Выше только любовь

– Я подумал, что ты, возможно, забыла о своем обещании, – тихо произнес Том, и отзвуки его низкого голоса растворились в темноте ночи.

Выступивший на щеках Эллы румянец говорил о том, что это не так. Воспоминание о том дне словно повисло в воздухе между ними. В тот день, когда Джейми рассказал сестре о том, что ее скоро отправят во Францию, Элла сбежала из замка и устремилась в кузницу к Тому. Она расплакалась и была на грани истерики, бросилась ему на грудь и вцепилась в нее, как тогда, на дереве. Сквозь слезы Элла повторяла, что никуда не поедет.

Лишь ужас сказанных ею слов уберег Тома от позора. Близость тела Эллы пробудила в восемнадцатилетнем юноше чувства, которые он не мог контролировать. Ему стало тяжело дышать, а в кузнице сделалось так жарко, как никогда прежде. Сам же Том готов был взорваться от одного лишь прикосновения рук Эллы к его телу. Однако слова «не уеду» остудили его пыл.

В промежутках между всхлипываниями Элла поведала другу о том, что ее отсылают во Францию, чтобы защитить на время восстания Брюса. Ей не хотелось снова оставлять дом, друзей. Покидать Тома. Но Джейми, заручившегося поддержкой леди Элеоноры, невозможно было переубедить.

После ссоры с Джейми, произошедшей накануне, Том не удивился подобному повороту событий. Его ошеломила лишь поспешность, с которой бывший друг принял решение. Джейми не желал рисковать, позволив расцвести пышным цветом отношениям, зарождающимся между Томом и его сестрой. Странным образом это согрело Тому душу. Значит, Джейми тоже это заметил.

Зная, что ничего не может поделать, Том лишь сжимал Эллу в своих объятиях и гладил по волосам в попытке успокоить, в то время как его сердце разрывалось на части. Вот уже, наверное, в сотый раз он запрещал себе прикасаться к ней, прижиматься к ее губам своими, в то время как она смотрела на него полными слез глазами и заставляла дать обещание, что он никогда ее не забудет. Что останется здесь после ее отъезда, и когда она вернется, все будет по-прежнему. Элла знала о деньгах, оставленных Тому матерью, и боялась, что он совершит нечто «глупое» вроде побега на войну, где и будет убит.

Том дал подруге слово, а она в свою очередь пообещала, что вернется, как только сможет. И тогда он возьмет ее и Джо на утесы Крейгнета, чтобы взглянуть на пещеру. К этому моменту Элла немного успокоилась и даже пошутила, что Том, возможно, преодолеет свою неприязнь к лошадям, и они смогут поехать к пещере верхом. Том добродушно заворчал в ответ, поскольку уже привык к шуткам подруги относительно его неприязни к «дьявольским животным». Его чувство, казалось, было взаимным.

Тогда Том и предположить не мог, что их разлука продлится целых пять лет.

Элла покачала головой, и на ее нежных алых губах заиграла задумчивая улыбка.

– Я ничего не забыла. Просто прошло слишком много времени. К тому же я сомневалась, что ты помнишь о наших обещаниях. – Она искоса посмотрела на Тома из-под пушистых ресниц, и ее улыбка стала дразнящей. – Я подумала, что ты, возможно, уже женился и обзавелся парочкой ребятишек.

Эти беззаботные слова с болью пронзили грудь Тома.

– Как ты могла подумать такое?

Идеально очерченные брови девушки сошлись на переносице.

– Тебе двадцать три года. Поэтому логично было предположить, что одна из деревенских девушек, все время пытавшихся привлечь твое внимание, наконец добилась своего. – Она громко рассмеялась, и этот звук пронзил Тома – словно клинок, затачиваемый на камне многие часы, вонзился прямо в сердце. Именно так Элла поддразнивала его, когда они были детьми. Только сейчас она даже не подозревала, что являлась единственной женщиной, чьего внимания Том жаждал всю свою жизнь.

Неужели мысль о том, что его «поймала в свои сети» другая девушка, нисколько ее не беспокоила? Неужели не вызывала ни капли ревности? На протяжении почти пяти лет Том страшился узнать, что она помолвлена или вышла замуж. Эллу же подобные страхи, судя по всему, не посещали вовсе.

А ведь Том был совершенно уверен, что его чувство взаимно. Просто полагал, что Элла еще слишком юна, чтобы разобраться в собственных ощущениях. Но теперь ей почти двадцать один год, и она больше не шестнадцатилетний подросток. Больше никаких оправданий. Либо она испытывает те же чувства, что и Том, либо нет.

Том больше не мог ждать. Он сделал шаг навстречу Элле и заглянул ей в глаза. В его голосе сквозили нотки бурлящего в душе разочарования.

– Меня не интересует ни одна из деревенских девушек.

Элла сделала шаг назад, непроизвольно отстраняясь, и озадаченно сдвинула брови.

– Что с тобой такое, Томми? Почему ты на меня злишься? Прости, что не пришла тебя навестить, но ты же наверняка понимаешь, что все не может быть так, как прежде. Говорят, будто Джейми…

Том взял девушку за руку, едва слышно застонав от разочарования, боли и гнева.

– Я слышал достаточно о твоем проклятом брате.

Элла покачала головой.

– Ты говоришь так же, как он. Что произошло между вами той ночью? Вы же были лучшими друзьями.

– Именно были, – зло повторил Том. – До тех пор, пока я не переступил черту.

«Ты слишком много себе позволяешь. Мы не друзья, я твой господин».

Элла сдвинула брови.

– Я не понимаю.

Впервые в жизни Тому захотелось хорошенько ее встряхнуть. Словно он мог заставить увидеть то, что находилось прямо перед ее глазами. Его. Он всегда был рядом. Преданный друг, спаситель и будущий возлюбленный. И так будет до конца жизни, если она позволит.

«Ты всегда оказываешься рядом, когда я нуждаюсь в тебе, Томми». Сколько раз Элла повторяла эти слова? Неужели она не понимала, почему так происходит?

– В самом деле? – зло переспросил Том. – Разве ты не понимаешь, что сделал Джейми? Не догадываешься, почему твой высокопоставленный брат так стремился нас разлучить?

Широко распахнув глаза, Элла смотрела на друга детства. Очевидно, она совершенно не понимала, о чем он говорит.

Том не верил собственным глазам. Целых пять лет он ждал этого дня. Пять лет преданно ждал возвращения девушки, которая до сих пор не имела понятия о его чувствах. Неужели она действительно настолько слепа? Как можно не видеть того, что буквально бросается в глаза?

Том отпустил руку девушки, чувствуя, как разочарование пропитывает каждую мышцу его тела и струится по венам. Он не доверял самому себе, с трудом сдерживаясь, чтобы не заключить любимую в объятия и не показать ей, что он имеет в виду. Шокирует ли это ее? Что бы подумала леди Элизабет Дуглас, если бы друг детства подхватил ее на руки и показал, насколько сильным может быть мужское желание?

Но вместо этого Том произнес:

– Джейми увидел мои чувства к тебе и понял, что между нами происходит.

Склонив голову набок, Элла вопросительно посмотрела на молодого человека.

– А что между нами происходило? Мы были друзьями. Очень близкими друзьями. И так было с самого детства.

Друзья. Элла и понятия не имела, что поразила Тома в самое сердце.

– Значит, ты воспринимала это именно так? – спросил он. – И не испытывала ко мне ничего, кроме дружеской симпатии? Ты даже не представляла, что у нас может быть будущее?

В больших красивых глазах девушки читалось недоумение и непонимание. Но потом их выражение изменилось, и в душе Тома вспыхнула искорка надежды. Которая тут же погасла.

– Ты говоришь о наших детских играх? – Элла улыбнулась, как если бы воспоминания согрели ей душу. – Конечно же, брак между нами невозможен… – Она осеклась. А потом охнула, и в ее глазах вспыхнул ужас понимания. Элла прикрыла рот ладонью. – О господи, Томми, ты же не думал, что мы в самом деле сможем… Это же была всего лишь игра. Я была ребенком и ничего не понимала.

Том поморщился, будто слова Эллы пронзили ему сердце и рассекли надвое. «Ничего не понимала». Он знал, что она сказала это бездумно, вовсе не желая причинить ему боль. Но лишь усугубила ситуацию. Том оказался настолько глуп, что не замечал очевидного – того, что между ними не может быть ничего, кроме дружбы. Мысль о том, чтобы влюбиться в него, никогда не приходила Элле в голову, поскольку подобные чувства находились для нее за гранью возможного. Он находился за гранью возможного.

Чувства или дружба между ними не меняли того, что знал любой, за исключением детей и влюбленных глупцов: сын кузнеца был настолько ниже дочери лорда Дугласа по положению, что его даже не принимали в расчет.

И все же Том верил. В этом-то и состояла вся проблема. На протяжении пяти лет он надеялся, что нежные взгляды, чувственные улыбки и бесконечные часы разговоров что-нибудь да значат. Верил, что существующая между ними связь – ощущение, что Элла стала частью его души, – слишком сильна, чтобы ее отрицать. Элла бежала к нему со всеми своим радостями и горестями, понимала его лучше, чем кто-либо другой, и Том полагал, что так будет всегда. Считал, что их взаимоотношения настолько особенные, что могут бросить вызов общепринятым правилам и ограничениям, вроде происхождения и статуса. Что Элла выше всех предрассудков и воспринимает его таким, какой он есть.

Еще никогда в жизни Том не чувствовал себя таким глупцом. Почему он не послушал отца, когда тот пытался его остановить?

Пальцы Тома сжались в кулаки, когда он постарался усмирить пробудившийся в душе водоворот эмоций. Но это было слишком горько и больно. Его грудь наполнилась нестерпимым жаром, обвилась вокруг горла и сжимала все сильнее. Том мысленно проклинал предательское жжение в глазах и слабость, коим настоящий мужчина должен уметь противостоять. Элизабет Дуглас видела его плачущим единственный раз в жизни. Этого было более чем достаточно.

Том понимал, что должен уйти. Он больше ни секунды не мог здесь находиться, смотреть на Эллу, ждать ее и при этом понимать, что никогда не сможет сделать ее своей.

Казалось, с того самого дня, когда Том впервые увидел Эллу, он не переставал повсюду искать ее взглядом. Теперь же пришло время смотреть вперед.

Том отвернулся в попытке скрыть унижение, боль и горе, пропитавшие каждую частичку его души.