Военная контрразведка. Вчера. Сегодня. Завтра

– Так точно, Александр Иванович, обеспечим.

– И еще, подсели Лонге к лучшему нашему агенту. Она должна быть душевным человеком. Найдешь?

– Да, Ромашка.

– Сколько ей лет?

– Почти ровесница Лонге.

– Не пойдет. Агент должен быть по возрасту как ее мать. В этом случае мы можем рассчитывать на откровенность Лонге.

– Трудно, но я постараюсь, Александр Иванович, – заверил Коратуев.

– Старайся, Миша. По результатам доложить! – потребовал Матвеев.

Оставшись один, он сел за составление шифровки на имя генерала Виткова. В ней изложил результаты беседы с Лонге, подробно остановился на ее оперативных возможностях и в заключение предложил осуществить вербовку в качестве агента Смерша с последующим внедрением в иностранную спецслужбу.

Витков на шифровку среагировал оперативно. Через два дня из управления Смерш 1-го Белорусского фронта в отдел к Матвееву прибыл майор Владимир Михаилов. Проанализировав все имеющиеся на Лонге материалы, он согласился с замыслом операции. Но, прежде чем выходить на ее вербовку, предложил провести дополнительную проверку. Разработанный им план не отличался особой оригинальностью, но позволял получить ясный ответ о надежности будущего агента. В его замысел, помимо Матвеева, был посвящен сотрудник аппарата управления Смерш фронта капитан Климов. По соображениям конспирации в отделе он не появился.

24 апреля план проверки Лонге был введен в действие. Она, ничего не подозревая, продолжала старательно осваивать специальность медсестры. После завершения утреннего обхода палат врачом отделения она вместе с другими медсестрами занялась процедурами.

Перед обедом в приемное отделение доставили партию раненых. Среди них был пленный немецкий капитан. После тяжелой контузии он с трудом держался на ногах и плохо говорил. Сопровождал его старший лейтенант Лазарев. При обыске он обнаружил у капитана выполненный от руки план-схему незнакомой местности с загадочными пометками. Немец оказался убежденным нацистом и отказался отвечать на вопросы. Лазарев распорядился выставить охрану у дверей палаты, поручил Лонге наблюдать за капитаном и поспешил с докладом в отдел.

Матвеев, выслушав его, предложил взять паузу и продумать новую тактику допроса. Сделать этого Лазарев не успел. Спустя час в отдел позвонил начальник медсанбата и сообщил, что медсестра Лонге просит о срочной встрече с сотрудником Смерша. О цели она категорически отказалась говорить. Матвеев распорядился, чтобы Лазарев немедленно выехал на место и, не привлекая внимания, доставил Лонге в отдел.

Не прошло и двадцати минут после его отъезда, как из коридора донеслись торопливые шаги. Дверь кабинета Матвеева распахнулась. На пороге возник взъерошенный Лазарев. За ним стояла Лонге. От волнения у нее подрагивали губы, а глаза, казалось, стали еще больше.

– Оставь нас одних, Володя! – распорядился Матвеев и потребовал: – Передай дежурному: ко мне в кабинет кофе, только не эрзац, и к нему что-нибудь вкусное!

Дверь за Лазаревым захлопнулась. Матвеев шагнул к Лонге и подал руку. Ее изящные пальчики коснулись его ладони и затрепетали. Волнение, нежным румянцем окрасившее щеки, и тревога, плескавшаяся в больших голубых глазах, придавали девушке еще большее очарование.

«Настоящая принцесса из сказки!» – признал в душе Матвеев и пригласил:

– Присаживайтесь, Рената!

Девушка не замечала стула, осталась стоять, извлекла из рукава блузки бумажный комочек и срывающимся голосом произнесла:

– Э-этот капитан. Он грозил убить меня, если я не передам записку! Он…

– Успокойтесь, Рената! Здесь вам ничто не угрожает. Вы садитесь, садитесь! – Матвеев пододвинул к ней стул.

Лонге присела. Он налил из графина воду в стакан и подал ей. Сделав несколько глотков, она взяла себя в руки и сообщила:

– Я думаю, это важно, Александр Иванович! Капитан знает какую-то большую тайну!

– Какой капитан? – уточнил Матвеев.

– Немец. Его сегодня привезли в медсанбат.

– Понятно. И что это за тайна? Почему вы так решили?

– Он обещал заплатить 500 марок, если я передам схему и записку одному человеку.

– Какую схему? Какую записку? Где они? – торопил Матвеев.

– Вот, смотрите! – Рената развернула бумажный комочек.

На клочке бумаги нетвердой рукой была нарисована схема, и имелось короткое пояснение.

– Интересно! Очень интересно! – отметил Матвеев и достал из ящика стола такую же схему.

Ту, которую обнаружил Лазарев при обыске капитана. Она в деталях совпадала с той, что предоставила Лонге. Матвеев, продолжая играть роль, сличил их, поднял голову, согрел девушку теплым благодарным взглядом и похвалил:

– Какая же вы молодец, Рената!

Лонге зарделась и спросила:

– Я все правильно сделала, Александр Иванович?

– Рената, вы просто умница!

– Я поняла, что эта записка очень важна вам, Александр Иванович! Что мне делать дальше? Что?! – торопила Лонге.

– Ничего!

– Как ничего?! А записка? А схема? Я же должна передать их?! Этот капитан… Он страшный человек!

– Я же сказал: вам нечего бояться, Рената. Мы вас защитим. Записку и схему передаст по назначению наш человек.

– Русский?! Но это же… – глаза Лонге округлились.

Матвеев улыбнулся и заверил:

– Будет такой русский, что не отличишь от немца.

– Понятно, понятно. А если капитан потребует еще что-то выполнить? Как мне быть?

– Не потребует. Сегодня же его переведут в армейский госпиталь. Так что вам нечего опасаться.

– Спасибо. Я могу идти? – спросила Рената и поднялась из-за стола.

– Погодите! Погодите! – остановил ее Матвеев и пояснил: – В интересах вашей безопасности придется на время задержаться. Если не возражаете, могу предложить кофе.

– Кофе, с вами?

– А вы против?

Рената присела, и в ее голосе зазвучали кокетливые нотки: