Порядок Хаоса

Пока мы шли, мама спустилась с веранды, а из машины выскочили две озорные девчонки и побежали обниматься к маме. Алия с маленьким ребенком в руках и ее супруг тоже слезли с пикапа и по очереди обняли маму, которая в свою очередь сразу отняла ребенка и, не обращая ни на кого внимания, пошла домой, весело играясь с младенцем. Дети увидели меня с папой и бросились бежать в нашу сторону, мы с отцом обняли и поцеловали двойняшек, потом каждый взял по одной на руки и продолжил идти в сторону дома. Подойдя к дому, я спустил племянницу с рук и обнял сестру.

– С днем рождения, братец, – сказала Алия, с улыбкой рассматривая меня.

Алия не была моей сестрой по крови, но это был мой самый родной человек. Настоящие родители Алии скончались в первый же год появления герпес-6, насколько мне известно, оба страдали от серьезного ожирения. Мама была тогда на последнем этапе беременности, и отец с матерью, возможно, в последний раз тогда заехали в город, чтобы найти хоть кого-нибудь, кто мог бы принять роды. Отец говорил, что в городе еще были люди, но почти все витрины были разбиты, на дорогах валялся мусор, и чувствовался сильный запах мертвечины. В городской больнице, где всегда кишело сотни медицинских работников, отец тогда нашел всего дюжину врачей и ассистентов, которые своими силами пытались помочь обращавшимся людям. Как он рассказывал, там он и встретился с доктором Тайроном, которому впоследствии помог переехать на заброшенную ферму, и так они и стали близкими друзьями.

Выходя из больницы, отец увидел, что у входа находится пустой пункт раздачи еды и одежды, рядом повсюду толпились люди, некоторые были в маленьких палатках, другие сидели на кусках ткани или картонных листах под деревьями. Тут в последние дни своего существования муниципалитет и другие государственные службы складывали еду для нуждающихся. Усталый полицейский в потертой одежде появился из-за здания больницы, неся в руках здоровенную коробку с хлебными булками, люди вокруг начали подниматься на ноги и выходить из палаток. Как только он положил коробку на тротуар, люди быстро набежали к булкам и начали жадно их хватать. Из-за такой неразберихи несколько булок упали на асфальт, и маленькая девочка в грязном платье, которую отец до этого не замечал в толпе, подбежала, и схватила одну из булок с пола, и начала сразу ее кусать. Не подоспевший к раздаче один из бездомных схватил булку из рук девочки, которая изо всех сил держала ее, чтоб не упустить, он тянул ее к себе, но девочка упиралась и не отпускала. Поняв, что от нее так легко не отделаться, он с размахом ударил ребенка ногой по животу и отнял еду. Отец, ошарашенный происходящим, вскрикнул: «Эй» – и начал бежать к ним, бездомный, увидев опасность, пустился через улицу и скрылся за зданием на другой стороне. Как рассказывал папа, Алия сидела на асфальте, держалась за живот и бесшумно плакала, по грязным щекам лились слезы, но, к удивлению отца, в ее глазах не было отчаяния, она сидела со сжатыми кулачками и насупив брови, со слезами на глазах смотрела в ту сторону, куда убежал бездомный. В тот день в нашей семье одновременно появилось два ребенка: Алия, которой было уже шесть лет, и новорожденный я.

Через полчаса мама и Алия накрыли большой железный стол на веранде. Тут было много еды и стояли несколько кувшинов с вином и холодной водой. Дети уже ждали за столом, а взрослые только подсаживались.

– Я сегодня с мамой говорила по радиосвязи, она рассказала мне о том, что произошло ночью, какой кошмар. А вы не хотите позвать их за стол? – спросила Алия.

– Доктор Тайрон запретил им часто контактировать с другими людьми и есть необработанную еду, пока у них не окрепнет иммунитет. Я им отдал крайнюю комнату на восточном крыле, будем их постепенно приспосабливать к ферме, – ответил отец.

После трапезы мы еще долго сидели, разговаривали, вспоминали разные истории из нашего детства и, как всегда, с интересом слушали в сотый раз от родителей о тех временах, когда все было по-другому. Потом близняшки показали нам небольшой спектакль, который они подготовили мне на день рождения, и отец громко хохотал над их уверенными, но тоненькими голосами. Еще я игрался с малюткой Хумар, но она ни в коем случае не шла мне на руки, только, сидя у матери на руках, постоянно требовала моего внимания и в лучшем случае дарила мне забавную, но очень мимолетную улыбку.

Меня в детстве удивляло, когда я читал о празднованиях победы народами после войн. Как можно было радоваться после мясорубки войны и потери близких? Но видимо, люди, живущие в тех эпохах, быстрее принимали тяжести жизни и двигались вперед, потому что этого требовала ситуация. Чем комфортнее становилась жизнь людей, тем быстрее они впадали в депрессию даже при небольших неудобствах. Но теперь мы не сильно отличались от средневековых народов, годы невзгод и потрясений поменяли нас, и, несмотря на страшные события вчерашнего дня, мы все были расслаблены и хорошо проводили время, потому что не знали, что будет завтра.

Вечер переходил в ночь, мама включила на веранде свет, и на него начали слетаться красивые бабочки и назойливые комары.

После распития ароматного чая Алия сказала, что им пора уже идти, Хумар давно уже спала, а близняшки, несмотря на протест ехать домой, периодически почти одновременно зевали.

– Подождите пять минут, у меня для вас есть кое-что, – сказал я девочкам и протянул им книжку. – За ваш подарок, отличное представление, которое вы сделали для меня, я дарю вам книгу, она называется «Хочу все знать», эта книга принадлежала моему деду, то есть папе вашего дедушки, я перепечатал старую книгу и сделал новый переплет.

Открыв первые странички, я начал показывать:

– Вот тут рассказывается о том, в каких состояниях бывает вода и при каких температурах она меняет свое агрегатное состояние, а вот здесь рассказывается, как люди запускали ракеты в космос, а тут…

– Исса, спасибо за подарок, – прервала меня сестра, – но ты же понимаешь, что они не умеют читать?

– Как не умеют? Им же уже по 8 лет.

– Ну как тебе сказать, школ больше нет, муж целый день работает в поле, а я хлопочу по дому и смотрю за детишками. Я только успеваю их воспитывать и учу следить за хозяйством, думаю, это им больше пригодится, чем наука.

Заметив строгий взгляд отца, я не стал спорить и с поддельной улыбкой протянул девочкам книгу:

– Прочитаете, когда выучите буквы.

8. Ожидаются небольшие осадки

Следующий день у нас начался очень рано. Я помог отцу по хозяйству, почистил и наладил электростанцию, покормил животных. После обеда я начал собираться: проверил состояние велосипеда, разобрал и заново в нужном порядке собрал цепь Аркового арбалета, перезарядил, почистил все свои устройства, положил в сумку запас еды, приготовленный мамой. Я направился на веранду, отец и мама сидели за столом, а Пепел стоял на лестницах веранды и грустными глазами смотрел на меня, он всегда так делал, когда я уезжал.

– Я сделала чай, присядь на дорожку, – сказала мама.

Я подсел к отцу за столом, Пепел забрался мне на руки, и я начал гладить его серую гриву.

– Пепел, вон во двор, – строго сказала мама с горячим чайником в руках.

– Мам, ну пожалуйста, разреши ему немного посидеть у меня на руках, он без меня сюда лазать не будет.

Мама недовольно посмотрела на него, но ничего не сказала. Она поставила горячий чайник на стол, предварительно подложив под него деревянную дощечку, потом принесла сушеные фрукты и варенье.

– Исса, я не хотела вчера тебе об этом напоминать, потому что у тебя был день рождения, но на следующий день рождения я тебя без невесты или хотя бы девушки не пущу, – говорила мама.

Мы с отцом весело переглянулись, и я сказал:

– Пустишь.

Мама легко хлопнула меня по плечу, от чего Пепел спрыгнул на пол и улегся рядом с моими ногами.

– Ну, не будь дураком, – попросила мама.

– Я сделаю все, что смогу, – сказал я. – Иногда думаю навсегда уехать из квадранта и полностью забуриться в фермерскую жизнь, но боюсь, что мне это быстро наскучит, а потом они вряд ли пустят меня обратно.

– А почему бы и нет, хозяйством будешь заниматься, сделаешь нам тут кучу разных своих электронных штучек, и мы не будем за тебя постоянно волноваться, – поддержала идею мама.

– Ты из тех, кого заботит судьба нашей никчемной расы, – вздохнул отец и, смотря куда-то вдаль, продолжил: – Как бы мы ни нервничали из-за твоих выходок в городе, с ресурсами, доступными там, ты можешь еще многое сделать. Ты сам поймешь, когда придет время угомониться.

Отец всегда знал, что надо сказать, и для меня эти короткие советы всегда были путеводителем по жизни. Зависла небольшая пауза – все, включая Пепла, погрузились в свои мысли.

– Спасибо, мама, чай очень вкусный. Надо в следующий раз мне затариться им у доктора Тайрона. Ладно, пора мне ехать, скоро начнет темнеть, я загляну к нашим новым постояльцам и двинусь в дорогу.

Постучав в дверь, я услышал «Заходите». Одев медицинскую маску, я вошел в комнату. Селена сидела на кровати, отложив книгу из отцовской библиотеки рядом с собой, Ноа сидел на полу и собирал прототип автомобиля из конструктора. – Добрый вечер – обратился я к ней.

– Какая красивая машинка. Ты сам ее собрал? – спросил я у Ноа.

– Да. Мама совсем не умеет собирать конструктор. Это машина, на которой дедушка Ибрагим нас сюда привез, я ее вижу отсюда, – и он указал на окно.

– Отличная работа, в следующий раз я тебе привезу еще детальки для конструктора, ладно? – я протянул руку к Ноа, и он шлепнул по ней в стиле «дай пять».

Я повернулся к Селене:

– Я должен ехать обратно. Вам надо что-нибудь из города? Я постараюсь приехать через месяц.

– Нет, мне ничего не надо, я просто хотела вас поблагодарить за все, что вы делаете для нас, – ответила она.

– Не стоит, я это сделал немного и для себя. Я бы не смог себя простить, если бы проявил безразличие.

– Когда я приеду, надеюсь, доктор Тайрон разрешит вам больше проводить время на открытом воздухе и контактировать с другими, отец вас еженедельно будет к нему отвозить, – продолжил я.

– Спасибо вам большое…

– Да хватит вам, – улыбаясь под маской, прервал я ее. – Мама скоро вас по хозяйству так будет гонять, что мало не покажется.

Селена впервые на мгновение улыбнулась.

– Ладно, мне пора, отдыхайте. Пока, Ноа, еще увидимся.

Я вышел во двор, обнялся с отцом и матерью, попросил их не волноваться и тронулся в дорогу. Отец вдогонку мне бросил: