Образование и воспитание в исламе

Закаливание тела означает его усиление, обеспечение здоровья, что в исламе не то что не осуждается, а наоборот, рекомендуется. Если бы это было не так, то к чему тогда рекомендации ислама относительно соблюдения умеренности в еде и отказа от чрезмерного употребления пищи: «Желудок – очаг всех болезней, а воздержание от [чрезмерного употребления] пищи – источник здоровья»[73 - Куми. Сафинат ал-бихар [Корабль морей]. Т. 1. С. 345.]? Если всё это изнеженность и пестование тела, то остаётся рекомендовать людям быть прожорливыми и тем самым собственноручно разрушать себя. Физическое же воспитание и уход за телом способствуют закалке организма. Это необходимые требования ислама. Даже философия многих исламских предписаний, таких как соблюдение чистоты, ритуальное омовение (гусл) и рекомендации санитарно-гигиенического характера, также сводится к телесному закаливанию.

То, что называют потаканием телу, исламом считается следованием низменной душе, то есть собственным вожделениям. В мире много людей, которые таким образом способствуют ослаблению своего организма. Нет сомнения в том, что ислам выступает против подобных действий. Ведь первым последствием всякого рода вожделений, вкушения разнообразных лакомств и стремления к наслаждениям является ослабление и истощение всего тела. Как правило, настоящее физическое закаливание предполагает испытание некоторыми физическими лишениями, то есть полностью противоречит склонности к неге и вожделениям.

Но если все усилия человека направлены исключительно на своё телесное воспитание, то его промахом является не то, что он занимается усовершенствованием своего тела, а то, что он пренебрегает другими аспектами, способствующими здоровью. Подобных людей отличает присущая им ограниченность (хаср). Приведём пример. Замечая, что ваш ребёнок постоянно всё своё время проводит в играх, вы будете чувствовать беспокойство. Но это не значит, что вы против того, чтобы ваш ребёнок играл. Если он хоть на один день престанет играть, то вы ведь поведёте его к врачу. Следовательно, если человек всё своё время посвящает физическому воспитанию, это плохо, но не потому, что он занимается закаливанием своего тела, а в связи с тем, что все остальные аспекты деятельности им запущены.

Когда говорят, что нельзя быть ленивым и изнеженным, то подразумевают нечто другое. Ослабление организма противоречит исламским подходам. С точки зрения ислама, закаливание организма и физическое воспитание для человека являются не целью, а необходимыми средствами. Иными словами, человек, не обладающий здоровым и сильным телом, не может обладать и здоровым духом.

Способности человеческого духа

Мы отметили, что воспитание означает способствование расцвету талантов. А какие же способности принято называть человеческими талантами? И какими скрытыми способностями обладает человек по своей природной сущности, которые подлежат выявлению? Нам следует выяснить, уделяет ли ислам внимание подобным способностям и какова его логика по отношению к ним.

Итак, различные по своей сущности идейные школы смотрели на этот вопрос по-разному. Но современные психологи, занимающиеся исследованиями в области духовного состояния человека, излагали эту тему на более широкой основе. Так, например, в одной из статей ежегодного издания «Мактаб-и та-шаййу’», вышедшей под названием «Религия – четвёртое измерение человеческого духа», говорилось, что человеческий дух наделён четырьмя измерениями, то есть четырьмя формами способностей:

1. Умственная способность (научная и основанная на поиске истины)

2. Этическая способность (или этическая совесть), считающаяся (по Юнгу) основной составляющей человека, ибо человек по своей природе сотворён нравственным, то есть способным любить других людей, служить им, понимать их. Нравственный человек всегда будет чувствовать беспокойство, если совершит какое-либо злодеяние. Одним словом, совесть, благодаря которой человек считает себя достоянием других, а других – своим достоянием, существует у каждого.

С древних времён людей интересовал вопрос: откуда взялись такие чувства, как сострадание по отношению к другим или готовность служить людям? Разве они уходят корнями в человеческую природу или являются исключительно общественным внушением? И если они имеют отношение к человеческой природе, то к какой именно её части? Разве они относятся к чувствам эгоизма (когда человек испытывает жалость к кому-нибудь по причине того, что сначала жалеет себя, представляя, как сам он может оказаться в подобной ситуации; или когда невольно оказывает другому услугу с надеждой, что и тот тоже окажет ему такую же услугу при необходимости)? Или же всё-таки человек создан таким, что без всякой корысти готов благодетельствовать другим?

3. Религиозное измерение. В упомянутой статье говорится, что способность быть религиозным является подлинной человеческой способностью, которую автор статьи трактует как чувство освящения и чувство поклонения. Данное чувство отличается от чувства стремления к истине и от основанного на нравственности чувства долга. Чувство поклонения – это состояние необходимости преклонения перед сверхъестественной и пречистой истиной, которой человек хочет покориться, молиться ей и обожествлять её.

4. Эстетическое измерение или измерение, связанное с красотой. Человек любит красоту ради неё самой.

Конечно, можно назвать и пятую форму способности, а именно, способность к творению, ибо человек создан созидательным и инициативным. Все люди наделены силой творения, новаторством, что доставляет им удовольствие.

Что касается развития в человеке чувства правдолюбия, то оно тесно связано с процессами понимания и размышления. Ранее нами было отмечено, что ислам не оставлял вне поля своего зрения вопросы знания и разума. Было доказано, что они значительно влияют на способность человека быть религиозным: совершать богослужения, уединяться для молитв, упоминаний Создателя и т. д.

Ислам и искусство

Но, наверное, более других аспектов в исследовании нуждается вопрос о том, уделяется ли в исламе внимание так называемому «четвёртому измерению» человеческого духа, то есть эстетическим способностям, красоте и великолепию? Некоторые лица думают, что в этом отношении ислам чёрств и неблагосклонен, другими словами, способствует подавлению эстетического вкуса. Они ссылаются на то, что, например, ислам не благосклонен к музыке, к общему использованию женской красоты, к занятию женщины некоторыми видами искусства, такими как танцы и скульптура. Подобные суждения неверны. Следует поразмыслить над теми аспектами, против которых ислам действительно вёл борьбу, и выяснить, связано ли это с красотой или имеются другие причины, противоречащие индивидуальным или социальным способностям человека. Кроме того, нужно выяснить, ведётся ли борьба против каких-либо других видов искусства, кроме отвергаемых моментов? Начнём с музыки.

Музыка

Вопрос о музыке и пении является весьма важным, хотя определение этого вида искусства и его границы недостаточно очерчены. Музыка является примерным вариантом тех вопросов, которые используются знатоками фикха и методологии (усул) религии в качестве обзорных (то есть вопросы, границы которых непонятны и не конкретизированы). Например, в фикхе в случае отсутствия недвусмысленных выражений (насс), обзорного рассмотрения выражений и противоречивости двух чётких выражений в качестве примера приводят отношение к музыке.

Говоря о музыке, однозначно можно утверждать, что некоторые мелодии способны привести к конфузу разума (хиффат-и ‘акл), то есть возбудить страсти до такой степени, что разум временно теряет власть над человеком. Подобные мелодии обладают такими же свойствами, что и вино или азартные игры. Такая музыка считается увеселительной. Трактовка состояния, возникшего после прослушивания такой музыки, посредством словосочетания «конфуз разума» (хиффат-и ‘акл) принадлежит факихам и, в частности, шейху Ансари[74 - Имеется в виду факих Муртаза Ансари (ум. в 1858 г.). Он оставил после себя свыше 30 книг и трактатов, наиболее важным из которых является «Макасиб» («Доходы»). В этой книге автор анализирует законы, касающиеся сделок и применяемые в связи с этим правила. Из других произведений Ансари следует выделить «Фараид ал-усул» («Обязательные принципы»), посвящённые основам фикха.]. Запрещая подобную музыку, ислам, таким образом, стремится к защите и опеке человеческого разума.

Халиф и поющая наложница

Мас‘уди[75 - Абу-л-Хасан ‘Али ибн ал-Хусейн ал-Мас‘уди (ок. 896–956) – арабский историк, географ и путешественник. Как первый арабский автор, объединивший разрозненные прежде исторические и географические наблюдения в крупномасштабную работу энциклопедического характера, он заработал прозвище «арабского Геродота». Ибн Халдун назвал его «имамом» (главой) всех историков.] в своей книге «Мурудж аз-захаб» («Золотые копи») пишет, что во времена ‘Абд ал-Малика[76 - Имеется в виду ‘Абд ал-Малик ибн Марван ибн Хакам (685–705) – пятый халиф из династии Омейя-дов, значительно укрепивший власть халифата в покорённых странах и подавивший восстания недовольных масс. При нём впервые чеканились монеты халифата, и финансовые дела начали вести уже не на персидском, а на арабском языке.]или кого-то другого из Омейядских халифов, при котором увеселения и музыка стали весьма популярными[77 - Данная ситуация возникла в Хиджазе в городе Мекки, возможно, посредством иранцев, которые занимались в этом городе строительно-архитектурными работами, а в свободное от работы время – пением. Затем данное занятие распространилось среди наложниц. – Примеч. автора.], халифу сообщили, что такое-то лицо занимается пением, и у него есть прекрасная наложница, которая тоже поёт. И если не будут приняты надлежащие меры, то эта женщина сможет развратить всю Медину. Халиф велел заковать певца в кандалы и вместе с наложницей отправить его в Дамаск (столицу халифата). Тогда певец сказал халифу: «Вряд ли её пение можно назвать увеселительным» и попросил его испытать наложницу. Халиф велел девушке спеть. Едва она начала демонстрировать своё искусство, как заметила, что халиф качает головой в такт музыки. Постепенно дошло до того, что халиф стал ходить на четвереньках и, обращаясь к ней, сказал: «Иди, моя душа, сядь на своего коня!»

Действительно, музыка обладает неимоверной силой, особенно в отношении разрыва завесы набожности и целомудрия.

Искусства

Говоря о скульптуре как одном из весьма распространённых видов искусства, следует заметить, что в данном случае запрет, объявленный исламом, связан с борьбой против идолопоклонства. Усилия в рамках исламского учения в этом направлении оказались успешными. Если бы сделали какое-либо скульптурное изображение Пророка (с) или кого-либо другого из святых, то, несомненно, и сейчас идолопоклонство процветало бы.

Что же касается таких вопросов, как отношение к женщинам и к танцам, то, пожалуй, запрет на них был связан с целью соблюдения принципов целомудрия. Исходя только из этого, невозможно утверждать, что ислам непременно выступает против искусства и эстетических факторов. Ислам не имеет ничего против красоты и великолепия. К тому же он не только не вёл никакой борьбы против красоты, но, наоборот, во многих случаях поощрял подобные чувства. Так, в книге Кулайни «Ал-Кафи фи ‘илм ад-дин» («Достаточное о религиозных науках») содержится глава под названием «Одеяние и красота», в которой подобное чувство характеризуется как средство самовыражения. Более того, существует хадис: «Воистину, Аллах прекрасен и любит красоту»[78 - Кулайни. Ал-Кафи. Раздел «Фуру’» («Производные вопросы»). Т. 6. С. 438.].

Однако из всех видов искусства ислам ценит красоту речи (риторику), этому вопросу в мусульманской культуре уделяется огромное внимание.

Таким образом, мы выяснили, что всем выше обозначенным видам искусств ислам придаёт большое значение. Единственным моментом, вызывающим сомнения, остаётся вопрос о чувстве красоты. Более подробно рассмотрим его на следующей лекции.

Лекция 4: Вопрос о привычке

Мы рассуждали о том, что воспитание (тарбийа[т]), как об этом говорит терминологическое значение данного слова, – это взращивание и совершенствование способностей человека, которое, конечно, подразумевает и физическое воспитание. И как было заявлено, воспитание – это не строительство, например, какого-либо дома, в ходе которого соединяют отдельные его детали, устанавливая между ними определённый порядок, а вид пестования живого существа, то есть создание условий для развития способностей, существующих в живом организме. Так пестуют и взращивают стада и деревья. Но, конечно, пестование человека – более сложный и многомерный вопрос. Например, если в животных или в деревьях невозможно развивать отдельно взятую способность, атрофируя при этом другую, то по отношению к человеку подобный подход уместен, то есть, вполне возможно, чтобы одна из способностей человека развивалась, а другие оставались в неизмененной форме (что может стать причиной отсутствия сбалансированного состояния человека). Отсюда возникает необходимость наличия сбалансированности между всеми природными способностями в процессе развития человека. Но об этом мы пока рассуждать не будем.

Нами было отмечено, что воспитание – это не созидание, и оно к видам искусства не относится.

Может быть, кто-либо скажет, что часть воспитания состоит их пестования, а другая – из созидания, или хотя бы будет утверждать, что здесь существует два мнения, одно из которых основано на древних науках, а другое – на современных?

Воспитание с точки зрения древних учёных

С точки зрения древних учёных-педагогов, нет никакого сомнения в том, что некоторые этические аспекты должны быть заложены в природе человека и, говоря словами знатоков этики, в человеке должны создаваться добродетели в качестве навыков. По их мнению, воспитанный человек – тот, у кого мудрость и добродетель встречаются в виде привычек и навыков[79 - Поэтому в этике постоянно встречаются рассуждения о таких навыках, как отвага и щедрость. – Примеч. автора.]. А пока конкретная добродетель не приобрела форму навыка или не превратилась во вторую натуру человека, является простым состоянием (хал), а не добродетелью, ибо она – преходящее явление. Чтобы оказаться долговечным состоянием, ей следует стать навыком. Учёные древней эпохи, определяя понятие «справедливость» (‘адл) говорили: «Справедливость – это навык в области богобоязненности и воздержания». Иначе говоря, она возникает тогда, когда богобоязненность и воздержание становятся навыками человека. Учёные отмечали, что человек считается обладателем превосходных моральных качеств тогда, когда не допускает ничего противоречащего этим качествам даже в состоянии сна[80 - ‘Абд ал-Карим Хайири говорил: «Увидев чужую женщину, даже во сне я закрываю глаза». – Примеч. автора.]. Поэтому так важно, чтобы процесс воспитания проходил в детском возрасте. Ведь это наука прививания привычек.

Дух человека вначале – гибкий материал, подобный гипсу, которому можно придавать разные формы. Но затем он становится несгибаемым. Пока этот материал свеж и податлив, ему можно придать желаемую форму, но после, высыхая, этот податливый вначале материал становится неподатливым. Утверждают, что дух человека в детстве податлив и напоминает упомянутый нами гибкий материал, а по мере взросления этот материал теряет свою гибкость. Когда говорят, что «учение в детстве подобно гравировке на камне», имеют в виду не только знание. Также следует говорить, что «воспитание в детстве подобно гравировке на камне». Человек в возрасте пятидесяти лет – это уже вполне сформировавшаяся личность. Конечно, здесь нельзя допускать какие-либо преувеличения. Человек – существо, способное изменяться, каяться и возвращаться в различные состояния. Он может менять себя даже в возрасте ста лет. Нет сомнения только в одном, что духовное состояние постепенно превращается в навык, после чего индивиду сложно будет что-либо в себе изменить.

Притча Маулави

Маулави приводит притчу о том, что по мере взросления человека его качества становятся более устойчивыми и основательными.

Некий мужчина посеял семена колючего кустарника на пути соседа, что стало затруднять шествие других людей по этой дороге. Он обещал в следующем году выкорчевать этот кустарник. А когда наступило обещанное время, оставил данное дело на следующий год. С такими обещаниями прошло несколько лет. Кустарник с каждым годом укреплялся и стал более коренастым, а мужчина с течением времени всё больше ослабевал. В результате образовалась обратная пропорция между ростом кустарника и физической силой человека.

Любой человек подобен колючему кустарнику и тому мужчине, который обещал выкорчевать его. С каждым днём приобретённые качества в человеке всё больше укореняются, ослабевая его волю. Так, юноша в отличие от старика обладает большими силами, чтобы воспитывать свою душу:

Колючий кустарник становится всё сильнее и мощнее,
А тот, кто должен выкорчевывать его, ослабевает.

Саади[81 - Саади – Са‘ди, Мушриф ад-дин Муслих ибн ‘Абд Аллах (между 1203 и 1210–1292 гг.) – персидский писатель и мыслитель. Более двадцати лет путешествовал по разным странам Востока. В своих стихах он ставил сложные религиозные, философские и этические вопросы, проповедуя соответствующие образцы поведения. Всемирно известна его любовная лирика, поэмы «Бустан» («Цветущий сад») и «Гулистан» («Цветник»), в которых затронуты вопросы этического и дидактического характера.] о том говорит:
Тот, кого в детстве не воспитывают,
Будучи взрослым, не видать ему воспитания.

Свежий куст можно нагибать всячески,
А сухой куст выпрямляется только в огне.

Он уподобляет человека кустарнику, который пока свеж, гибок, а по мере развития и взросления нагибается всё труднее, а когда полностью высохнет, принимает одну постоянную и неизменную форму.

Маулави говорит: «Первая любовь не покинет сердце». Он много раз указывает на эту тему, отмечая, что однажды укоренившаяся в сердце человека любовь сохраняется до конца его жизни, как и первая ненависть, которая также никогда не покинет своё обиталище в его сердце.

Му‘авийа говорил: «То, что впитывается с молоком матери, уходит вместе с душой».

У древних учёных, знатоков этики, как будто, не было никаких сомнений в том, что добрые качества и навыки должны превращаться в привычку, а привычка – это созидание, а не пестование. Пестование – это обеспечение развития существующих способностей, а привычка – это придание желаемого состояния. При этом человек считается подающимся обработке материалом, которому можно придать желаемую форму. С этой точки зрения человек – существо подающееся созиданию, и большинство его нравственных черт созидаемы и должны превратиться в привычку.

Следовательно, неверно предполагать, что воспитание состоит только из пестования. Львиную долю воспитания составляет созидание по собственному желанию.

Теория западных учёных

Среди западных учёных относительно воспитания появилась новая теория, согласно которой основу воспитания должно составлять пестование. И так как они в основном рассуждали о нравственном воспитании, разуме и этической воле, а не о религиозных и эстетических чувствах, то отмечали, что воспитание состоит исключительно только из развития силы разума и этической воли. Нельзя способствовать тому, чтобы человек привыкал к чему-либо, как к хорошему, так и к плохому, ибо привычка по сути своей – скверное состояние. Привычка властвует над человеком. Если он станет привязываться к чему-либо, то потом не сможет отказаться от него. Под влиянием привычки человек выполняет необходимые действия ни согласно разуму, ни на основе воли и ни в результате определения положительных или отрицательных сторон этого действия, а по причине беспокойства за невыполненное действие. О подобном состоянии говорится в двух хадисах от Пророка (с) и от Имама Садика (‘а). В хадисе от Пророка (с) говорится: «Не смотрите на множество поясных и земных поклонов, постов и многократных паломничеств человека, ибо всё это может быть сложившейся у него привычкой, от которой ему трудно отказаться»[82 - Маджлиси. Бихар ал-анвар. Т. 71. С. 9.].