Вечно хмур, нелюдим.
Продолжение само родилось у Алека в голове:
Господин нумизмат,
Покажи-ка нам клад —
Где же в доме твоем
Все монетки лежат?
Вскоре знакомство состоялось: новому соседу нужно было поднять по ступенькам тяжелый стол из резного дуба, и Серый предложил в помощники своего друга, «очень толкового парня». Алек заметил, как старик уперся взглядом в его лицо, как вспыхнули его глаза под белыми кустистыми бровями. Стол был размещен в гостиной, и через пару минут приятели уже пили за ним крепкий чай с присыпанным сахарной пудрой рахат-лукумом.
«Три комнаты», – тихонько загнул пальцы Алек. Та, в которой они сидят, смежная спальня, а еще загадочная дверь в коридоре, на которой висит железная коробка…
– Вы пейте, пейте, – шамкал старик, наполняя всем чашки.
Он говорил со странным акцентом: не привычным кавказским, а тягучим, как будто арабским или дальневосточным. Многие слова вообще нельзя было разобрать. Но когда речь заходила о его коллекции, старик собирался и проговаривал фразы четко и ясно – словно ювелир, который отмеривал дорогой металл.
– У вас золотой профиль, – заявил он, глядя Алеку прямо в глаза. – Это моя личная классификация. Когда я смотрю на людей, то мысленно примеряю их к монетам. Вот эти лица достойны золота, а те – попроще, их можно разместить на серебре. Есть профили, которые можно чеканить разве что на медяках. А есть и такие, что не заслуживают даже олова… – Старик чуть презрительно покосился на Серого, потом вновь уставился на Алека, и его взгляд потеплел. – Но, клянусь своей бородой, вы заслуживаете самой высшей пробы!
Серый легонько пнул ногой своего приятеля.
После этого случая Алек стал частенько захаживать сначала к Серому, а потом и сразу к его соседу: что-нибудь перенести, прибить или починить. Старик ласково улыбался молодому человеку, называл его золотцем и поил чаем, но показывать свою коллекцию не спешил. Впрочем, Алек тоже не торопился. Он терпеливо менял петли и закручивал гайки в ожидании своего шанса.
Этот шанс представился примерно через месяц. Старый нумизмат, как обычно, пригласил Алека к себе «на чай». Парень прихватил рабочие перчатки и ящик с инструментом, но на этот раз делать ничего не пришлось. В прихожей стоял чемодан, а хозяин вышел встречать гостя в ярком вышитом костюме и с красиво уложенной, даже завитой бородой.
– Вы уезжаете? – слегка опешив, спросил Алек.
– Ненадолго, золотце, – успокоил его старик, поправляя тюрбан. – Всего на пару дней. Аукцион с редкими монетами, я должен лично их посмотреть и оценить.
– Поедете сами? – удивился парень. Такой маленький, морщинистый – а поди ж ты, ползает везде со своей клюкой.
Господин Насреддин,
Что ты бродишь один…
– Конечно, – отозвался сосед. – Я на своем веку столько поездил – если бы ты знал, золотце… Весь мир обогнул. А пока меня не будет – уважь старика, сделай одну работенку. В той комнате хранятся мои монетки, их нужно опылять раз в три дня, чтобы не окислились. Следующий раз по расписанию – завтра. На стенке все написано. Это в музеях всякие системы консервации, но у меня же тут не музей: все приходится делать по старинке.
Он протянул Алеку стеклянный флакон темно-зеленого цвета, а потом сунул в руку бумажку.
– Это код, – объяснил старик. – Поставил на дверь от всякого ворья. Слово нужно набрать, вашим алфавитом. Думаю, разберешься.
Алек развернул бумажку. На ней крупными печатными буквами было выведено «СЕЗАМ».
«Он что, издевается? – промелькнула первая мысль, но потом парень усмехнулся. – А у сморчка есть чувство юмора!»
– Да, сезам, – кивнул нумизмат и совершенно серьезно посмотрел своему помощнику в глаза. – Или кунжут, или сим-сим. А можно было выбрать другое слово: миндаль, сурепица, горчица, конопля… Рапс, арахис, фисташка, кориандр… Люблю масличные растения, знаешь ли. Вторая страсть после драгоценного металла.
– Вас, случайно, зовут не Али-Баба? – рассмеялся Алек. И тут же поймал себя на мысли, что не знает имени старика. Тот представлялся в самом начале их знакомства, но парень пропустил мимо ушей, а потом переспрашивать было неудобно.
– Али-Баба так и не смог отрастить бороду, – загадочно произнес сосед и указал на чемодан.
Алек подхватил багаж и помог старику спуститься с лестницы. Такси уже стояло у подъезда. Короткие слова прощания – и маленький седой человек в тюрбане захлопнул дверцу. Машина скрылась за углом, а парень остался стоять во дворе, перебирая в руках тяжелую связку ключей.
В квартиру нумизмата теперь можно было попасть в любой момент – но Алек пришел, как и было оговорено, на следующий вечер. Мало ли кому сморчок рассказал о своей просьбе? Нужно соблюдать осторожность…
Он уже все решил. В подкладку куртки была вшита сумка. Хватит ломать комедию и строить из себя золотце – лучше поскорее прихватить свой приз и свалить. Старик не знает его фамилии и места жительства, документов никогда не видел. Внешность можно изменить на раз. Серый разыграет спектакль: «Ах, это случайный знакомый, я так мало о нем знаю! Неужели кража? Надо же, а прикидывался таким порядочным!..» У него, в конце концов, большой опыт. А потом, когда все уляжется и старый хрыч окочурится – от горя или просто от возраста, – можно будет потихоньку сбывать добычу. Так, по штучке, в разные руки. Разве не гениальный план?
В подъезде никого не было. Парень повернул ключ в скважине: один, второй, третий. Потом вошел в квартиру, тихонько затворив за собой дверь. Первая преграда позади. Теперь нужно добраться до сокровищницы.
Господин нумизмат,
Покажи-ка нам клад…
Алек откинул крышку железной коробки и набрал слово «СЕЗАМ». Буквы высветились на маленьком экране, потом моргнули и исчезли. Раздался щелчок замка. Парень толкнул дверь, и она поддалась.
Свет включился сам, и Алек, шагнувший в комнату, застыл от изумления. Это была не просто коллекция. И даже не сокровищница. Он попал в настоящую пещеру чудес.
Монеты всевозможных размеров и оттенков сверкали на стенах – без всяких там стекол и рамок, просто прикрепленные к дорогим, похожим на черный бархат обоям. Монеты лежали на столах и тумбах. Даже на полу, под ногами, валялись полустертые кругляши. Алек рванулся к первой же груде металла и захватил целую пригоршню. Нет, нет, спокойно. Так не надо. Все экземпляры с собой не унесешь, нужно выбрать самые ценные.
Парень обвел глазами комнату. Вывод номер один: монеты, любовно вывешенные на видном месте, наверняка дороже тех, что валяются лишь бы как. Вывод номер два: нужно искать те, что пожелтее и покрупнее. Алек включил карманный фонарик и принялся изучать коллекцию на ближайшей стене.
Похоже, старик и вправду был помешан на профилях: все монеты были выставлены аверсом. Вот золотые профили, вот серебряные, а там, в самом уголке, кое-как налеплены медные. А здесь что? Просто металлические круги с гладкой поверхностью. Возможно, ими пользовались фальшивомонетчики – что ж, для нумизмата и такое может представлять интерес.
Внезапно Алек пошатнулся и часто заморгал. Ему показалось, что лица на монетах зашевелились. Пожалуй, сказалась нехватка воздуха: в комнате было очень душно. Парень сделал шаг, чтобы открыть форточку, и замер – никакого окна здесь не было.
Неужели старый дурак его заделал? Берег свои сокровища от солнечного света? Тогда нужно распахнуть пошире дверь, а то голова идет кругом.
Дверь оказалась заперта: видимо, сама захлопнулась. Алек поднял крышку электронного замка и набрал «СЕЗАМ». Но ожидаемого щелчка не последовало.
Он подергал ручку, толкнул к себе и обратно, приналег плечом – бесполезно.
А может, пароль вовсе не «сезам»? Парня мутило, он уже ни в чем не был уверен. Ну-ка, успокойся, сосредоточься. Что там говорил старикан? Масличные растения…
Алек принялся вводить слово за словом. «КУНЖУТ» – нет, не то. «МИНДАЛЬ» – снова заперто. «СИМСИМ» – ни звука. Он разразился нервным хохотом, набирая код «КОНОПЛЯ» – вдруг это такая шутка? Но все было бесполезно.
Так, стоп. Пароль был написан на бумажке. Где же она? Парень стал судорожно выворачивать карманы, бросая на пол скомканные проездные талоны и обертки от жевательной резинки. Спасительной записки не было. Зато пальцы нащупали флакон из темно-зеленого стекла, который дал ему старик.
«Все хорошо, – убеждал себя Алек. – Это просто духота. Сейчас я немного посижу и пойму, что делать».
Монеты на стенах, на столах и под ногами теперь не просто шевелились – они дрожали и вибрировали. Лица на них разевали рты в беззвучном крике, словно хотели что-то сказать…
– Прекратите! – заорал парень и схватился за голову. – Заткнитесь!
Он схватил флакон и принялся распылять вокруг себя содержимое – будто внутри была святая вода, которая могла изгнать бесов. Но бесы не уходили. Напротив, к спертому воздуху добавился резкий удушливый запах. У Алека потемнело в глазах. Ноги подкосились. Он упал – или нет? Тело ждало удара о пол, но его не последовало. Парень беспомощно барахтался в воздухе, а потом его стало затягивать в черную дыру – вернее, в золотой круг с гладкой, пустой поверхностью, которая все увеличивалась в размерах, пока не заслонила собой стену.
Алек влетел в монету, вклеился в нее, как в смолу. Он не мог пошевелить руками и ногами, у него как будто отмерли конечности. Одна половина лица онемела. Теперь он был букашкой в янтаре, песчинкой в комнате, которая вдруг стала огромной.