Мой любимый пианист

Представьте себе его изумление – и шок, – когда молодой музыкант приехал за девушкой на машине своей матери и его взору предстало прелестное видение. На Серине было платье без бретелек глубокого синего цвета из переливающейся ткани и туфли на высоком каблуке. Прекрасно очерченные ноги оказались очень длинными.

До сих пор Николас видел Серину только в школьной форме, без макияжа, с волосами или заплетенными в косу, или собранными в хвост.

Внезапное преображение – распущенные локоны, макияж, платье, открывавшее вполне сформировавшуюся фигуру, – заставляло девушку выглядеть старше и потрясающе сексуально. Один взгляд – и Николас ощутил такое сильное желание, какого еще никогда не чувствовал. Он весь вечер пожирал Серину глазами. Танцевать с ней было одновременно и счастьем, и мукой.

К тому времени, как они ушли с бала и он повез Серину домой, Ник был совершенно измучен. Ее родители отпустили свою дочь с ним при одном условии: он не поедет с ней на частные вечеринки выпускников, которые почти всегда превращались в оргии. Николас ничего не имел против, поскольку был не из тех, кто пьет и занимается сексом.

Однако внезапно оказалось, что он хотел Серину даже больше, чем сразить весь мир своей виртуозной игрой. Но Ник прекрасно понимал, что об этом и речи быть не может. Хотя бы потому, что его спутница, по всей видимости, была еще девственницей – как и он сам.

Но когда они уже подъезжали к Роки-Крик, рука девушки скользнула по его бедру. Ник посмотрел ей в глаза и прочел в них такое же отчаянное желание, как то, что сжигало его самого.

– Не вези меня домой прямо сейчас, – хрипло прошептала Серина.

Большего поощрения Николасу не требовалось. Он свернул с главной дороги на узкий проезд через заросли, который привел их в укромное местечко у ручья.

Там все это и началось. Сначала просто поцелуи, затем неловкие прикосновения, которые становились все смелее… Вскоре слетела одежда, и, прежде чем Ник осознал, что происходит, он уже протискивался в нее. Юношу не остановил даже вскрик боли. К тому моменту он уже не мог ни думать, ни контролировать себя. Уже после того, как все закончилось, Николас запаниковал, потому что не использовал презерватив.

– Твой отец меня прибьет, если ты забеременеешь, – простонал он.

– Не в этот раз, – на удивление спокойно отозвалась Серина. – Не сегодня. У меня только что закончились месячные. Если верить одной хорошей книге, это значит, что сейчас можно.

Николас вздохнул с облегчением.

– Завтра я поеду в Порт и куплю презервативы. В следующий раз будет лучше, – пообещал Ник.

– Мне и сейчас понравилось, – отозвалась Серина, чем немало его удивила. – Это было чудесно. Сделай это еще раз, Николас.

И он сделал это. Теперь уже медленнее, с удивлением заметив, что девушка тоже достигла пика. К тому времени, как Ник отвез Серину домой, было уже почти два часа ночи, он понял, что без ума от нее.

Каким-то чудом им удалось держать свой роман в тайне все лето. Николас каждый вечер крадучись выбирался из своей комнаты и встречался с Сериной за ее домом.

Встречаться открыто они начали куда позже. К тому времени Николас уже учился в Сиднее и молодые люди виделись редко. Однако при каждой встрече они почти все время проводили вместе, отговариваясь тем, что играют вместе на пианино, ходят в кино или на пляж.

Но нежелательная беременность – как и ранняя женитьба – не входила в планы Николаса, он ведь собирался стать всемирно известным пианистом.

И все же Ник всегда чувствовал, что Серина – единственная девушка на всем белом свете, которая идеально ему подходит, что они однажды поженятся и она станет матерью его детей. Казалась абсурдной мысль, что Серина может быть с другим мужчиной, не говоря уже о том, чтобы родить от него ребенка.

Тем не менее это произошло – и этот ребенок написал ему письмо.

Николас вскрыл розовый конверт и вытащил белый лист бумаги с набранным на компьютере текстом.

«Дорогой мистер Дюпре!

Здравствуйте. Меня зовут Фелисити Хармон. Я живу в Роки-Крик, мне двенадцать лет. Я староста нашей школы и помогаю учителям организовать праздник, посвященный окончанию учебного года, который состоится в субботу вечером двадцатого декабря. Мы надеемся собрать средства для местной пожарной бригады.

В этом году вместо обычного концерта запланирован конкурс молодых талантов, и нам очень нужен судья. Этот человек должен быть известным, потому что тогда придет много народу. Вы самый знаменитый человек, который жил в Роки-Крик, и я подумала, что стоит написать вам и попросить приехать на один вечер. Моя учительница фортепьяно, миссис Джонсон, говорит, что вы, скорее всего, не согласитесь, потому что живете в Нью-Йорке. Но она еще сказала, что вы были очень хорошими друзьями с моей мамой, поэтому можете приехать, если я вежливо попрошу. Возможно, вы этого не знаете, но мой папа не так давно погиб. Он помогал тушить ужасный лесной пожар в Виктории прошлым летом, и на него упало сгоревшее дерево. За день до этого он сказал мне, что нашей местной бригаде нужно лучшее оборудование, чтобы сохранить город в безопасности от лесных пожаров. Было бы очень хорошо купить новый грузовик. Но они очень дорогие.

Я уверена, что, если вы приедете и будете судить этот конкурс, мы получим целую кучу денег. Вы могли бы остановиться в нашем доме, потому что у нас как раз есть свободная комната. Внизу я написала мой электронный адрес – на всякий случай. Пожалуйста, сообщите мне о вашем решении как можно скорее, ведь концерт состоится всего через три недели.

Искренне ваша,

Фелисити Хармон.

P. S. Я взяла розовый конверт, потому что подумала: так он будет выделяться из других писем и быстрее найдет вас.

P. P. S. Если все так и получится, пожалуйста, приезжайте!»

«Пожалуйста, приезжайте!» Это смешно. Попробовал бы кто-нибудь его удержать!

Если бы Грег Хармон по-прежнему был жив, Николас даже не подумал бы о том, чтобы вернуться в Роки-Крик. Он бы вежливо отклонил эту, безусловно, трогательную просьбу, а потом прислал бы ей чек на солидную сумму в качестве компенсации за разочарование.

Но перед ним только что призывно помахали морковкой. Серина теперь вдова…

Она была его ахиллесовой пятой. Всегда сводила Николаса с ума. Однажды эта женщина погубит его.

Глава 2

Серина смотрела на свою дочь, не веря собственным ушам. Смелое заявление Фелисити о том, что она сумела уговорить Николаса Дюпре стать судьей на их благотворительном конкурсе, на некоторое время лишила ее дара речи.

– Но откуда ты узнала, как с ним связаться? – наконец сумела произнести Серина.

Самодовольное выражение, появившееся на лице девочки, донельзя напомнило матери ее отца. Ее настоящего отца, а не того, который вырастил малышку.

– Я и не знала, – ответила Фелисити. – Я написала ему письмо, а на конверте просто указала «Бродвей, Нью-Йорк». И он его получил!

Серина не без труда сделала глубокий вдох, моля небеса о спокойствии.

– И?..

– Я дала ему свой электронный адрес, и мистер Дюпре вчера вечером прислал мне ответ.

– А почему ты мне об этом не рассказала еще вчера?

– Его письмо пришло уже после того, как ты легла спать.

– Фелисити! Ты прекрасно знаешь, что мне не нравится, когда ты сидишь за компьютером поздно ночью!

– Да, знаю, прости, – без малейшего раскаяния извинилась девочка.

Серина сердито посмотрела на дочь. Фелисити была весьма целеустремленным и, на свою голову, слишком умным ребенком. Не говоря уже о ее музыкальном таланте. Миссис Джонсон уверяла, что эта девочка была самой одаренной ее ученицей после…

Серина сглотнула. Нет, это происходит не с ней!

– Фелисити, я…

– Мам, пожалуйста, ну, не злись на меня, а? – попросила девочка. – Я должна была что-то сделать, иначе бы на наш конкурс никто не пришел, кроме родителей. А так будет целая куча народу. Может, собранных денег хватит даже на то, чтобы купить один из этих новых грузовиков, как папа хотел. Мама, я ведь затеяла это ради папы.

И что на это можно было сказать? Ничего. Фелисити обожала своего отца и была сломлена, когда тот погиб. Грег Хармон, в свою очередь, не мог на нее нарадоваться, так и не узнав правду. Серина сумела сохранить свой секрет. Никто не знал всей правды.