Дар оружия

«Я говорю правду».

«Этот удел воина тяжелый», – сказал Акорт, сняв шлем. Он почесал свой живот. – «Кажется, что все оборачивается не так, как ты рассчитывал, не так ли?»

Годфри сидел верхом на своем коне, качая головой, размышляя над тем, что делать. У него сорвалась сделка, чего он не ожидал, а запасного плана на случай непредвиденных обстоятельств у него не было.

«Следует ли нам повернуть назад?» – спросил Фальтон.

«Нет», – произнес Годфри, удивив сам себя.

Остальные повернулись и удивленно посмотрели на него. Некоторые солдаты подъехали ближе, чтобы услышать его приказ.

«Может быть, я и плохой воин», – сказал Годфри. – «Но там мои братья. Их увели прочь. Мы не можем повернуть назад, даже если это приведет нас к смерти».

«Вы сошли с ума?» – спросил силезианский генерал. – «Лучшие воины Серебра, МакГилы и силезианцы – все они не смогли сразиться с людьми Империи. Как, по-Вашему, несколько тысяч наших людей под Вашим командованием это сделают?»

Раздраженный Годфри повернулся к нему. Он устал от того, что все в нем сомневаются.

«Я не сказал, что мы победим», – парировал он. – «Я всего лишь сказал – это то, что мы должны сделать. Я не брошу их. Теперь, если вы хотите развернуться и отправиться домой, скатертью дорога. Я сам атакую их».

«Вы – неопытный командир», – сказал генерал, нахмурившись. – «Вы не знаете, о чем говорите. Вы приведете этих людей к верной смерти».

«У меня нет опыта, это правда», – ответил Годфри. – «Но Вы обещали, что больше не будете во мне сомневаться. И я не поверну обратно».

Годфри выехал на несколько футов вперед на достаточную высоту, чтобы увидеть всех своих людей.

«МУЖЧИНЫ!» – крикнул он гремящим голосом. – «Мне известно, что вы не знаете меня, как надежного командира, какими знаете Кендрика, Эрека или Срога. Это правда, у меня нет их способностей. Но я трус – по крайней мере, иногда. Так же, как и вы. Я знаю, что там находятся наши братья, и они в плену. Я сам скорее предпочту умереть, чем видеть, как их уводят у меня на глазах, чем вернуться домой подобно псам в наши города и ждать, пока Империя придет и тоже убьет нас. Будьте уверены в этом – однажды они нас убьют. Мы все можем погибнуть сейчас – на наших ногах, сражаясь, преследуя врага как свободные люди. Или мы можем умереть с позором и бесчестьем. Выбор за вами. Отправляйтесь в путь со мной – выживем мы или нет, но вы отправитесь в путь за доблестью!»

Раздался крик его мужчин – пронизанный таким энтузиазмом, что Годфри удивился. Они все подняли свои мечи высоко в воздух, и это придало ему храбрости.

Это так же помогло Годфри осознать реальность того, что он сказал. На самом деле он даже не думал над этими словами, прежде чем их произнести. Они просто вырвались у него в последний момент. Теперь он осознал, что сделал, и был несколько потрясен своими собственными словами. Храбрость Годфри обескуражила даже его самого.

Пока все воины гарцевали на своих лошадях, готовя свое оружие и собираясь к своей последней атаке, Акорт и Фальтон подъехали к Годфри.

«Выпьешь?» – спросил Акорт.

Годфри посмотрел вниз и увидел, что друг протянул руку с мехом вина и выхватил его у него из рук. Он откинул голову назад и начал жадно пить, пока почти не осушил мех до дна, едва остановившись для того, чтобы отдышаться. Наконец, Годфри вытер рот и вернул мех Акорту.

«Что я наделал?» – спрашивал себя Годфри. Он вовлек себя и остальных в битву, в которой не мог одержать победу. Ясно ли он мыслил?

«Я не думал, что в тебе это есть», – сказал Акорт, грубо похлопав его по спине, когда он отрыгнул. – «Хорошая речь. Лучше, чем в театре!»

«Нам следовало продать билеты!» – вмешался Фальтон.

«Полагаю, доля правды в твоих словах есть», – сказал Акорт. – «Лучше умереть на ногах, чем на спине».

«Хотя на спине может быть не так и плохо, если мы будем лежать на кровати в борделе», – добавил Фальтон.

«Внимание, внимание!» – закричал Фальтон. – «А как насчет того, чтобы умереть с кружкой эля в руках и откинутыми назад головами?»

«Это на самом деле было бы прекрасно», – сказал Акорт, сделав глоток.

«Но через какое-то время, полагаю, это станет скучным», – заметил Фальтон. – «Сколько кружек эля может выпить мужчина и со скольким женщинами он может провести ночь?»

«Что ж, много, если ты подумаешь об этом должным образом», – ответил Акорт.

«Даже так, предполагаю, было бы веселее умереть по-другому. Не так скучно».

Акорт вздохнул.

«Что ж, если мы все это переживем, по крайней мере, это даст нам шанс выпить по-настоящему. Мы это заслужили!»

Годфри отвернулся, пытаясь не обращать внимания на бесконечную болтовню Акорта и Фальтона. Пришло время для него стать мужчиной, оставить позади остроумное подшучивание и шутки о тавернах, принимать настоящие решения, которые влияют на настоящих мужчин в настоящем мире. Годфри ощущал на себе тяжесть, и он не мог не спрашивать себя, чувствовал ли его отец то же самое. Странно, но как бы он ни ненавидел этого человека, он начинал сочувствовать своему отцу. И, возможно, к своей собственной чести, он становился похожим на него.

Забыв о предстоящей опасности, Годфри ощутил прилив уверенности. Он вдруг пнул своего коня и с боевым кличем помчался сломя голову вниз по долине.

Позади него раздался немедленный боевой клич тысяч мужчин, топот их лошадей оглушал его, когда они поскакали за ним.

Годфри уже ощущал легкое головокружение, вино ударило ему в голову, пока он мчался навстречу своей неминуемой смерти. Годфри задавался вопросом, во что же он себя втянул.

Глава пятая

Тор сидел верхом на своем коне рядом с отцом с одной стороны и с МакКлаудом – с другой. Рядом с ними находился Рафи. Позади них была десятитысячная армия солдат Империи, главное подразделение армии Андроникуса. Отлично дисциплинированные солдаты терпеливо ждали команды Андроникуса. Они все стояли на вершине хребта, глядя на Хайлэндс, чьи вершины были покрыты снегом. На вершине гор находился город МакКлауда Хайландия, и Тор напрягся, увидев тысячи войск, выходящих из города им навстречу, готовясь к сражению.

Это не были ни люди МакГила, ни солдаты Империи. На них была броня, которую Тор смутно припоминал, но, крепче сжимая рукоять своего нового меча, он не был уверен в том, кто они такие или почему атакуют.

«МакКлауды, мои бывшие люди», – объяснил МакКлауд Андроникусу. – «Все хорошие солдаты МакКлауд. Все те, которых я когда-то обучал и с кем воевал бок о бок».

«Но теперь они обернулись против нас», – заметил Андроникус. – «Они скачут, чтобы встретиться с тобой в бою».

МакКлауд, лишенный одного глаза, нахмурился. Одну половину его лица украшала печать Империи, он выглядел гротескно.

«Прошу прощения, милорд», – сказал он. – «Это не моя вина. Это вина моего мальчишки, Бронсона. Он настроил моих людей против меня. Если бы не он, они все присоединились бы ко мне прямо сейчас в Вашем великом деле».

«Это не из-за твоего мальчишки», – поправил его Андроникус стальным голосом, повернувшись к МакКлауду. – «А из-за того, что ты – слабый командир и еще худший отец. Недостаток в сыне свидетельствует о недостатке в тебе. Мне следовало бы знать, что ты не в состоянии контролировать своих собственных людей. Мне следовало давно убить тебя».

МакКлауд нервно сглотнул.

«Милорд, Вы так же можете предположить, что они сражаются не против меня, а против Вас. Они хотят избавить Кольцо от Империи».

Андроникус покачал головой, перебирая пальцами свое ожерелье из высушенных голов.

«Но теперь ты на моей стороне», – сказал он. – «Так что борьба со мной так же означает борьбу и с тобой».

МакКлауд вынул свой меч, хмуро глядя на приближающуюся армию.

«Я буду сражаться и убью каждого из моих собственных людей», – заявил он.

«Знаю, что будешь», – сказал Андроникус. – «Потому что иначе я сам тебя убью. Не то, чтобы я нуждался в твоей помощи. Мои люди причинят гораздо больший ущерб, чем ты когда-либо мечтал – особенно когда их возглавляет мой собственный сын, Торникус».