Бывший нынешний муж

Старушка то и дело поглядывала на часы, словно отсутствие Оскара беспокоило ее больше чем меня. Я опять не могла приступить к исполнению плана. Муж рушил все, даже когда его не было рядом.

Расстройство утра сменилось злобой. Я закидала в рот еду, не чувствуя никакого вкуса, и поднялась в спальню. Я то лежала на кровати, то подходила к окну, чтобы посмотреть на дорогу. Давно стемнело, когда я отчаялась дождаться возвращения мужа. В конце концов, Оскар оповещал о своих перемещениях, только когда хотел этого. Видимо, сегодня не день «делюсь с женой местонахождением».

Я закуталась в пушистое одеяло. Сон долго не шел, но как и всегда, был неизбежен.

Вода накрывала со всех сторон. Ноги не двигались, а слабые руки не позволяли сделать сильный спасительный гребок. Вдохнул я непроизвольно. Падение в бассейн произошло слишком неожиданно, и я не подумал, что дышать – плохая идея.

Вода проникала в легкие. Беспомощно барахтаясь, я смог только перевернуться. Перед глазами теперь не плитка, а толща хлорированной воды, за которой отчетливо виднелось равнодушное лицо дочери.

Отчаяние захватило сознание быстрее, чем сдалось тело. Руки безвольно расслабились. Больно, как же больно осознавать, что тебя убивает любимый человек.

Я резко села, пытаясь отдышаться. По спине струился холодный пот. «Дурацкий дед! Сколько можно умирать так отчаянно?!» – злилась я, прекрасно понимая, что раздражена не его обидой на дочь перед смертью, а тем, что я никак не помогаю убитому.

Уткнувшись носом в колени, я не сразу заметила, что нахожусь в темной комнате не одна. Краем глаза увидела у незашторенного окна черный силуэт. Я вжалась в спинку кровати. Взгляд уперся в приближающегося.

– Прости, не хотел тебя будить, – раздался бархатный голос.

Я закрылась одеялом по шею. Муж присел на край кровати. Пока мои глаза привыкали к слабому лунному свету, Оскар вновь заговорил:

– Когда-то наша жизнь напоминала сказку, а теперь ты шугаешься меня.

Слова наполнены печалью. Я смутно помнила то время. В голове появлялись картинки, но они потеряли цвет. Вот мы в Вегасе. Потом Оскар тащит меня на руках в номер люкс, ключ от которого получил от блондинки. Он флиртовал с ней прямо при ее пожилом обеспечителе, пока Оскару не удалось залезть в розовую сумочку. В тот вечер мы с будущим мужем поспорили, кто получит номер лучше, не потратив денег. Мы делали глупости и искренне ими наслаждались.

Успели посидеть в джакузи с видом на город, поваляться на кровати. Потом вернулась блондинка. К счастью, без пожилого мужа. Старик остался в казино, поэтому мы легко отделались от проблем.

Оскар заболтал женщину, которая, как и мы, пользовалась деньгами старика. В итоге женщина пришла в гнев, только когда я вылетела из спальни и до нее дошло, что Оскар ее разводит, а не подкатывает.

«Обмануть обманщика – не преступление», – весело думала я, пока сбегала из номера с вещами полуголого мужа, пославшего блондинке очаровательную улыбку на прощание. Я потом припоминала новоиспеченному мужу эту блондинку еще две недели, а Оскар отшучивался, что мы бы с ней не пересеклись, если бы я послушалась его и вылезла из ванной раньше. Оскару было известно расписание старика и блондинки поминутно. В это муж меня посвятил после того, как я формально проиграла спор за номер.

Оказалось, Оскар узнал этого деда и намеревался с ним познакомиться. Тот был одним из крупных застройщиков в Майами. Случайная встреча с ним в Вегасе, как знак свыше, и новоиспеченный муж решил воспользоваться шансом, предоставленным судьбой. И если до встречи со стариком мы с Оскаром не бедствовали, но все же считались достаточно мелкими мошенниками, то после деньги полились рекой.

Старик нуждался в приемнике, а Оскар показал себя как хороший управленец. За налаживание доверительных отношений между ними пришлось отвечать мне. Все происходило так быстро, что я не заметила, как полностью погрузилась в проекты мужа. Один за другим я отваживала от деда его ближайших людей, пока не остались только мы с Оскаром.

Старик слег. Меня постоянно мучила совесть. Дед при жизни сделал много плохого, а на старости лет совсем крышей поехал. Агрессивный, хамоватый. И все же, жалость то и дело мешала залезать в его голову. Старик не признавался, но очень хотел видеть детей. Понимал, что долго не протянет. Возраст брал свое. Подпустить к умирающему родственников значило бы сместить Оскара с пьедестала приемника.

Старик умер в одиночестве. Даже нас рядом не было. Мы с Оскаром в тот день праздновали годовщину брака и второй год отношений, где впервые серьезно поругались. Я приводила аргументы, что дед хоть формально и свободен, но фактически у нас в заложниках. Оскар же говорил, что тот жесткий человек не хотел бы, чтобы дело всей его жизни перешло к размазням неспособным даже, конкурировать с проходимцами вроде нас. Я была согласна, но вслух все отрицала. Хотела, чтобы старик встретился с семьей. Наше с Оскаром свидание прервал звонок сиделки, сообщившей о смерти деда.

Эти воспоминания не казались счастливыми, но Оскар, сидящей на кровати у моих ног, видимо, думал по-другому.

– Помнишь, как ты мне предложение сделала? – спросил муж.

«Худшее, что я когда-либо говорила», – появилось в голове, я жалела об этом постоянно.

Я пошутила, что никогда не выйду замуж.

– Фактически это ты предложил поехать в Вегас. Почти то же самое, что сделать предложение, – напомнила я.

Оскар постоянно подвергал мои утверждения сомнению. Любил меня поучать, а мне раньше нравилось это слушать.

Естественно, слова про то, что со мной никто долго не сможет уживаться и уж тем более не поклянется жить до глубокой старости, Оскар воспринял как вызов. Через два часа мы сидели в самолете и переглядывались. Оба не верили в происходящее и что все зайдет так далеко. Я шутила, что будущий муж, должно быть, просто любит церемонии, и мы разведемся через неделю. А Оскар говорил, что легко докажет обратное. И что жена у него будет одна на всю жизнь.

Это заявление меня не удивило. Мать Оскара бросила пятилетнего сына, сбежав от мужа-тирана. Оскар мечтал о нормальной семье. «Но история повторяется», – грустно думала я, что наши с мужем отношения идут по той же колее, что и в семье его родителей.

– Ни одна нормальная женщина на это бы не согласилась, – парировал Оскар печально улыбнувшись.

В слабом свете блеснули белоснежные зубы. Муж тяжело вздохнул и поднялся. Он бросал вещи на пол.

– Ты красивый, обаятельный и умный. С чего бы кому-то тебе отказывать? – уточнила я, изображая интерес.