Тот самый мужчина

– Ты все еще его любишь?

Рита положила ладонь на стекло – холод проник в кожу.

– Я буду дурочкой, если это так? – прошептала она.

Глава 3

Джек поднял голову.

– Что с тобой происходит? – Отец вошел в кабинет, который прежде был его. Томас Бьюканан – высокий, подтянутый, с сильной проседью в волосах, острым взглядом голубых глаз. Передав повседневное руководство компанией старшему сыну, Томас оставил за собой место в совете директоров, чтобы быть в центре событий, в том числе держать в поле зрения сына.

– Ничего, – ответил Джек и уткнулся в пачку документов на письменном столе. – Почему ты спрашиваешь?

– Ну, хотя бы потому, что ты чуть не оторвал голову Шону, когда он не смог быстро внести в компьютер план судоходства.

– Это его работа. Он должен успевать.

Джек посмотрел на отца, увидел настороженный, проницательный взгляд и отвернулся – он не настроен на беседу и не может удовлетворить отцовский интерес. Он знал, что после возвращения к гражданской жизни семья беспокоилась о нем, и больше всех отец. Но что Джек мог поделать? Ничего. Терапия и сочувствие ему не нужны, и он не хочет говорить о том, что видел на поле боя. Он хотел бы забыть об этом и жить той жизнью, какая была у него раньше. Пока что не получается.

После нескольких секунд молчания отец произнес:

– Я все-таки не понимаю, почему ты сменил мебель в офисе. И стол зачем-то передвинул. Это мой отец поставил стол у окна, и стол ни разу не передвигали. До сих пор.

Джеку стало неловко, и он заерзал в объемистом черном кожаном кресле. Он сделал кое-какие изменения, когда занял отцовское место. Главное – он передвинул стол красного дерева так, чтобы сидеть спиной к стене, а не вырисовываться на фоне окна.

Да, он знал, что это глупо и ему не нужно опасаться снайперов, но трудно отбросить прочно укоренившиеся привычки, которые сохраняли ему жизнь.

– Мне так нравится, – ответил Джек.

Отец вздохнул:

– Почему бы нам не поговорить?

– Мы уже разговариваем, – сказал Джек.

– Но ни о чем важном, с тех пор как ты вернулся. Словно ты все еще слишком далеко и до тебя не добраться.

– Папа, я здесь.

– Частично, но не полностью. Я каждый день себя спрашиваю, когда же мой сын наконец приедет домой.

Джек тоже себя об этом спрашивал. У него было ощущение, что часть его осталась в жаркой пустыне, и он не знает, когда найдет эту часть, и найдет ли вообще.

– Папа, я очень стараюсь.

Томас сунул руки в карманы брюк и в замешательстве стал раскачиваться на каблуках.

– Я просто хочу чем-то тебе помочь. Чтобы ты дал мне такую возможность. Я-то думал, что, если ты возьмешь на себя руководство, это поможет вернуть тебя в обычную жизнь. Заставит снова радоваться жизни. Но ты продолжаешь отгораживаться. От меня, от сестры и от брата. Черт, ты даже не ходил на свидания с тех пор, как вернулся, сынок.

– Я не хочу ни с кем встречаться. – Ложь. Все клеточки в нем хотели Риту, но он не поддастся. Он не в том состоянии, чтобы участвовать в ее жизни.

– Должен заметить, что это ненормально.

– Я здоров, – сказал Джек.

Томас покачал головой:

– Нет, не здоров. Пока не здоров. Но ты поправишься. – Он подошел к сыну, положил обе руки на стол и нагнулся к нему. – Придет день, и ты поправишься, Джек. Я бы хотел, чтобы ты в это поверил. Постарайся, хорошо?

– Постараюсь. – Он посмотрел в глаза отцу и опять соврал: – Все хорошо, клянусь.

Отец кивнул и отошел от стола:

– О’кей. Оставим этот разговор.

«Слава богу», – с облегчением подумал Джек.

– Я завтра отправляюсь в Сан-Диего, – сказал отец. – Мы с Сэмом возьмем лодку, чтобы половить рыбу на уик-энде. Хочешь присоединиться?

Мальчики Бьюканан, как называла всех троих мама, обычно проводили выходные, ловя рыбу. В прежние времена Джек ничего так не любил, как отправиться на рыбалку с младшим братом и отцом. Но сейчас мысль оказаться в лодке под их вопрошающими взглядами представлялась ему сущим кошмаром. Они изведут его вопросами, он будет негодовать, и всех ждет малоприятное время.

Помимо этого, говорил себе он, есть Рита. И решения, которые надо принимать.

– Я не могу, – сказал он. – У меня планы, которые нельзя отложить. – Рита не знает о его планах поговорить с ней об их ребенке.

– Планы? – Томас удивленно улыбнулся. – Это хорошо, сынок. Действительно хорошо. Чтобы доказать, как я рад, я даже не спрошу тебя, что ты собираешься делать.

– Спасибо, – сухо ответил Джек.

Отец хлопнул в ладоши и потер их.

– Ну что ж, заберу рыболовные снасти и поеду в Сан-Диего.

– Привет Сэму.

– Передам.

Отец ушел, и Джек перевел дух. Напряжение не отпускало, тогда он встал, прошелся по кабинету, подошел к дальнему окну и посмотрел на море. Внизу пляж с любителями загара на раннем солнце, равномерное движение воды, когда от ветра образовывалась зыбь и волны, и это продолжалось бесконечно.

В кабинете было тихо, и обычно Джек это ценил. Но сейчас тишина стучала в голове подобно настойчивому стуку в дверь. Образы Риты, – прежние, вчерашние, – заполняли его мозг, и он почти ждал, что она появится в кабинете.

Но этого не произойдет.

Рита ни за что не пришла бы к нему, она слишком сердита на него, и он ее не винит. Но это не помешает ему сделать то, что он должен. Она беременна его ребенком, и черт его подери, если он проигнорирует это.

Постучав в дверь, вошла его помощница Линда Холлоуэй, женщина средних лет, деловая, с отрывистой манерой говорить.

– Прошу прощения, мистер Бьюканан, у вас встреча в двенадцать тридцать с капитаном «Королевы моря».