Синяя птица

Глава V

Царство будущего

На следующее утро Тильтиль и Митиль проснулись в хорошем настроении, совершенно забыв вчерашние разочарования. Тильтиль был очень горд похвалами Души света, которая казалась такой довольной, словно он и вправду принёс настоящую Синюю птицу.

Гладя мальчика по тёмным кудрям, она сказала с улыбкой:

– Я довольна. Ты славный и смелый мальчик! И я уверена, что скоро ты найдёшь то, что ищешь.

Тильтиль не понял глубокий смысл её слов, но они были ему очень приятны. Кроме того, Душа света обещала, что сегодня их новое путешествие будет нестрашным. Они встретятся с миллионами детей, которые покажут им такие замечательные игрушки, которые никто и представить себе не мог.

Кроме того, Душа света сказала им с сестрёнкой, что на этот раз они отправятся в путешествие с ней. А остальные будут в их отсутствие отдыхать. Именно поэтому все собрались в подвале храма. Душа света решила запереть в нём стихии и вещи. Она понимала, что без присмотра они могут сбежать и попасть в беду.

Душа света совсем не была жестокой. И поэтому подвал её храма был светлее и веселее, чем верхние этажи человеческих домов. Однако выбраться оттуда без её разрешения было невозможно. Только она могла движением волшебной палочки расширить небольшую трещину в изумрудной стене в конце коридора. Через эту трещину, спустившись на несколько ступеней вниз, можно было попасть в грот. Этот грот был зелёным и прозрачным, словно лес, сквозь ветви которого проникают солнечные лучи.

Обычно это помещение пустовало. Но теперь в нём стояли диваны и золотой стол, на котором лежали фрукты и сладости. Стол накрыли слуги Души света. Это были очень странные слуги. Их вид рассмешил детей. В длинных белых сатиновых платьях и маленьких чёрных шапочках с пламенем на каждой, они походили на горящие свечи.

Хозяйка отослала слуг и попросила стихии и вещи вести себя хорошо. Ещё она спросила их, не нужно ли принести им книги и игры. Но те ответили со смехом, что еда и сон – лучшие развлечения для них и вообще они очень рады остаться здесь.

Разумеется, Тило не разделял их радости. Его преданность превосходила и его прожорливость, и лень. Его глаза с мольбой смотрели на Тильтиля, которому очень хотелось взять верного друга с собой. Но он не смел нарушить запрет Души света.

– Я ничего не могу сделать, – объяснил мальчик Псу. – Туда, куда мы идём, собак не пускают.

Внезапно Тило подскочил от радости: ему в голову пришла замечательная мысль. Он ещё не совсем оторвался от прошлой собачьей жизни, чтобы забыть то, что приносило ему самое большое беспокойство. Что это было? Разве не цепь? Какие грустные часы проводил он, пристёгнутый к металлическому кольцу! Какому унижению подвергался, когда дровосек на поводке брал его в деревню. Он вёл его, лишая радости общения с друзьями и удовольствия от обнюхивания каждого угла.

– Что ж, – решил Пёс, – придётся ещё разок стерпеть унижения, чтобы пойти с моими хозяевами!

Верный собачьим традициям, несмотря на роскошную одежду, он не снял ошейник, но выбросил поводок. Что же делать? Он опять впал в отчаяние, как вдруг увидел Воду. Она лежала на диване и рассеянно теребила длинную нитку кораллов. Тило неторопливо подошёл к ней и, осыпав комплиментами, попросил одолжить ему её длинные бусы. Вода пребывала в добром расположении духа. Поэтому она не только согласилась на его просьбу, но была так любезна, что сама привязала к его ошейнику конец коралловых бус.

– Возьми меня с собой на поводке, мой хозяин! Люди ничего не говорят собаке, если она на цепи!

– Увы, даже так тебе нельзя идти! – сказала Душа света, тронутая верностью Пса. Чтобы подбодрить его, Душа света пообещала, что скоро детям предстоит серьёзное испытание. И вот там-то помощь Пса будет необходима. С этими словами она дотронулась до изумрудной стены, которая отворилась, чтобы пропустить её и детей.

У входа в храм их ждала колесница. Это была чудесная раковина из яшмы, покрытая золотом. Они уселись в неё, и три огромные белые птицы, запряжённые в колесницу, тотчас понесли их сквозь облака. Колесница летела очень быстро, и путешествие оказалось недолгим, к огорчению детей, которые всё время веселились и смеялись. Однако впереди их ждал ещё более восхитительный сюрприз.

Облака рассеялись, и внезапно их взору предстал сверкающий лазоревый дворец. Всё в нём было голубым: свет, стены, колонны, своды – всё до мельчайших деталей было сказочного ярко-голубого цвета. Дворец казался бесконечным: глаза просто тонули в его сапфировых галереях.

– Как здесь красиво! – не мог скрыть восхищения Тильтиль. – Где мы?

– Мы в Царстве будущего, – объяснила Душа света, – среди детей, которые ещё не родились. Поскольку алмаз позволяет нам увидеть то, что скрыто от людей, возможно, мы найдём Синюю птицу здесь. Смотрите! К нам бегут дети!

Со всех сторон к ним направлялись группы маленьких детей, с ног до головы одетых во всё голубое. У них были красивые тёмные или золотистые волосы и необыкновенно хорошенькие личики.

– Живые дети! Идите посмотреть на маленьких живых детей!

– Почему они называют нас маленькими живыми детьми? – спросил Тильтиль у Души света.

– Потому что сами они ещё не живут. Они ждут часа своего рождения. Отсюда все рождающиеся дети спускаются на землю. Когда их мамы и папы хотят детей, огромные двери, которые ты видишь позади себя, открываются, и малыши выходят.

– Как их много! – воскликнул Тильтиль.

– Их ещё больше, – сказала Душа света. – Никто не может их сосчитать. Но давай пройдём немного вперёд, и ты увидишь ещё кое-что.

Тильтиль сделал, как ему велели, и с трудом стал протискиваться сквозь толпу детей, которые со всех сторон окружали их. Наконец, встав на ступеньку, наши друзья смогли подняться над толпой любознательных голов и посмотреть, что происходит в зале. Это было удивительно! Тильтиль и представить себе не мог того, что открылось его взору!

Повсюду вокруг были миллионы детей в голубых нарядах: они играли, гуляли, разговаривали или думали. Одни спали, а другие трудились. Их инструменты, игрушки, машины, которые они строили, растения, цветы и фрукты, которые они выращивали или собирали, были такого же яркого небесно-голубого цвета, как и всё во дворце. Среди детей двигались высокие фигуры тоже в голубом, прекрасные и похожие на ангелов. Они подошли к Душе света, улыбнулись и ласково отстранили детей в голубом, которые спокойно вернулись к своим занятиям.

Один малыш всё-таки остался рядом с Тильтилем. Из-под его небесно-голубой длинной рубашонки выглядывали розовые пухленькие босые ножки. Глаза малыша с любопытством разглядывали маленького живого мальчика, к которому он подошёл.

– Можно мне с ним поговорить? – спросил Тильтиль, чувствуя радость и испуг одновременно.

– Конечно, – ответила Душа света. – Вы должны подружиться, поэтому я оставлю вас одних. Так вам будет проще.

Она ушла, оставив детей лицом к лицу, чтобы они поговорили.

– Как поживаешь? – спросил Тильтиль, протягивая малышу руку.

Тот не понял, что это значит, и стоял не двигаясь.

– Что это? – продолжал Тильтиль, дотрагиваясь до голубой рубашонки малыша.

Малыш не ответил, но с серьёзным видом ткнул пальцем в шапку Тильтиля.

– А это? – прошепелявил он.

– Это? Это моя шапка, – ответил Тильтиль. – А у тебя нет шапки?

– Нет. Зачем она? – отозвался малыш.

– Чтобы не замёрзнуть, – ответил Тильтиль, – когда холодно.

– Что значит «когда холодно»? – продолжал малыш.

– Когда ты дрожишь вот так: брр, брр! – объяснил Тильтиль. – И машешь руками вот так, – и он принялся энергично хлопать себя руками по груди.

– На земле холодно? – поинтересовался малыш.

– Иногда зимой, когда нет огня.

– Почему нет огня?

– Потому, что это дорого, дрова стоят денег.

Малыш не понял ни слова, и Тильтиль смутился.

«Конечно, он не имеет понятия о самых обычных вещах», – подумал Тильтиль, пока малыш с уважением смотрел на него.

Потом он спросил у Тильтиля, что такое деньги.

– Ну это то, чем ты платишь, – сказал Тильтиль, не имея желания входить в подробности.

– Ага! – серьёзно произнёс малыш.

Разумеется, он ничего не понял. Откуда было знать это малышу, который жил в месте, где исполнялось любое его желание, прежде чем он высказывал его?

– Сколько тебе лет? – продолжал разговор Тильтиль.

– Я собираюсь скоро родиться, – ответил малыш. – Через двенадцать лет. Родиться приятно?

– О, да! – воскликнул Тильтиль, особенно не задумываясь. – Это здорово!

Однако он растерялся, когда малыш спросил, как ему это удалось. Гордость не позволяла ему обнаружить перед другим, что он чего-то не знает. Было забавно смотреть, как он, засунув руки в карманы, расставив ноги и подняв голову, изображал человека, который не торопится с ответом. Наконец, пожав плечами, Тильтиль изрёк:

– Честно говоря, я этого не помню. Так давно всё было.

– Говорят, это чудесно: земля и живые люди! – заметил малыш.

– Да, неплохо, – согласился Тильтиль. – Птички, печенье, игрушки… У некоторых их много, а те, у кого их нет, могут смотреть на других!

В этом заключении отразился характер нашего маленького друга. Он был горд и стремился быть не хуже других, но никогда никому не завидовал. Его благородная натура примирялась с бедностью. И благодаря этому он умел радоваться счастью других.

Дети ещё долго беседовали о том, что было интересно только им одним.

Вдруг Душа света, наблюдавшая со стороны, с озабоченным видом поспешила к ним. Тильтиль плакал. Крупные слёзы катились у него по щекам и капали на красивый кафтан. Она поняла, что мальчик говорил о своей бабушке и не мог сдержать слёз при воспоминании о любви, которую он потерял. Он отвернулся, пытаясь скрыть свои чувства, но любопытный малыш продолжал задавать вопросы:

– Бабушки умирают? Что значит «умереть»?

– Однажды они уходят и больше никогда не возвращаются.

– Твоя ушла?

– Да, – ответил Тильтиль. – Она очень любила меня.

И мальчик снова залился слезами.

Ребёнок в голубом никогда не видел, чтобы кто-нибудь плакал. В его мире не существовало горя. Крайне удивлённый, он воскликнул:

– Что у тебя с глазами? Из них катятся капли воды?

Слёзы казались малышу чем-то диковинным.

– Нет, это не вода, – смущённо ответил Тильтиль.

– Тогда что это?

Тильтиль не мог признаться в том, что считал слабостью. Он неловко потёр глаза и объяснил своё состояние слишком ярким сиянием голубого дворца.

Сбитый с толку малыш не унимался:

– Что же тогда капало?

– Ничего! – нетерпеливо ответил Тильтиль, стремясь поскорее закончить этот разговор.

Но не тут-то было. Малыш проявлял упорство. Пальцем он дотронулся до щеки Тильтиля и удивлённо спросил:

– Это капает из глаз?

– Да, иногда, когда человек плачет.

– Что значит «плачет»?

– Я не плакал, – гордо произнёс Тильтиль. – Это всё из-за голубого цвета! Но, если бы я плакал, было бы то же самое.

– На земле часто плачут?

– Маленькие девочки плачут, а мальчики нет. А ты здесь плачешь?

– Я не знаю, как это.

– Узнаешь!

В этот момент сильный порыв ветра заставил Тильтиля повернуть голову. Он увидел необыкновенную машину, которую не заметил раньше, потому что был занят разговором с малышом. Это был огромный и странный механизм без названия, изобретённый в Царстве будущего. Своё название машина сможет получить, только оказавшись на земле.

Тильтиль, увидев его, подумал, что огромные голубые крылья, быстро вращавшиеся у него перед глазами, похожи на мельницы его родных краёв. Восхищённый, он спросил у своего нового знакомого, что это такое.

– Это? – сказал малыш. – Это для изобретения, которое я сделаю на земле.

Увидев, как Тильтиль вытаращил глаза, он добавил:

– На земле я должен изобрести вещь, которая приносит счастье. Хочешь взглянуть на неё? Это там, между двумя колоннами.

Тильтиль повернулся, чтобы посмотреть, но тут со всех сторон к нему бросились другие малыши с криками:

– Нет, нет! Пойдём посмотрим моё!

– Нет, моё красивее!

– У меня прекрасное изобретение!

– А моё из сахара!

– У него хуже!

– Я несу свет, о котором никто не знает!

С этими словами последний малыш озарился каким-то странным светом.

С весёлыми криками они потащили брата с сестрой к голубым мастерским, где маленькие изобретатели заводили свои машины. Это было кружение дисков, блоков, ремней, маховиков, ведущих, зубчатых и разных других колёс, благодаря которым машины ползали по полу или взлетали к потолку. Другие голубые дети разворачивали карты и планы, раскрывали толстые книги. Третьи снимали покровы со скульптур или приносили огромные цветы и гигантские фрукты, казалось, сделанные из сапфиров и бирюзы.

Наши маленькие друзья стояли, открыв рты и сцепив руки. Им казалось, что они в сказке. Митиль нагнулась, чтобы рассмотреть огромный цветок, и засмеялась, когда её голова оказалась укрыта им, словно голубым шёлковым колпаком. Очаровательный малыш с тёмными волосами и задумчивыми глазами держал его за стебель и с гордостью проговорил:

– Когда я буду на земле, все цветы вырастут такими, как этот!

– Когда это будет? – спросил Тильтиль.

– Через пятьдесят три года, четыре месяца и девять дней.

Затем подошли два голубых малыша, согнувшиеся под тяжестью шеста, с которого свисала гроздь винограда. Каждая ягода винограда была размером с грушу.

– Гроздь груш! – воскликнул Тильтиль.

– Нет, это виноград, – возразил малыш. – Он весь будет такой, когда мне исполнится тридцать. Я нашёл способ.

Тильтилю хотелось попробовать виноград, но тут подошёл ещё один малыш. Он был едва виден за корзинкой, которую одна из высоких фигур помогала ему нести. Его светловолосая, розовощёкая головка виднелась сквозь листву, свисавшую из корзины.

– Посмотри! – сказал он. – Посмотри на мои яблоки.

– Но это же дыни! – возразил Тильтиль.

– Вовсе нет! – отозвался малыш. – Это мои яблоки. Они все будут такими, когда я стану жить на земле! Я открыл способ, как их выращивать!

Внезапно громкий взрыв смеха потряс зал. Малыш сказал что-то о Короле девяти планет. Заинтересованный Тильтиль принялся вертеть головой во все стороны. Все смеющиеся лица малышей были повёрнуты к чему-то, чего Тильтилю никак не удавалось увидеть. Все указательные пальцы были направлены в одну сторону, но мальчик ничего не видел. Голубые дети говорили о каком-то короле. Тильтиль поискал глазами трон, на котором бы восседал высокий, благородный король со скипетром в руке.

– Вон там… там… ниже… позади тебя! – тысяча голосов слилась в один.

– Но где же король? – повторяли Тильтиль и Митиль, сгорая от любопытства.

И вдруг серебристый шёпот перекрыл громкий и строгий голос.

Прозвучало гордое:

– Я здесь!

В тот же миг Тильтиль увидел пухлого младенца, которого он раньше не заметил потому, что тот был самым маленьким и держался отстранённо, сидя у подножия колонны. Маленький король был единственным, кто не проявил интереса к живым детям. Его прекрасные синие глаза были задумчивы, правая рука поддерживала голову, тяжёлую от мыслей. Из-под короткой туники виднелись пухлые коленки, а на светлых локонах красовалась золотая корона. С криком «Я здесь!» малыш встал и попытался шагнуть на ступеньку, на которой сидел. Но, будучи ещё очень неуклюжим, он потерял равновесие и упал носом вперёд. Он быстро собрался с таким достоинством, что никто не осмелился засмеяться. Встав на четвереньки, он широко расставил ноги, поднялся и оглядел Тильтиля с ног до головы.

– Ты невелик! – заметил Тильтиль, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

– Мне предстоят великие дела, когда я вырасту, – ответил король тоном, не терпящим возражений.

– И что ты сделаешь? – поинтересовался Тильтиль.

– Я создам Всеобщую конфедерацию планет Солнечной системы, – важно сообщил король. – В неё войдут все планеты, кроме Урана, Сатурна и Нептуна, которые смехотворно далеки от нас.

Затем он сполз со ступеньки, всем своим видом показывая, что он сказал всё, что хотел. И Тильтиль оставил его предаваться размышлениям.

Он очень хотел узнать о малышах как можно больше. Его познакомили с открывателем нового солнца, изобретателем новой радости, героем, который должен искоренить несправедливость на земле, и мудрецом, который должен победить смерть… Их было столько, что потребовалось бы много дней, чтобы назвать всех. Тильтиль устал и начал потихоньку скучать. Но вдруг он увидел толпу малышей, бежавших навстречу кому-то. Одновременно поднялся такой шум, словно в конце галерей открывались тысячи невидимых дверей.

– Что случилось? – спросил Тильтиль.

– Это – Время, – ответил какой-то голубой малыш. – Он открывает двери.

Волнение нарастало. Малыши оставили свои машины и занятия, спавшие пробудились, и все глаза устремились на огромную дверь в глубине.

– Время! Время! – раздавалось со всех сторон.

Тильтиль сгорал от любопытства. Наконец он поймал за рубашку какого-то малыша и спросил его, что происходит.

– Оставь меня, – с беспокойством отозвался тот. – Я тороплюсь. Может быть, сегодня моя очередь, мой день. Заря занимается. Это час, когда малыши, которые должны родиться, спускаются на землю. Ты увидишь, как Время отодвигает засов!

– Кто такой Время?

– Старик, который приходит позвать всех, кто должен уходить, – пояснил другой малыш, – Он не злой, но он не будет ничего ни слушать, ни слышать. Сколько его ни проси, если не их очередь, он оттолкнёт всех, кто постарается пройти. Отпусти меня! Может быть, сейчас моя очередь.

Взволнованная Душа света с озабоченным видом заторопилась к детям.

– Я вас искала, – сказала она. – Пойдёмте быстрее. Время не должен увидеть вас здесь.

С этими словами она накрыла детей своим золотым покрывалом и увлекла в угол зала, где они могли всё видеть, оставаясь невидимыми для других.

Тильтиль радовался, что находится под защитой. Теперь он знал, что тот, кто должен сейчас появиться, обладает такой могучей силой, которой ни один человек не может противостоять. Он был одновременно божеством и чудовищем, он даровал жизнь и отнимал её. Он мчался по миру так быстро, что разглядеть его было невозможно. Он ел и ел без остановки, он забирал всё, к чему прикасался. В семье Тильтиля он уже забрал дедушку и бабушку, братишек, сестрёнок и старого дрозда! Ему было безразлично, что забирать: радости и печали, зимы и вёсны, – всё становилось его добычей.

Зная всё это, Тильтиль удивился, увидев, что все обитатели Царства будущего кинулись встречать Время.

– Наверное, здесь он никого не забирает, – решил Тильтиль.

Медленно отворились огромные двери. Послышалась музыка. В зал проник зелёный и красный свет, и Время появился на пороге. Это был высокий и очень худой старик с морщинистым серым, словно пыль, лицом. Его белая борода доходила до колен. В одной руке он держал огромную косу, а в другой – песочные часы. За ним, в некотором отдалении, на морской глади покачивалась огромная золотая шхуна с белыми парусами.

– Готовы те, чей час пробил? – спросил Время.

На звук его голоса, мрачного и глубокого, словно бронзовый колокол, отозвались тысячи звонких, как серебряные колокольчики, детских голосов:

– Мы здесь! Мы здесь! Мы здесь!

В ту же минуту дети в голубом окружили высокого старика, который сердито отталкивал их:

– По одному! Вас опять гораздо больше, чем нужно! Меня не обманете!

Потрясая косой и сжимая часы, он загораживал дорогу малышам, которые пытались проскочить мимо него. Но никто не ускользнул от бдительных глаз страшного старика.

– Сейчас не твоя очередь! – сказал он кому-то. – Ты должен родиться завтра! И не твоя! Подожди десять лет. Тринадцатый пастух? Нужно только двенадцать, не больше. Ещё доктора? Их и так уже слишком много, на земле недовольны. А где инженеры? На земле нужен всего один, очень грамотный и честный.

Один малыш, который до этого робел, застенчиво вышел вперёд, посасывая палец. Он ступал нетвёрдо и выглядел таким бледным и печальным, что даже Время на мгновение почувствовал жалость.

– Это ты будущий инженер?! – воскликнул он. – Не самый удачный выбор!

Отбор продолжался. Удручённые малыши, которых не взяли на корабль, возвращались к своим занятиям. Когда кого-то принимали, остальные смотрели на него с завистью. Время от времени что-то происходило среди них. Так герой, который должен был искоренить несправедливость, отказался уходить на корабль. Он вцепился в своих товарищей, которые закричали Времени:

– Он не хочет идти!

– Я не хочу идти! – надрывался малыш. – Я не хочу рождаться.

– И правильно! – подумал Тильтиль, прекрасно знавший, как обстоят дела на земле. Там люди часто получали наказания, которых совсем не заслуживали. А уж если они сделали что-то нехорошее, то им и вовсе бывало плохо.

«Не хотел бы я оказаться на его месте, – решил мальчик. – Уж лучше ловить Синюю птицу!»

Тем временем маленький борец с несправедливостью ушёл на шхуну, плача, до смерти напуганный Временем.