Призрак сортировочной

– Она живет. Как и все в городе. Она помнит тех, кто тут был, кто все это строил.

– Не умничай,– сказала своему парню Настя.

– Да иди ты.

– Опять они за старое.

– Пойду погуляю, себе чтоб настроение не портить,– произнесла Настя.

– Антох, надо местечко для граффити присмотреть,– они в троем прошли подальше, дойдя до другого конца платформы, где должен был находиться эскалатор, а вместо него стоял синий забор. Сергей выбрал местечко сбоку от забора и принялся протирать его от пыли. Антон и Олеся сели на скамейку напротив, положив фонарики, чтобы те освещали стену Сергею.

Настя тем временем подошла к краю платформы, где когда-то должен был, по задумке инженеров, ходить поезд: «Достал он меня. Взять бы и уехать. Зачем вообще согласилась идти. Дура блин».

Она повернула свой взгляд в сторону тоннеля и увидела в далеке два горящих ярким светом огня. Из туннеля показался поезд и, подъехав, остановился, его двери открылись. Настя зашла в пустой вагон и села, выбрав место, напротив.

«Осторожно двери закрываются, следующая станция Ломоносовская», – прозвучал голос. Двери закрылись, и электричка понеслась прочь.

– Антох, сходи посмотри, где Настя, что-то долго ее нету, мало ли что, – сказала Олеся.

Антон встал и пошел осматривать станцию.

Олеся устремилась к своему парню, занятому любимым делом и, положив руку на плечо, произнесла:

– Я люблю тебя.

– И я тебя,– обратив на нее внимание, он, сняв на время респиратор, защищавший его от пыли, поцеловал Олесю.

– Ребят, у нас проблемка есть.

– Какая?

– Насти нигде нету.

– Неужели она ушла?

– Не знаю, но на платформе ее нигде нет.

Они, бросив свои дела, пошли в служебное помещение, через которое добрались до станции. Зайдя, они приблизились к двери, что по идеи вела на выход. Открыв ее, они вместо прохода увидели просто бетонную стену.

– Чудеса какие-то. Антох, не Настя ли нас тут замуровала? Аха-ха. Видимо вы действительно сильно поругались. Но нас-то за что?

– Не смешно,– Антон, проверив, что проход действительно закрыт, достал свой мобильный,

– И сеть не ловит.

– Откуда ж ей тут взяться. В обычном-то метро не везде ловит, а ты иж чего захотел.

– Вернемся назад, поищем другие выходы.

Они поднялись на платформу, но никаких других выходов не было. Туннели наглухо закрыты, а спуска с эскалаторов просто не было установлено.

– Весело блин.

– И что теперь делать будем, умники? – спросила Олеся.

– Ты вроде не против была с нами идти?

– Ну да.

– Тогда не мешай думать.

Они обшарили еще раз всю станцию вдоль и поперек, но ничего, никаких выходов на ней не было.

– Я устала,– Олеся села на скамейку напротив недоделанного граффити.

– Пока все равно нам делать нечего, предлагаю передохнуть, может ситуация как-то изменится,– предложил Антон.

– Ага, изменится, батарейки в фонариках сядут, и мы без света тут сдохнем. Короче ладно, отдыхайте по очереди. Выключите свои фонари, я пока граффити заодно дорисую.

– Давай, делать нам все равно видимо больше нечего. Может это сон?

Олеся ущипнула Серегу за руку.

– Почувствовал?

– Ну да, не делай так больше.

Они облокотились о кафель и ушли в дремоту спустя немного времени.

«Нашли время спать», – он рисовал свое творение, думая о полном бреде происходящего, но ничего путного на ум не приходило. Сергей услышал какой-то звук, похожий на звук разбившегося стекла, решив, что это могла быть Настя, он двинулся на него. Завернув за одну из колонн, ведущих к краю платформы, он увидел разбившуюся причину звука. Антон наклонился, чтоб посмотреть на бутылку, и….

Настя ехала в электричке казалось бы с полчаса, наконец-то ее вагон подъехал к знакомой станции. Поезд остановился:

«Ломоносовская. Следующая станция Елизаровская».

Но двери не открылись. Она отчетливо видела ходящих на станции людей, ждущих электричку. Она начала стучать по стеклу, но никто ее как будто не видел. Электричка тронулась и поехала дальше.

…Сергей взял кусок стекла, и в тот же момент платформа озарилась ярким светом. Он поднялся и увидел, как из стоявшей перед ним электрички, вышли люди. Поезд отъехал, и за ним на стене красовалось название станции – «Сортировочная». Он, не понимая уже вообще ничего, направился туда, где его должны были ждать друзья, но здесь ходили люди, работал эскалатор. Достигнув его, Сергей захотел зайти, но взглянув на верх, он замер, его посетило давно забытое чувство. Чувство, которое он испытывал когда-то в детстве во сне. Он ощущал, как падает с него как будто в никуда вниз. Сейчас он переживал это очень четко, его страх вырос вместе с ним. Страх, который он давно не ощущал. Еле пересилив это чувство, Сергей обернулся. Сзади не было никого. Люди исчезли. Он повернулся назад и увидел, как с не двигающегося эскалатора медленно спускается человек. Человек весь покрытый кровью, с виду напоминающий шахтера, с огромных размеров гаечным ключом в руках. Видя это, Сергей больше не ждал ни минуты, он побежал в сторону служебного помещения, иногда оглядываясь, он все еще видел местного обитателя. Он забежал в него, но та дверь, на этот раз и вовсе была закрыта на замок. Бежать больше было не куда, он слышал, как медленно к нему приближалась смерть. Шахтер зашел, и Сергей почувствовал, что его убивают. Шахтер занес руку в ударе и, ощутив резкую головную боль, Сергей как будто очнулся. Шахтера и след простыл, не было и света в помещении, он вновь сидел в полной темноте. Сергей тут же выбежал из служебки и помчался к все еще мирно спящим друзьям:

– Олеся, Антон, проснитесь,– он разбудил их своим криком.

– Да что случилось, Серый?

– Это место проклято, я видел-видел, как оно ожило, ходили люди, а в итоге меня чуть не убил шахтер.

– Что за бред ты несешь?

– Я не несу, серьезно, надо валить.