Белый снег – Восточный ветер

Около двух тысяч евро в месяц наличными.

Сколько на вас всего потратили англичане?

“Гонораров” они мне выплатили примерно на сто тысяч евро. Плюс авиабилеты, гостиницы. А ведь они требовали, чтобы я добирался к местам встреч не напрямую, а через одну-две страны. Кроме того, они привозили на эти “свидания” Литвиненко – тоже, кстати, по подложным документам, – да еще на себя тратились. В общем, стоила им эта работа со мной около полумиллиона евро – явно больше, чем я им принес какой-то пользы.

Литвиненко ведь участвовал в ваших встречах с сотрудниками MI-6?

Да, в Лондоне, Стамбуле, Хельсинки, на Кипре… Его роль, как оказалось, была в том, чтобы подготовить мою вербовку англичанами. Он до последнего пытался играть роль посредника, чтобы не лишиться содержания у британской разведки. Политика его не интересовала, ему нужны были деньги, чтобы содержать семью в чужой, в общем-то, для него стране.

Расскажите поподробнее о тех британских разведчиках, которые с вами работали.

После Флинта со мной контактировали Джон Калаган и Пол – он участвовал в двух-трех встречах и свою фамилию не называл. Оба неплохо говорили по-русски. С Джоном я даже сдружился, немало виски было вместе выпито. Он мне рассказывал о себе, своей семье, делился взглядами на жизнь. Рассказывал, что несколько лет проработал под “крышей” посольства в Москве, участвовал в острых операциях. Например, как-то в ресторанном туалете фотографировал полученные секретные документы… Потом появился Кенн Филиппе. Этот Кенн тоже работал в Москве, а сейчас действует как разведчик в Британском посольстве в Стамбуле.

Интересно, в разговорах с вами британские шпионы высказывали свое мнение о России?

Да, не скрывали, что их все устраивало у нас в девяностые годы, при Ельцине. Им этот бардак был выгоден. Причем говорили откровенно, мол, мы прекрасно видим, например, кто такой Гусинский, но поддерживаем его, исходя из задач своей службы.

А что это за задачи?

Главная – оказание выгодного влияния на политику Российского государства»[4 - См.: https://www.kp.ru/daily/23930/69736/ (https://www.kp.ru/daily/23930/69736/)].

С этим влиянием у британских спецслужб и политиков ничего не вышло. Четырнадцатого марта 2004 года на выборах президента России безоговорочную победу одержал Владимир Путин. Оппозиция и стоящие за ее спиной ненавистники России с треском проиграли, но не смирились. Впереди нашу страну ждали новые испытания. Впервые после Второй мировой войны ее противники решились на прямую вооруженную провокацию.

Очередной Drang nach Osten в истории современной России имел место в 2008 году.

Drang nach Osten. Дубль один

Неудача с продвижением своего конфидента в Кремль не остановила стратегов из Вашингтона, Лондона и Берлина, и тогда они обратили внимание на ближайших соседей России. К тому времени в результате «оранжевой революции» на Украине и «революции роз» в Грузии к власти пришли подконтрольные Западу режимы В. Ющенко и М. Саакашвили. Территории Украины и Грузии представлялись идеальными плацдармами для нового наступления на Россию и последующего отстранения от власти президента Путина.

«На холмах Грузии лежит ночная мгла…»

Великий русский поэт Пушкин, посетивший в 1829 году дружескую православную Грузию, был покорен красотой ее природы и гостеприимством жителей. Они вдохновили его на написание гениальных строк:

…На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла…

Но Александр Сергеевич даже в самом кошмарном сне не мог представить, что спустя полтора столетия на Грузию опустится мгла пещерного мракобесия. При Михаиле Саакашвили, который в 2004–2013 годах два срока подряд занимал пост президента Грузии, с поистине нечеловеческим остервенением уничтожалось все, что напоминало о советском прошлом. В Тбилиси Мелаанскую улицу на участке трассы от аэропорта до центра столицы назвали именем президента США Джорджа Буша. Новое название должно было не просто напоминать, а кричать: впредь, на веки вечные, все дороги ведут не в «имперскую варварскую» Москву, а в «демократический и просвещенный» Вашингтон. В срочном порядке был слеплен музей «советской оккупации Грузии», вероятно, тоже для того, чтобы напоминать всем, как изнывала Грузия под игом грузина Сталина. Все это не оставляло сомнений у аналитиков западных спецслужб, что наиболее перспективной в реализации замысла по сдерживанию России Путина будет Грузия Саакашвили.

Военные мускулы Грузии принялись усиленно накачивать «всем западным демократическим миром». Военный бюджет вырос с 36 млн долларов в 2003 году до 341 млн в 2006-м. В рамках различных программ для силовых структур Грузии (МО, МВД и др.) – «Переподготовка и обучение кадров», «Обучение и оснащение», «Модернизация» – из США, Великобритании, Турции, Греции и других стран НАТО были направлены значительные финансовые средства. Только в 2002–2004 годах США выделили Министерству обороны Грузии 64 млн долларов на программу «Обучение и оснащение», в рамках которой американские инструкторы подготовили свыше двух тысяч грузинских коммандос и личный состав танковой бригады.

Другая страна НАТО, Турция, в октябре 2004 года выделила на модернизацию грузинской армии два миллиона долларов. Всего с 1998 по 2004 год она израсходовала на эти цели около 37 млн долларов.

К концу 2006 года армия Грузии, обученная и вышколенная натовскими военными инструкторами, была готова к серьезной войне. Так посчитали в Генштабе Министерства обороны Грузии и убедили в этом командование НАТО. В Вашингтоне на этот счет строили далекоидущие планы. Будущая военная операция «Чистое поле» имела своей целью срыв предстоящей в 2014 году Олимпиады в Сочи и дискредитацию руководства России.

Рубикон

Подготовку операции ускорило событие, произошедшее за тысячи километров от Тбилиси, в далеком Мюнхене. Десятого февраля 2007 года в столице Баварии открылась международная конференция по вопросам политики безопасности – «Глобальные кризисы – глобальная ответственность». Она шла своим чередом, и ничто не предвещало сюрпризов. «Победители» в холодной войне, американцы и их союзники по блоку НАТО, вальяжно развалившись в креслах, посматривали по сторонам. Выражение скуки на лицах не изменилось, когда к трибуне вышел президент России. От руководителя «страны-лузера» не ждали ничего нового: как обычно, будет сыпать клятвенными заверениями в приверженности к общечеловеческим ценностям. Ну, пусть поговорит, впереди «сильных мира сего» ждал междусобойчик, на котором вдали от любопытных глаз будут решаться горячие вопросы: какую страну поставить на место, где сменить ее главу на более сговорчивого и как поделить ресурсы между собой.

С трибуны действительно прозвучали слова о европейском мультикультурализме, толерантности и приверженности демократии. Но в какой-то момент в интонациях президента России зазвучали стальные нотки:

«Формат конференции дает мне возможность избежать излишнего политеса и необходимости говорить округлыми, приятными, но пустыми дипломатическими штампами. Формат конференции позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности. И если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться».

По залу прокатился удивленно-настороженный шепоток. От полусонной дремы не осталось и следа. Неслыханное дело! Россия, которую Запад сбросил с мировых счетов, устами Путина посмела возвысить свой голос, и за спиной России угадывались те страны и народы, которые «золотой миллиард» поспешил зачислить во второй и третий сорт.

Путин прямо называл вещи своими именами:

«Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах, военной силы, силы, ввергающей мир в пучину следующих один за другим конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них. Становится невозможным и их политическое решение».

Дальше он посмел назвать главного нарушителя спокойствия:

«Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права. Больше того, отдельные нормы, да, по сути, чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере – и навязывается другим государствам. Ну кому это понравится?»

А затем последовало и вовсе возмутительное – президент России заявил:

«…ясно, что в этих условиях мы вынуждены задуматься об обеспечении своей безопасности. В этой связи позволю себе сделать одну маленькую ремарку. Вряд ли нас нужно подталкивать и стимулировать к этому – страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику».

Его справедливые упреки в адрес «западных партнеров», подобно булыжникам, падали в затянутое густой бюрократической тиной «натовское болото». По залу распространялись круги возмущения. Недоумение на физиономиях сменилось возмущением, во взглядах сквозило: «Что он несет?!», «Да кто ты такой, чтобы нас учить?!», «Пора поставить его на место!»

Это «поставить на место» – не просто фигура речи. На конференции в Мюнхене Путин впервые ясно и недвусмысленно обозначил национальные интересы России, заявив о ее возвращении в большую политику, что, конечно же, не осталось без внимания в Вашингтоне, Лондоне и Берлине. Россию и ее президента решили поставить на место – и в качестве инструмента использовать режим Саакашвили.

«Всем демократическим миром»

После побед в Аджарии и Западной Сванетии Саакашвили торопил своих западных хозяев с «продолжением банкета», и в первую очередь он готов был преподнести им на блюде головы руководителей мятежных республик – Абхазии и Южной Осетии. Подобно дамоклову мечу, они нависали над «проектом века» – транспортировкой углеводородов по маршруту Баку – Батум – Джейхан. От «Большой трубы» грузинские войска отделял один марш-бросок. Однако в Вашингтоне, Лондоне и Берлине не спешили отдавать команду «Фас!». Там хорошо считали деньги и не собирались пускать их на ветер. К тому времени в «Большую трубу» было вложено свыше семи миллиардов долларов, и неудача с операцией «Чистое поле» могла обернуться колоссальными убытками. Чтобы действовать наверняка, «весь демократический мир» стал скидываться на поддержку силовых структур Грузии. В 2007 году вложения в этот сектор достигли астрономической для Грузии цифры в 700 млн долларов; для сравнения: в 2000 году вложения составлял смешную цифру в 23 млн долларов.

Тридцатого апреля 2008 года с участием членов правительства и парламента Грузии, а также военных атташе стран – членов НАТО состоялась торжественная церемония открытия военной базы в Сенаки. Ее строительство обошлось в 9 млн долларов; работы проводились турецкой фирмой IBC. Этот плацдарм в верхней части Кодорской долины – Западной Сванетии – строился с прицелом нападения на Абхазию.

Другая военная база вблизи города Гори, в тридцати километрах от южноосетинской столицы Цхинвала, также строилась по стандартам НАТО. По затратам и техническому оснащению она ничем не уступала базе в Сенаки и стала местом дислокации 4-й пехотной бригады сухопутных войск Вооруженных сил Грузии.

К весне 2008 года окончательно были сформированы организационные структуры высших органов боевого управления грузинским Вооруженными силами, которые включали в себя Сухопутные войска, войска ВВС и ПВО, а также Военно-морские силы. Общая численность личного состава Вооруженных сил превысила 26 тыс. человек. Общие расходы на оборону стали запредельными и достигли 11,5 % годового бюджета небольшой страны.

«Чистое поле». Миссия невыполнима

Весной 2008 года вооруженное противостояние на границах с Абхазией и Южной Осетией грозило перерасти в крупномасштабную войну. Вооруженные провокации со стороны силовых структур Грузии отмечались почти ежедневно.

Когда МО и МВД Грузии провели учения под кодовым названием «Огненный кулак» и «Броня» с участием военного контингента стран НАТО – США, Великобритании и Франции, в Москве забили тревогу и объявили о подготовке учений «Кавказ. Стабильность-2008». В ответ «главный режиссер» блицкрига «Чистое поле» прибегнул к «военной хитрости», которая заключалась в том, чтобы дипломатическими и пропагандистскими акциями скрыть армейский сапог и усыпить бдительность российской стороны.

В мае – июле 2008 года председатели различных комиссий ЕС и министр иностранных дел Германии Ф.-В. Штайнмайер челноками сновали между Москвой, Тбилиси и Сухумом. В итоге напряженных консультаций на свет появился так называемый план Штайнмайера. Хотя и с оговорками, его приняли в Москве и, скрипя зубами, в Сухуме и Цхинвале. Отвлекающий маневр сработал – был запущен переговорный процесс.

До начала операции «Чистое поле» оставалось чуть больше месяца.

Дипломатическая возня нарастала. Тбилиси предложил Сухуму провести предварительные неофициальные консультации по нормализации отношений. Встреча состоялась в Стокгольме 14–17 июня 2008 года. С абхазской стороны в ней участвовали: министр иностранных дел С. Шамба, вице-премьер Б. Кубрава и министр по налогам и сборам В. Пипия. В состав грузинской делегации входили: секретарь Совета безопасности А. Ломая, постпред Грузии в ООН И. Аласания, заместитель председателя Комитета по обороне и безопасности парламента Грузии Н. Руруа, госминистр по вопросам реинтеграции Т. Якобашвили.

В ходе консультаций грузинская сторона представила некий поэтапный подход к урегулированию конфликта в верхней части Кодорского ущелья. Случайно или нет, ряд его пунктов совпадал с «планом Штайнмайера». Предложения вызвали серьезные возражения абхазской делегации. Шамба прямо заявил о неприемлемости ряда положений а именно: замены российских миротворческих сил международными, расширении зоны безопасности и т. д.

Тогда члены грузинской делегации перешли к индивидуальной обработке своих оппонентов. Особую активность проявил Ираклий Аласания, который недвусмысленно намекал на то, что с Абхазией в случае несговорчивости будут разговаривать по-другому, а «в случае возникновения спонтанного военного конфликта российское руководство дальше политических и экономических демаршей не пойдет». Но эти страшилки на Шамбу, Кубраву и Пипия не подействовали. Министр иностранных дел Абхазии заговорил языком министра обороны, и на том консультации закончились.

До начала секретной операции «Чистое поле» оставалось 20 дней.