Первый снег

Раскрасневшаяся от волнения, Огарёва рухнула на диван и накрылась одеялом с головой, чтобы её никто не видел.

Когда Комолова вошла на кухню, Антон наливал воду в электрический чайник. Дина подошла к нему сзади, обняла, привстала на цыпочки и нежно поцеловала в шею, вложив в простой жест нерастраченную любовь.

– Я не ждала тебя так скоро, – извиняясь, прошептала Дина.

– Получилось, как в том дурацком анекдоте! Муж возвращается из командировки, чуть раньше, чем задумано, и застаёт жену с любовником. Только в нашей ситуации вместо любовника незнакомая девушка. Как она здесь очутилась? – поинтересовался он, высвобождаясь из тесных объятий. Дина безвольно опустила руки. Она смутно понимала, что их чувства давно остыли. Антон включил чайник, стараясь не смотреть ей в глаза, чтобы не выдать раздражения.

– Это Ксения Огарёва, я познакомилась с ней вчера. У Ксюши личные проблемы. Можно, она пока побудет у нас? – просила Дина. Воцарилось безмолвие. Только чайник шумел, закипая.

Антон нервно усмехнулся, подумав, что попросить разрешения надо было раньше.

– Что же это я стою! Ты, наверное, голоден с дороги?

– Да, есть хочется, – Антон достал кружку из кухонного гарнитура, налил кипятка и бросил чайный пакетик и кубик рафинада.

Дина быстро приготовила творожную запеканку, попутно рассказывая молодому человеку о тех обстоятельствах, что свели её с Ксенией. Трое завтракали в молчании. Между Антоном и Ксенией чувствовалась неловкость. Они не обмолвились ни словом. На кухне раздавался только звонкий стук столовых приборов.

– Антош, выгуляй Хильду. Я не успеваю уже, – Дина поднялась из-за стола и собрала грязные тарелки.

– Да, конечно, – Антон вздохнул и украдкой посмотрел на гостью.

Огарёва часто ловила на себе восхищённые взгляды и привыкла к повышенному вниманию. Она была погружена в размышления и, кажется, ничего не замечала вокруг. Однако она успела разглядеть Антона, когда он встал. Роста он был выше среднего с широкими покатыми плечами пловца. Зачёсанные назад гладкие волосы открывали высокий лоб, голубые холодные глаза и выраженные скулы, придававшие мужественности.

Дина вымыла и составила посуду, а потом ушла на работу. Уже три года она успешно трудилась корректором в местной газете «Правда-Экспресс». В обязанности входила проверка правильности текстов, устранение ошибок, исправление недостатков смыслового и стилистического характера. Дина считала скучной педантичную профессию, но она приносила деньги. К тому же нравился дружный творческий коллектив. Когда она зашла в шумную редакцию, коллеги приветствовали её. Утро понедельника стремительно летело. В кабинете попеременно звонили телефоны. Рабочий день ещё не начался, но на электронную почту уже пришли тексты. Дина зажгла настольную лампу, открыла первое письмо и просмотрела его беглым цепким взором. В статье говорилось о смене руководства компании, специализировавшейся на нефтепереработке и продаже оборудования для заправок. Событие непримечательное, и не способное повлиять на жизнь маленького городка. Но заинтересовало Дину совсем другое – в составе учредителей нефтеперерабатывающего предприятия значился некий Роман Валерьев. Уж ни друг ли её новой знакомой?

Из заметки читатели узнают, что Роман Борисович подписал контракт, который и сделал госпожу Огарёву владелицей уже упомянутой компании. Однако Ксения поспешила избавиться от подаренного имущества и продала бизнес в третьи руки. Роман Валерьев от комментариев отказался.

«Ты должна всё вернуть!» – вдруг вспомнилась фраза, которую кричал Роман Борисович, свесившись с балкона.

Инстинктивно Комолова ощущала, что ничего хорошего знакомство с загадочной Ксенией не принесёт. Мысли, как заезженная пластинка, вращались вокруг странной пары. С трудом Дина отвлеклась от размышлений о неприятном происшествии и вернулась к работе. Тщательно проверила статью и отправила главному редактору.

– Безупречно, как всегда, – похвалил Константин Сергеевич, просматривая материал для передовицы. – Мимо тебя не проскользнёт ни одна ошибочка. Верстальщики довольны.

Дина застенчиво улыбнулась и кивнула, принимая одобрение. Она неловко стеснялась, когда её хвалили, будто считала себя недостойной.

– Но ведь ты можешь больше. Не хотела бы попробовать силы в журналистике? – осведомился редактор и пристально посмотрел ей в глаза. – Я полагаю, из тебя вышел бы толковый корреспондент.

Из его строгих уст это прозвучало, как комплимент, и Дина чувствовала себя польщённой. Константин Сергеевич занимался журналистскими расследованиями и снискал славу талантливого репортёра, который не боится сложных тем. В его копилке имелись престижные награды.

– Подумай, возможно, это решение изменит твою карьеру, – сказал Константин, когда Дина выходила из кабинета.

Рабочий день пронёсся со скоростью стрелы, выпущенной из лука. Комолова сложила в аккуратную стопку бумаги и собралась домой. Едва Дина вышла из здания, где располагалась редакция, в кармане пальто завибрировал смартфон. Она взглянула на дисплей – номер ей незнаком.

– Да, – ответила она и встала на крыльце.

– Здравствуйте. Это Роман Валерьев. Если вы помните, я забирал у вас сумку, – сложно было не узнать обладателя приятного баритона.

– Да, я вас помню, – быстро проговорила Комолова. Неожиданный звонок до крайности настораживал.

– Я хочу попросить вас о встрече?

Дина медлила с ответом. В памяти всплыли гематомы на тонких запястьях Ксении, и её испуганный вид.

– Алло? – позвал голос из трубки.

– Зачем? Мы можем побеседовать по телефону, – с уверенностью ответила она.

– Это нетелефонный разговор. Пожалуйста, – просил Роман Борисович.

На свой страх и риск Дина согласилась. Она предусмотрительно назначила встречу в многолюдном месте – на центральной площади.

Стемнело рано. Звёзды ярко загорелись на небосклоне, предвещая холодную погоду. На эспланаде перед зданием театра было шумно. Молодёжь гуляла и веселилась, дети играли в снежки, из подземного перехода доносилось пение под гитару. Без пятнадцати семь появился Роман Борисович и присел на скамейку. Валерьев заметно нервничал, и у него не получалось усидеть на лавке, поэтому он встал и начал нетерпеливо расхаживать. Жадно закурил, поднял глаза к небу и выпустил дым. Роман Борисович надеялся, что Дина поймёт его. Конечно, он заметил, что за ним следили. И прекрасно осознавал, что подумала Дина, когда узрела стычку между ним и Ксенией. Эти мысли тревожили его.

Завидев Комолову, Роман Борисович сделал последнюю затяжку и выбросил сигарету. Дина шагала медленно, словно раздумывая, не отказаться ли от беседы. Роман Борисович пошёл ей навстречу.

– Здравствуйте, ещё раз, – приветливо улыбнулся он.

– Добрый вечер, – не разделяя его благодушия, холодно поздоровалась она.

– Пойдёмте в какое-нибудь кафе и там поговорим?

Дина истолковала его предложение по-своему.

– Нет, разговаривать будем здесь, – решительно отказалась она. – Что вы хотели?

– Вы, случайно, не располагаете сведениями, где живёт Ксения? – обеспокоенно спросил Роман Борисович. Они неспешно прогуливались, стараясь соблюдать почтительную дистанцию.

Дина поразилась тому, насколько искренне он изображает беспокойство. Обычно домашний тиран раскаивается в содеянном, просит прощения у жертвы. Но деспот всегда принимается за старое.

– С чего вы решили, что я знаю? Мне вообще это не интересно, – тоном, не выражающим эмоций, промолвила Дина.

– Интересно. Если бы вам было безразлично, то вы не стали бы шпионить за мной, – видя, как смутилась Дина, Валерьев продолжал: – Да, я понял, что вы следили за мной. Также видел, как вы увели Ксению. Где она?

На секунду Дина стушевалась, словно нашаливший ребёнок. Но потом сосредоточилась и отвечала как на духу:

– Я не могу вам этого сказать! Во-первых, я не уверена, что Ксения пожелает увидеться с вами. Во-вторых, не хочу, чтобы вы снова избивали её!

Теперь пришла очередь Романа Борисовича удивляться. От возмущения он не придумал, как защититься от нападок. Даже остановился смутившись.

– Вам нечего ответить? – демонстративно развернувшись, с нотками сарказма воскликнула Дина.

– Она вам так сказала?

– Нет, она не призналась. Но я видела синяки на её запястьях. Они свежие! – Дина прищурилась, словно прокурор на судебном процессе.

– Вы должны знать, Ксения, – он как трагический актёр взял паузу, Дина замерла в ожидании. – Лунатичка. Она страдает сомнамбулизмом.

– Это не новость, – разочарованно вздохнув, хмыкнула Дина.