Цунами соблазнов

– Пэм говорит, что кампанию можно запустить в рамках плана, которого мы сейчас придерживаемся.

Этан выгнул бровь.

– Значит, Пэм? Кто это?

Габриель глубоко вздохнул и посмотрел на него так, словно пожалел о том, что проговорился.

– Пэм Кассини, – сказал он. – Она чертовски умная. У нее собственная пиар-фирма. И она предложила несколько прекрасных идей.

– И ты спишь с ней, – подытожил Этан. Это объясняет попытку Габриеля внедрить новшества в компании. Стоит ли за всем этим его новая девушка?

– А при чем здесь это? – спросил Габи.

Этан не успел ответить, потому что раздался резкий стук в дверь, а затем она распахнулась и его секретарша, Сэди Мэтьюз, просунула голову внутрь. Ее большие голубые глаза посмотрели сначала на Этана, потом на Габи.

– Война окончена? – поинтересовалась она.

– Ни в коем случае, – сказал Габриель.

Этан нахмурился, глядя на него.

– Что случилось, Сэди?

– Ваши крики слышны на других этажах. – Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

Этан сердито смотрел на нее всего секунду.

Сэди работала у него секретаршей пять лет. Высокая, с короткими вьющимися светлыми волосами, темно-голубыми глазами и улыбкой, которая, как ему казалось, не сходит с ее губ. Работоспособная, красивая, умная, сексуальная и недоступная. Долгие годы Этану приходилось тренироваться, чтобы не реагировать на ее прелести. Это было нелегко. Одного взгляда на ее роскошную фигуру достаточно, чтобы сойти с ума от желания.

Подойдя к его столу, она сказала:

– По правде говоря, я слышала, как пара сотрудников делали ставки на то, кто из вас выиграет в этом раунде.

– Кто они? – спросил Этан, еще раз пристально посмотрев на своего брата.

Она удивилась этому вопросу и покачала головой.

– Я не скажу.

– Какого черта, Сэди…

Она проигнорировала своего шефа и посмотрела на Габриеля.

– Новый дистрибьютор ждет в вашем кабинете встречи, которую вы запланировали. Если хотите, я скажу, что у вас ожесточенная битва с братом.

Габриель стиснул зубы, но кивнул.

– Ладно. Я пойду. – Он взглянул на Этана: – Но это не конец.

– Я в этом не сомневаюсь.

Когда Габриель ушел, Этан спросил:

– Вы поставили на меня?

Она улыбнулась.

– Откуда вы знаете, что я делала ставку?

– Вы слишком умны, чтобы не поставить на меня.

– Ого! Комплимент для меня и поощрение для вас в одно и то же время. Впечатляет!

– Дистрибьютор действительно в кабинете Габи или вы сказали об этом нарочно, чтобы прекратить перепалку?

– О, он действительно там. – Она подошла к окнам. – Но я и правда хотела прекратить ваш спор, поэтому пошла на хитрость.

– Он меня бесит. – Этан повернулся и встал рядом с ней у окна с видом на Тихий океан. Январь в Южной Калифорнии холодный и серый, но у зимних морей свое волшебство. Вода была темной, как небо, а волны неуклонно катились к берегу. Серфингисты стояли на досках, ожидая идеальной волны, и несколько лодок с яркими парусами скользили по поверхности воды. Обычно эта сценка успокаивала. Но выяснение отношений с Габриелем раздражало Этана все сильнее с каждым разом.

– Он по-прежнему хочет внести изменения в производство шоколада. – Этан взглянул на Сэди. – И теперь у него появилась какая-то женщина, помогающая ему вести кампанию.

– Идея не такая уж сумасшедшая. – Сэди пожала плечами.

Он уставился на нее.

– И вы туда же.

Сэди снова пожала плечами.

– Изменения не всегда приносят вред, Этан.

– По моему опыту, они вредят, – настаивал он, взял ее за плечи и развернул к себе лицом. Как только она повернулась к нему, он отпустил ее и шагнул назад. – Люди постоянно твердят о том, что нужны изменения: новая машина, новый дом, новый цвет волос, новые убеждения. Но для компании надо найти то, что идеально ей подходит.

– Ну, иногда перемены – единственное, что остается человеку.

– Не в этот раз, – пробормотал он, отвернулся, прошагал к своему столу, сел и потянулся за последним маркетинговым отчетом. И мельком взглянул на нее. – Сэди, если вы собираетесь встать на сторону Габриеля, я не хочу этого слушать. Я не в настроении, чтобы снова спорить.

– Правильно. Мы все должны делать то, чего не хотим.

– Что-что? – Он поднял на нее глаза.

Она вздохнула и протянула ему лист бумаги.

– Я увольняюсь.

– Вы не можете уволиться. У нас совещание через двадцать минут.

– Но я увольняюсь.