Чечня и Кавказ: этюды, заметки из прошлого

Чтобы показать, в каких размерах ичкеринцы могли бы вести торговлю хлебом, достаточно сказать, что за 1863 и 1864 годы провезено в Дагестан хлеба, по одному только Хулхулаусскому ущелью, до 12 тысяч вьюков. Это, впрочем, значительно меньше того, что обыкновенно провозится, так как дорога по Хулхулаускому ущелью стала реже избираться андийцами для прохода в Чечню по случаю поземельных споров с хорочоевцами.

В Ичкерии сеются: кукуруза (преимущественно), пшеница, ячмень, проса очень мало и лен; последний – только для масла, стебель же бросается, ибо горцы еще не знают до сих пор выделки холста из льна.

Грунт земли здесь большею частью глинистый, но при благоприятных обстоятельствах, жатва бывает совершенно удовлетворительная; замечено, что лучший урожай бывает в местах, защищенных от севера. Почти ежедневные дожди, идущие с 15 апреля по 1 августа, имеют значительное влияние на свойства жатвы: чем меньше дождей весною и летом, тем жатва богаче, и наоборот.

Как велика земледельческая производительность и как велико в округе количество удобной пахотной земли, пока еще неопределенно, – количество же получаемого хлеба, как сказано выше, совершенно, даже с избытком, достаточно для удовлетворения собственных потребностей жителей, но он за неудобствами, стоящими на пути развития хлебопашества, не может быть предметом значительной торговли.

Скотоводство в Ичкерии незначительно; здешний рогатый скот малоросл, но достаточно сильный. Лошадей мало и о расплоде их не хлопочут. Овцеводством занимаются почти все ичкеринцы в разной мере, а жители аула Махкеты исключительно. Число скота можно определить приблизительно: все 37 аулов имеют лошадей до полутора тысяч, рогатого скота до тринадцати с половиной тысяч и овец до 60 тысяч; цена баранов от 1 р. 20 коп. до 4 р., лошади от 12 руб. до 70 и 120 руб., коровы от 10 до 35 руб., быка от 15 до 25 руб.; шерсть овечью покупают андийцы для выделки бурок.

При объяснении незначительности развития скотоводства и овцеводства нельзя не остановиться на неохоте к ним жителей; она есть следствие тех же самых обстоятельств, при которых невозможно и развитие земледелия. Недостаток лугов, покосных и пастбищных мест отнимает у жителей возможность заниматься в большой мере этой отраслью сельского хозяйства. Лугов здесь так мало, что снятое с них сено едва хватает на зиму, (особенно тяжела доставка сена с гор), а потому большая часть рогатого скота и овец отправляется для пастьбы на лето на северный склон Андийского хребта. Но с тех пор, как за право владения местами на этом склоне возникли споры между ичкеринцами и андийцами, развитию в Ичкерии скотоводства и овцеводства представилось еще новое затруднение, и до окончания этих споров, ичкеринцы стеснены даже и в содержании имеющегося у них скота.

«Кавказ» №22, 1866 год. Вся Ичкерия покрыта лесами. Здесь растут: чинар (преимущественно), дуб (редко), липа, карагач, кизил, дикая черешня, груша и рябина. Леса в Ичкерии не составляют частной собственности и кроме того, не будучи еще поручены никакому надзору от правительства, расходуются по указанию разных необходимостей. Таким образом леса вырубливались по военным обстоятельствам по военным обстоятельствам для проложения просек и дорог; жителями для открытия мест под посевы, как равно теми и другими для построек и отопления.

При таких обстоятельствах лес не представляет здесь никакой ценности и не вывозится жителями, за некоторыми исключениями (жители некоторых аулов, как например, Ца-Ведень, Гуни, Ачарешки, Гезенчу, и др. занимаются заготовлением досок для поделки бочек и в значительном количестве отправляют их в Кизляр), для продажи за пределы Ичкерии, – это объясняется дурным состоянием сообщений с безлесными местами андийского округа и обилием леса в других соседних местностях. В продаже лес бывает в укреплении как топливо и частью как строительный материал, но в этом случае ценность леса есть собственно ценность провоза.

Других отраслей промышленности в Ичкерии нет. – Изделиями, как например, выделкою сукна, полстей, жители занимаются для удовлетворения своих потребностей и только в малой мере для продажи. Кузнецы, слесаря и оружейники, знакомые с заваркою и нарезкою оружия, посвящавшие свое искусство на его выделку и отделку, поняли запросы настоящего времени и все без исключения занялись прибыльною выделкою земледельческих и других необходимых в хозяйстве орудий. К этому они побуждены значительностью заказов земледельческих орудий и теми льготами, какие им за поделку их предоставляются аулами.

Рассмотревши все условия экономического быта здешних жителей, необходимо прийти к заключению, что эти условия большею частью неблагоприятны для народного развития. Недостаток пахотной земли, восполнение его путем вырубки лесов, представляющее тяжелый многолетний труд, незначительность пастбищных и покосных мест и проч., – все это возводит сделанное заключение на степень непреложного. Между тем, говоря о материальном благосостоянии жителей в настоящее время, нельзя не сказать, что уровень его значительно возвысился. Такое заключение совершенно безошибочно и есть следствие простого сравнения настоящего положения Ичкерии с недавним, минувшим временем Имамата.

Пребывание в Ичкерии Шамиля, при исключительном положении в то время края, разоряемого войною, тяжело ложилось в старые годы на здешних жителей, стесняя их труд и имея влияние на значительное сокращение получаемого за него вознаграждения. Теперь, с началом нового управления, жители не стесненные ни налогами, ни поборами, обратились к хлебопашес тву. и труд их не прерывается, как прежде, случайностями военного времени. Таким образом труд, вознаграждаемый с избытком, сделался залогом улучшения материального благосостояния жителей. Улучшение это есть факт несомненный и оно успело уже оказать некоторое благотворное влияние на нравственность народа, что видно из постепенного уменьшения числа преступлений, совершенных в последние годы. Не говоря об улучшении благосостояния жителей в настоящее время, нельзя не повторить с сожалением, что дальнейшее развитие их экономического быта будет еще долго задерживаться указанными выше обстоятельствами.

Ичкерия по управлению разделена на два наибства: веденское и даргинское, подчиненные наибам. Аулы управляются старшинами, назначаемыми по личному выбору начальника округа. Как я сказал в начале, в ичкеринском округе считается 37 деревень (аулов), в которых до 2700 дворов; все деревни построены довольно неправильно, у каждой двор отдельно. Постройки все, без исключения, деревянные, домики с плоскими крышами, выбелены снаружи и внутри, каждый дом имеет две, а иногда и три комнаты; полы вымазаны глиной, смешанной с высевками, от чего чрезвычайно крепки и глянцовиты. Вокруг стен идут лавочки, на которых разложена в порядке вся домашняя утварь: посуда, ковры, одеяла и подушки. В каждой комнате камин с трубой, которая выходит на крыше в виде усеченных двух конусов с перехватом. Для скота построены отдельные помещения. У каждого почти дома свой огород, преимущественно: лобия, бобы, тыквы, изредка: огурцы, лук, чеснок, и маленький клочок земли засевается табаком, кое-где сеют арбузы и дыни, (но преимущественно их привозят с линии). В некоторых аулах разведены небольшие сады, но за то кукурузы засеяно в изобилии. Обыкновенная пища жителей маленькие хлебы из кукурузной муки, (на подобие французских галет), у некоторых же пшеничные тонкие лаваши; белый сыр овечий, копченая баранина и говядина, которая сохраняется всю зиму. Иногда режут баранов, варят мясо в котлах, никогда нелуженых, потом вынимают ее на деревянный лоток, а отвар пьют деревянными и глиняными кружками. Кроме, того варят: фасоль и бобы, изредка картофель, покупаемый у солдат. Вся домашняя работа лежит на женщинах, они же ходят в поле жать хлеб и убирать сено. Наряд мужчин обыкновенная черкеска, ноговицы, папах и чевяки; кроме того оружие: кинжал, пистолет, шашка и винтовка. Женщины одеваются все как обыкновенно татарки на Кавказе: лицо открытое, украшений из серебра очень мало, причина тому бедность; в ушах, вместо серег, носят большие круглые кольца из желтой проволоки; а зажиточные из серебра; размер некоторых доходит до 3 дюймов в диаметре; головы покрывают обыкновенно платком. Между мужчинами встречаются довольно красивые и рослые, женщины же не отличаются красотой. Ичкеринцы все секты сунны, но не особенно набожны; большинство мужчин употребляет горячительные напитки. Все ичкеринцы говорят чеченским наречием; но в соседних округах: нагорном и андийском уже другой язык, совершенно несходный с чеченским; письменный же язык у всех один – арабский.

Окружной суд в Ичкерии занимается разбором словесных и письменных жалоб, которые решаются по адату, маслаату и шариату. За период существования суда разобрано дел по разным преступлениям, как-то: убийству, поранению, грабежу, воровству, превышению власти, присвоению чужой собственности, неуплате долгов, брачным делам, разводам и кровомщению – до 650, которые все решены окончательно. Большинство дел было по воровству. За этот же период выслано из края за разные преступления с небольшим тридцать человек.

В суде преимущественно рассматривались дела о воровстве, которое составляет господствующий порок в народе. Оно возбуждается бедностью, праздностью (замечено, что воровства случаются чаще по окончании посевов и жатв) и преданиями, придающими этому пороку значение удальства. Я много слышал рассказов об удали этих промышленников и видел даже самих действующих лиц, которые в былое ыремя отправлялись небольшими партиями на воровство: в закатальский округ, в нухинский, телавский и сигнахский уезды, откуда часто возвращались с хорошей добычей; но были случаи, что многие из них уже не возвращались. Случаи воровства от времени до времени стали повторяться все реже и реже, это, по счастью, можно заметить и в отношении других преступлений, прямо клонящихся к открытому нарушению общественного спокойствия и принятого порядка; таким образом наблюдается реже повторение случаев убийства, ясно заметно уменьшение числа грабежей и т. д.

В течении этого периода времени не встретилось ни одного дела об убийстве из кровомщения (канлы), – обстоятельство непоследней важности. Останавливаясь на постепенном уменьшении числа преступлений, как на действительном факте, и изыскивая причины такого явления, следует назвать принятую систему управления народом и улучшение материального его благосостояния.

Если благосостояние народа улучшилось, – управление проводит к таким удовлетворительным результатам. Народ должен быть доволен своим настоящим положением. И он, действительно, им доволен. Это не скрыто от самого не пытливого наблюдения и подтверждается тем безучастием, с каким отнеслось население Ичкерии к бывшим событиям в Чечне и Дагестане, вызванным арестованием: Байсангура, Атабая, Умы и Кунты и его приверженцев, а также появлением в Хорочое пастуха Тазу (Акмирзаев): хотя и были у него последователи, но в очень небольшом числе; аул же заплатил значительный штраф, и жители его чистосердечно раскаялись, сознавая вполне свою виновность. Начальник округа неутомимым старанием своим и благими намерениями, вполне современными постепенно достиг благой цели, начала цивилизации народа. Теперь жители всей Ичкерии и даже андийцы каждое воскресенье являются большими массами на праздничный базар в укрепление, где идет всегда оживленная мелочная торговля и все очень дорого, например 8 мер кукурузы 1 руб., масло, фрукты, рыба (форель свежая); тут же и резники, которые баранину продают по мелочи, сюда приезжают горцы с красным товаром на вьюках для мелочной торговли.

Прежде женщины, проходившие на базар, помещались далеко от укрепления с своими домашними продуктами и неиначе продавали, как при посредстве мужчины, тоже татарина; теперь же они приходят прямо к крепостному рву и усаживаются рядышком на земле, ведут, не стесняясь, оживленную торговлю, коверкая кое как русские слова или объявляя цену пальцами, прибавляя: шаур, абаз и монет. Кроме того, в укреплении есть народная школа, куда, также старанием начальника округа, жители начали отдавать своих детей в учение, хотя очень немногие, – но начало положено. Объявление Его Императорским Величеством Наместником Кавказским о введении в Терской Области налогов и податей для ичкеринцев не было неожиданностью, так как они давно уже были подготовлены к этому, и вполне сознают, что должны платить подати, а назначенная цифра для них вовсе необременительна в сравнении с тем, что брал с них Шамиль.

На юго-восточной стороне Ичкерии, на границе с Андийским и Аргунским округом, находится довольно большое озеро Эзель-ам (Кезень-ам), имеющее в длину около трех верст и в ширину одну версту; озеро со всех сторон замкнуто высокими горами, принимает в себя р. Кисичу и еще незначительные ручейки; но из него не вытекает ни одной речки; по всей вероятности, есть проток воды под землею; это доказывают большие ключи около аулу Хой. Глубина озера не исследована; в озере водится в большом изобилии форель, которая, по словам жителей, доходит до 2-х аршин, но такая редко попадается; жители изредка ловят ее около берегов удочкой. Когда здесь были водворены беглые и вышедшие из плена русские солдаты, как поселяне, то они устроили лодку и ловили рыбу сетями. В 1863 году их переселили в Кубанскую область, и вместе с тем озеро опустело.

Во время производства работ, лагерь наш был у озера, и мы слышали ночью подземный удар, с 15 на 16 августа, – который был наблюдаем так в укр. Ведено и занесен в хронику казеты «Кавказ» №76-го. Затем второе землетрясение последовало вскоре за первым, а именно, когда перешли лагерем на север к небольшому озеру Датиль-Ам, у верховья р. Аксая, которая выходит из гумбетовского хребта Ишхой-лам, в расстоянии от укр. Ведено по прямому направлению около 30 верст; на границе нагорного округа удар последовал мгновенно в 10 часов по полудни: колебание земли продолжалось 40 секунд по направлению с северо-запада на юго-восток, при совершенно тихой погоде и звездном небе. Старшины, депутаты и милиционеры все были испуганы и предсказывали несчастье для края. Из Ичкерии в андийский округ пролегает три пути вьючных дорог: 1, из Ведено через Белгатой и даргинский лес, знаменитый экспедицией 1845 г., которую солдатики и до сих пор называют сухарной, и потом мимо озера Датиль-ам подымается на отвесный скалистый хребет Ишхой-лам и выходит на буртунайскую дорогу, которая через андийские ворота проходит в аул-Анди, другой путь тоже через Белгатой прямо в Анди, под именем Воронцовской дороги, и третий путь по Хулхулаускому ущелью, через аул Хорочой, мимо озера Эзель-ам, откуда тоже отделяется дорога на укр. Форельное, к озеру Тандо, и спускается через селение Ботлих к бывшему Преоблаженскому укр. По этой дороге, проложенной в 1859 году, шел фельдмаршал князь Барятинский в Гуниб, где уже находился Шамиль, который после взятия Ведено бросился через Гамардук, Эрсеной, Дарго, в гумбетовское наибство в Ичи-Чали, где и думал было укрепиться, но, видя быстрое охлаждение к себе народа, он пошел через андийские ворота в Гуниб, разоряя на пути своем все селения. Жители разбегались, но при появлении Фельдмаршала в Тандо все снова начали возвращаться; занимали свои прежние жилища и изъявляли покорность русскому правительству.

Поручение, возложенное на меня, потребовало особой поездки еще в Аргунский округ, куда я направился через Ботлих. Поднявшись через Ишхой-лам, мы выехали на буртунайскую дорогу, идущую из Буртуная через Гумбет: в Анди и в Ботлих. Дорога эта местами очень хорошо разработана, так что можно проехать в колесном экипаже; но только местами крутые спуски и подъемы через балки – вот препятствие. У жителей андийского округа нет вовсе арб, и они перевозят сено и хлеб с гор на санях. Миновав несколько деревень, мы поднялись снова на тот же хребет и прошли через так называемые андийские ворота (Берзин-Кау) (Буцур). Это узкий, не более 15 сажен, перевал, на котором еще и до сих пор видны следы бывших завалов; на право и на лево, по хребту гор, тоже были устроены завалы Шамилем, и если бы правильно защищать с хорошим отрядом регулярных войск, то переход почти невозможен; ибо весь хребет, к стороне Андии, отвесный, точно стена. Перейдя через перевал, дорога спускается к аулу Рикуни; на право же остается аул Анди, имеющий до 250 дворов.

Андийцы народ воинственный и считается одним из храбрых в Дагестане. Они мало занимаются хлебопашеством, но часто содержат большие стада овец; при всем этом шерсти им не хватает для выделки бурок, так что большую часть ее прикупают. Выделка бурок их главная торговля и промышленность. В Андии выделывают до 8 т. бурок и более, которых цена на месте от 3 до 8 и даже до 12 рублей. Здесь большую часть торговцы скупают гуртом и везут на линию, а особенно в Тифлис. Кроме того жители на бурки ведут меновую торговлю, а именно: выменивают красный товар, железо, оружие, соль и кукурузу. Андийские бурки добротою уступают абхазским и кабардинским. Андийцы начали подражать в выделке бурок кабардинцам; – достоинство хорошей бурки состоит в том, чтобы она была хорошо, ровно свалена и на верху имела короткую шерсть, а главное достоинство – легкость веса бурки и непромокаемость.

В Андии уже совсем нет лесу и местность чрезвычайно скалиста. Аулы построены из камня на глине, а другие сакли просто сложены из камня без глины; нечистота преобладает повсюду. Мужчины одеваются довольно опрятно и все имеют преимущественно хорошее оружие. Женщины по большинству грязны, в лохмотьях, и, к довершению всего, – головной убор состоит из круга, довольно толстого, покрытого чрезвычайно сального вида материей. Здесь положительно все тяжелые работы исполняются женщинами. Около аулов расположены кладбища с памятниками, состоящими из высоких, каменных плит с надписями; плиты поставлены перпендикулярно на каждой могиле, по краям же кладбища поставлены высокие деревянные шесты с шаром на верху, в который вставлен деревянный с ручкой меч, символ храбрости, означающий, что все умершие с мечом, шашкой, были непобедимы и появлением своим наводили страх и ужас на врагов, неверных.

«Кавказ» №23, 1866 год. Аул Ботлих по новому распределению управлений есть резиденция начальника западного Дагестана, которому подчинены два округа: Андийский и Аварский с присоединением части бывшего Бежитского округа, с которым в зимнее время, почти на 6 месяцев, прекращается всякое сообщение.

Ботлих большой аул; расположен в глубоком ущельи. Постройка домов такая же, как и в Андии. Здесь много садов, в которых встречаем: виноград (из него жители делают бузу), персики, абрикосы, сливы, черешни, грецкие орехи, инджир, миндаль, яблоки и груши. Климат здесь убийственный, лихорадки неизлечимы. В 1 ? верстах ниже протекает Андийское-Койсу, где было прежде Преображенское укр. Оно теперь упразднено, а в замен его заложено повыше Мостовое укрепление; здесь предполагается чугунный мост, для сообщения с Гунибом, до которого от Ботлиха считают 60 верст. В Ботлихе стоит рота солдат и есть один маркитант, у которого только можно достать хлеб, мясо, спирт и плохое вино; за всем же другим необходимо посылать или в Темир-Хан-Шуру, или в Ведено. Все постройки в аулах и сады, огороженные низенькой стенкой, смежны; а поэтому у жителей Ботлиха есть обычай, что никто не имеет права собрать виноград в своем саду ранее уставленного времени, когда собираются почетные жители всего аула, осматривают сады и потом разрешают сбор винограда; если же найдется виновник в нарушении обычая, то его тотчас находят, осмотрев тщательно известные места, где след преступления обнаруживается косточтами; в таком случае виновный подвергается денежному штрафу.

Понятия народа чрезвычайно дики: всякий, вступая с вами в разговор, непременно начнет о Турции; расспросам нет конца, и хотя получаются верные известия о тяжком положении ушедших, но никогда этого не высказывают; значительное же число жителей, ежегодно идущих в Мекку на поклонение, по возвращении на родину стараются распространять небылицы о Турции ее богатствах. Мне приходилось слышать такого рода рассказы: Стамбул так велик, что нужно 8 дней, чтобы объехать его кругом; а места, которые отводит султан для кавказских переселенцев, настоящий рай и т. д. Из этой братии есть люди ученые, например: один из них, именно, кадии, бывший дебором при Шамиле, уверял меня: что когда греки строили церковь во имя св. Софии, то никак не могли свести купол, почему обратились к Магомету с просьбой помочь им, и тот взял камень – черную плиту, поплевал на нее и велел отвести в Константинополь; там она была поднята на вершину купола, увенчала самый центр его, о чем подробно и написано в их книгах».

Этот же кадий страстный охотник до чаю; он постоянно бывает у русских чинов управления и выпивает бесчисленное множество стаканов чаю, за что часто получал упреки и замечания от своих единоверцев; на это он им мудро отвечал: «в книгах пророка сказано, что на обязанности каждого правоверного лежит долг наносить сколь возможно более вреда неверным, гяурам и я исполняю этот закон, ибо выпиваю сколько можно больше чаю и накладываю сахару по несколько кусков в стакан и тем приношу ущерб хозяину, который меня поит, думая этим сделать меня своим другом».

Из Ботлиха до места, предназначенного к съемке (в Аргунском округе), около шестидесяти верст; дорога идет на юг, местами очень хороша, но большею частью пролегает над кручами и пропастями, где от непривычки может голова закружиться; потом подъезжаешь к верховьям Аргуна, который с неимоверной быстротой несет свой воды, а при малейшем дожде вырывает деревья и сворачивает камни, – тогда уже и думать нечего о переезде в брод. Спускаясь все ниже и ниже, дорога вдруг поворачивает на восток и вступает в мрачный скалистый проход; скалы, точно стены, стоят по обе стороны, вышиною до 40 сажен, покрытые сосновым лесом; на речке же вначале попадается русская береза и во множестве лица. Вскоре мы добрались до самой крайней дер. Чадыры (пограничной с аргунским округом). Здесь принял нас старшина, юнкер (имеет серебряную медаль на Георгиевской ленте и получает пожизненной пенсии 300 руб. в год, как кажется – за то, что первый заявил покорность правительству, чем у последовала и вся деревушка). Этот дикарь имеет претензию на европейскую жизнь. Войдя в его приемную комнату, я был поражен собранием развешанных по стене тарелок, и блюдечек (с проверченными на середине дырочками и насаженных гвоздиках); тут же стояли миски, подносы, бутылки, штофы, одеколоновые флакончики и помадные банки, кувшины, самовар на двух ножках; битые и склеенные сургучем стаканы; на перекладине потолка висели стенные часы, которые показывали одно, а били другое; по углам стояли две скрипучие, полусломанные кровати и едва держащиеся на ножках столик, но за то покрытый цветной клеенкой; две стены были оклеены кусками разноцветных обоев, которые хозяин, верно, где-нибудь собрал, как редкость; два же окошка заклеены бумагой. Хозяин показывал радушный вид и явно был растерян, извиняясь, что не ожидал дорогих гостей, иначе угостил бы на славу; но теперь он приготовил только яичницу, за неимением сковороды, на крыше нашей походной кастрюли. Вся деревня собралась смотреть на нас, точно на чудо какое-нибудь. От деревни в 15 верстах за перевалом начинается Аргунский округ. Мы спустились в глубокое ущелье и у одного из притоков Аргуна разбили палатку. Здесь много лесу и преимущественно березы, но она далеко не так стройна и высока, как в России; много липы, клена, дуба и вяза; но особенно я удивился, найдя здесь дикую черную смородину и малину, которые по всей речке растут в изобилии. Вершины гор уже были покрыты снегом; с полудня, почти ежедневно густой туман застилает их. Аргунский округ граничит с Тушетией, и поэтому многие жители его говорят по-грузински, по-чеченски и по-аварски. На отроге хребта Арац-бик-хулеб-меер, именно на южном его склоне к селению Гонотль, в ущельи есть рудники свинцово-серебряные. Я осмотрел только вверху лощины одно место, где начали рыть и разбивать камни, но тут я ничего не нашел; между тем как жители сами принесли мне два куска руды довольно богатой, но боясь стариков, отказались показать место, где ее добывают; по рассказам, они достают здесь много свинцу. – Отсюда же, через перевал, на восток идет тропинка в неприступный Ункратль. По ночам в лагере раскладывали по несколько костров, которые поддерживались до утра; тут же варилась и пища. Горцы народ не прихотливый; посуда нелуженая; обыкновенно вешают котел на треножник и варят в нем баранину; потом, выложив ее на лоток, садятся в круговую, и начинается трапеза руками, а из кружек запивают бульоном; потом рассядутся вокруг костра и слушают с увлечением народные песни, которые обыкновенно поют двое. Сюжет общий всем восточным песням: постоянно воспевается с разными вариантами любовь и красота женщины. Напев андийцев начинается всегда с высоких грудных нот и довольно дик; некоторые песни имеют голос очень унылый; рассказчиков же между ними чрезвычайно мало. Окончив работы, мы пустились обратно через Чеберлоевское наибство. Когда-то оно было очень густо населено, но теперь многие деревни в развалинах; причину этого мне объясняли так: когда Шамиль требовал подати и продовольствия, то жители, надеясь на свою силу, отказали во всем; тогда Шамиль пришел с мюридами, привез с собою с большим трудом два орудия, опустошил почти все деревни и побил много народу. Чеберлоевцы Аргунского округа занимаются в больших размерах хлебопашеством; особенно пшеница, ячмень, овес и лен приносят большой урожай; лен сеют для масла, стебель же бросают; – очень жаль, что они не знают выделки полотен: предприимчивый торговец мог бы легко нажить здесь большие деньги, закупая лен и вывозя на линию. Я, сколько хватало знания, старался объяснить жителям пользу обработки льна и как это делать, чему они очень удивлялись, и пожалели о своем незнании; – даже пошли далее, изъявив желание поучиться у русских, но увы! – это было одно лишь желание, не более. …Я остановился на ночлег у чеберлоевского наиба, прапорщика Дубы. Вечером явился музыкант импровизатор с инструментом, в роде балалайки, состоящим из тонкого деревянного круга в роде миски с деревянной же ручкой, натянутым сверху пузырем и тремя шелковыми струнами, по которым он водит волосяным смычком. Старик много играл народных песен и наконец лезгинку или что-то в этом роде, чрезвычайно быстрый и живой танец; сыновья же хозяина по очереди плясали. В заключение музыкант сыграл несколько русских военных сигналов и, наконец, подъем, пояснив с самодовольствием, что все это он заучил, когда ходил с Шамилем в качестве его трубадура и по этому часто слышал, как русские музыканты играли в лагерях. На другой день я воротился, наконец, с трудом окончив свои полевые работы, в укр. Ведено. Нельзя не отдать справедливости туземцам, их неутомимому старанию, способности и готовности служить (многие из них служат в постоянной милиции). Я убедился собственными глазами, как быстро, охотно и добросовестно они исполняют все поручения и приказания начальства, при чем никогда не заметишь на лице ни малейшего оттенка неудовольствия или отказа; малейшее же поощрение служит особым побуждением к соревнованию между остальными. Кроме милиционеров в Ичкерии образована из чинов куринского полка так называемая партизанская команда охотников из 70 человек. Все они одеты как туземцы; цель их формирования – постоянное наблюдение и строгие караулы по Хулхулаускому ущелью, где они расположены. С учреждением партизанской команды проезд по ущелью сделался совершенно безопасным. Подпись. И. Огранович.

В заключение не могу не принести моей искренней признательности и благодарности старшему адъютанту ичкеринского окружного управления, Е. Е. Чернявскому, которому я вполне обязан большею частью сообщенных здесь статистических сведений об Ичкерии. Подпись. И. Огранович.

Из Нагорного округа. П. Петухов. 1866 год

Газета «Кавказ» №53, 1866 год.

Корреспонденция «Кавказа». Из Нагорного округа. Нагорный округ, входя в состав Терской области, ограничивается от Дагестана рекою Сулак и андийским хребтом (собственно не по водораздельной линии этого хребта, а отступя к пастбищным, безлесным горам, известным под именем Тамух); от Ичкерии и Чечни – речкою Аксай и от кумыкской плоскости, ломанною линиею, которая, начинаясь у Герзель-Аула, проходит Тамерлановским валом (Аксак-Темир) до речки Яраксу, далее идет выше Андреевой деревни и достигает реки Сулака несколькими верстами выше Чир-Нерта. Границы с Дагестаном и Чечнею – определенные и бесспорные; что же касается до кумыкской, то поземельная комиссия составляет проект ее.

Все пространство округа заключается в черте Черных гор, когда-то сплошь покрытых лесами, исключая пограничные пастбищные горы Тамух. Леса преимущественно состоят из крупного чинара и только по мере приближения к устьям ущелий разнообразятся другими породами, между прочим дубом и грецким орехом.

В последнее пятилетие очищены жителями значительные участки для пашен, и проведены войсками широкие просеки в трех направлениях: 1-я от укр. Кишень до аула Беной, по хребту между Яраксу и Ямансу; 2-я от Беноя вниз, направляясь на кумыкский аул Аксай, по хребту между Ямансу и р. Аксаем, 3-я от аула Дылым на аул новый Буртунай.

Почва видимо осадочного происхождения и состоит из глины с небольшим слоем чернозема. Еще в недалеком прошлом все впадины и котловины изобиловали мочажинами, и почва в разных местах оседала или сползала, меняя физиономию поверхности: были случаи, что часть горы или целый аул сползали со своего места, оставляя после себя желтую глинистую осыпь. При больших дождях со склонов сползает густая масса в виде селей, унося весь слой чернозема вместе с посеянным зерном, и там, где была пашня остается ни к чему не пригодная глинистая осыпь. В настоящее время почва значительно осушается, благодаря очистке мест из под лесу и просекам.

Со стороны андийского хребта ниспадают по направлению к кумыкской плоскости речки: Аксай, Ямансу, Яраксу и Акташ, имеющий несколько притоков. Речки эти небольшие, хотя при водополии трудно переходимые, впрочем достаточные для того, чтобы приводить в движение множество небольших туземных мельниц.

Нагорный округ населяют два главных племени: дагестанское, под именем салатавцев и чеченское, под именем ауховцев, зандаковцев и беноевцев.

Салатавцы, занимая пространство между речкою Акташ и Сулаком, составляют 12 аулов и 1006 домов населения. Говоря наречием аварского языка, салатавцы во всех отношениях сохранили особенности дагестанцев; нравы и адаты у них дагестанские, а в общежитии заметно влияние дагестанской цивилизации, если можно так назвать некоторые условия приличий, отчасти мягкость нравов и общественную дисциплину, которые отличают их от чеченского племени, считаемого ими значительно низшим по развитию. Как и в Дагестане, у них много грамотных и начитанных, имеющих особенное влияние на народ. Вообще, салатавцы народ пришлым из Дагестана и имеет с ним родовую связь.

Три названные выше вида чеченского племени, составляя в сущности одно племя, рознятся между собою как по характеру, так и по степени развития; этому способствовали топографические условия населяемых ими мест и занятия. Кроме того, как народ молодой, они считаются между собою родами по родоначальникам, вышедшим из горского участка Ингушевского округа, именно из Цори, Ако и Галгая.

Ауховцы, живя большими аулами недалеко от устьев ущелий Яраксу и Акташ, имея постоянные сношения с торговыми рынками кумыкской плоскости (Аксай, Андрей, Хасав-юрт), значительно развитее остальных двух видов. Они составляют 6 аулов и 1232 дома населения. Многие из ауховцев знают русский язык и не чужды переимчивости, так напр. они заимствовали у нас огородничество, питье чая, окна со стеклами, водовозные бочки, отчасти стулья и столы, вообще – те мелочи, которые показывают зачатки цивилизующего влияния господствующего племени. Они умнее и трудолюбивее своих соплеменников и особенно склонны к торговле.

Зандаковцы занимают места между ауховцами и р. аксаем. Они составляют 13 аулов и 859 домов населения; обитая в лесах и имея менее сношений с плоскостью, они значительно беднее и грубее ауховцев.

Беноевское племя приютилось на лесистых высотах, у верховьев правого притока речки Аксай. Оно состоит из 5 аулов и 443 домов населения. Природа и топографические условия Беноя, или «вороньего гнезда» (Беной – в переводе), представляя все данные, способствующие доведению народа до полной дикости, задержали развитие умственных способностей его, доведя этих людей почти до идиотизма. Войдя, или лучше – неуклюже ввалившись к вам в комнату, беноевец, оборванный и грязный, озирается как дикая кошка, а начиная излагать что-нибудь, с большим трудом связывает мысли, причем, в видах выигрыша времени для подбора слов, беспрестанно отплевывается.

Занятие салатавцев составляют земледелие, садоводство и скотоводство. Сеют пшеницу, ячмень и кукурузу все аулы; садоводством же занимаются собственно аулы, расположенные по берегу Сулака, именно, Зубут, Миатлы, Иха и Зурамакент.

В Зубуте и Миатлы выделывается вино в количестве более 200 бочек. Оно трех цветов и лучше кизлярского; это приписывают тому, что сады их не поливные и закрыты от ветров горами. Хотя вина эти продаются дешево, от 20 до 40 руб. за бочку, но торговля идет далеко не успешно по той причине, что жители, по обычаю сами не развозят вин, а ждут покупщиков; армяне же торговцы, имея свои сады в Кизляре и избегая соперничества, не содействуют им.

Ауховцы преимущественно земледельцы; прежде они сеяли одну только кукурузу, в последние же годы, по примеру некоторых, стали сеять пшеницу и ячмень. Торговля лесом составляет один из главных источников их благосостояния, но этот источник значительно оскудевает по причине истребления их лесов жителями плоскости и войсками.

В настоящее время все склоны у устьев ущелий совершенно лишены лесу. Впрочем вопрос о порядке пользования здешними лесами рассматривается и вскоре определятся условия, которые должны будут предупредить окончательное истребление лесов.

Зандаковцы и беноевцы сеют только кукурузу и содержат в незначительном количестве овец. Впрочем, беноевцы воспитывают еще пчел, дающих им превосходнейший мед и воск.

Чеченское племя нагорного округа не имеет грамотных; муллы у них пришельцы; за то народ этот, склонный к мистицизму, охотно вступает в религиозное братство суфи (зикр) и расположен приветствовать каждого искателя приключений имамом, хоть бы он не умел отличить а от б. Впрочем все это, отчасти только, относится и к ауховцам.

Салатавцы и ауховцы управляются наибами из русских офицеров; зандаковцы же и беноевцы – наибами из туземцев.

Сословий в округе нет, точно также как и холопства; народ равноправен и называет себя узденями, в смысле людей свободных относительно личных прав. Земли делятся на общественные и частные; к первым относятся пастбищные горы, выгоны и леса участки, переходящие наследственно, и участки, очищенные в последнее время, по умиротворении края. 4 февраля 1866 г., Кишень. Подпись: П. Петухов.

Чеченцы (Нахче). Дубровин Н. Ф. 1871 год