Концессионное право Союза ССР. История, теория, факторы влияния

Между тем специалист в области международного инвестиционного права И. З. Фархутдинов указывает, что двусторонние договоры с другими государствами или концессионные договоры с частными иностранными компаниями о развитии горнодобывающей отрасли и железнодорожного транспорта вообще явились первоначальной формой привлечения иностранного капитала. Так, Китай как государство, обладающее крупными запасами природных ресурсов, заключил серию двусторонних договоров с Великобританией (1842 г.), США и Францией (1844 г.), Россией (1858 г.), Германией (1861 г.), Австро-Венгрией (1869 г.) и Японией (1871 г.). Эти договоры как раз регулировали правовой режим иностранных предпринимателей в ходе концессионной деятельности в угледобывающей отрасли и железнодорожном строительстве.[42 - Фархутдинов И. З. Международное инвестиционное право: теория и практика применения. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 112.]

Другие ученые считают первыми концессионными договорами в их современном значении именно договоры, получившие распространение в начале XIX в. во Франции, Германии и Италии. Как указывает А. Кирин, это были преимущественно договоры в сфере городского и коммунального хозяйства, дорожного строительства, развития инфраструктуры и коммуникаций, а также различных объектов монопольной хозяйственной деятельности.[43 - Кирин А. Инвестиционная политика и право // Экономика и жизнь. 1995. № 34. С. 8.] Так, закон о концессиях в сфере общественных услуг существует со времен Наполеона.[44 - Фархутдинов И. З., Трапезников В. А. Указ. соч. С. 140.]

Таким образом, исторически первой формой всех исключительных прав государства является регалия. Монарх сосредоточивал в своих руках право эксплуатации определенных предприятий или видов деятельности, например недр, чеканки монет, торговли и т. д. С развитием понятия о современном государстве права эти перешли от монарха государству. Изменялся, соответственно, и государственный орган, предоставлявший концессию. Примером тому служит, в частности, регалия французских монархов на недра и последующий, в результате революции, переход ее в ведение государства. Сосредоточение производства определенного промысла исключительно в руках государства означает государственную монополию в данной отрасли народного хозяйства. Следовательно, эксплуатация предметов, на которые установлена государственная монополия, возможна лишь в порядке предоставления концессии.

С развитием производства, научно-техническим прогрессом, изменением политической и экономической обстановки менялись и объекты концессий. С изменением структуры политической власти менялись государственные органы, предоставлявшие концессии. В каждом государстве такие изменения строго индивидуальны, как неповторимы и этапы становления государственности, развития экономики. Эти обстоятельства придают концессионной эволюции строго национальный характер, а концессионное право (по терминологии Б. А. Ландау[45 - Ландау Б. А. Указ. соч. С. 8.]) каждой эпохи и каждой страны приобретает свои отличительные особенности.

Российская история концессионных отношений богата, а развитие русского «концессионного права»[46 - Там же.] представляется чрезвычайно интересным. Такое положение абсолютно закономерно и легко вписывается в канву развития всеобщей истории в данной области. Как современные исследователи, так и ученые 20-х годов XX столетия, одной из первых российских концессий считают Жалованную грамоту Ивана IV Грозного, выданную Григорию Строганову на колонизацию Прикамского края. Вообще, подобных жалованных грамот, выданных сыновьям крупного промышленника и торговца из Соли Вычегодской Иоанникия Федоровича – Аника Строганова,[47 - Исторические этюды. Строгановы – основатели Чусовских земель // Электронная версия сайта «Город на Чусовой». URL: http://www.choosovoy.narod.ru/index.htm] было несколько. В первой из них, от 4 апреля 1558 г.,[48 - Шашков А. Т. Сибирский поход Ермака: хронология событий. 1581–1582 гг. // Известия УрГУ. 1997. № 7. С. 5–6.] говорится, что пожаловал Князь Великий Григорию Строганову «по обе стороны по Каме до Чусовой реки места пустые, лесы черные, реки и озера дикие»[49 - Исторические этюды. Строгановы – основатели Чусовских земель.] – всего около 3,4 млн десятин (88 верст, по другим источникам[50 - Шашков А. Т. Указ. соч.]). С правами на колонизацию неразрывно связаны и права на занятия различным производством, в частности соляным: «…а где в том месте рассол найдут и ему варницы ставить и соль варить».[51 - Удинцев В. А. Посессионное право. Киев. 1896. С. 2–3.]

25 марта 1568 г.[52 - Исторические этюды. Строгановы – основатели Чусовских земель.] (по другим источникам, в 1564 г.[53 - См.: Ландау Б. А. Указ. соч. С. 10.]) другой сын Аники, Яков, получил от российского самодержца Жалованную грамоту на земли по реке Чусовой и вниз по Каме до ее устья. Общая площадь вновь приобретенных владений составляла до 4,1 млн десятин. В этой грамоте также говорилось о добывании соли как об основном промысле.

А уже в третьей Жалованной грамоте Ивана Грозного, выданной Якову и Григорию Строгановым 30 мая 1574 г.,[54 - Шашков А. Т. Указ. соч.] было дозволено заниматься горнозаводским делом. Согласно этой грамоте Строгановым были жалованы земли на Тахчеях и на Тоболе и разрешалось без особого согласия правительства «железную руду делати, медяную руду или оловянную свинчатую и серы горючие, где найдут, и те руды на испыт делати».[55 - Удинцев В. А. Указ. соч. С. 11.]

Фактически, в конце XV – начале XVI в. в России были введены откупы. Наибольшее развитие получили таможенные, соляные, винные откупы. Последние были введены в XVI в. и важнейшее значение приобрели в XVIII–XIX вв. Доход казны от питейного налога составлял свыше 40 % суммы всех налогов госбюджета.[56 - Байтенова А. «Торговые ряды» организованного рынка // Эхо деловой жизни. 1992. № 9.]

К начальному периоду относятся и первые концессии с участием иностранных инвесторов. В XVI в. зародился процесс вложения иностранного капитала в промышленность России в виде концессии. Первыми иностранными инвесторами и концессионерами-иностранцами в России были английские купцы.[57 - Курысь Н. В. Правовое регулирование иностранного инвестирования в промышленность России: историко-правовой аспект: Дис… канд. юрид. наук. Ставрополь, 2000. С. 8, 13.] Как упоминалось выше, первую концессию получило общество для торговли с Москвой, устав которого был утвержден английским монархом 6 февраля 1555 г. Привилегия Ивана Грозного 1569 г., сохранившаяся только в английском переводе,[58 - Любименко И. И. Указ. соч.] давала англичанам беспрецедентные преимущества, в частности право беспошлинной свободной торговли по всей России, включая исключительную торговлю с Казанью, Астраханью и Нарвой, в ущерб всем остальным английским купцам, не входившим в компанию, и право свободного проезда через Россию для торговли с Персией. Англичанам также было предоставлено исключительное право вывозить за границу «заповедный товар» – воск, продажа за границу которого обычно воспрещалась. Наделение английской компании подобным исключительным правом лишний раз указывает на концессионный характер договора между русской верховной властью и иностранной компанией.

На Вычегде в пользование компании отводился большой участок леса, а также разрешалось искать железную руду и строить для ее обработки завод. Полученное железо компания могла вывозить в Англию, платя за это соответствующую пошлину. А все другие товары англичане могли вывозить беспошлинно. Кроме того, им разрешалось построить канатную фабрику, а по соседству с ней отводился участок в Вологде для постройки нового дома. Все дома, которыми они успевали обзавестись в России, закреплялись за ними, и разрешалось строить новые в любом удобном для них месте. В условиях мы находим еще ряд беспрецедентных норм: для облегчения ведения дел в России англичанам давалось право чеканить свою монету на русских монетных дворах; помимо экономических преимуществ, компании давалось право внутреннего суда и управления; кроме того. Русское государство брало ее под свою защиту от пиратов на море и разбойников на суше.

Но преимущества, данные английской компании царем, не были односторонними. Так, царь имел право отбора привезенных английских товаров для покупки в царскую казну, право покупки для казны произведенного в России железа по назначенной цене. Английские рабочие, выписанные для работы на заводах в Вычегде, должны были обучать русских своему ремеслу. Последние два пункта практически идентичны современным концессионным договорам XX–XXI столетий.

Известный историк Н. И. Костомаров в своем труде «Русская история в жизнеописании ее главнейших деятелей» также упоминает английских торговцев и основные, как положительные, так и отрицательные, аспекты их деятельности в России. «Пустынные и дикие берега Северного моря оживлялись и заселялись».[59 - Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописании ее главнейших деятелей: В 4 т. Том первый. М., 2001. С. 460–461.] Но при предоставленных беспрецедентных льготах для английской компании «самим русским плохо от этого делалось… А деятельность компании (торговая. – Авт.) превращалась в монополию, которая была неприятна для русских, так как выгода торговли отклонялась в сторону иноземцев».[60 - Там же.]

При преемниках Ивана Грозного права англичан систематически суживались и стеснялись. При этом существуют разночтения в оценке как последствий, так и вообще реальной деятельности английской компании. Так, согласно одним источникам,[61 - История экономического развития России: Учебное пособие для ВУЗов / Под ред. А. К. Шуркалина. М., 2000. С. 27–28.] в царствование Алексея Михайловича в 1649 г. отменены торговые привилегии, дарованные Иваном Грозным английским купцам. По другим источникам, Указом от 1 июня 1646 г. отменена беспошлинная торговля английских купцов, а Указом от 1 июня 1649 г. им запрещено торговать где-либо, кроме как в г. Архангельске.[62 - Аистова Л. С. Незаконное предпринимательство. СПб.: Изд-во «Юридический центр Пресс», 2002. С. 16.] А Н. И. Костомаров полагал, что, несмотря на подробную регламентацию деятельности компании, производство в Вычегде вообще «не состоялось», так как не было найдено дальнейших сведений об этом заводе.[63 - Костомаров Н. И. Очерки торговли Московского государства в XVI и XVII столетиях. СПб., 1862. С. 194.]

Открытие и колонизация новых земель требовали включения их в хозяйственный оборот. Особенно это касалось краев, богатых полезными ископаемыми, где необходимо было развивать добывающую и обрабатывающую отрасли промышленности. Так, например, за 32 года царствования Михаила Федоровича Романова (1613–1645) русские владения в Сибири, словно в возмещение уступок, сделанных на западе шведам и полякам, выросли почти втрое, охватив площадь свыше 4 млн кв. верст,[64 - Россия под скипетром Романовых. М.: СП «Интербук», 1990. С. 35.] что соответствует 4,24 млн кв. км.[65 - Верста – русская мера длины, равная 1,06 км (см.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1985. С. 65.] В царствование Михаила Федоровича возобновляются отношения с иностранными державами и уделяется внимание просвещению и развитию в России промышленного дела. Именно развитие промышленности порождало новые объекты для капиталовложения. Постепенно стали выдаваться разрешительные грамоты на занятие солепромышленностью и горнозаводским делом. Источником немалых финансовых средств, необходимых для разработок, в том числе служил иностранный капитал.

В XVII в. горнозаводское дело становится одним из приоритетных направлений развития российской промышленности. Тогда был выдан ряд новых концессий. В 1632 г. голландский купец Виниус получил разрешение на постройку заводов для обработки железа около Тулы,[66 - Ландау Б. А. Указ. соч. С. 10.] и с этого момента почти беспрерывно выдавались грамоты, разрешающие разным лицам (Виниусу, Марселису, Акеме и др.) строить горные заводы. Характерны условия, на которых давались разрешения: так, например, в 1644 г. Петру Марселису и Филимону Акеме разрешено строить безоброчно и беспошлинно (на 20 лет) на свои деньги заводы на Ваге, в Костроме и Шексне на землях Великого Государя. Безоброчные годы считались с того времени, когда заводы начинали работать. Произведенное железо поступало в казну, и только не принятое в казну могло быть продано на сторону. По истечении льготных лет «с тех заводов со всякой плавильной печи велено в Великого Государя казну имать оброку по сто рублей в год и пошлины со всякого железа по указу».[67 - Удищев В. А. Указ. соч. С. 17–18.] Следовательно, прослеживается преемственность исторических норм в современном праве, предоставляющем налоговые льготы предприятиям на начальном этапе производства.

Кстати, существование этих заводов послужило школой для обучения мастеров, которые впоследствии, в 1696 г., построили на средства казны Невьянский завод на Урале. В 1674 г. основаны первые заводы в Олонецком уезде, где уже осуществлялась добыча железа. А в царствование Алексея Михайловича Олонецкие железные руды отданы на откуп датчанину Бутенанту фон Розенбуту.[68 - Брандт Б. Ф. Иностранные капиталы в России. Их влияние на экономическое развитие страны. Ч. II: Металлургическая и каменноугольная промышленность. СПб., 1899. С. 5.]

Вместе с тем правление Алексея Михайловича ознаменовалось началом протекционистской политики для развития русского частного предпринимательства. В 1646 г. русскими купцами была подана жалоба о прекращении привилегий иностранцами, которая была удовлетворена в 1649 г.[69 - Лодыженский К. Н. История русского таможенного тарифа. Челябинск: Социум, 2005. С. 34.] в виде отмены привилегий английским купцам. Формальным поводом к этому послужила революция в Англии и казнь короля Карла I. Однако, как пишет К. Н. Лодыженский, Указ 1649 г. был вызван разными злоупотреблениями английских купцов и стеснениями, которые причинило привилегированное положение последних русскому купечеству. В самом Указе говорилось, что причиной отмены льгот служит и то, что английские торговцы подложно объявляют чужие товары своими, произвольно понижают цены на русские товары и провозят контрабанду. Англичанам было предписано оставить Россию и торговать только у Архангельского порта. Так были отменены привилегии англичанам, действовавшие почти сто лет. С изданием акта 1649 г. все иностранные торговцы были окончательно уравнены в правах с русскими, так как в то время от уплаты пошлин были освобождены только англичане.[70 - Там же. С. 34–35.]

Вместе с тем К. Н. Лодыженский отмечал, что при Алексее Михайловиче активно развивалась промышленность России: «…не было почти отрасли народного труда, которая не получила бы в его царствование поощрения в том или другом направлении, некоторые же промыслы получили начало и развитие в России именно благодаря поощрительным мерам Алексея Михайловича, например виноделие, разведение молочных пород скота и пр. Всего более забот прилагалось к развитию и усовершенствованию сельскохозяйственной промышленности; поощрялись также и издельные производства. Благодаря дешевизне и изобилию сырых материалов, дешевой цене труда и смышлености русских рабочих промышленность стала развиваться в России довольно успешно. До нас дошли сведения о следующих производствах, которые существовали в то время в России: сыроварение, садоводство, добывание красильных веществ, винокурение, варка пива и меда, добывание смольчуга и селитры, металлическое, колокольное, пушечное и другие производства, канатное, войлочное, полотняное (очень развитое, судя по количеству изделий, вывозившихся в Западную Европу, и по довольно высокой цене русских полотен), сермяжное, шелкоткацкое, кожевенное дело, фабрикация писчей бумаги, стекла и т. п.».[71 - Там же.]

Царь Алексей Михайлович был заинтересован в притоке иностранных специалистов-промышленников. В 1660 г. он поручил англичанину И. Гебдону прислать в Россию инженеров, артиллеристов, минеров, архитекторов, скульпторов, а также стекольных мастеров, с тем чтобы развивать в России новые отрасли промышленности. Также И. Гебдону было приказано доставить в Москву книги воинского устава, фортификации, артиллерии и др.

Однако не все начинания с участием иностранных подданных получали успешное продолжение. Так, попытка наладить производство дорогих сукон на заводе, построенном иностранцем Иоганном фон Шведеном, не удалась. Это было объяснено тем, что в России тогда не разводили тонкорунных овец. Иностранцы утверждали, что обрабатывающая промышленность была настолько распространена в то время в России, что при желании русские могли бы обойтись без привоза заграничных изделий. Серб Крижанич советовал Алексею Михайловичу «стеснять» привоз иностранных товаров, а Кильбургер озаглавил один из отделов своего исследования о России так: «О товарах, которые русские могли бы вырабатывать у себя, однако же покупают у иностранцев».[72 - Цит. по: Там же. С. 47.]

По словам ученого, нововведения, имевшие место при дворе царя Алексея Михайловича, в большей степени преследовали цель сближения с иностранцами, распространение внешней торговли и налаживание торговых связей с самыми отдаленными народами.[73 - Там же. С. 49.] Эти идеи активно реализовывал «любимец царя Алексея Михайловича», видный государственный деятель XVII в. А. Л. Ордин-Нащокин. Его деятельность была направлена на активную поддержку торговли посадских людей и их высших корпораций – «гостей» и «сотен». В то же время он ратовал за выдачу льготных ссуд торговым товариществам, чтобы они могли противостоять конкуренции со стороны богатых иностранцев. Им предпринимались шаги по налаживанию торговых связей с Персией и Средней Азией, он снаряжал посольство в Индию, мечтал о колонизации казаками Приамурского края.

Тем не менее, по мнению К. Н. Лодыженского, «русское правительство, ограничиваясь внутренними поощрительными мерами, оставляло привоз иностранных изделий в Россию совершенно свободным и вообще старалось не подвергать внешнюю торговлю никаким стеснениям». Однако принятые в Новоторговом уставе меры по обложению иностранных торговцев повышенными пошлинами носили, как говорилось выше, протекционистский характер.

Обозначенные выше примеры концессионной деятельности в виде торговли и производства в допетровскую эпоху позволяют безоговорочно согласиться с тезисом Л. С. Аистовой о том, что предпринимательство в России появилось не в начале XVIII в. при Петре I, а гораздо ранее[74 - Аистова Л. С. Указ. соч. С. 14–15.] и, следовательно, опровергают утверждение Т. В. Досюковой о появлении предпринимательства в России в начале XVIII в.[75 - Досюкова Т. В. Уголовная ответственность за лжепредпринимательство: Автореф. дис… канд. юрид. наук. М., 1997. С. 12. Цит. по: Аистова Л. С. Указ. соч.] Действительно, концессия как передача исключительных прав в целях общественной пользы и на определенных условиях на объекты, изъятые из частного обладания, предполагает ведение деятельности в интересах и с целью получения прибыли как частными правообладателями, так и государством (монархом), выдавшим эту концессию. Понятие предпринимательства исходит из индивидуального или коллективного занятия каким-либо видом деятельности (торговым, ремесленным или более крупным промышленным производством, добычей полезных ископаемых и т. д.), направленным не на удовлетворение собственных потребностей, а на рыночный сбыт, на извлечение прибыли.[76 - История предпринимательства в России. (Кн. 1). М., 2000. С. 15.] Аналогичная трактовка предпринимательской деятельности следует из смысла ст. 50 ныне действующего ГК РФ.[77 - Гражданский кодекс РФ. Ч. 1, 2 и 3. М.: Юрайт-Издат, 2003.] А извлечение прибыли суть и цель деятельности названных выше первых российских концессий, которые, следовательно, можно считать одной из форм предпринимательской деятельности.

В эпоху правления Петра I, как известно, продолжилось становление и развитие промышленности и предпринимательства. Исследователи называют Строгановых в XVII в. и Демидовых в начале XVIII в. наиболее яркими представителями купцов-предпринимателей, стремившихся через торговый капитал овладеть производством, с последующим накоплением капитала в экономике.[78 - Подробнее см.: История отечественного государства и права: Учебник / Под ред. О. И. Чистякова. Ч. 1. М.: Изд-во БЕК, 1996. С. 209–210.]

При Петре I права земельного собственника на недра, леса и воды были ограничены в общегосударственных интересах. И в 1702 г. оружейных дел мастер тулянин Никита Демидов просит царя предоставить возможность работать в Сибири на Верхотурских заводах взамен заводов около Тулы, где по именному указу была запрещена вырубка леса. Указом от 4 марта 1702 г. в целях развития производства, необходимого для нужд армии, завод передается частному лицу. Завод снабжался от казны топливом (лесом) и рабочей силой; продукты производства сдавались в казну по условленным ценам; принятое в казну разрешалось продавать на сторону, кроме «татаров и уездных иноземцев»; пошлины взимались согласно Торговому уставу.[79 - См: Удинцев В. А. Указ. соч. С. 27–28.] В Указе Берг-коллегии 1720 г. о постройке Демидовым медного завода устанавливался принцип, по которому завод мог оставаться во владении частного лица постольку, поскольку это лицо обеспечивало исправное состояние и производство этого завода.[80 - Ландау Б. А. Указ. соч. С. 12.]

Петровское законодательство устанавливало принцип, согласно которому недра принадлежали государству и эксплуатация их была возможна лишь путем концессии. Берг-привилегия 1719 г. ввела для желающих общий порядок заявки о розыске руды и минералов в Берг-коллегию, которая, в свою очередь, должна обеспечить быстрое решение вопроса о предоставлении такого разрешения. Поскольку недра объявлялись собственностью государства, то искать руду можно было как на собственных, так и на чужих землях. Таким образом, вышеназванный законодательный акт утвердил два начала – горную регалию и горную свободу, что имело огромное значение для развития горной промышленности, как отмечал в свое время С. Ю. Витте.[81 - Витте С. Ю. Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве. 1900–1902. СПб., 1912. С. 517.]

Немаловажную роль для развития концессионной формы привлечения капитала сыграл Манифест от 30 июля 1720 г. «О допущении иностранцев к строению и размножению рудокопных заводов»,[82 - ПСЗI. Т. VI. Ст. 3621.] который официально предоставил иностранным подданным возможность участвовать в российском производственном процессе. Текст Манифеста прямо указывает на взаимосвязь с Берг-привилегией 1719 г.: «…за благо рассудим не только 10 дня Декабря публикованную Берг-привилегию Нашим верным подданным к рудному строению прямую любовь и охоту сделать, но и всех чужестранных охотников, какого бы народа они ни были, к рудокопным делам сею Нашею откровенною грамотой ко употреблению предупомянутой привилегии допущаем, и призываем, и равно им яко же Нашим природным подданным соизволяем рудокопные заводы строить, новые компании заводить, к заведенным приступать, из прибыли отдав десятину, и уступя первую Нам продажу свободную, и безопасную диспозицию, яко истинное свое стяжение в свои пользы употреблять; к тому ж мы таких чужеземцев и охотников рудокопных дел Нашею милостивою протекцией особливо обнадеживаем…».[83 - Там же.]

Из текста Манифеста следует, что, наряду с российскими подданными, к организации и строительству рудокопных заводов допускались и иностранцы, из прибыли в казну отчислялась одна десятая часть, казна имела привилегию первой покупки произведенного товара, иностранные предприниматели пользовались покровительством со стороны государства. При этом не делалось никаких изъятий из действующего законодательства относительно условий деятельности, размеров получаемых земель, прав наследования, т. е. иностранцам предоставлялся национальный режим деятельности на территории России. По Берг-привилегии 1719 г., каждый, получивший привилегию или жалованную грамоту на разработку руды, получал участок 250?250 сажень, где имел право вести эту разработку и строить необходимые постройки. Заводы и участки переходили по наследству при условии исправного их действия и довольства работающих на предприятиях работников. Кроме того, в течение первых лет после организации дела горнопромышленникам предоставлялись разные льготы. Из того, что недра объявлялись собственностью государства, следовало, что руды можно было искать как на своих, так и на чужих землях. Но в таком виде горное законодательство, просуществовав 60 лет, было отменено Манифестом Екатерины II в 1782 г.

Необходимо отметить, что экономическая политика Петра была направлена на развитие российской промышленности, для чего и привлекались иностранные специалисты со своим опытом и знаниями, а потом и капиталами. Как отмечает И. И. Янжул, особый интерес представляют взгляды Петра I на способности своего народа к промышленности и торговле. В конце жизни, учреждая частную компанию для торговли с Испанией, он отдал ее в полное управление Коммерц-коллегии и писал по этому поводу: «…понеже всем известно, что наши люди ни во что сами не войдут, ежели не приневолены будут, того ради Коммерц-коллегия для сей новости дирекцию над сим и управление должна иметь, как мать над дитятем, во всем, пока совершенство не придет».[84 - Цит. по: Янжул И. И. Основные начала финансовой науки: Учение о государственных доходах. М.: Статут, 2002 (переиздание 1899 г.). С. 425.]

Монарх ограждал зарождающуюся промышленность от конкуренции со стороны аналогичной иностранной продукции. Петр не желал, чтобы иностранная торговля вредила отечественной промышленности и придерживался покровительственных пошлин. Вместе с тем использовался механизм высокого обложения налогами тех иностранных товаров, производство которых уже успело появиться в России. Поощрялся импорт товаров, производство которых не было налажено в стране, а продукты, которые были нужны для собственных мануфактур (например, шерсть), облагались высокими экспортными пошлинами или совсем запрещались к вывозу. Совокупность мер по развитию российского производства во всех отраслях к концу царствования Петра I привела к тому, что Россия, по разным сведениям, имела от 100 до 250 фабрик и заводов, а многие товары, произведенные ими, сделались предметом экспорта, например холст, полотно, железо.[85 - Там же. С. 143, 426.]

Примером изъятия из частной собственности объекта или ограничения прав частного собственника на объект в общегосударственных целях служит Бабиновская дорога, которая официально просуществовала до 60-х годов XVIII в., хотя по ней ездили и в последующие годы. Однако еще раньше ее особый статус все чаще стал нарушаться. Средний Урал постепенно превращался в горнопромышленный район, вскоре став крупнейшим во всей России. Было бы нелепым поддерживать с ним связь через Соликамск – Верхотурье – Тюмень. Это показала первая же попытка доставить с Каменского завода по Бабиновской дороге в Москву обоз с пушками и снарядами. Выручила Чусовая. Здесь Строгановым не помогли никакие жалованные грамоты 150-летней давности. Интересы государства требовали того, чтобы уральское железо, чугун и металлические изделия регулярно поступали на рынки Европейской России.[86 - Ястребов Е. Древние дороги Урала // Уральский следопыт. 1990. № 12. С. 76–77.]

Преемники Петра Великого поначалу следовали его политике и относились к горной промышленности с особым вниманием. Но. как говорил И. И. Янжул, «благодаря отсутствию той твердости, того строгого определенного взгляда, которые являются характерными чертами деятельности Петра, законодательные мероприятия этих государей в этой, как и в других отраслях экономической политики, отличались крайним непостоянством и вследствие этого вносили беспорядочный и шаткий характер в развитие горного дела, задерживали и тормозили его даже там, где оно начиналось».[87 - Янжул И. И. Указ. соч. С. 201.]

При Петре II частная инициатива в горном деле получила дальнейшее развитие. Указом от 26 марта 1727 г. было отменено «право первой купли».[88 - Там же.] Теперь государство не могло первым покупать все продукты, добытые частными предпринимателями из недр, по определенным ранее законом ценам. Казна была обязана принимать золото, серебро и медь только по просьбе самих промышленников. Также был изменен порядок взимания еще одного важного государственного налога – горной десятины, т. е. сбора 1/10 части всех продуктов, добытых из недр. Новые заводы были освобождены от этого платежа в течение первых 10 лет.

При Анне Иоанновне Указом от 3 марта 1739 г. все казенные заводы, за исключением горы Благодать и медных рудников Лапландии, были переданы в управление частных лиц и компаний. Горная десятина была уничтожена, а «право первой купли» возобновлено в более жестком варианте, т. е. стало распространяться и на неблагородные металлы. Покровительство частной промышленности выразилось в постановлении, согласно которому тот, кто первым открыл рудник, не только имел преимущество перед собственником земли, но в случае богатства месторождения получал ссуду от правительства на дальнейшую разработку. В 1731 г. был пересмотрен таможенный тариф в сторону увеличения протекционистских налогов.[89 - Там же. С. 426.] В 1735 г. Баку был возвращен Персии, хотя еще после перехода Бакинского ханства России в 1723 г. Петр отмечал его значение как торгового пути на Восток и в связи с нефтяными месторождениями. Только в 1813 г. Бакинское, Кубинское и Дербентские ханства были окончательно присоединены к России, что послужило, хотя и медленному, развитию нефтепромышленности.

Елизавета Петровна старалась возродить многие начинания своего отца, в том числе в области промышленности. Сначала количество горных заводов значительно возросло, и отрасль стала быстро процветать. Но непоследовательность в законодательной области привела к изданию ряда противоречащих принципам горной свободы норм. Например, в 1744 г. было запрещено заводить рудники ближе, чем в 50 верстах от существующих. Постепенно горное дело приходило в упадок. Зато при Елизавете начала развиваться внутренняя торговля, чему способствовало упразднение с 1 августа 1754 г. почти всех внутренних пошлин (кроме пятенной пошлины), с переходом их бремени на внешние таможенные взимания путем прибавления в размере 13 коп. на рубль. Протекционистская политика государства усиливалась, в том числе с помощью дополнительных запретительных норм в отношении иностранцев, с целью устранения их конкуренции в некоторых направлениях внешнеторговой деятельности.[90 - Запрещение иностранцам брать акции в компании Персидского торга // ПСЗ I. Т. XV. Ст. 10848 (п. 4).] Для привлечения иностранного капитала в российскую промышленность и на российский рынок законодательством дозволялось записывать иностранцев в российское подданство и купечество.[91 - Дозволение иностранцам записываться в Российское подданство и купечество // ПСЗ I. Т. XIV. Ст. 10486 (п. 1,2).] В дальнейшем состояние иностранцев в российском подданстве или купеческой гильдии будет играть основную роль в успешном осуществлении ими своей деятельности на территории Российской империи.

Не лучшие времена переживало мануфактурное производство. После смерти Петра I монопольный характер некоторых фабрик достиг ужасающих размеров, что не позволяло развивать производство и основывать новые фабрики. На протяжении почти 50 лет мануфактурная промышленность находилась под строгой опекой Мануфактур-коллегии. Такое положение было заведено еще при Петре, который считал, что заводы и фабрики должны развиваться при активном участии государства. Без разрешения Мануфактур-коллегии никто не мог открывать новые фабрики и заводы под страхом конфискации. Волокита при выдаче разрешений сковала предпринимательскую инициативу.

Существенные преобразования в отечественной промышленности произошли в царствование Екатерины Великой. В 70-х годах XVIII в. был отменен монопольный характер мануфактур, принцип свободы труда дал право каждому организовывать фабричное производство. В 1779 г. была упразднена Мануфактур-коллегия, что избавило отрасль от жесткой административной опеки. Поощрялась частная инициатива при организации и эксплуатации фабрик и заводов. Под конец царствования Екатерины в России насчитывалось около 2000 фабрик и заводов. Возникло так называемое кустарное производство, получившее широкое распространение среди крестьянства.[92 - Россия под скипетром Романовых… С. 99.]

Упадок горной промышленности привел к неутешительным выводам специальной комиссии, учрежденной Екатериной II для исследования причин уменьшения добычи металлов. По заключению комиссии, причины лежали в нерадивости, небрежности и невежестве горнозаводчиков. Над исконно казенными заводами было возобновлено государственное управление. Берг-коллегия была уничтожена, а управление заводами поручено казенным палатам.[93 - Янжул И. И. Указ. соч. С. 202.]

Горная свобода практически была упразднена 28 июня 1782 г. Манифестом Екатерины П. Статья 1 отождествляла право собственности на поверхность земли с правом собственности на недра, уничтожая горную регалию. Статья 13 устраняла горную свободу, так как запрещала строить заводы и разыскивать полезные ископаемые без согласия собственника земли. Недра, а также другие объекты, объявленные государственной собственностью, что предполагало концессионный порядок их эксплуатации, перестали быть res extra commercium и вновь становились годным объектом вещного права.

В связи с этим И. И. Янжул отмечал: «…под влиянием чуждых дотоле нашей стране экономических доктрин Запада был уничтожен один из плодотворнейших для народного хозяйства обычных институтов русского права».[94 - Там же. С. 203.] Попытка Павла Петровича в 1798 г. частично изменить положение с каменным углем в подмосковном районе не удалась. Забегая вперед, отметим, что положение изменилось лишь в 1887 г., с принятием правил о частной горной промышленности на казенных землях. В соответствии с правилами производство горного промысла на свободных казенных землях разрешалось лицам всех сословий, обладающих гражданской правоспособностью, причем как русским подданным, так и иностранцам.[95 - Собрание узаконений и распоряжений правительства от 28.07.1887. № 71.]

При Екатерине произошло издание нового таможенного тарифа, который продолжил и даже усилил протекционистскую политику государства. Ставки налогов были увеличены.

Наконец, в 1769 г. Екатериной Великой был взят первый внешний заем в Голландии, который положил начало консолидированному долгу России. Этот факт многими учеными отождествляется с «открытием» России иностранным капиталом.[96 - См.: Прохоров В. Иностранные инвестиции в дореволюционной России // Экономика и Жизнь – Сибирь. 1999. № 12(102); Рокецкая Г. А. Российская и зарубежная практика инвестиционных процессов. СПб.: Изд-во «Лань», 2000. С. 30–31.] Между тем это был всего лишь первый российский государственный внешний заем как одна из форм притока иностранного капитала, который Л. Воронов назвал «государственным долгом России».[97 - Воронов Л. Иностранные капиталы в России. М., 1901. С. 3–4.] Как отмечалось выше, промышленный капитал проник в нашу страну гораздо раньше, в XVI в., совместно с первыми инвесторами. С первым иностранным кредитом в России закончился период, когда капитал эмигрировал в Россию вместе с предпринимателем, т. е., по словам Л. Я. Эвентова, «чисто пионерский период» притока иностранного капитала.[98 - Эвентов Л. Я. Иностранные капиталы в русской промышленности. М.; Л., 1931. С. 14.]

Тем страннее выглядит позиция современных авторов, согласно которой «иностранные займы и инвестиции в классическом виде начали поступать в Россию после Крымской войны 1853–1856 гг. и отмены крепостного права в 1861 г.», излагающих в доказательство историю железнодорожных займов XIX–XX вв.[99 - Фархутдинов И. З., Трапезников В. А. Указ. соч. С. 50.]

Государственный внешний долг России образовался вследствие крупных военных расходов второй половины XVIII в., требовавших значительных средств для их покрытия. Первый заем был заключен на сумму в 7,5 млн гульденов. Позже займы осуществлялись в Антверпене через банкиров Вольф, четыре – в Генуе через маркиза Мавруция и банкиров Реньи, остальные – в Амстердаме через банкиров Гопе, которые были главными посредниками по кредитным операциям русского правительства за границей. В 1798 г. внешний долг достигал 88,3 млн гульденов. Беспрерывные войны начала XIX столетия задержали погашение долга и выплату процентов, вследствие чего к 1815 г. внешний долг был равен 100,6 млн гульденов. В 1816 г. долг сократился почти наполовину – до 51,1 млн. Это стало возможным благодаря английскому и голландскому правительствам, которые в благодарность России за участие в восстановлении европейского мира приняли на себя обязательства об оплате по 25 млн гульденов внешнего долга России.[100 - Воронов Л. Указ. соч. С. 6–8.] Таким образом, в царствование Екатерины II было положено начало государственному внутреннему долгу, средства которого шли на разнообразные цели: военные расходы, восстановление бюджетного равновесия, поддержка вексельных курсов, развитие железнодорожных сетей и т. д.

Немаловажен еще один интересный факт времен Императора Павла I. По данным Л. Воронова, 8 июля 1799 г. была учреждена первая акционерная Российско-Американская компания с капиталом 1 122 600 руб.[101 - Там же. С. 16–17.] Так было положено начало акционерному делу в России. Забегая вперед, отметим, что в начале XIX в. акционерное дело развивалось медленно. Только в середине 30-х годов последовал всплеск учредительства, и за три года, с 1835 по 1838 г., были учреждены 33 компании. Дальше учредительская деятельность оживилась лишь в конце 50-х годов XIX столетия, что объясняется в том числе промышленным подъемом и развитием промышленного производства. В начале 60-х годов XIX столетия акционерное законодательство было подвергнуто реформированию. Тогда, в связи с заключением специальных конвенций с Францией, Бельгией, Италией и Австрией о правовом положении в России учрежденных за рубежом компаний, в очередной законопроект об акционерных обществах был добавлен пункт, по которому иностранные акционерные компании «пользуются… в России всеми их правами, сообразуясь с законами Империи».[102 - Шепелев Л. Е. Акционерные компании в России. Л.: «Наука», 1973. С. 102.]

Необходимо отметить, что российские законы об иностранных акционерных обществах были созданы под прямым влиянием французского права, как и первые железнодорожные концессии. Впервые необходимость законодательного регулирования бурно развивающейся акционерной формы предпринимательства возникла во Франции и Бельгии, начиная с середины XIX столетия. Именно французский Закон от 30 мая 1857 г. избрал принцип признания акционерных иностранных обществ по отдельным государствам, причем условием такого признания стал принцип взаимности, т. е. предварительное или одновременное признание иностранным государством французских акционерных обществ.[103 - Якуб Л. М. Процессуальная правоспособность иностранных акционерных обществ // Вестник права. 1914. № 42. С. 1236.] Посредством специального императорского декрета (ч. 2 Закона) признавались акционерные общества почти всех остальных европейских стран. Тот же принцип признания акционерных обществ по отдельным государствам под прямым воздействием французского права был принят и русским правительством. На его основании были заключены конвенции с ведущими европейскими державами.

Бурное развитие промышленности в России в XIX в. предопределило еще большее распространение концессионной формы сотрудничества. Л. С. Аистова вообще называет порядок возникновения акционерных обществ, установленный в первой четверти XIX в. Положением «О компаниях на акциях», концессионным, проводя аналогию между разрешительной системой организации акционерных обществ и концессионной системой возникновения и регистрации компаний.[104 - Аистова Л. С. Указ. соч. С. 18.] Новыми объектами концессий становились: железные дороги, предприятия нефтедобычи и нефтепереработки, коммуникационная инфраструктура, муниципальные предприятия – водопровод, трамвай, телефон и т. д., воздушное пространство при воздухоплавании и др. Развивалось и законодательство, регулировавшее концессионную деятельность частных лиц и компаний.

Первая концессия в области железнодорожного дела была выдана в 1836 г. Николаем I. Общество акционеров «для сооружения железной дороги от С.-Петербурга до Царского Села с ветвью до Павловска»[105 - Ландау Б. А. Указ. соч. С. 13.] ввело в эксплуатацию в 1838 г. первую и единственную на тот момент в стране железную дорогу Петербург – Царское Село – Павловск. Условия первой концессии были очень выгодными и даже чересчур свободными для концессионеров. Во-первых, концессия была бессрочной. Устроенная компанией дорога оставалась в ее собственности неограниченное время, но по истечении десяти лет на том же пространстве могла быть проведена другая линия иным соперничающим предприятием. Во-вторых, компания могла свободно, без всякого ограничения, устанавливать плату за проезд и за провоз. В-третьих, компания обязывалась покупать железо у русских заводчиков, при условии, если последние согласятся поставлять его по цене не более чем на 15 % дороже цен, по которым могло бы обойтись иностранное железо в Петербурге; если же русские заводчики этого условия не примут, то компании дозволяется беспошлинный ввоз железа иностранного, с тем, однако, чтобы ввозимое железо «не было обращаемо ни на какую иную надобность».[106 - Там же. С. 14.] Но, по данным В. Витчевского, это условие не осуществилось из-за отсутствия в России сталелитейной промышленности. Следовательно, соответствующий пункт этой концессии не был выполнен.[107 - Витчевский В. Торговая, таможенная и промышленная политика России со времен Петра Великого до наших дней. СПб., 1909. С. 202.] Далее компании разрешался также беспошлинный ввоз паровых экипажей, вагонов и других средств передвижения. Как казенные земли, так и земли, состоявшие во владении казенных крестьян, уступались компании бесплатно, причем в последнем случае правительство принимало на себя обязанность отвести крестьянам другие земли и вознаградить их за все убытки, которые будут причинены им таким обменом. Частные земли подлежали отчуждению независимо от согласия на это владельца, с выплатой соответствующих компенсационных сумм.

Подобные беспрецедентные условия первой железнодорожной концессии вполне объяснимы и оправданны. Строительство железных дорог стало в России началом промышленного бума. Без достаточно развитой транспортной сети в России (как, впрочем, и в любой другой стране) не могло нормально функционировать крупное машинное производство. Фабрики и заводы не могли существовать независимо от общенациональных рынков сырья. За 36 лет до 1904 г. грузооборот вырос в 25 раз и достиг 11 072 млн пудов.[108 - Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 3. С. 554.] Поэтому значительное облегчение условий при развитии производства или какой-либо его отрасли необходимо для привлечения как можно большего числа заинтересованных в его развитии предпринимателей. А это в условиях полуфеодального государства, каким являлась Россия до промышленного бума, было чрезвычайно важно.

Позднее, с развитием железнодорожного строительства, многие условия первой концессии были изменены: установлены сроки выкупа железных дорог, определены железнодорожные тарифы и др. Вместе с тем изменялся и статус железнодорожных концессий. Поскольку в последнюю четверть XIX в. усилилось государственное железнодорожное строительство, был принят ряд мер к переходу частных железных дорог в казну[109 - См., например: Донгаров А. Г. Иностранный капитал в России. М.: Международные отношения, 1990. С. 11.] А у юристов железнодорожные концессии вызвали спорные вопросы о предмете концессии, объекте, о том, какие именно предметы принадлежат концессионерам на праве собственности, какие права сохранены за правительством. Известный русский ученый-экономист Л. Б. Кафенгауз ставил в пример «образец, установившийся в России, порядка дачи железнодорожных концессий» применительно к горным и лесным, а также сроки выкупа первых, позволяющих государству «сохранить право досрочного выкупа на определенных условиях».[110 - Кафенгауз Л. Б. Эволюция промышленного производства России (последняя треть XIX в. – 30-е гг. XX в.). М.: Эпитафия, 1994. С. 665–666.]