Красный круг

– Ваши люди работают хуже, чем вы обещали. – гневным шепотом ответил Рейтор – использовали военную технику. Вас легко было бы вычислить, если бы не я.

– Я рад, что вы нашли кусочек нашего подарка вам, советую быть с ним аккуратнее. Не мешайте расследованию, детектив. Даже больше, ведите его сами, как пожелаете нужным. Нам в нашем кругу важно, чтобы именно вы смогли найти человека на другом конце этой дилеммы.

Это произошло полгода тому назад. Тогда, никому не нужный, угрюмый и расстроенный жизнью детектив Терри Рэйтер был на абсолютном дне. Первое время после ухода жены, он еще пытался жить, как-то образовывать свою жизнь, фокусироваться на карьере, но… Всегда есть такое но. Всё было не то. Его брак распался задолго до самого инцидента, но легче от этого не становилось. Наоборот, смотреть ей в глаза, пытаться заставить что-то сработать, и при этом знать, что ей противно смотреть на тебя, было сложно, а сам себя простить ты не можешь. Ты встаешь по утрам, благодаришь её за вкусный завтрак, не глядя целуешь в лоб, машинально заполняешь бланки и движешься на автомате.

Во время ужина вам говорить не о чем, а в постели стараетесь даже не прикасаться друг к другу. Рана была столь велика, что любой разговор, любое действие, словно раздражало её. Присутствие проблемы было настолько ощутимо, что при встречах с друзьями натянутые отношения и никуда не ведущие разговоры создавали атмосферу неудобного молчания. Они поняли, что легче было разойтись, но как показала жизнь, он был не прав.

Она, хоть и создавала неудобства, двигала его. Заставляла хоть как-то пытаться. Он всё ещё видел смысл в том чтобы двигаться, что-то делать. После того, как она ушла, он остался с пустотой. Даже то неудобство, та боль были чем-то. Теперь же, пустота осталась с виной, которая пожирала его изнутри. Не хотелось ничего. Более того, он не думал, что он даже этого “ничего” достоин. Тогда он нашел выход, там, где его находили многие до него. Он много раз слышал эти истории. Он был уверен, что это не про него. Сейчас же, он совершенно плевал на все условности, то куда это может привести. На дне бутылки, он находил то блаженное забытие, те моменты отдыха, от собственного разума, от одиночества, которые долго и мучительно искал.

Какое-то время он пил один. Он не любил людей, да и вообще компании людей не любил. Но в какое-то время бремя одиночества стало на него давить. Он ощущал, что его дом перестал быть его домом. Из него и так пропал уют, а плевательское отношение к вещам лишь усугубило ситуацию. Тогда он решил попробовать делать как все – пить в баре. Шум людей, ненавязчивость бармена, гул, смех, музыка и хорошее настроение были заразны, и тогда он ещё ощущал себя живым. Его работа встала, он перестал заниматься чем-то серьезным, ему перестали давать что-либо. Все ждали, когда он сопьётся или уйдет на пенсию. Но всё изменилось полгода назад. Многие стали замечать, что он стал выглядеть собраннее, двигаться увереннее, а глаз его стал наметан как никогда. Кто-то предполагал, что новый напарник заразил его своим энтузиазмом, его назначили примерно в то же время. Кто-то разводил слухи о новой пассии, что возможно не дала ему пропасть и вдохнула жизнь в его одинокий, тихий мир. Те, кто знал его давно, отмахивались. Новичок не смог бы его впечатлить, он уже был далеко за стадией обращать внимания что о нём думают, а те, кто знал его историю исключали вариант с пассией. Как и все новости в этом мире, все быстро забыли, что он вообще проходил эту фазу, и он снова стал таким же хорошим работником, которым он был всегда. Почти таким же.

Ровно 6 месяцев назад, произошло то, чего не мог ожидать и он сам. В одном из баров, вусмерть пьяному, ему приглянулась женщина, что не спускала с него глаз. Она была молода, красива, элегантно одета и обладала самым хитрым, хищным взглядом, который он видел в своей жизни. К моменту когда он её приметил, он уже был настолько пьян, насколько может быть пьян человек его опыта с половины бутылки виски, его любимого напитка. Он долго наблюдал за ней, ожидая чего-то, медленно потягивая из своего бокала напиток. Но ничего не происходило. Она просто сидела за столом, выпивая коктейли и изредка провожая грустным взглядом зал. Она приметила его давно, но его одурманенный разум не смог заметить её интерес. Когда же она оказалась рядом с ним, спрашивая что-то, он долго вглядывался в её лицо в попытках понять реально ли это или же это его воображение. Она слегка улыбнулась и повторила свой вопрос, часто ли он бывает в этом баре. Насколько он мог помнить, в первый и последний раз в жизни. Он был обескуражен. Его пьяный мозг пытался вычислить что происходило. Молодая, красивая женщина сама завела разговор. Она пытается его ограбить? По его виду сразу понятно, ловить у него нечего. У нее в детстве были проблемы с отцом, и её тянет на кого-то нерешительного и постарше? Сложно сказать. Наблюдая за ней, он не заметил ,отшивала ли она кого-то или ждала. Тем временем молчание затягивалось, но она не спешила его разрывать. Она глядела на него своим загадочным взглядом, как бы взвешивая. ”Что она пытается узнать? Достаточно ли я пьян? Стою ли я её времени?” мелькнуло у него в голове.

Мысли кружились, как и потолок над его головой, но язык смог вымолвить лишь: “Меня зовут Терри, но ты меня можешь звать в любое время дня и ночи” как на духу выговорил он заученную в молодости фразу, в попытках подцепить девчонок. Он был готов провалиться сквозь землю, но её видимо такая старомодность лишь позабавила. Она проговорила своё имя, но ,к своему стыду, Терри даже его не запомнил. Алкоголь выбивал из его памяти всё, кроме главного. Её прикосновение. Оно обжигало. Её руки были теплые и мягкие, и, изголадавшийся по женскому телу, он таял при одном её касании. Он помнил, как они заказали такси. Таксист с подозрением озирался на них, но Терри был слишком беспамятен, чтобы обращать внимание. Придя домой, он молился, чтобы воздержание преобладало его возраст и алкогольное опьянение. И ему повезло. Как же ему повезло. Молодость, гибкость, красота, страсть – всё, чем может гордиться такая молодая особа было тем, чего так давно не было у старика Терри. Он помнил ощущения той ночи: ему было жарко, но он от нее не отлипал. Как изголодавшийся и раненый зверь, он стремился утолить голод и жить. Любить.

Головой он прекрасно знал, что это не любовь, но телу было всё равно.

Но на следующий день, она исчезла. Что это было? Сон? Белая горячка? Бред, в который вогнала его депрессия? Или же всё было реально? Его тело ломило во всех местах, в которых оно обычно ломит, особенно если этим не заниматся долго, поэтому он знал, что это было наяву. Но она исчезла. Он хотел найти её. Он приходил в тот бар каждый день, но теперь пил намного меньше. Он убирался дома, следил за одеждой, побрился и даже стал лучше выполнять свою работу. Он вновь ощутил вкус жизни. Но её всё не было. В попытках как-то скоротать время в баре, он разговорился с барменом, тоже мужчиной не молодых лет, которого все звали Ларри. И он мог звать его Ларри, хотя именной таблички у него не было.

Терри и Ларри разговаривали обо всем: о спорте, нечестных выборах, олимпиаде, богатых корпорациях, последних новостях или видео, что они посмотрели. Терри видел в нем семейного человека, но Ларри тактически о них умалчивал, зная, что просто так в бар не приходят. Спустя некоторое время Рейтор стал замечать, что разговоры Ларри всё чаще вёл в сторону больших корпораций, политиканов, коррумпированных чиновников, прогнившей системе и старался в основном выводить его негативные эмоции. “Эй, Терри. А ты слышал о сексуальном домогательстве в такой-то компании? Это дело замяли, а богачи вновь рассмеялись нам в лицо. Надо бы что-то сделать с этим.” “Эй, Терри. Смотрел видео, где сбили насмерть маленькую девочку и её мать? Ублюдка не нашли, хотя везде были видеокамеры. А машина по слухам принадлежит сынку местного политикана. Отмазывает своего отпрыска убийцу? Надо бы что-то сделать с этим” и тому подобное каждый день. "Надо бы что то сделать с этим". "А что ты сделаешь?" – в один день спросил его детектив, и лицо Ларри словно загорелось, будто он ждал этого вопроса с первого дня.

– Ты же детектив. Может, мы их найдем и сдадим полиции?

– Не дали кому-то, не дадут и мне – на автомате ответил Рейтор.

– А какие у тебя идеи? Они неприкасаемые. Суд их отмажет, газеты умолчат, кому надо проплатят.

– Нельзя так – вслух подумал Терри – Ни у одного человека не должно быть столько власти, лишь один Бог имеет право быть неосудим. Всех же людей должны судить мы, люди.

– Так ты предлагаешь… – с опаской, но с большим инетересом спросил Ларри

– Я предлагаю найти этого урода и самим дать ему встретиться со Всевышним, чтобы тот и осудил его судьбу.

Ларри был доволен его ответом, хоть и не сказал ни слова. Он лишь долил ему стакан и промолвил.

– За счёт заведения.

Следующая встреча с Ларри оказалась намного мрачнее всех предыдущих. После непродолжительного разговора ни о чем, он попросил его помочь с чем-то в подвале, но, как только они вошли, тут же закрыл за ним дверь. Следующий разговор изменил его жизнь второй раз. Ему предложили дело. Даже больше, ему предложили цель. Слишком долго люди оставались безнаказанными, слишком много людей пало жертвой богатых и всемогущих. Пора было это остановить.

И Терри был готов принять участие в этом. Он был готов, когда шёл на эту встречу. Более того, он собирался сам предложить что-то подобное Ларри, как вошёл в эту плохо освещенную комнату. Но он оказался не во всём прав. Ему предложили стать частью организации. Тайна этой организации была их приоритетом. Не каждый мог быть частью этой организации, но это мог быть кто угодно. От самых низших до самых высших рангов в политике или правоохранительных органах. Никто не знал никого из организации, кроме одного связного, завербовавшего его. Это гарантировало безопасность и исключительную анонимность. Они были проинформированы, сгруппированы, сплочены одной идей и готовы действовать. И Терри был рад к ним присоединиться. Он получил то, что заполнило пустоту его жизни – цель.

Детектив Муллиган был в ударе. Когда он с хохотом рассыказывал молодым, неопытным и прелестным кадеткам, секретаршам и бухгалтершам о проделанной работе по поимке самого разыскиваемого преступника в мире, он ощущал себя на вершине мира. Внимание прекрасного пола опьяняло его, и, возможно, несколько деталей выпадали не всегда точными. Он забыл упомянуть, что с анализом улики возникли проблемы, ведь на ней нашли ворсинки одежды, которые должны были сгореть при взрыве, и не принадлежали подозреваемому. Он умалчивал, что именно Рейтор отбивался от федералов, и когда Муллиган был уже готов сдаться, двигал дело вперед, узнавая результаты экспертизы у своих знакомых по старой дружбе. Джейкоб тоже не остался в стороне, он прошерстил тонны личной информации военных. Все знали, что это должен быть эксперт подрывник, который должен был быть свободен в дни или даже месяцы остальных убийств. Он не мог быть слишком стар или важен, иначе его отсутствие было бы заметно. 2 бессонных ночи, литры кофе, сигарет и страданий вывели его на единственного подозреваемого, а остаток отпечатка пальца который нашли на улике частично подтвердил его причастие к произошедшему теракту. Этого было достаточно, чтобы детектив Терри Рейтор и детектив Джейкоб П. Муллиган официально могли арестовать и привести в участок самого разыскиваемого преступника.

Его звали Пол Протеус. Его отец работал на стройке, он был экспертом подрывником, но к моменту совершеннолетия какая-то компания, которая закупала заряды, сэкономила, и взяла более дешевый запал, который вышел из строя в самый ненужный момент, но впал в действие в самый нужный. Его матери предложили достаточную сумму денег, чтобы она могла отказать, но Пол был готов рвать и метать. Он называл их кровавыми деньгами, а его мать безуспешно доказывала, что в этом мире либо так, либо только хуже. Его злоба на высшее общество росла, подкреплённая тем, что, попав в высшее учебное заведение, он воспринимался как представитель низшего слоя населения детьми богатых. Их жизни были устроены, их будущее предопределено, в то время как ему придется прорубать личную жизнь через проблемы и препятствия. Мистер Протеус поступил в армию, в надежде что найдет там цель, равенство, братство. Но он вновь столкнулся с неравенством, когда чины или дети высших чиновников преобладали властью над всеми остальными. Тогда в его голове зародился план. Он долгие годы его вынашивал, планируя тщательно все стадии его выполнения, своих жертв и свои ходы. Но на его пути встретилась маленькая ошибка, которую он не мог предвидеть.

Детектив Терри со вздохом потащил напарника на первый опрос. Тот не хотел расставаться со своей компании новеньких кадеток и офицеров полицейского департамента и уже почти договорился о встрече с парой интересных особ, но выбрал долг службы. Первый допрос не дали им провести. Секретная служба пыталась выяснить, как он заминировал здание суда, как и зачем отравил всех гостей на свадьбе, как он смог инсценировать передоз миллиардера и зачем оставлять свой знак там, где его могли вообще не связывать?

– Отравить всех гостей? Думаете это так сложно? Эти звери едят одно и тоже, пьют из одних и тех же бутылок, нарушают закон, права человека, они все до единого заслуживали смерти – гневно отвечал Пол

– Даже дети? – безпристрастно спросил агент

– Дети выросли бы худшими монстрами, чем их родители. Я сделал им одолжение.

– Хорошо, что на счет Мистера Брауна?

– О, тут было даже забавно. У него была привычка, закинутся кокаином и идти трахать проституток в розовом здании ухоженной улицы. Каждый вторник и четверг. Закинется, трахнет, закинется, трахнет. Видимо без порошка уже не стоит. Я заменил его дилера. Я смешил его бурду и делал её все слабее и слабее, а он покупал всё больше и больше. А потом, я дал ему такой убойный товар, даже Пабло Эксобар с того света показал мне большой палец.

– Но зачем оставлять свою метку?

– Это же очевидно. У революции должно быть лицо. До сегодняшнего дня, это идеальный красный круг. Теперь, она будет иметь моё лицо.

– Ваша революция окончена, ваше лицо никто не узнает, так же как и вашего имени. История вас забудет, мистер Протеус, а завтра вас уже не станет. Я получил достаточно, чтобы заявить интернациональной полиции о том , что захватил именно нужного нам преступника. До встречи, мистер Протеус.

– Вот так на – протянул Джейкоб – ты был прав. И одного психа достаточно, чтобы взбудоражить мир богатых и властительных, они должны быть тебе благодарны.

– Уверен, что больше обычной премии я не получу ничего – не задумывась ответил Терри. Он был поражен, что никого не удивила простота, с которой поймали такого неуловимого преступника. Видимо, радость от его поимки дурманила всех, кто больше всего был в этом заинтересован.

То, что детектив Муллиган не говорил своему старшему товарищу, пугало его самого. В тот день, на развалинах, когда они искали доказательства, он заметил минуту замешательства в Рейторе. Тот отвернулся на секунду, отвечая на звонок или звоня кому-то. После, когда улику анализировали, на ней нашли ворсинки одежды, которую Муллиган проверил сам и сравнил с одеждой Рейтора и не ошибся. Что-то было не чисто, и, самое ужасное, он стал подозревать детектива Рейтора вовлеченном во всём этом. Он решил проверить Пола Протеуса параллельно с расследованием. Свадьба африканского лидера попалась на май прошлого года. В это время Пол Протеус был в отпуске, роспись стояла за генералом Равишом. Странно, что банковские выписки не показывали никакие покупки авиабилетов на тот момент или даже на весь год до этого. А выписывать увольнительные и отпуска генералами, обычным рядовым? Он не был уверен, что так работал протокол.

Само отравление явно не шло в разрез с его деяниями. Не его стиль и специфика, судя по тому, что было в здании суда. Возможно, он боялся, что оставит свидетелей или у него не было ресурсов сделать серьёзный взрыв в таком месте, но такое сложно представить, если он смог заминировать одно из главных зданий города. А если так и есть, то как он смог рассчитать отраву, пробраться и отравить всех достаточно идеально, чтобы все умерли смирно и никто не успел поднять тревогу или оказаться в больнице и выжить? Связь не прослеживается. Это не давало Муллигану того спокойствия, с которым он закрывал дела ранее, уверенный в своей правоте.

Далее умер бизнесмен Браун. Для этого, надо было следить за ним, знать привычки такого богатого человека. Эти детали, которыми он мог обладать не рассказывают в новостях. Значит надо было иметь свободное время, чтобы разузнать всё об этом человеке, а такового у него не было. Возможно, он сбегал из армии, но, чтобы провернуть такое, нужно было бы уволиться. Такие частые исчезновения сложно было бы оправдать, а это лишало его какого-либо формального алиби. Как он вообще ввязался в этот мир? Что-то тут не складывалось, и тогда он решил копнуть глубже. Пока Рейтор думал, что он осматривает личные дела, он проверил данные на Протеуса. Всё было чисто, пока не дошло дело до его родителей. До рождения Пола их не существовало. Прописка была сделана на здание, которого не было в те года, когда родился Пол, а в документах о миграции о них ни слова. Перепись населения на тот год тоже не имеет данных, ни счетов в банке, ни выписки с налогов. Нет так же документов о смене фамилий, на случай, если они прилетели в страну с другой.

Они просто появились в доме на Тихой улице, родили ребенка, а после отец погиб.

Возможно, просто догадки, но данные на этого человека не полны, а вероятно, он даже и не был их клиентом. Но вот он сидит перед ними, он не обороняется, признает всю вину. Муллиган предполагал как его расколоть, но получив полностью признающегося в своих деяниях подозреваемого, вопросы заготовленные чтобы его запутать , стали не нужны. Он знал, какую информацию из него следовало достать, чтобы доказать его вмешательство или непричастность к его обвинениям.

– Добрый день, детективы – довольный, как кот, получивший лакомство, поздоровался Пол.

– Ничего доброго в этом нет – ответил Рейтор – нам приходиться разговаривать с тобой.

– Ну что ж, каждому своё, ведь со мной разговаривают лучшие из лучших. Меня не мог поймать никто, но вам это удалось. Не расскажете как?

– Вы знакомы с неким Куртом Воннегутом? –игнорируя его вопрос, спросил Муллиган.

Мистер Протеус ухмыльнулся на его вопрос, но ответил отрицательно, в то время как его напарник был в не большом недоумении. «Что за вопросы он задает и как вообще это с чем связано?» спрашивал он себя.

– Ну хорошо – продолжил Джейкоб, стараясь не смотреть на старшего детектива – тогда, раз уж вы так кооперируете, вы сможете рассказать как вам удалось отравить всех на той свадьбе?

– А разве я вам не рассказал? Всё дело в бутылках шампанского – охотно поделился подозреваемый – видите ли, когда всем наливают праздничный напиток, это всегда шампанское. Найти нужный ящик, примешать немного и всё готово.

«Глупость!» подумал Муллиган «Дети не пьют шампанское. Этот человек понятия не имеет что говорит.»

– А как же на счёт детей? – словно прочёл его мысли Рейтор

– Дети это особый сорт – уверенно продолжал Протеус – какие-то подростки сами получили отраву, а совсем маленьким хватило отравить детскую еду. Знаете, все дети одинаковые во всём мире, и любят жаренную картошку одинаково.

«Ящик с шампанским еще можно провернуть, но отравить еду для детей? Он придумывает всё на ходу!» продолжались мысли молодого детектива.