Чёрный кот

Но вместо ответа в ней послышалось гнетущее молчание.

– Алло! – повторил он более требовательно. – Я вас не слышу.

– Алло, здравствуйте, – проговорил наконец-то сбивчивый мужской голос. – Я, видимо, ошибся номером. Извините…

– А куда вы звонили?

Но в трубке уже звучали одни гудки.

Он вернулся на диван и уже хотел продолжить просмотр, как телефон вновь зазвонил. Арсений выругался, но снял трубку.

– Арсений, здравствуй. А Марк у тебя? – послышался взволнованный женский голос.

– Да, конечно… Марк! Тебя мама к телефону.

***

Октябрь быстро отсчитывал дни.

С недавнего времени к их школьной компании присоединилась Аня. Даже Ольга теперь всё чаще проводила время вместе с ними. Так что почти каждый день они впятером обедали, а на переменах часто пересекались где-нибудь – даже если на пять минут.

Арсений искренне наслаждался последним годом обучения в школе. Учёба, как всегда, давалась ему легко, учителя хвалили, и всё здесь было таким знакомым и удобным, что становилось даже грустно при мысли о пока что смутном будущем.

Особенно ему нравились в этом году уроки географии с новым учителем, который, с его внушительной фигурой и низким утробным голосом, произвёл на класс неизгладимое впечатление. Все слушали его, словно заворожённые, а он с таким чувством и интересом рассказывал им удивительные вещи о недрах Земли, что ни у одного ученика не возникало и мысли отвлечься.

Ещё одной, особенно любимой школьниками чертой в новом учителе было то, что он почти не задавал домашних заданий, а если и делал это, то спрашивал не строго, да и после его занятий вспомнить хоть пару предложений мог любой двоечник.

Всё шло своим чередом. Единственным, что беспокоило Арсения, была Ольга.

В последнее время её будто подменили. Это начинало тревожить. Она часто улыбалась, стала приветливее и разговорчивее. Он даже пару раз подметил, как она вполне дружелюбно болтает о чём-то с другими девчонками из класса. И можно было бы порадоваться этой перемене в ней, да вот только Арсений никак не мог найти ей объяснения, и, хотя эти мысли не занимали его сутками напролёт, он частенько задумывался над этой головоломкой на уроках.

О своём неудавшемся свидании с Ниной Арсений пытался не вспоминать, что было весьма трудно, ведь он до сих пор помогал Ане с английским. С того памятного неловкого вечера они с Ниной обмолвились только парой приветствий.

Тем временем мать вернулась с отдыха. Промозглым дождливым днём Арсений встречал её на вокзале. Она выглядела отдохнувшей, много рассказывала о горах и о море, расспрашивала, как он жил один, что делал и чем питался, а потом расцеловала его в обе щеки. Арсений неловко отвечал, что переживать было незачем, и поскорее сменил тему – в такие сентиментальные моменты он чувствовал себя неловко.

***

Догорал закат, окрасив небо багрянцем. На холодном небосклоне, еле видимый, проступил рожок месяца. Дима и Ольга взобрались на старую яблоню, растущую в Димином дворе, и сидели на толстых ветках у самого ствола, как дети, собирая с ближайших веток подмёрзшие дикие яблочки, перебрасываясь шутками.

– Вот грохнешься, и будешь знать, – сварливо заметила старая карга с клюкой, вышедшая из подъезда с мешком мусора.

– Куда вы, бабушка, мусор на ночь глядя понесли – денег не будет! – отвечал ей Дима сверху.

Бабка молча зашаркала по тротуару в сторону мусорных баков. Ольга засмеялась. Стая бездомных собак с несчастными глазами и прижатыми ушами пробежала под их деревом и исчезла в темноте.

– Твои родители тебя когда-нибудь навещают? – вдруг спросила Ольга.

Она так мало о нём знала, несмотря на то, что они часто виделись. В своей квартире Дима жил один. Никаких его друзей или родственников она ни разу не встречала. Спросив однажды, где его родители, в ответ услышала, что те живут далеко.

– Никогда, – Дима пожал плечами. – Я давно сам по себе.

– Везёт тебе, – с завистью проговорила Ольга. – Я бы тоже хотела не видеть своих.

– Никогда-никогда? – спросил он её.

– Никогда.

Они слезли на землю. Но Ольга не торопилась уходить домой. Такой чудесный стоял вечер! Они присели на краешек каменной ступеньки у подъезда.

– У тебя в волосах… – начал было Дима, указав ей на голову.

– Что? Что там? – забеспокоилась Ольга, представляя запутавшееся в прядях волос насекомое.

– Да всего лишь листик. – Дима протянул руку и достал сухой потемневший лист. – Или нет?

Он повертел листик в руках, и вот с его ладони сорвался мохнатый серый мотылёк. Он неровно полетел к ближайшему фонарю и заколотился об него своим крупным тельцем. Ольга не сводила с него поражённого взгляда.

– Признавайся! Нет у тебя никакой учёбы в университете, как ты мне рассказывал?

Она устремила на Диму требовательный взгляд. Он, запрокинув голову, тоже наблюдал за мотыльком. Ни шапки, ни шарфа, и щёки с носом раскраснелись так, что хотелось приложить к ним ладони и согреть. Казалось, он и не услышал её вопроса.

– Это ещё почему? – удивился Дима, наконец-то обратив на неё блестящие глаза.

– Ты – путешествующий с каким-нибудь цирком фокусник! – выдала Ольга, сама от себя не ожидая подобных заявлений вслух. И сразу же смутилась.

Дима рассмеялся.

– Если я путешествую с цирком, то почему я здесь? – лукаво улыбнувшись, спросил он.

– Не знаю, – буркнула Ольга, отвернувшись от настойчивого взгляда. – У меня такое чувство, что ты меня дуришь.

Она ожидала возражений, но их не последовало. Тогда она посмотрела на Диму и встретила серьёзный, задумчивый взгляд.

– Знаешь, ты права, – проговорил он, глядя ей в глаза. – Я тебя дурю.

У Ольги внутри всё обмерло. За считанные секунды она успела испугаться дважды. Сперва подумав, что Дима ей и впрямь о чём-то страшно наврал и придётся в нём разочароваться, а затем решив, что её недоверие его задело.

– Я действительно фокусник в цирке, – сказал он, без всяких признаков злости.

– Прости меня, – прошептала Ольга, готовая расплакаться от стыда.

– Нет, ты на самом деле права, – с жаром проговорил Дима, улыбнувшись. – Я фокусник! И я путешествую с цирком! И ты сбежишь со мной!

Ольга смотрела на него широко раскрытыми глазами, не понимая, что он несёт.

– О чём ты вообще говоришь?

– Я говорю, что мы можем сбежать! Ты ведь этого хочешь? – Дима обратил к ней озарённое идеей счастливое лицо. Он схватил её за руки, его ладони были мягкими и тёплыми.