Пароль – «Тула». Очерки о тульских партизанах

Когда он выздоровел, его направили на курсы младших командиров. И вот младший лейтенант Ильичев снова на фронте. За рекой Свирь постигла беда: наступил на вражескую мину, и у него оторвало часть стопы правой ноги. Начались мучительные дни лечения в госпиталях. Лишь в апреле 1945 года он вернулся домой. На костылях. Но без дела Алексей Андреевич не сидел, вскоре стал работать слесарем-инструменталыциком.

Коммунист Ильичев много времени отдавал молодежи. Вместе со своими боевыми друзьями бывал в школах, рассказывал ребятам о партизанской жизни, о боях с фашистами, о стойкости и мужестве советских людей и, конечно, об Александре Чекалине. В 1982 году Алексея Андреевича не стало.

Отважным партизаном был в «Передовом» и Дмитрий Александрович Клевцов. В 1941 году он учился в школе ФЗО, готовился стать литейщиком…

Из акта вскрытия могилы и медицинского осмотра трупа Д. А. Клевцова:

«…На затылке имеется входное отверстие величиной с медный пятак. Очертания лица неузнаваемы. Область левого глаза и скуловой кости отсутствуют. Нет правого глаза. Верхняя и нижняя губы удалены. Мягкие ткани окружности рта имеют ровные, резаные края. Правая рука вывихнута в лучезапястном суставе, кисть сплюснута…»

В отряде Клевцов тоже был разведчиком. 31 октября 1941 года он получил задание отправиться в Лихвин для установления связи с подпольщиком Г. М. Штыковым и ведения совместной разведки противника. Вечером благополучно пробрался в свой дом. Предатель выследил разведчика, под утро нагрянули гитлеровцы. Был схвачен и Штыков. Оба они были замучены в фашистском застенке.

В отряде о случившемся ничего не знали, долгое время Клевцов и Штыков считались пропавшими без вести. Лишь после изгнания гитлеровцев из Лихви на трупы патриотов были найдены в яме недалеко за городом. А позднее стали известны и некоторые подробности поведения Дмитрия Клевцова на допросах. Бывшая переводчица немецкого коменданта города Лихвина показала: «В качестве переводчицы на допросе Клевцова я присутствовала дважды. О, этот молодой человек обладал большой стойкостью и огромной физической силой! На вопросы он отвечал контрвопросами, за что его сильно избивали. На послед нем допросе он задал вопрос следователю лейтенанту Шульцу: «Скажите, зачем вы пришли на нашу землю?» Шульц приказал перевести: «Мы освобождаем ваш народ от тирании, несем цивилизацию и новый порядок». На это Дмитрий ответил: «Ваша цивилизация и новый порядок – это истребление советского наро да. Но вы погибнете на нашей земле как мелкие паразиты вместе со своим Гитлером». Этот ответ был переведен дословно. Взбешенный Шульц начал избивать Клевцова резиновой дубинкой. Вдруг произошло неожиданное. Клевцов нанес Шульцу сильный и точный удар в челюсть. Шульц, окровавленный, с выбитой челюстью, потерявший сознание, лежал на полу у ног партизана…»

В мае 1965 года, в двадцатую годовщину победы советского народа в Великой Отечественной войне, Д. А. Клевцов и Г. М. Штыков были посмертно награждены орденами Отечественной войны I степени. Тогда же медалью «За боевые заслуги» был отмечен Павел Николаевич Чекалин.

…Одна из экспозиций Тульского краеведческого музея посвящена партизанам. Вот пробитое осколками зимнее пальто, полевая сумка и «партизанский календарь». Он необычен: десять дощечек с цифрами от нуля до десяти, колодочка с двумя вырезами. Одна или две дощечки вставляются в вырезы на колодочке и получается число. Только надо это делать каждый день. Колодочка стояла на самом видном месте землянки. А изобрел этот оригинальный предмет партизанского быта Ефим Ильич Осипенко.

Лейтенант милиции, заместитель начальника Сухиничского райотдела НКВД Е. И. Осипенко в конце сентября 1941 года получил приказ по возможности прибыть в Тулу. Вместе с ним пошел Николай Семенович Митькин – телеграфист местного отделения связи. Они давно и хорошо знали друг друга. Пока пробирались по фронтовым дорогам, оказались в тылу врага. В районе Лихвина наткнулись на партизанскую разведку. Незнакомцев задержали, доставили к командиру отряда «Передовой». Он придирчиво расспросил их, внимательно изучил документы и предложил остаться у партизан.

– А с Тулой мы договоримся,– улыбнулся командир.

Вскоре Осипенко был назначен начальником штаба отряда. Митькин служил рядовым бойцом.

Строки из биографии:

Ефим Ильич Осипенко родился в 1901 году в Белоруссии.

После трех лет учебы в сельской школе был вынужден пойти в батраки: умерла мать, в семье трое сирот, которых надо было кормить и одевать. Пас скот, заготавливал дрова, терпел унижения. В октябре 1920 года его призвали в Красную Армию. Служил осталось на западной границе. Обстановка была напряженной, пограничники то и дело отбивались от закордонных банд.

Через четыре года Осипенко возвратился домой и поступил на службу в милицию. Были полные тревог дни и ночи, драматические схватки с преступниками, не раз проявлял он смелость и мужество. Вот один из документов в его личном деле – свидетельство, выданное ему в ноябре 1927 года уездным исполкомом Совета рабочих и крестьянских депутатов: «Дано таковое младшему милиционеру Чаусовской волмилиции Осипенко Ефиму Ильичу в том, что в день 10-летнего юбилея со дня существования Рабоче-Крестьянской милиции на основании постановления Стародубского УИКа от 10.XI. 1927 г. № 31 § 781 награжден отрезом сукна за усердную службу в рядах милиции».

Однажды в Погарском районе Орловской (ныне Брянской) области, где Осипенко служил участковым инспектором, объявился опасный преступник. Рискуя жизнью, милиционер задержал и обезвредил бандита. Перед строем товарищей по службе Ефиму Ильичу была вручена награда – серебряные часы. В отряде «Передовой» Осипенко участвовал во многих боевых операциях, был примером для молодых бойцов, учил их хладнокровию и мужеству. Он хорошо знал военное дело, умело владел оружием, далеко и метко бросал гранаты, умело ставил мины и заряды взрывчатки.

13 декабря 1941 года партизанская разведка получила сообщение, что гитлеровцы готовятся к бегству из Лихвина, грузят на железнодорожные платформы автомашины и мотоциклы, а в крытые вагоны – ящики с боеприпасами и другим военным снаряжением. В нескольких эшелонах было готовое к отправке награбленное продовольствие.

Командование отряда решило помешать фашистам. План операции был прост: взорвать железнодорожный путь и тем самым отрезать дорогу к отступлению. Группа партизан во главе с Осипенко выбрала место в районе станции Мышбор. Заложили под рельсы мощный заряд тола, отошли в укрытие и стали ждать. Вскоре послышался шум приближавшегося поезда. Дернули за веревку, но взрыва не последовало. В чем дело? Нужно было действовать немедленно. Осипенко выдернул из земли столбик километрового указателя и… изо всех сил ударил им по заряду. Оглушительный взрыв потряс землю. Задание было выполнено, но Осипенко получил тяжелое ранение. Товарищи вынесли его в безопасное место. Когда он пришел в себя, то почувствовал, что ослеп. Оказалось, что навсегда…

Спустя много лет, отвечая на вопрос журналиста, о чем он думал тогда, совершая подвиг, Осипенко сказал: «Одна билась мысль: не пропустить врага».

Высшей награды Родины – ордена Ленина – был удостоен отважный патриот, а когда учредили медаль «Партизану Отечественной войны», то медаль первой степени № 000001 вручили Ефиму Ильичу Осипенко. Теперь она, как символ мужества и отваги, хранится в Центральном музее МВД СССР.

Осипенко лечился в госпитале в Ижевске, там и узнал о награждении. А через несколько дней получил письмо от бывшего начальника Черепетского районного отдела НКВД М. М. Щербакова. В ответном письме Ефим Ильич на- писал: «Здравствуйте, дорогой товарищ Михаил Михайлович! Спасибо за ваше поздравление, а еще большее спасибо за ваше письмо. Вы написали мне не- смотря на то, что не видели и не знаете меня, а только пользуетесь рассказами моих товарищей и ваших подчиненных. Вы поинтересовались моим состоянием здоровья и написали мне письмо, за что от души благодарю вас. Здоровье мое удовлетворительное. Беда только в том, что еще не вижу ничего…»

В госпиталь приехала жена Ольга Ивановна, от которой Ефим Ильич узнал о рождении второго сына. И тогда впервые за долгие месяцы он радостно улыбнулся. Вскоре вернулся домой в Сухиничи, был избран депутатом городского Совета, часто выступал на встречах с молодежью. В 1981 году его не стало.

Недавно в Сухиничах был открыт обелиск в честь отважного и мужественного партизана – Ефима Ильича Осипенко.

Успешные боевые действия отряда «Передовой» были бы немыслимы без активной и бескорыстной помощи местных жителей. Одним из таких патриотов был Дмитрий Александрович Бессонов.

В книге «Ты помнишь, товарищ?…» на одной из фотографий запечатлен дом лесника, в котором в сентябре 1941 года размещался штаб «Передового». На другом снимке – сторожка в лесу, которая была явочной квартирой партизан.

Имя лесника в воспоминаниях бывшего командира отряда Д. Т. Тетерчева и комиссара П. С. Макеева не названо. Кто же он?

При изучении архивных материалов о партизанском движении в Тульской области удалось обнаружить документ, который давал ответ на этот вопрос: Дмитрий Александрович Бессонов. Родился он в 1898 году. В 1941-м ему было 43 года. Много лет работал в Лихвинском лесничестве, хорошо знал местные лесные угодья, нехоженые тропы.

Найденный документ подписан М. М. Щербаковым. Пришлось обратиться к нему. Вот что он рассказал:

«Программа подготовки отряда «Передовой» включала много задач: обучение бойцов тактике партизанской войны, обеспечение их вооружением и продовольствием, создание баз в укромных местах, организация связи и так далее. Партизаны должны опираться на надежных людей. И одним из таких помощников был Дмитрий Александрович. Он работал лесником в Павловском лесу. Жил в стороне от дорог и населенных пунктов. Мы знали его как серьезно го и вполне надежного человека, и не ошиблись в нем. Связь с партизанами Бессонов поддерживал весь период их боевой деятельности, информировал об обстановке, снабжал продуктами, хлебом, который пекла его жена. Под ох- раной Бессонова находилась одна из запасных партизанских землянок. Наступила зима, выпал снег, и следы могли привести предателей или карателей к его землянке. Бессонов собрал колхозников, организовал сбор хвороста и заготовку дров как раз в тех местах, где обычно ходили партизаны. Следов стало столько, что разобраться в них было невозможно. Так он делал несколько раз».

За оказание помощи партизанам управление НКВД по Тульской области в 1942 году объявило ему благодарность и выдало денежную премию. Последние годы Дмитрий Александрович жил и работал в Калужской области.

А вот рассказ о другом патриоте.

В ночь с 4 на 5 октября 1942 года за околицей деревни Новая Слободка Черепетского района раздался глухой выстрел. Смертельно раненый председатель колхоза «2-я пятилетка» Максим Павлович Манекин упал. К нему подбежали двое и, увидев, что он еще жив, нанесли несколько ударов ногами и прикладом обреза по голове. Затем преступники оттащили убитого в заброшенный сарай, сбросили в погреб, забросали соломой и скрылись.

Сообщение об исчезновении Манекина в Черепетский районный отдел НКВД поступило рано утром. На место происшествия тут же выехала оперативная группа во главе с начальником отделения уголовного розыска А. В. Мосальским. К полудню труп был найден. Возмущенные колхозники заявили, что убийство Манекина – дело рук дезертира Копылова.

В тот роковой вечер заседание правления колхоза затянулось. Наконец все разошлись. Манекин оставался в конторе: нужно было подготовить наряды на завтрашний день. «Лишь в полночь он вышел на улицу. Осеннее небо было затянуто туча ми, моросил мелкий дождь, порывистый ветер срывал листву с деревьев. Прежде, чем пойти домой, Максим Павлович решил проверить, как несут службу сторожа. Побывал на ферме, в конюшне, у амбара с хлебом. Время было тревожное, шел второй год войны, фронт находился совсем близко. На деревни нападали грабители, дезертиры. А тут прошел слух, что вновь объявился Копылов. На фронте он сдался в плен, был отпущен домой, угодничал перед оккупантами. Когда Красная Армия выбила гитлеровцев из района, он куда-то исчез. Но наступившие осенние холода вынудили его искать убежища в деревнях. Конечно, прятался, но все же нет-нет да и попадался колхозникам на глаза. Кто-то видел его при оружии. Скитаясь по лесам, Копылов встретил знакомого, тоже дезертира, Туханова. Решили действовать вместе. Однажды Копылов встретился Манекину, который пытался за- держать его, но не смог. Вызванному тогда наряду милиции обнаружить преступника не удалось. Копылов и Туханов затаили злобу на Манекина, много дней искали удобного случая, поджидая председателя в ночные часы…

На розыск преступников были мобилизованы сотрудники милиции и местное население. Осматривали заброшенные строения, скирды соломы, прочесывали овраги, леса. Через неделю лесник Куражковский сообщил, что видел двоих не- известных, бродивших по просеке, один из них был с винтовкой. Лесник привел туда наряд милиции, была обнаружена замаскированная землянка, из которой доносились приглушенные голоса людей. Окружив бандитское убежище, работники милиции предложили его обитателям выйти наружу. Из землянки выбрались двое обросших и грязных мужчин в помятых шинелях. Это были Копылов и Туханов. Вскоре состоялся суд, обоих преступников приговорили к расстрелу. Лев Николаевич Куражковский жил с семьей возле Галова леса, что на окраине Лихвина. Рядом с его домом стоял другой, в котором размещалась контора Лихвинского лесничества. Когда началась война, Куражковскому предложили стать подпольщиком и, если понадобится,– связным партизан. Он согласился. Август 1941 года. Однажды вблизи от дома лесника истребительный батальон развернул учебный бой. А когда занятия были закончены, к окну подошел командир Д. Т. Тетерчев.

–Лев Николаевич, я давно знаю вас и надеюсь на вашу помощь,– сказал он.– Есть сведения, что ночью в этих местах были сброшены вражеские парашютисты. Как бы выяснить, правда ли это?

–Можно выяснить,– ответил Куражковский.– Пойдемте, походим, посмотрим.

Утро было ясным, на траве блестели серебристые капли росы. Обошли во- круг лесочка, пересекли поле. Но следов нигде не было.

– Никто здесь не проходил,– уверенно заявил Куражковский. Тревога оказалась ложной.

Позже Куражковского стали привлекать к поиску диверсантов, вражеских лазутчиков, а когда фронт приблизился вплотную,– к разведке. Помощником лесника стал бухгалтер лесничества Федин, совсем еще молодой человек. Вдвоем они выезжали на «охоту». Сев на лошадей, отправлялись в прифронтовые районы, расспрашивали местных жителей.

Отправляя Куражковского в очередную разведку, Тетерчев сказал:

– Как только вернетесь, возьмем в партизанский отряд.

– Зачем? – возразил Лев Николаевич.– Может, мне лучше остаться в лесничестве? Я немного знаю немецкий язык, войду к гадам в доверие…

Тетерчев пожал ему руку:

– Другого ответа от вас я и не ожидал. Значит, договорились?

– Договорились!

Являться к фашистским властям на регистрацию Куражковский не торопился, но и оставаться без нужной партизанам информации не мог. Решил пойти в комендатуру, при разговоре намекнуть, что он, мол, наполовину немец и мог бы оказать какие-нибудь услуги. Комендант принял его лично. Выслушав сказанное лесником, остался им доволен и тут же распорядился назначить его лесничим. Но предупредил, что он должен обеспечить службу всех других лесников, строго выполнять распоряжения командования германской армии.

С тех пор Куражковский бывал на разных совещаниях, проводимых фашистскими властями и старостой города, ничто не пропускал мимо глаз и ушей, узнавал многое, что так важно было знать партизанам. С его помощью стало известно о режиме «нового порядка» на захваченной врагом территории, установлены имена предателей, активных пособников оккупантов. Помогал Куражковский партизанам и материально.

В конце ноября 1941 года он сообщил Тетерчеву, что фашистское командование созвало в Лихвине совещание старост, полицейских и лесников фронтовой полосы, на котором шла речь о выявлении и уничтожении партизан. Были срочно приняты меры к более надежному укрытию отряда, предупреждены связные. В глухих местах, вдали от дорог партизаны оборудовали резервные землянки, перенесли туда запасы оружия, взрывчатки и продовольствия. «Передовой» ушел на правый берег Оки и вовремя. Фашисты несколько раз прочесывали окрестные леса, сожгли все попавшиеся им лесные сторожки, обстреляли из минометов местность вдоль железных и шоссейных дорог.