Потому что ты ждешь меня…

– Чего же я должна бояться?

– Зависти, злобы, подлости – да много чего. Но, Панечка, хорошо, что Виктор будет твоим Ангелом-хранителем. А я, как перейду в высший свет, стану защищать и оберегать его. Вот какие повороты бывают.

Мы помолчали. Илья, прислушавшись, сказал, что ему надо идти. Уже пора.

– Прощай, Паня! Не поминай лихом!

Я осталась совсем одна. Время было позднее, и я решила никуда больше не ходить, а убрать получше в своей квартире. Вдруг мне суждено вернуться прямо туда? Следующий день был большим поминальным, и сразу после обеда я направилась на кладбище. Сначала зайду на могилу Виктора, подумала я, потом к себе. Однако в конце хорошо знакомой мне аллеи не было никакой маленькой могилки. Там росла большая сосна. В недоумении я смотрела на дерево, но потом поняла, что, раз Малыш теперь живой и находится среди людей в обычном мире, то поэтому могилы не должно быть. Илья сказал, что Малыш станет моим Ангелом-хранителем. Увидимся ли мы с ним?

Виктор Германович Клосс, как ты там? Хорошо ли тебе? Полюбила ли тебя Белоснежка? Как же я хочу, чтобы у тебя всё сложилось хорошо! Думая о Викторе, я незаметно оказалась у своей могилы. Сердце застучало быстро-быстро – у могилы стоял Игорь. Большая белая роза лежала на холмике, завёрнутая в красивую обёртку, а в руках Игорь держал ландыши. Я обожала эти необыкновенные майские цветы и всегда покупала букетик у одной из старушек, сидевших вдоль трамвайной линии недалеко от моего дома. Аромат ландышей я почувствовала на расстоянии и, скорее, неосознанно, потянулась к цветам, но в это время Игорь чуть наклонился к букетику, и мы замерли, прикасаясь к маленьким бутончикам с двух сторон. Я почти не дышала. Я хотела, чтобы это мгновение остановилось, замерло вместе с нами. Два параллельных мира слились, соединились, и не было никакого препятствия между ними. Я осторожно накрыла ладони Игоря своими и тихо сказала:

– Это мои любимые цветы. Спасибо за них. Спасибо, что сейчас ты здесь, со мной. А я скоро буду в твоём мире. Нам обещали любовь!

Игорь разглядывал мою фотографию с двумя датами, и в его глазах я видела самую настоящую боль. Мне было нетрудно догадаться, о чём он думал. Я прикоснулась губами не то к моим любимым цветам, не то к руке Игоря и тихо сказала:

– Я вернусь, Игорь! Обещаю, я очень скоро вернусь. Потому что ты меня ждёшь…

Убегая, я обернулась – Игорь, чему-то улыбаясь, положил ландыши рядом с розой. Мне нужно успеть, и я очень торопилась. Главное, не допустить сейчас ошибки и всё сделать правильно. Внезапно начавшийся дождь крупными каплями больно бил по лицу, по спине, и я сначала не поняла, почему крылья перестали меня защищать. Скосив глаза, я увидела, что крыльев больше нет. Началось! Я вымокла до нитки и чувствовала, что сильно замерзла. Непогода усилилась. Пустяки! Сейчас всё произойдёт. Главное, не промахнуться.

… Наше чаепитие немного затянулось, я извинилась перед Еленой Ивановной и стала собираться. У меня появилась ещё одна пациентка, и она уже ждёт – ей срочно потребовался массаж. Я очень любила своих пациенток, этих милых бабулечек, и искала в каждой черты своей бабушки. Бабушки, которой у меня никогда не было. Они тоже знали, что я сирота, и старались хоть как-то поддержать меня, но чаще всего это было бесполезно. Я неизменно отказывалась от любой помощи. Попрощавшись со своей любимой пациенткой, я помчалась на трамвайную остановку. Дождь хлестал, как из ведра, я натянула капюшон тонкой курточки на голову, жалея, что утром не захватила зонтик. Вдалеке послышался звон трамвая, и я прибавила ходу.

Перепрыгивая через большую лужу, я оказалась на "зебре". Огромные фары появились неожиданно, наверное, внедорожник вылетел из соседнего проулка. Меня оглушило множество звуков – визг тормозов, сигнал клаксона, женские крики. Одна секунда, но и она иногда может спасти жизнь. Я должна успеть! Нет, сгруппироваться не получится, времени не осталось, но резкий рывок в сторону нужно сделать, и обязательно закрыть голову. Удар пришёлся по касательной, и меня отбросило в сторону, на газон. Открыв глаза, я увидела небо и множество звёзд. Они кружились в каком-то красивом танце, вспыхивая ярким светом фар. Красиво, даже очень, подумала я.

– Помогите, помогите кто-нибудь! – кричал мужской голос, переходящий в истерику. Я хотела повернуть голову и сказать, что я в порядке, что всё хорошо, но почему-то не смогла.

– Отойдите! Отойдите, дайте пройти! Я врач! – строгий голос другого мужчины. Как быстро "скорая" приехала, подумала я и с удивлением увидела, как звёзды гаснут одна за другой, и мир погружается в сплошную тьму.

Придя в себя, я вновь увидела звёздочки. И ещё, мне было холодно.

– Как тебя зовут? – спрашивал настойчиво мужской голос.

– Марина, – ответила я, не совсем понимая, где нахожусь и что происходит.

– Всё хорошо, не волнуйся. Мы уже едем в больницу.

– Нисколько не волнуюсь, – ответила я, храбро улыбаясь молодому мужчине, который укрывал меня тёплой курткой. – Я сама медсестра, в детской работаю, а что…

– Переломов нет, ушибы сильные да сотрясение мозга, скорее всего, – сказал парень, – я фельдшер "скорой помощи", случайно оказался рядом, оказал первую помощь. В первую гор.больницу позвонил, они ждут, это рядом совсем.

Пару часов спустя я спокойно лежала в одноместной палате, оплаченной водителем – виновником ДТП. Он что-то пытался доказать то мне, то докторам, но я и не собиралась никуда заявлять на него. Он сумеет договориться, если только не будет подано заявление от пострадавшей. Мне было почему-то его жаль. При всём его респектабельном виде и явном материальном благополучии выглядел виновник ДТП как-то потерянно и слишком испуганно. Да и ничего страшного ведь со мной не случилось.

– Я сама очень виновата, – моему утверждению никто не удивился, – а травм и повреждений серьёзных нет.

– Это мы ещё посмотрим, – строго сказали от дверей, и я радостно приподнялась навстречу Антону. – Мариша, как ты нас напугала! Я только с операции вернулся, услышал про пострадавшую в ДТП девушку, медсестра из детской больницы, сказали. Сердце ёкнуло, а как имя узнал…

– Не волнуйся, Антон, всё хорошо, – сказал мой лечащий врач по имени Игорь Алексеевич, на которого Антон сердито махнул рукой и потребовал рассказать все подробности.

– Хорошо, что рядом фельдшер со "скорой помощи" оказался, он сразу квалифицированную помощь оказал, сюда привёз. Спас Вас, Марина, получается. Ведь неизвестно, куда бы "скорая" отвезла, а у нас тут условия получше будут, – заключил мой лечащий врач. Антон согласился и добавил, что Марине нужен покой и длительный сон, а им пора удалиться по своим рабочим местам. Игорь улыбнулся мне, и мужчины вышли из палаты, а я рассердилась на Антона. Шёл бы сам на своё рабочее место, подумала я. Мне очень хотелось, чтобы Игорь побыл в моей палате ещё немного. Или вообще остался бы со мной до утра. Как врач, разумеется, наблюдая за своей пациенткой.

Утром, проснувшись, я радостно улыбнулась – скоро увижу человека, о котором думала ночью и никак не могла уснуть. Вспоминая вчерашний осмотр, прикосновения его рук, взгляды, наконец, улыбку, когда выяснилось, что ничего страшного не произошло – я волновалась. Сердце начинало стучать сильней, я ждала прихода Игоря и в то же время боялась этого. Мне хотелось выглядеть получше и хотя бы  немного подкраситься, но страшные фиолетово-синие пятна на лице не давали мне такой возможности. Бесполезно, я и так размалёвана, словно матрёшка. Как бы мне хотелось предстать перед Игорем в нарядном платье, и чтобы обязательно новые туфли и сумочка им в тон, которые я купила совсем недавно, но увы! Лежу в больничной пижаме, хорошо хоть, в платном отделении всё чистенькое и хорошего качества.

– Доброе утро, как у нас дела? – я уже была предупреждена медсестрой о начинающемся обходе и встретила хирурга Игоря Алексеевича приветливой улыбкой, – что беспокоит? Как прошла ночь?

Мне задавались обычные вопросы, но почему-то возникло ощущение, что относятся ко мне, как к ребёнку, и это показалось обидным. Я вежливо отвечала и спокойно отнеслась к просьбе снять пижаму, доктор хочет меня осмотреть. Медсестра охотно помогала мне, так как сильные ушибы мешали мне быстро выполнять все указания и просьбы лечащего врача.

– Ну, неплохо, совсем неплохо, – произнёс он и улыбнулся. Я одевалась, и медсестра опять помогала мне. Задав несколько малозначащих вопросов, медики удалились, а я легла на кровать и уставилась на потолок,  едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться.

Как это случилось, почему? Почему почти незнакомый человек вдруг стал мне таким близким, что ближе некуда? Вспоминая Игоря, я мысленно рисовала его портрет: серые внимательные глаза, тёмные волосы, приятная улыбка. Лет тридцать, наверное. Аккуратный, ухоженный. Как специалист, он очень хорош – я имела возможность убедиться в этом, я же медик. А что, если он женат? Я едва не подпрыгнула на кровати. Охватившее меня странное чувство, которое я боялась назвать, поглощало всё больше и больше, и мысль о том, что Игорь женат или у него есть девушка, проехалась по мне катком. Боль от ушибов, которую я раньше терпела, усилилась в разы, и мне стоило труда не вызвать немедленно медсестру. Вскоре пришёл Антон, задал кучу разнообразных вопросов, отругал за то, что я не сказала лечащему врачу о плохом самочувствии, и вызвал срочно в палату Игоря.

– Марина не хотела говорить, что ей нехорошо, а ты ничего не заметил, – сердито сказал Антон, – сделай все назначения, и прошу тебя, проследи сам лично. Марина мне, как сестра.

Игорь ответил, что назначения сделаны, и он проследит за всем лично. Хирурги немного поговорили о своём, и Антон ушёл.

– Марина, – сказал Игорь, присаживаясь на стул и беря меня за руку, – давайте договоримся – впредь ничего не скрывать. Ну, Вы же сами в медицине и хорошо знаете, как это важно. Доверие между врачом и больным – большой залог успеха в выздоровлении.

– Извините, Игорь Алексеевич, – тихо ответила я, освобождая свою руку, – мне уже лучше, и я подумала, что скоро смогу уйти отсюда.

– Ну, быстро я Вас не отпущу, – его улыбка была такой обаятельной, что не ответить тем же не представлялось возможным, – пожалуйста, выполняйте все мои предписания, хорошо? Мне надо идти, но я загляну чуть позже. Как только освобожусь.

Оставшись одна, я прилегла, пытаясь унять сильно бьющееся сердце. Да что же это такое? Я не выдержу долго здесь, я сойду с ума от другой боли. Но мысль расстаться с ним прямо сейчас была вообще невыносима. В принципе, отношения между врачом и пациентом часто выходят за такие рамки – со стороны больных, разумеется. Есть целая система мер, как действовать врачу, если он сталкивается с подобным. Больные, особенно женщины, чувствуют благодарность к доктору, но потом она может перерасти в нечто большее. Я хорошо помнила, что говорили преподаватели в колледже на эту тему. Мы с девчонками даже смеялись над чем-то. Но сейчас мне было не до смеха. У меня совсем другая ситуация. С первой минуты абсолютно чужой человек стал для меня самым близким. Он занял место в моём сердце полностью, он завладел всеми моими мыслями. С первого взгляда он стал самым нужным, самым главным, самым дорогим. Он стал для меня всем. Какой-то страх зашевелился во мне. Я что, влюбилась? В палату вошёл Игорь, и я поняла, что искать ответ на этот вопрос уже бессмысленно.

Неожиданное появление лечащего врача привело меня в смятение –  я не знала, что делать, говорить и как себя вообще вести. От Игоря не укрылось моё состояние, но он, очевидно, отнёс это к особому "статусу" больной и, присев на стул, взял мою руку и принялся успокаивать:

– Марина, Вы не переживайте. Главное сейчас, спокойствие. Сон, прогулки на свежем воздухе, давайте начнём послезавтра. У нас отличный парк, беседки. Сегодня к Вам придут посетители – водитель автомобиля, у него к Вам серьёзный разговор, но Антон потребовал все разговоры вести только в его присутствии, так что не волнуйтесь. А вечером познакомитесь с Виктором – это тот самый фельдшер, который оказался на месте ДТП и очень помог Вам. И, пожалуйста, не стесняйтесь обращаться ко мне с любой просьбой или вопросом, хорошо?

– Хорошо, – ответила я, – Игорь Алексеевич, погода хорошая, нельзя ли мне сегодня погулять хотя бы немного?

Доктор рассматривал меня с лёгкой, приветливой улыбкой:

– Давайте всё же немного подождём. В конце коридора, с торца, есть небольшой балкончик. Там можно постоять.

– Это место для курения? – неизвестно почему спросила я.

– Вы курите? – удивился Игорь, – не подумал бы никогда.

– Не курю, – смутилась я, – не знаю, почему спросила.

– Курилки у нас возле комнат гигиены, а на втором этаже, на таком же балкончике, курят только врачи. И я в том числе. Вредная привычка, правда, она всего одна у меня.

Мы рассмеялись почти одновременно, и я почувствовала себя чуть легче. Вошёл Антон и заулыбался:

– Ну, я вижу, вы подружились. Замечательно, когда у врачей с больными доверительные отношения, особенно с хирургами, ведь мы часто делаем больно своим пациентам. Мариша, Игорь отличный врач и мой давний друг. Мы даже учились в одном институте, только я на два курса постарше. Там и подружились. Мама тоже хорошо знает Игоря. Кстати, она сегодня навестит тебя, вечером. Давление поднялось, я не разрешил вчера приехать.

Я обрадовалась предстоящей встрече с Антониной Петровной, и вообще, на душе у меня было хорошо. В моей палате наступил небольшой праздник. Холодильник и тумбочки ломились от принесённых гостинцев, но есть мне не хотелось совершенно. Приятный разговор продолжался ещё немного, а затем моим докторам пришла пора бежать по рабочим местам. Грустно, но теперь я жила в предвкушении новой встречи. С моим лечащим врачом. Перед "тихим часом" я немного прошлась по коридору, придерживаясь за стенку. Помимо головы, сильно болели колени и правая рука. Я добрела до балкончика. Нужно подышать свежим воздухом хоть немного, подумала я и услышала недовольный женский голос:

– Ходят тут, мешаются. Куда пошла? Курилка не здесь! – пожилая санитарка собралась мыть полы и, естественно, ей не понравилось присутствие пациентки, мешавшей уборке.

– Простите, пожалуйста, я не курить. Я вообще не курю, хотела немного подышать свежим воздухом. Голова болит…