Не хочу, чтобы ты знал, что я в твоём городе

От этой промозглости душ необходимо было согреться. Я уже мечтала о своём сравнительно тёплом, уютном номере и чёрном чае с мятой. Весь день прошёл как в бреду: необходимо было выспаться и снова отправиться в путь.

VII

Мне очень хотелось разбавить вчерашний опыт чем-то добрым, праздничным. Я начала думать о рождественских огнях, вечернем морозе и семейной приятной суете, которая накрывает счастливые пары с головой, словно укутывая в зелено-красный клетчатый плед.

Так прошёл мой мягкий сияющий вечер выходного дня. Чтобы почувствовать уют – нужно просто выйти на улицу, оглядеться по сторонам, вдохнуть морозный воздух и при- слушаться к музыкальной паузе в виде шума прохожих людей и проезжающих машин.

Раз, два – и вот уже в моем сердце разрастается тепло, словно в огромном доме от камина. Это состояние окутывает меня, как кокон, и кажется, что он защитит от целого агрессивного внешнего мира.

Но вот – я вижу твоё лицо.

И резко все защитные стены сбрасываются, а сердце замирает. Я становлюсь уязвимой. Это занятный эффект природы: ты влюбляешься в человека и собственноручно отдаёшь ему право распоряжаться твоей жизнью. И осознание этого права почему-то так приятно действует на тебя, словно это и есть счастье. Влюбляясь, мы становимся безумными слепцами. Если подумать – все города и страны этой планеты заполнены такими безумцами.

Суетливо бегаю глазами влево-вправо, только не смотреть на него – сама не знаю почему. Хаос сменяющихся лиц и бешеный ритм собственного сердца поглотили меня в безумный вихрь, и я потеряла счёт времени. В момент, когда очнулась – родного силуэта нигде не обнаружилось. Чтобы меня не сбили собственные мысли и случайные прохожие – отошла в сторону отдышаться. Прохладный воздух вновь отрезвил меня и дал ясность уму. Наше с ним сотрудничество выводило меня из многих тяжелых состояний.

«Это был он?» ,– спрашиваю сама себя и не могу точно на это ответить. В памяти остался только нечеткий набросок, застывший на секунду передо мной.

VIII

В кафе с камином и панорамными окнами – никого. Еле слышен треск древесины, не желающей поддаваться огню. За барной стойкой негромко решаются вопросы. Стук моих пальцев по клавиатуре. Я сижу один и пытаюсь придать конкретики случайному образу на мосту. Хотелось бы мне написать некий роман в жанре магического реализма, поместить его в главные персонажи, придумать свою идеальную историю для него. Пусть уж лучше я, чем эта странная рассказчица из некоторых предыдущих глав, которая даже подойти к нему не имеет смелости. Я буду смелым в прозе.

IX

У меня есть один вид сториз в Инстаграме, который называется «чтобы он хотя бы подумал обо мне».

И я представляю, как он читает то, что я там написала. Как в его голове рождается мой туманный образ, а потом сразу исчезает. И на самом деле все, чего я хочу в этот момент, чтобы он написал: «Ты прекрасна. Не плачь». И я бы разрыдалась от нежности к нему.

И между нами стерлось бы расстояние. Он бы послал мне сигнал, приняв который мое сердце запустило процесс расцветания. Цветы в грудной клетке, нектар по нервной системе и облака в виде его сообщений, поливающий этот сад день за днём.

И я бы точно знала после этого, что мы связаны. Что рано или поздно мы найдём друг друга, несмотря на сумасшедшую гонку за совершенствованием и успехом. Несмотря на обстоятельства, других людей рядом.

Мы просто будем стоять у воды, смотреть друг на друга и читать во взгляде всего один лишь вопрос: «ну и где ты был все это время?»

X

Одно из последних Санкт-Петербургских утр я решила провести не совсем обычно для себя, позавтракав вне дома.

Я вышла на остановку и села в первый пришедший трамвай. Доехала до седьмой станции – мне всегда нравилось это число – и стала искать тёплое место.

Полусонное кафе с запотевшими окнами предсказывало размеренный и ленивый день.

В пространстве успокоенных мыслей я стала искать потерянную томность души. Передо мной вдруг встал позавчерашний облик. Облик человека, благодаря которому написаны все мои стихи. Я снова начала обрисовывать его памятью, придавать четкости и цвета этому карандашному наброску.

Рисуя картину у себя в голове, все дальше отдаляясь от вчерашней реальности, смотрела на проходящих мимо людей. Все они так хорошо смотрятся из окна тёплого помещения с кофейно- фортепианным шлейфом по всему периметру. Слишком приятное удовольствие: просто наблюдать. За другими, за собой. За тем, как скачут мысли от стены к стене, упруго ударяясь о поверхности.

Вдруг эти мысленные шарики упали ко дну сознания, полностью утихая. Внимание сфокусировалось на очередном прохожем в темном пальто. Его невозможно было не заметить: среди унылой серости он отличался живостью движений, свежей наружностью.

Его темный облик ярким пятном передвигался по туманному полю, ставшему для меня абсолютно безлюдным. Я подумала, что из этого мог бы получиться красивый кадр. Сделав всего одно фото, я закуталась в волосы, вдыхая древесный аромат. Фотография получилась идеальной: уличный Петербург: морозный и чужой. Такой, каким я его запомню.

– Я видел, как Вы меня сфотографировали, – вздрагиваю от неожиданного вырывания из внутреннего мира во внешний.

– …,– не могу сказать ни слова, просто пялюсь на молодого человека, чьи широкие плечи запечатлены на экране моего телефона.

– Извините, здесь не видно лица. Я не думала, что это проблема. Мне показалось, что это удачный кадр,– я протягиваю ему телефон.

Он смотрит на экран и улыбается.

В итоге он попросил меня переслать ему это фото, мы разговорились и провели целый час в компании друг друга.

Ему нужно было уходить и жить свою Санкт-Петербургскую жизнь, а я осталась наедине с чужим городом, открывшим мне ещё одну свою главу под названием «загадочный господин в чёрном».

XI

Сквер возле собора. Мы обсуждаем все и ничего – лёгкость наших слов контрастирует с сильным ветром и злостью во взглядах прохожих.

– В итоге, как тебе Питер?

– Мне кажется, я влюбилась в него окончательно и бесповоротно.

Он улыбается, а перед моими глазами всплывает образ другого. Я вмиг оказываюсь снова на той оживленной улице, где последний раз увидела его лицо. Эта картина начинает болеть внутри меня, сея тревогу и необъяснимый страх. «Последняя фраза была адресована Питеру или ему?». Я погружаюсь в эти раздумья, отдаляясь от своего товарища на тысячи ментальных километров. Я уже не здесь, не с ним. Я никогда не была и не буду с ним. Я – только там, где Он. Тот, другой человек. Чужой человек. Есть песня Земфиры «Злой человек, но твой человек». Так вот, у меня все наоборот.

Прошло несколько размеренных часов. Я уже не смогла расстаться с образом в голове, и во всем видела болезненное напоминание, что внешний мир не соответствует внутреннему. Этот контраст давил на сердце, оставляя красные вмятины.

Я вернулась в отель.

Устало легла на кровать и уставилась в экран. Внезапность нового сообщения тут же взбодрила. Я резко приподнялась и разблокировала телефон. Он ответил на мою историю с таинственным незнакомцем: «Знаю это место в Питере ». Сознание умолкло в страхе. Что мне ответить, как быть? Шлейф нового города, открытых возможностей, одиночества и свободы окутывал номер гостиницы. Я уже просто не знала, что делаю.

XII

Наше свидание прошло в морозной сухости и остроте городских улиц. Мы много молчали, оба наслаждаясь сладостью свежего воздуха. Мне было приятно от ощущения, что я иду вот так просто рядом с человеком, которого понимаю так, как саму себя. Возможно, я сама себя понимаю хуже.

Это была наша первая встреча спустя 5 лет. Но я совсем не ощущала разницы. Все тот же голос, те же шутки, тот же взгляд. И от каждой его черты – тепло, прямиком в мое тревожное сердце. Оно успокоило меня, словно я оказалась не с давним далеким товарищем, а на любимой долгожданной родине.

Не совсем понятно, что будет дальше. Как я смогу расстаться? Как смогу пережить то, что для него эта встреча – повод скоротать будний вечер? Для меня – это просто смысл существования.

Его высокий рост и внутреннее спокойствие придавали ему какую-то неосязаемую, неявную силу. Я невольно смотрела на него снизу-вверх, но мне было почему-то приятно от этого чувства.

Я мечтала, чтобы он обволакивал меня как длинная речка. Мне хотелось всегда дышать этим чистым ветром. Глаза заключали в себе медитативную мудрость и в то же время веселость. Я подумала: «Все интересные люди противоречивы по своей натуре».

Наша тёплая прогулка подходила к концу. (Да, мне нравится словосочетание «прогулка подходила»).

Я не хотела расставаться в этой неопределенности, поэтому спросила, встретимся ли мы ещё. Его глаза смотрели прямо и равнодушно. Морозный ветер обвивал его плечи, еле-заметно покалывал скулы. Я всматривалась в это бледное чистое лицо и не могла вспомнить ни одно произведение искусства, которое бы затмило его своей могучестью. Вдруг стало непреодолимо холодно, захотелось сжалиться над самой собой и разреветься. Отчего? Я сама не могла это определить. Просто – от его значимости.

– Не знаю. Приезжай,– тепло улыбается мне он.

Мягкий солнечный отблеск на его лице полностью дополнил моё представление об идеальности. Весь он, как произведение искусства.

Так и прошло несколько часов для нас. Я видела в нем сосредоточение всего положительного опыта, который мне довелось пережить. Вся та информация, которая наполняла меня светом, направилась на его силуэт этим тонким лучом.