, и так этому радоваться, да еще и считать, что это от чего-то может защитить, мистер Флэнтон точно не ожидал. Однако, в данный момент, больше всего его удивило не это.

– Для Шерри? – удивленно спросил отец.

Рик осекся. Он уже давно придумал имена для брата и сестры, но в этот раз хотел сохранить их в тайне, чтобы сделать сюрприз. Хватит, что родители и так слышали имя мальчика, правда какое именно из двух выбрал Рик они не догадываются.

Но Рик понял, что проговорился и придется раскрыть папе имена малышей.

– Да, – стеснительно сказал мальчик.

Он немного нервничал. Если имена мальчиков понравились оба, а значит против Тони никто ничего не имеет, то варианты для имени девочки Рик еще не озвучивал. Он боялся, что родителям не понравится выбранное имя для его сестры.

– А полностью как? – заинтересовался мистер Флэнтон.

– Шарлотта.

– Хм, красивое имя, – улыбнулся папа и похлопал сына по плечу: – молодец, сынок!

– Правда?! – обрадовался Рик.

Он понял, что сделал это громковато, поэтому чуть тише добавил:

– Тебе правда нравится? А мама? Как думаешь, маме понравится?