Вам поможет святая блаженная Матрона Рязанская.

– Было мне 7 лет, – так сказывала мне эта женщина. – Ребенком я все любила смотреть на небо, на звезды, представлять себе Ангелов, беседовать с ними – росла я, словом, ребенком мечтательным, живущим в мире заоблачных желаний и видений. Часто во сне я видела Ангелов, но сны эти позабыла. Один только сон мне так врезался в память, что я не могу с уверенностью сказать, сон ли то был или действительность…

Вижу я, что бегу по саду, мимо нашего войновского дома, со стороны девичьего крыльца. Балкон дома с колоннами выходил в сад, и против него разбиты были три клумбы с цветами – одна из них как раз против балкона. На клумбе росли кусты белых роз. Я бегу будто по дорожке мимо балкона и вижу: из клумбы белых роз выходит Ангел; рост его высокий, стройный; крылья и одеяние белоснежные – Ангел, словом, такой, как пишут Ангелов на иконах. Я остановилась, преисполненная изумленной радости… Ангел подошел ко мне, взял меня за руку и повел назад, к девичьему крыльцу. Я держусь за руку Ангела и вижу, что на его пальце надето обручальное кольцо моей матери, которое мать, не снимая, всегда носила на руке.

Указывая на кольцо, я говорю Ангелу:

– Это кольцо моей мамы?

– Да, – ответил Ангел, – это ее кольцо. Я ее Ангел Хранитель и иду за нею, чтобы ее увести с собою.

Я почувствовала, что это значит – навсегда, и стала умолять его, плача:

– Не бери моей мамы! Не бери моей мамы! Оставь мне мою маму!

На мой плач Ангел приостановился и взглянул на небо, как бы обращаясь молитвенно к Богу, но потом опять повел меня к крыльцу. А я, заливаясь слезами, все твержу:

– Не бери, не бери, оставь мне мою маму!

Так мы взошли на ступени девичьего крыльца и вошли в девичью. В девичьей стоял длинный стол; за ним обычно работали наши крепостные девушки с вышиванием и другими рукоделиями. За девичьей была другая комната, а за ней – спальня моих родителей. И я сердцем почувствовала, что если Ангел переступит порог девичьей и войдет в спальню, то все будет кончено и я лишусь своей матери навеки… С воплем отчаяния я ухватилась за одежду Ангела и стала его еще усиленнее умолять не отнимать у меня мамы…

На столе девичьей лежал белый покров, обшитый серебряным галуном, – таким покровом покрывают покойников.

На мой детский вопль Ангел опять остановился, обратил взор свой к небу, постоял в молчании некоторое время, потом взял со стола в руки покров и сказал мне:

– Я умолил Господа: Он оставляет тебе твою маму. А это, – он указал на покров, – это тебе Покров Царицы Небесной!

На этом я проснулась и тут же рассказала сон этот своей няне.

Мать моя в это время была тяжко больна. Родив, как я потом узнала, двойню без докторской помощи и с плохой акушеркой, она истекала кровью и была при смерти. Когда из ближайшего города привезли доктора, то он объявил, что она безнадежна. В ночь моего видения с ней был кризис, ей внезапно стало лучше, и она вскоре выздоровела.

Когда я вышла уже замуж и родила свою первую дочку, не прошло после того и трех месяцев, как мать моя умерла и, умирая, говорила мне:

– Зачем ты тогда вымолила меня у Бога? Я чище тогда была.

Но кто был советником Богу?..

Так видят Ангелов чистые детские души».

Святая Матрона Рязанская, сама испытавшая в детстве немало скорбей, стала святой покровительницей и защитницей детей. Матери молятся ей о здоровье и благополучии чад своих, а святая Матрона несет эту молитву к Пресвятой Богородице и Господу нашему Иисусу Христу.

Во время болезни детей нужно уповать на помощь Божию.

Я рано вышла замуж. Вера в Бога у меня была, но работа, повседневная суета отодвинули веру на второй план. Я жила, не обращаясь к Богу с молитвой, не соблюдая постов. Проще сказать: я охладела к вере. Мне даже в голову не приходило, что Господь услышит мою молитву, если я обращусь к Нему.

Жила я с мужем и детьми в Стерлитамаке. В январе внезапно заболел мой самый младший ребенок, мальчик пяти лет. Пригласили доктора. Он осмотрел ребенка и сказал, что у него дифтерит в острой форме, назначил лечение. Ждали облегчения, но его не последовало.

Ребенок страшно ослабел. Он уже никого не узнавал. Лекарства принимать не мог. Из груди его вырывался страшный хрип, который слышен был по всей квартире. Приезжали два доктора. Печально посмотрели на больного, озабоченно поговорили между собой. Было ясно, что ребенок не переживет ночи.

Я ни о чем не думала, механически делала все нужное для больного. Муж не отходил от постели, боясь пропустить последний вздох. В доме все стихло, только раздавался страшный свистящий хрип.

Ударили в колокол к вечерне. Почти бессознательно я оделась и сказала мужу:

– Я пойду попрошу отслужить молебен о его выздоровлении.

– Разве ты не видишь, что он умирает? Не ходи: он кончится без тебя.

– Нет, – говорю, – я пойду: церковь близко.

Вхожу в церковь. Навстречу мне идет отец Стефан.

– Батюшка, – говорю ему, – у меня сын умирает от дифтерита. Если не боитесь, отслужите у нас молебен.

– Мы обязаны напутствовать умирающих всюду и идем без страха, куда нас приглашают. Сейчас я к вам приду.

Вернулась я домой. Хрип по-прежнему раздавался по всем комнатам. Личико совсем посинело, глазки закатились. Я дотронулась до ножек: они были совсем холодные. Больно сжалось сердце. Плакала ли я, не помню. Я так много плакала в эти страшные дни, что, кажется, и слезы все выплакала. Зажгла лампадку и приготовила необходимое.

Пришел отец Стефан и начал служить молебен. Я осторожно взяла на руки ребенка вместе с перинкой и подушкой и вынесла в залу. Мне было слишком тяжело стоя держать его, и я опустилась в кресло.

Молебен продолжался. Отец Стефан открыл Святое Евангелие. Я с трудом встала с кресла. И свершилось чудо. Мальчик мой поднял голову и слушал Божие слово. Отец Стефан кончил читать. Я приложилась; приложился и мальчик. Он обвил ручонкой мою шею и так дослушал молебен. Я боялась дышать. Отец Стефан поднял Святой Крест, осенил им ребенка, дал ему приложиться и сказал: «Выздоравливай!»

Я уложила мальчика в постельку и пошла проводить батюшку. Когда отец Стефан уехал, я поспешила в спальню, удивляясь, что не слышу обычного хрипа, надрывающего душу. Мальчик тихо спал. Дыхание было ровным и спокойным. С умилением опустилась я на колени, благодаря Милостивого Бога, а затем и сама уснула на полу: силы оставили меня.

На другое утро, лишь ударили к заутрене, мальчик мой поднялся и чистым, звучным голосом сказал:

– Мама, что это я все лежу? Мне надоело лежать!

Возможно ли описать, как радостно забилось мое сердце. Сейчас же согрели молока, и мальчик с удовольствием его выпил. В 9 часов в залу тихо вошел наш доктор, посмотрел в передний угол и, не увидев там стола с холодным трупиком, окликнул меня. Я веселым голосом отозвалась:

– Сейчас иду.

– Неужели лучше? – удивленно спросил доктор.

– Да, – ответила я, здороваясь с ним. – Господь явил нам чудо.

– Да, только чудом мог исцелиться ваш ребенок.

Восемнадцатого февраля отец Стефан служил у нас благодарственный молебен. Мальчик мой, совершенно здоровый, усердно молился. По окончании молебна отец Стефан сказал:

– Следовало бы вам описать этот случай.

Искренне желаю, чтобы хоть одна мать, прочитавшая эти строки, в час скорби не впала в отчаяние, а сохранила веру в благость неведомых путей, которыми ведет нас Промысл Божий.

    Непридуманные рассказы о чудесной помощи Божией

Небесная Воспитательница дочерей

Муж одной женщины был убит в Великую Отечественную войну, когда двум ее девочкам было пять и шесть лет. Вдове пришлось работать, а детей оставлять одних почти на целый день. Окружавшая их обстановка так портила их, что они стали воровать.

Но вдова была благочестива. Видя свое бессилие хорошо воспитать дочерей, она привела их в храм, поставила на колени перед чудотворной иконой Божией Матери и, упав сама на колени, обратилась к Божией Матери с горькими слезами и горячей просьбой: