Эр Тёштюк и утраченный Джан

На и без того узенькой тропинке появилось белое облачко, размером с подол Кенжеке, которое загородило видимость впереди.

Сердцем Тёштюк понял, что это и есть Колдун.

– Далеко ли собрался? – спрашивает голос. – Конь тебе передал, что искать меня несложно. А ты как понял? Или собираешься объехать весь земной шар?

Белое облачко двигалось по воздуху, при этом голос доносился оттуда.

У великого Данте есть строки:

«Здесь нужно, чтоб душа была тверда;

Здесь страх не должен подавать совета»[12 - Данте «Божественная комедия». Ад. Песня Третья. Строки 14-15.].

– Не бойся человек своего чувства, с тобой ничего страшного не случится, – снова Тёштюк слышит голос из облачка.

Тогда он отвечает:

– Человек священен, без него жизнь не была бы такой. Жизнь на земле, где сады благоухают, колосья качаются на ножках, воздух, шум рек – всё это подарила нам Вселенная. Мы лишь её пылинки. А что касается моего чувства – это пустяки.

– Я ищу в твоих глазах, гордец, страх, а ты ударился в прославление земли, – тотчас раздался голос из облачка и таинственно притих.

– Бояться я не намерен, – сказал твёрдо богатырь.

Но, глянув вниз, увидел под копытами своего коня гребень горной цепи Ала-Тоо.

– Как же так? – подал голос Чалкуйрук. – Мои копыта ни на что не опираются, а скачем мы по-настоящему.

Тут, похоже, Колдун вмешался и что-то сделал: конь под богатырём, потеряв устойчивое положение, резко провалился вниз!

Потом они так и падали, казалось, стоя на одном месте, вниз, вниз, бесконечно вниз!

– Пойдём-пойдём, я тебе покажу пик Ленина, – злорадствовал Колдун. – На кого молился твой род только вчера.

– Мне известно, что ни один из моих близких не уподоблял Ленина Богу, – ответил Тёштюк.

– Конечно, он предпочитал диктатуру атеизма. А как же?

– Мои ближние жили смиренно, они были атеистами, тем не менее чувствовали себя в безопасности, – продолжил Тёштюк.

– А когда молились Тенгри[13 - Тенгри – Бог. Тэнгир – у киргизов, Дингэр – у шумеров.], было хорошо? – спросил Колдун.

– Кто-нибудь из шестого колена моего рода ответил бы на твой вопрос.

Недолог оказался путь, потому как богатырь видит, что они опять на плече пика Хан Тенгри.

– Верблюд знает, что жуёт, а что проглотит не замечает, – отвечает Колдун тут же.

Обогнули вершину троекратно, как и пик Ленина раньше, так низко, что любой бы смог рассказать об увиденном.

Тёштюк нутром чувствует, что Колдун хочет заставить его просить помощи.

– Гряды горной цепи Хан Тенгри неизгладимы, – говорит вместо ответа богатырь. – Человек не всегда осознаёт, что живёт у подножья такой красоты.

Внизу открывался вид на бесконечные просторы. Во все стороны протянулись жилы рек и каналов. Вода в них стекала из вечных ледников этих гор. С весны до глубокой зимы миллионы тонн кубометров влаги направлялись туда, где живут люди.

Вдруг Тёштюк снова услышал резкий неприятный голос из облачка:

– Шюк![14 - Шюк! – Молчать, ни слова!] Быть тебе с этой минуты в Нижнем мире шесть лет, шесть месяцев, шесть дней! Да будет так!

Колдун хотел сделать богатыря покорным себе, но, поняв, что быстро подчинить его не получается, наслал на него это проклятье.

– «Бояться я не намерен!» – повторил Колдун недавний ответ богатыря.

ОРМОН ТОКОЙ

Когда убедились, что ворога нет в округе, Чалкуйрук сказал:

– Ну что же, первый блин не комом.

Тёштюк мысленно повторил: «шесть лет, шесть месяцев, шесть дней».

В такой кутерьме, не зная, где он находится, при свете дня или ночи, течение времени оставалось загадкой. Можно было сказать один месяц или один год, разницы никакой.

В равной мере ему было неизвестно, откуда он прибыл и куда путь держит.

И поехал Тёштюк, куда глаза глядят. А они, кроме чащобы лесной, ничего не видят.

Впереди что-то вырисовывается. Подъехал богатырь, оказалось, что это густой лес. Деревья стояли стройными рядами, крона к кроне, отгородив сторону, куда намеревался проехать богатырь.

Еще ближе подъехал:

– Ормон токой и есть! – говорит Тёштюк. – Он бывает таким густым и непроходимым.

Богатырь не успел въехать, как деревья наглухо закрыли ему путь. Упираясь руками на луку седла, Тёштюк задремал.

Чалкуйрук, воспользовавшись моментом, стал щипать траву.

Ормон токой еще теснее окружил кольцом богатыря, чтобы не выпустить его.

Когда открыл глаза Тёштюк, то понял, что его схватили:

– Какой супостат здесь командует всеми? Откликнись сейчас же!

– Не старайся, Шер, ответа не получишь никогда, – сказал аргамак.

– Что ты делаешь, чародей, дай мне проехать! – вновь подал голос Тёштюк.

Лес в одну секунду расступился и открыл проход, но как ехать дальше, непонятно. Всюду тьма-тьмущая.